В полшестого паркет заскрипел под шагами мистера Помпы, который вошел в комнату, волоча за собой метлу.
— Скоро Начнется Гонка, Мистер Губфиг, — напомнил он.
— Я должен доделать кое-что, — возразил Мокрист, — здесь письма от строителей и архитекторов, а также письмо от кого-то, желающего, чтобы я исцелил его бородавки… Мне правда нужно разобрать бумаги, мистер Помпа.
В тишине и спокойствии кухни Взяткера Позолота Игорь очень тщательно писал записку. В конце концов, нужно было проследить за тысячей мелочей. Ты не можешь просто взять и уйти, как вор в ночи. Нужно прибраться, убедиться, что кладовая заполнена, вымыть посуду и забрать из ящика с мелочью ровно ту сумму, которая тебе причитается.
Жаль, в самом деле. Это была такая хорошая работа. Позолот не перегрузил его обязанностями, поэтому Игорь в свободное время развлекался тем, что пугал других слуг. Большинство из них, но не всех.
— Какая жалость, что вы уходите от нас, мистер Игорь, — сказала миссис Жарбери118, повариха. Она промокнула глаза платком, — вы были как глоток свежего воздуха.
— Ничего не поделаешь, мишшиш Шарбери, — ответил ей Игорь, — я буду шкучать по вашему штейку и пирогу ш потрохами, беш шомнений. Прошто сердце радуетшя, когда видишь женшину, шпошобную найти применение ошметкам.
— Вот, я для вас связала, мистер Игорь, — сказала кухарка, нерешительно протягивая ему маленький мягкий сверток.
Игорь осторожно развернул его, и обнаружил, что это вязаная шапочка в белую и красную полоску.
— Я подумала, это поможет вам держать ваш шуруп в тепле, — сказала миссис Жарбери, смущаясь и краснея.
Игорь некоторое время отчаянно боролся с собой. Ему нравилась кухарка, и он ее уважал. Никогда раньше он не встречал женщину, которая так ловко управлялась бы с острыми ножами. Иногда лучше на время позабыть о Кодексе Игорей.
— Мишшиш Шарбери, вы как-то упоминали про шештру в Квирме? — спросил он.
— Так и есть, мистер Игорь.
— Шейчас отличный момент, чтобы вам навештить ее, — твердо сказал Игорь, — не шпрашивайте меня, почему. Прошайте, мишшиш Шарбери. Я буду вшпоминать вашу печень с благодарноштью.
Было уже без десяти шесть.
— Если Вы Отправитесь Прямо Сейчас, Мистер Губфиг, То Прибудете Как Раз К Началу Гонки, — снова прогрохотал голем из своего угла.
— Я занят важными для общества делами, мистер Помпа, — строго возразил ему Мокрист, просматривая очередное письмо, — я демонстрирую добродетель и приверженность своему долгу.
— Да, Мистер Губфиг.
Он дождался, пока после назначенного часа минует десять минут, потому что до площади было пять минут ходу беззаботной неспешной походкой. Тогда, сопровождаемый големом, всем своим видом являвшим полную противоположность беззаботности и неспешности, он, наконец, покинул Почтамт.
Толпа на площади расступилась, давая ему пройти, раздались приветственные крики и смех, когда люди разглядели метлу у него на плече. Она была вся разрисована звездами, а значит, это была волшебная метла. Вот на таких-то глупых убеждениях толпы мошенники делают себе состояния.
Найди Даму, Найди Даму… в этой игре была даже некоторая научность. Конечно, если у тебя получалось припрятать три карты в рукаве, это сильно помогало делу; фактически, в этом-то и был ключ к успеху. Мокрист хорошо изучил все эти приемы, но чисто механические трюки он находил скучными, недостойными его способностей. Были и другие способы воздействия на людей — направить их по ложному пути, отвлечь, разозлить. Злость всегда срабатывала. Разозленный человек начинает делать ошибки.
В центре площади оставили свободное пространство, в нем стоял дилижанс, на козлах которого с гордым видом восседал «Труба» Джим. Лошади просто сияли, металлические детали кареты блестели в свете факелов. А вот группа людей, стоявшая вокруг кареты, блестела не так сильно.
Тут была пара представителей «Великого Пути», несколько волшебников и, конечно же, иконографист Отто Фскрик. Они обернулись и поприветствовали Мокриста, на их лицах читался полный спектр выражений — от глубокого облегчения до не менее глубокой подозрительности.
— Мы уже задумались о вашей дисквалификации, мистер Губвиг, — строго сказал Чудакулли.
Мокрист отдал метлу мистеру Помпе.
— Я извиняюсь, Аркканцлер, — сказал он, — я увлекся проверкой эскизов для новых марок и совершенно забыл о времени. О, добрый вечер, профессор Пелч.
Профессор Патологической Библиомансии широко ему улыбнулся и приподнял повыше банку, которую держал в руках.
— И профессор Зоб, — добавил он, — старичок решил, что хочет лично посмотреть, из-за чего поднялась такая суета.
— А это мистер Пони из «Великого Пути», — представил Чудакулли.
Мокрист пожал руку инженеру.
— Мистер Позолот не пришел с вами? — спросил он, подмигнув.
— Он, э, будет следить за событиями из своей кареты, — ответил инженер, заметно нервничая.
— Ну что же, раз вы, наконец, оба здесь, мистер Тупс вручит каждому из вас копию послания, — решил Аркканцлер, — мистер Тупс?
Им были переданы два свертка. Мокрист развернул свой и расхохотался.
— Но это книга! — запротестовал мистер Пони, — кодировка займет всю ночь. А еще эти диаграммы!
«Ну что же, начнем», — решил Мокрист. Со скоростью кобры он рванулся вперед, выхватил книгу у мистера Пони, быстро открыл ее в середине, и под удивленный вдох толпы,
вырвал сразу столько страниц, сколько смог ухватить одной рукой.
— Ну вот, — сказал он, передавая страницы ошарашенному инженеру, — вот ваше сообщение! Страницы с 79-й по 128-ю. Мы доставим все остальное, и получатель сможет вклеить сюда ваши страницы, если они вообще дойдут! — он заметил, что профессор Пелч прожигает его взглядом, и поспешно добавил, — я уверен, книгу можно будет снова склеить, очень аккуратно.
Это был глупый жест, но зато эффектный, ошеломляющий, забавный и немного жестокий, — Мокрист прекрасно знал, как завладеть вниманием толпы. Мистер Пони попятился, сжимая в руках выдранную из книги главу.
— Я не имел в виду… — начал он, но был прерван Мокристом:
— В конце-то концов, у нас преимущество — такая большая карета для такой маленькой книги.
— Но все эти картинки потребуют кучу времени на кодировку… — запротестовал мистер Пони.
Он не привык к таким дискуссиям. Механизмы никогда не спорили с ним.
Мокрист правдоподобно изобразил на лице глубокую озабоченность.
— Да, это как-то нечестно, — согласился он и повернулся к Думмингу Тупсу, — вы тоже считаете, что это нечестно, мистер Тупс?
Волшебник выглядел озадаченным.
— Но ведь после того как они закодируют сообщение, оно долетит до Колении всего за пару часов! — заметил он.
— Все равно, я настаиваю, — упорствовал Мокрист, — нам не нужны нечестные преимущества. Стой на месте, Джим, — крикнул он, обращаясь к кучеру, — мы дадим семафорам фору.
Он повернулся к Думмингу и мистеру Пони и с самым невинным выражением на лице спросил:
— Одного часа будет достаточно, как вы думаете, джентльмены?
Толпа разразилась криками и аплодисментами. «Боги, а я ведь чертовски хорош в своем деле, — подумал Мокрист, — ах, если бы это мгновение длилось вечно…»
— Мистер Губвиг! — раздался голос.
Мокрист огляделся и заметил собеседника.
— А, мисс Сахарисса. Как ваш карандаш, наготове?
— Вы что, серьезно собираетесь ждать пока «Путь» подготовит сообщение к передаче? — спросила она, не сдерживая смеха.
— Конечно, ответил Мокрист, взявшись за лацканы своего блестящего костюма, — мы в Почте честные ребята. Кстати, можно воспользоваться моментом и рассказать вам о нашей новой марке «Зеленая Капуста»?
— Вы не слишком далеко заходите, мистер Губвиг?
— До самой Колении, моя дорогая леди! Я упоминал, что клей на нашей новой марке со вкусом капусты?
Мокрист не мог теперь остановиться, даже за кучу денег. Это было то, чем жила его душа: нестись, оседлав лавину, изменять мир, беседуя с людьми и меняя их взгляды. За такое он был готов отдать пригоршню алмазов: пусть карты летают в игре «Найди Даму», пусть он стоит, улыбаясь, перед клерками, проверяющими фальшивые счета. Это было ощущение, которого он страстно желал, чистое удовольствие пропихнуть конверт…
Взяткер Позолот шел сквозь толпу, как акула сквозь стаю мелкой рыбешки. Он бросил на Мокриста деланно-нейтральный взгляд и обратился к мистеру Пони.
— Какие-то проблемы, джентльмены? Уже поздно.
В тишине, нарушаемой только отдельными смешками из толпы, Пони попытался объяснить, что происходит, в той степени, в какой он это понимал к настоящему моменту.
— Ясно, — сказал Позолот, — вам нравится насмехаться над нами, мистер Губвиг? Тогда позвольте заметить, что мы не поймем вас неправильно, если вы отправитесь прямо сейчас. Я думаю, мы можем дать вам пару часов, э?
— О, конечно, — согласился Мокрист, — если вам от этого станет легче.
— Разумеется, станет, — мрачно заметил Позолот, — лучше всего, мистер Губвиг, если за это время вы постараетесь оказаться как можно дальше отсюда.
Мокрист понял намек, потому что ожидал чего-то подобного. Слова Позолота звучали разумно и учтиво, но его глаза были как серые стальные шарики, а в голосе слышались убийственные нотки. Позолот добавил:
— Надеюсь, мистер Грош в порядке, мистер Губвиг? Я был очень опечален, узнав о нападении на него.
— Нападении, мистер Позолот? Он был ранен упавшими балками, — возразил Мокрист.
Этот вопрос лишил Позолота всякого права на пощаду.
— Да? Значит, меня неверно информировали, — сказал Позолот, — в будущем я буду аккуратнее относиться к слухам.
— Я передам ваши наилучшие пожелания мистеру Грошу.
Позолот приподнял шляпу.
— До свидания, мистер Губвиг. Желаю вам удачи в вашем смелом предприятии. Я слышал, на дорогах встречаются весьма опасные личности.
Мокрист в свою очередь приподнял шляпу и ответил: