Аккуратно уложив четырех лопоухих щенков в куртку, я накинул на каждого из них диагностическую целительскую технику, а получив отклики, подхватил превращенную в переноску куртку и, не рискнув тащить свою находку через окно, стремглав помчался обратно к дому. Понятное дело, что предназначенный для людей прием не мог выдать нормальный результат, будучи наложенным на щенков, но уж на то, чтобы определить почти полное истощение оставленных матерью бедолаг, его хватило. А значит, разобраться с аномальной предрасположенностью зверят к Эфиру можно и позже. Сейчас же необходимо озаботиться их здоровьем. Иначе, боюсь, скоро исследовать будет просто некого. Сдохнут же!
Дома я задержался ненадолго. Точнее, ровно настолько, чтобы кое-как почистить притихших зверят, да найти через коммуникатор адрес ближайшей ветеринарной клиники. Счастье еще, что она оказалась не так уж далеко от парка и соответственно от моего дома. Будь еще Рыжий под боком, и стало бы совсем славно. Но увы, мотоцикл увела Ольга, так что пришлось мне вспоминать не такое уж давнее прошлое и нестись в клинику под разгоном на своих двоих. Получилось ненамного медленнее, чем если бы я отправился в путь на байке.
А вот в самой клинике пришлось задержаться надолго. Ветеринар, оказавшийся здоровенным, лысым, словно коленка, детиной за два метра ростом и как бы не с метровым разворотом плеч, с головой ушел в обследование принесенных мною пациентов, щедро осыпая их целительскими техниками. Эфир гудел от манипуляций здоровяка… а мне, не имеющему возможности чем-то помочь, оставалось лишь провожать взглядом весьма привлекательных помощниц ветеринара, то и дело заглядывавших в его кабинет, да убивать время, гадая о возможном статусе здоровяка. Мастер или магистр? И чем дальше, тем больше я склонялся к мысли, что имею дело с последним. Уж очень точны и выверены были техники, да и вкладываемая в них мощь впечатляла.
– Так. – Тихий, можно сказать, интеллигентный голос ветеринара самым причудливым образом сочетался с его внешностью. Я отвлекся от разглядывания плавно покачивающихся бедер удаляющейся прочь от кабинета девчонки-сотрудницы и перевел взгляд на замершего рядом со мной хозяина этих владений. – Господин Николаев, щенков я осмотрел и даже привел в относительный порядок. По крайней мере, теперь они способны питаться не только жидкой пищей. Список рекомендаций в течение получаса скину на ваш коммуникатор. Советую их выполнять, если не хотите лишиться своих питомцев… Но вообще-то я бы предложил передать животных в питомник.
– Зачем? У меня дома вполне достаточно места. Да и прилегающая территория немаленькая, им будет где порезвиться.
– Они же дикие, – пожал плечами ветеринар. – И я бы на вашем месте не рассчитывал, что удастся их приручить. Это все-таки не собаки.
– А кто? – удивился я.
– Э-э-э, молодой человек… – протянул ветеринар, окинув меня взглядом. – Пройдемте-ка в мой кабинет, поговорим.
– Ведите, – согласился я.
Расположившись за столом в своем кабинете, здоровяк дождался, пока я устрою попискивающих зверят у себя на коленях, и, чему-то кивнув, уставился куда-то в окно.
– Думаю, не ошибусь, если предположу, что этих детенышей вы нашли где-то в лесу… вчера вечером или скорее даже сегодня днем, иначе ваш визит состоялся бы раньше. Так?
– Именно так, – кивнул я.
– И посчитали их обычными щенками бродячей собаки, верно? – вздохнул ветеринар, снимая очки и, протерев их несколько нервным движением, вновь водрузил на нос. А получив в ответ мой кивок, покачал головой. – Так вот, спешу вас уведомить, что эти животные, хоть и относятся к семейству псовых, собаками не являются, уж поверьте профессионалу. Это явные смески, скорее всего, так называемые блюфросты, помесь чернобурой лисы и песца. По крайней мере, форма морды и общее строение тела, как и характерная расцветка, соответствуют. Но это определенно дикие животные, что само по себе довольно странно. Подобные смески в природе встречаются крайне редко, а чтобы еще и в наших местах… удивительно, м-да. Как бы то ни было, я рекомендую вам отвезти щенков в питомник, где им обеспечат правильный уход и содержание, позволяющее впоследствии вернуть зверей в дикую природу.
– Именно рекомендуете? – уточнил я.
– Ну приказать-то я не могу, – развел руками ветеринар. – Не в моих силах и компетенции подобное, знаете ли. Итак, ваше решение?
Я покосился на сладко посапывающих у меня на коленях, фонящих сытостью и довольством щенков и…
– Я подумаю, господин магистр.
– Вот даже как? – Белесая бровь ветеринара поползла вверх, но он тут же спохватился. – Полагаю, коллега, а?
– Кирилл Николаев, официально мастер Эфира. – Я чуть наклонил голову.
– Даниил Тодт, магистр Эфира, – откликнулся ветеринар и, пожевав губами, прищурился. А в следующую секунду меня окатило легкой волной Эфира. – Даже так? Хороший блок. Что ж, коллега, вижу, с эмпатией у вас все в порядке, а значит, есть неплохие шансы, что вы справитесь с этими зверями самостоятельно. Но учтите, если, точнее, когда они к вам привяжутся, вернуть их в дикую природу будет невозможно.
– Понимаю, – кивнул я и, чуть помявшись, все же не удержался от вопроса: – А это вообще нормально? В смысле, такой вот эмпатический контакт с животными?
– Хо! – Ветеринар рассмеялся. – Более чем, коллега. Более чем. Другое дело, что в наше время эфирники не горят желанием развивать эту сторону дара. Зачем, если есть куда более «интересные» области приложения таланта? Тем более что далеко не каждый зверь способен транслировать достаточно мощный эфирный сигнал, позволяющий войти с ним в контакт. Но сами видите, – магистр кивнул на сопящих щенков, – это не такая уж и редкость. Да… так раз уж вы склоняетесь к мысли, чтобы оставить лис у себя, то через неделю жду вас на прием. Будем делать необходимые прививки и оформлять документы. А до тех пор я настаиваю, чтобы вы четко следовали моим рекомендациям по уходу за ними. И… Кирилл, если вам действительно интересно, я с удовольствием просвещу вас в вопросе эмпатического общения с животными. Что скажете?
Глава 4Четыре половинки – это две целых… Или два полных?
Вернувшись из ателье, Ольга застала на кухне странную картину. Ее жених сидел на табуретке перед плитой и сосредоточенно медитировал на болтающуюся в ковшике с водой бутылку молока… с соской.
– Кир? – удивленно произнесла она, а когда тот обернулся, кивнула в сторону плиты. – Мм… милый, я не ошибусь, если предположу, что просто физически не могла пропустить момент появления наших с тобой детей? Отсюда вывод: ты либо тренируешься заранее, что похвально, либо в мое отсутствие каким-то образом успел обзавестись бастардами… грудничкового возраста. Зная мужскую природу, в первом варианте я очень сильно сомневаюсь, посему… Дорогой, если хочешь умереть быстро и почти безболезненно, ответь честно, с кем и когда ты успел мне изменить!
Смотреть на то, как меняется выражение лица Кирилла, было забавно. Ошеломление, изумление, осознание… ой, а вот этот прищур уже перебор! Злость не злость, но безмолвное обещание отыграться за невинную подколку, на которую нежная, а потому весьма чувствительная пятая точка среагировала предупреждением о грядущих неприятностях, ее хозяйку совсем не обрадовало.
– Дорогая, – растянул губы в неестественной улыбке Кирилл. – Если я когда-нибудь сойду с ума настолько, чтобы сбежать от тебя в чужую постель, поверь, мне все равно хватит разума, чтобы вышибить себе мозги до того, как ты утопишь меня в своем яде. Вот это будет действительно быстро и безболезненно. У тебя же в арсенале подобных средств сроду не было, так что на признания во всех тяжких можешь не рассчитывать. Толку-то? Что так мучиться, что эдак…
– Вот не веришь ты в меня, учитель, – пробухтела Ольга, изображая всемирную печаль. – Совсем не веришь в лучшую ученицу. А я… я же для тебя… эх!
– Ну-ну… – протянул Кир. – Верю не верю… оставим эти гадания церкви, мне они ни к чему. Я тебя просто знаю!
– Как и я тебя, – улыбнулась девушка и, усевшись на колени жениха, договорила: – И это знание говорит мне, что ты опять во что-то вляпался. Рассказывай!
– Да о чем тут говорить-то? – вздохнул Кирилл и указал на стоящую в углу кухни коробку, которую Ольга только сейчас и заметила. – Набрел в парке на потеряшек, пожалел, забрал в дом. Показал их ветеринару, теперь вот выхаживаю в соответствии с рекомендациями.
Кирилл еще не договорил последнюю фразу, а любопытство уже понесло Ольгу к большому картонному ящику, в котором обнаружилось четыре сладко сопящих лопоухих комка серебристо-черного, блестящего меха. Руки девушки сами потянулись к этому учетверенному, а потому совершенно убойнейшему заряду милоты, но, получив ощутимый телекинетический удар по пальцам, тут же отдернулись.
– Но-но! – погрозил ей пальцем Кирилл. – Не трожь, дай им поспать и прийти в себя. Они же, судя по истощению, дня три-четыре без пищи и сна доходили. Уж не знаю, куда делась их мамка, но, когда я их нашел, они только пищать и могли. А если бы не ветеринар Тодт с его медтехниками… в общем, оставь их пока. Пусть оклемаются немного.
– Ну, Кирилл, они же такие… – Наткнувшись на взгляд жениха, Ольга осеклась. – Ладно-ладно. Но ты же собираешься их кормить? Вот этим я и займусь, как молоко согреется.
– Да пожалуйста, – пожал плечами Кир. – Мне меньше возни. Ты сама-то ужинать будешь?
– А есть что? – окинув выразительным взглядом пустой стол, спросила девушка.
– Обижаешь, – усмехнулся ее жених, поднимаясь с табуретки, и, погасив огонь под ковшиком, в котором плавала бутылочка с молочной смесью, потянул на себя дверцу духового шкафа. – Доставай тарелки-вилки, а я пока основное блюдо подготовлю.
По комнате поплыл умопомрачительный аромат запеченного мяса, от которого даже дрыхнувшие без задних ног щенки сквозь сон начали сучить лапками. Втянув носом плотный, играющий специями запах, Ольга тряхнула головой и ринулась к посудному шкафу, краем глаза следя за тем, как ее жених разворачивает фольгу, в которую было завернуто приготовленное им блюдо.