– Д. В.) браке, незаконном с православной точки зрения: православие разрешает жениться не более трех раз[922]. Р. Г. Скрынников тоже пишет, что Дмитрий считался незаконнорожденным, но при жизни Ивана Грозного никто не осмеливался сказать об этом вслух[923]. С. Ф. Платонов на этом основании даже называет его «так называемым «царевичем Дмитрием» (кавычки Платонова. – Д. В.)»[924]. В. Д. Чарушников верит приговору комиссии В. И. Шуйского, которая расследовала обстоятельства гибели царевича, поскольку все показания свидетельствуют, что царевич «набросился на нож», и при этом совпадают[925].
Однако К. Валишевский по поводу последнего обстоятельства отмечает, что показания большей части свидетелей «производят впечатления хорошо заученного урока», а также добавляет, что следователи не то не осмотрели тщательно труп царевича, не то даже вообще его не видели![926]
Что касается бездетности Федора, то к весне 1591 г. брак его с Ириной продолжался уже одиннадцатый год, так что определенные выводы сделать было можно. Возражение по поводу рождения царевича в незаконном браке серьезнее, но и тут при отсутствии других царских сыновей или братьев мог сработать принцип «на безрыбье и рак рыба». В конце концов, не байстрюком же Дмитрий был, Иван Грозный с Марией Нагой таки обвенчались, и Церковь, как-никак, официально разрешила царю жениться более трех раз… Кстати, если Дмитрия считали незаконным, то вот и объяснение того, почему Иван Грозный, как и позднее Борис Годунов, в последние годы правления тоже запрещал жениться князьям Рюриковичам![927] Хотя, возможно, у него это могло быть связано и с планами передачи трона Габсбургам.
Но уж Борис Годунов в любом случае имел намного меньше прав на царство, чем Дмитрий! Кстати, еще в 1586 г., возражая против требований со стороны лидеров антигодуновской оппозиции развода царя Федора с Ириной, тогдашний митрополит Дионисий сказал, что, мол, царь и царица еще молоды и вполне могут иметь детей, а если бы и не было их, то у Федора есть брат Дмитрий (выделено мною. – Д. В.)[928]. Таким образом, Церковь устами своего главы подтвердила законность прав Дмитрия на престол.
С учетом всего этого простая постановка вопроса: «Кому выгодно?» вынуждает признать: выгодно было Борису. Помимо перечисленных, и некоторые другие авторы с этим не согласны. Так, по мнению А. Курганова, Годунову гибель Дмитрия была невыгодна, зато она будто бы открывала путь к престолу… Романовым[929]. Непонятно, каким именно образом Романовы, пусть и родственники царя Федора по матери, надеялись обойти всесильного уже к моменту гибели царевича правителя Годунова… А вот последнему, повторим, убийство Дмитрия было не просто выгодно, но представляло из себя буквально вопрос жизни и смерти.
В самом деле, если Федор был бездетным, а Дмитрий был при всем при том самым законным наследником, то царствовать в будущем предстояло ему. Это не говоря уже о том, что по приходе Дмитрия в совершеннолетие вполне могли найтись люди, которые внушили бы ему (если бы еще надо было внушать…), что слабодушного Федора, вместо которого всем правит временщик, логично «свести» с трона и сесть на царство самому. При этом родственники нового царя по матери – Нагие – конечно, не простили бы Борису прошлого величия, а тем более своего удаления от царя.
Между тем нравом царевич пошел явно в своего свирепого папашу, проявляя уже с детства садистские наклонности, например, в том, что мучил животных, любил смотреть, как их убивают, и сам убивал палкой для потехи. Впрочем, само по себе это ни о чем не говорит: садистскими наклонностями страдают многие дети (ребенок зачастую просто не понимает, что котенку, щенку или птичке тоже больно), особенно мальчики.
Гораздо страшнее для правителя было то, что своей ненависти к Годуновым и их сторонникам царевич не скрывал. Например, иногда он во время детских игр лепил снежных баб, нарекал их именами бояр Годуновых и их сторонников, потом рубил в куски и кричал: «Вот что будет с Годуновыми, когда я стану царствовать!»[930] Таким образом, устранение Дмитрия был вполне в личных интересах Бориса. Но интересен другой вопрос: было ли оно в интересах государственных и национальных?
Сразу оговариваюсь: убийство ребенка – в любом случае очень тяжкий грех. И все же – попытаемся представить себе, что бы было со страной, окажись во главе ее «Иван Грозный № 2». Вспомним, что в момент смерти Федора (январь 1598 г.) Дмитрию было примерно столько же лет, сколько и его отцу при начале самостоятельного правления (январь 1547 г.). Проживи он столько же (т. е. примерно до 1635 г.) – выдержала бы Россия, не оправившаяся от Опричнины, еще и его правление? При этом надо учесть, что своих Адашева и Сильвестра (благодаря которым стало возможно «дней Иоанновых прекрасное начало») у Дмитрия явно не было, а если бы и были, то после совершенной его отцом «самодержавной революции» вряд ли бы он стал к ним прислушиваться.
Это было бы пострашнее Смуты, которой, впрочем, все равно было бы не миновать, только после не одной, а двух Опричнин. Точнее, с учетом состояния страны, Россия, скорее всего, «провалилась» бы прямо, без переходов, из одного кошмара в другой.
Зато, вполне возможно, он стал бы прислушиваться совсем к другим людям. Например, к тем же родственникам по матери – Нагим. Позднее Лжедмитрий I, по мнению Р. Г. Скрынникова, допустил серьезную политическую ошибку, когда, удалив воеводой в Новгород упомянутого племянника Малюты Скуратова – князя Богдана Бельского, в то же время возвысил своего мнимого дядю Афанасия Нагого, чье имя (его собственное, а не дяди, как у Бельского!) вызывало в народе не меньшую ненависть, чем имя самого Малюты Скуратова[931].
Таким образом, вместо 20 лет Опричнины, как при Иване Грозном, страна вполне могла получить 35–40. Одним словом, все могло произойти прямо по Библии: «Мой отец бил вас розгами, а я вас буду бить скорпионами!»
Какое государство было построено
Итак, есть все основания сказать: именно с Опричнины начался тот самодержавно-крепостнический режим, с которым мы привыкли, особенно в советское время, отождествлять царскую Россию как таковую. Именно с Ивана Грозного, а не с Батыя и Александра Невского, как принято считать у очень многих отечественных и зарубежных историков начался тот «особый путь России», с которого страна с тех пор с большим или меньшим успехом неоднократно пыталась свернуть, но пока ей это полностью не удалось. М. Н. Тихомиров писал: «Задерживающая сила крепостничества и самодержавия… имела гораздо большее значение для установления отсталости России в общественном и культурном отношении, чем пресловутое татарское разорение XIII в., которое не может действовать на протяжении стольких веков»[932]. Добавлю только, что не в XIII, так в XVI столетии у истоков самодержавия и крепостничества, похоже, таки стояло «пресловутое ордынское разорение».
Но это не все. Я собираюсь сделать несколько неожиданное на первый взгляд заявление: построенное Иваном Грозным государство было тоталитарным. Однако неожиданно оно только на первый взгляд. Тоталитарные режимы – отнюдь не порождение XX века, как принято думать. Они появлялись и гораздо раньше.
Например, еще в 2111–2003 гг. до н. э. существовало государство Третьей династии Ура в Месопотамии, в котором вся экономическая жизнь была централизована – работники (мужчин называли «гурушами», а женщин «нгеме») были согнаны в подобие «трудовых армий» Троцкого, выполнявших централизованные государственные планы-задания и перебрасывавшихся, подобно заключенным, с места на место[933].
А в годы детства Ивана Грозного испанские конкистадоры завоевали в Южной Америке государство инков. И обнаружили там государственное устройство, очень похожее на тоталитарное. Вся земля принадлежит государству (точнее, Великому Инке») и дается во временное пользование не только простолюдинам, но и знати. После смерти держателя (неясно, относится ли это только к простолюдинам или к знати тоже. – Д. В.) его участок возвращается в казну. Все, вплоть до калек, а также дети с определенного возраста обязаны работать[934]. Население было закрепощено – всякий подданный государства инков был на всю жизнь привязан к своему айлью (общине)[935].
Можно привести и другие примеры. Но и этого достаточно, чтобы понять: тоталитарные государства существовали очень давно. Однако необходимо прояснить, какое общество следует считать тоталитарным? И подходит ли под соответствующие критерии общество, созданное Иваном Грозным?
Тоталитаризм, согласно современному определению, представляет собой форму отношений общества и власти, при которой политическая власть берет под полный (тотальный) контроль все общество, образуя с ним единое целое, полностью контролируя все аспекты жизни человека, полностью подавляя все проявления оппозиционности и создавая иллюзию единства государства и народа[936].
Можно дать и некоторые другие определения, но я позволю себе привести собственное: «тоталитаризм есть идеократическо-полицейское государство, стремящееся к тотальному контролю над всеми аспектами экономической, общественной и личной жизни».