— Садись, Принцесса.
Ей хотелось возразить ему, как раньше, но прежней дерзости в ней уже не было. Она выпрямилась и, как ни в чем не бывало, села рядом с ним и задумалась. Впервые после того, как привычный мир вокруг нее разлетелся вдребезги, она ехала в свой родной дом.
— Как настроение? — спросил он, тронувшись с места.
Солнце весело светило, поднимаясь над городом. Стояло тихое и прозрачное июльское утро. Яркий свет раздражал глаза, Фейт слегка поморщилась. Голова болела с похмелья.
— Неплохо, совсем неплохо.
Все благодаря ему.
— Очень любезно, что ты подумал о моем завтраке.
Посланная им Розалита не только подняла настроение, но и пробудила эмоциональный всплеск, который был ей так необходим. Все, что делал Итан, он делал не просто так, а верно угадывая, что с ней происходит.
Никто раньше не относился к ней с такой чуткостью. Забота Итана тронула ее. Отец баловал Фейт, дарил подарки, играл с ней, но, вспоминая прошлое, она вдруг поняла, почему их отношения были все-таки поверхностными, не столь искренними. Многое, что происходило в душе отца, было скрыто от Фейт. Что уж тут говорить о Картере. А вот Итан — совсем посторонний человек, но как он чувствует и понимает ее!
— Большое спасибо.
Итан искоса взглянул на нее, лишь на мгновение отведя взгляд от дороги.
— Был рад помочь. Я подумал, что сегодня утром ты встанешь явно не в духе. Вот и решил лишить тебя предлога не явиться на нашу встречу.
Фейт закусила губу.
— Если бы ты не послал Розалиту, которая напомнила мне об этом, я, наверное, забыла бы о встрече.
Он усмехнулся, по-видимому, нисколько не удивляясь последствиям ее опьянения.
— Я так и думал.
— Но теперь я чувствую себя прекрасно.
— Приятно слышать. Нам предстоит обсудить кучу вопросов. Дом велик, понадобятся горы мебели, чтобы заполнить его пространство.
— Я захватила с собой кое-что.
Фейт похлопала по своей сумке. Там лежали альбом для набросков, рулетка и блокнот для записей.
Фейт хотела сделать черновые наброски, расставить акценты, выбрать цветовую гамму, подобрать мебель — современного или классического типа. Потом Фейт собиралась позвонить Джоэлу Карстэрсу, первоклассному дизайнеру, с которым она познакомилась через жену одного из деловых партнеров Картера.
Джоэл взялся за оформление и дизайн их пентхауса на Манхэттене. Во время работы они и подружились. Фейт начала посещать разные выставки и мероприятия, где выставлялись работы дизайнеров, в том числе и Джоэла. Он ввел ее в лучшие дизайнерские дома, возил с собой по разным мастерским и мебельным фабрикам, короче говоря, познакомил со всей кухней дизайнерского бизнеса. Более того, Джоэл оказал ей дружескую поддержку во время развода с Картером. Столкнувшись с судебным крючкотворством, он шутил, говоря, что их с Полом — Пол был его деловым партнером на протяжении пятнадцати лет — не связывают никакие письменные обязательства. Джоэл обещал Фейт помочь, если она вздумает заняться дизайнерским бизнесом в Серендипити, даже если посещение захолустного городка покоробит его чувство прекрасного. Вспомнив шутку, она улыбнулась.
— Что тут смешного? — спросил Итан.
Задумавшись, Фейт на минуту отвлеклась от их деловой беседы.
— Ничего.
Итан нахмурился, но, к счастью, они уже почти приехали. Свернув на подъездную аллею и проехав к дому, Итан завел «ягуар» в гараж. Сразу после приобретения дома ее отец перестроил гараж, расширив его и сделав четырехместным. Кроме «ягуара», внутри стояли спортивный мотоцикл и внедорожник.
Особняк на вершине холма был городской достопримечательностью. Почти все дома, построенные в начале прошлого века состоятельными жителями Манхэттена, — здесь они искали убежища от летней жары в Нью-Йорке — со временем пришли в ветхое состояние и исчезли.
Но не ее дом.
Точнее, не ее, а его дом.
Задумавшись, она даже не заметила, как Итан выключил мотор, обошел машину и открыл дверцу с ее стороны.
— Готова?
Он подал ей руку.
Фейт оперлась на нее и, тряхнув головой, чтобы прийти в себя, выбралась наружу.
— С тобой все в порядке?
— Да, просто я вспомнила, что вот на этом самом месте отец парковал свой «астон-мартин». На том, пустом, стоял «мерседес», а где стоит твой мотоцикл, была мамина машина.
— Извини, пожалуйста. Приглашая тебя заняться оформлением дома, я не думал, что это вызовет у тебя столько воспоминаний. — Он заколебался, очевидно, думая о чем- то, потом наконец решительно произнес: — Послушай, если тебе так тяжело, я могу отвезти тебя назад.
— Давай приступим прямо к делу, хорошо? — Фейт вспыхнула. — Ты втянул меня в это дело, когда я была пьяна. Но если бы я не согласилась, я бы не поехала сюда с тобой. Ясно?
— Ясно.
В его глазах заплясали довольные искорки.
— А раз так, пошли в дом.
Но не успели они войти внутрь, как кто-то позвонил Итану. Звонок был деловой и важный. Пусть ему и не хотелось оставлять Фейт в доме одну, но делать было нечего. Извинившись, он из вежливости предложил Фейт осмотреться, что было излишне, так как здесь ей был известен каждый угол.
Уединившись в кабинете, Итан выслушал собеседника. Новость оказалась неприятной. Его главный конкурент каким-то образом раздобыл подробности его заявки, поданной в государственную компанию. Ничего хорошего это не сулило. Помимо того, что приходилось переделывать заложенную в его программу стратегию, следовало найти в ближайшем окружении «крота». И если таковой есть, то последнее программное обеспечение под угрозой.
Выругавшись, Итан позвонил во «Франклин инвестигейшнс». Эта фирма могла осторожно провести расследование и быстро найти источник утечки информации. «Кротом» мог быть кто угодно. Будучи недоверчивым от природы, Итан никого из служащих своей компании не посвящал в свои дела целиком. «Крота» как можно скорее надо найти и с позором изгнать.
А ему оставалось только ждать, пока Франклин что-нибудь нароет. Вздохнув, Итан направился на поиски Фейт, думая найти ее где-нибудь поблизости, на нижнем этаже. Он проходил одну комнату за другой, но Фейт нигде не было. Ни в полуподвальном этаже, ни в медиазале — Итан хорошо представлял себе, как этот зал должен выглядеть, и поэтому считал, что лучше всего начинать именно с него, — ни в баре, ни в бильярдной Фейт не было.
Оставалось искать ее только на втором этаже, где располагались спальные комнаты. Внезапно в голову пришла логичная мысль: должно быть, она пошла смотреть свою детскую спальню. В какой-то комнате, как ему припоминалось, были розовые и салатовые обои, цветочки — одним словом, полная ерунда. Он почти не обратил на нее внимания, осматривая с риелтором дом. А потом, после переезда, у Итана не было повода заглянуть туда.
Тихо подойдя к полуоткрытым дверям, он заглянул внутрь. Фейт стояла возле пустых шкафов в совершенно пустой комнате. Солнце ярко сверкало через два окна, заливая светом потертый, бежевого цвета ковер.
Думая, что она одна, Фейт рассеянно водила рукой по стенке встроенного шкафа, целиком погруженная в далекие воспоминания. По ее лицу трудно было сказать, какими они были — хорошими или плохими, светлыми или печальными. Итану стало неловко. Ему показалось, будто он подглядывает за тем, что происходит в ее душе. В смущении он качнулся назад, намереваясь уйти, чтобы не мешать, но в тот же миг опомнился. Фу, какая глупость! Это ведь его дом, а ее он пригласил, чтобы все тут переделать.
Откашлявшись, он пробормотал:
— Вот ты где, а я обошел весь дом, разыскивая тебя.
Она обернулась, не выразив ни удивления, ни растерянности. Неужели она все время чувствовала, что он стоял у нее за спиной?
— Зашла посмотреть. Раньше это была моя комната, хотя, наверное, ты уже догадался.
— Конечно, догадался и уже давно. Розовый — любимый цвет принцесс.
— Да-а.
По ее губам скользнула печальная улыбка.
— Что ты искала в шкафу? — не зная зачем, задал он вопрос.
— Тебе это покажется смешным. — Смутившись, она опустила голову, но тут же встряхнулась. — Не пора ли нам приняться за дело? Давай спустимся вниз.
Однако Итану стало любопытно.
— Конечно, спустимся, но прежде расскажи мне, что ты здесь искала.
Он спрашивал не столько из праздного любопытства, сколько из желания понять, кто она такая, понять мотивы ее поступков. Ему хотелось узнать ее секреты. Может быть, это поможет ему разобраться в самом себе, что именно влечет его к ней. Понять, почему ему нравится, когда она смеется, и становится тяжело на душе, когда она грустит, как сейчас.
— Поверь, мне это совсем не покажется смешным.
Из ее груди вырвался тяжкий вздох.
— Ну что ж, раз ты хочешь. Моя мама любила обои.
Фейт обвела рукой вдоль стен, затем вернулась к шкафу и открыла дверцу.
— Вижу, — буркнул Итан.
— Еще бы. — Она тихо и мелодично рассмеялась. — Моя мама обклеила обоями внутреннюю поверхность шкафа, хотя я всегда мечтала сама украсить свою комнату, сделать так, как нравится мне, а не ей.
— Видно, стремление стать дизайнером проснулось в тебе с детства?
Она кивнула.
Итан даже позавидовал ей: в отличие от него, она рано нашла свое призвание. Он никогда не задумывался о том, кем будет. А если бы задумывался, то вряд ли попадал бы в разные неприятные истории. Вплоть до армии будущее его мало волновало.
— Так вот, однажды я со зла ободрала все обои внутри шкафа. О, это был страшно дерзкий поступок, но я нарочно выбрала место, которое моя мать вряд ли заметила бы.
Она усмехнулась.
Итан тоже рассмеялся, ему понравились насмешливые нотки в ее голосе.
— Она так никогда и не узнала, что я ободрала все внутри шкафа. Розалита, конечно, заметила, ведь она убиралась в моей комнате, но она умеет держать язык за зубами. Так вот, когда я ободрала обои, то под ними обнаружила отметки.
Она провела пальцами по стене.
Пальцы у нее были длинные и нежные. Итан на миг представил, как эти пальцы гладят его кожу, ласкают его… Он откашлялся, чтобы скрыть смущение.