После этого случая как-то перестали шапки срывать с женщин. Пропал куда-то шапочный вор. Может, к сведению принял потерю своей собственной шапки? Как знак?
Я слушаю эти истории и думаю: как всё взаимосвязано в нашей жизни… Просто иногда легко проследить причинно-следственные связи, а иногда – трудно… Но они – точно есть…
Скорые помощники
В маленьком домике на окраине Козельска – тишина. Из окна видна Оптина. Нас разделяет лишь река Жиздра. Я печатаю рассказ и поглядываю на золотые купола оптинских храмов. Тихо, медленно падает снег. Мимо дома за день проходит один-два путника, а иногда и ни одного. Но я не чувствую себя одинокой.
В углу комнаты – молитвенный уголок. Большие иконы Спасителя и Пресвятой Богородицы. Поменьше – святых, заступников наших и ходатаев пред Господом Богом. Они смотрят с икон, и я чувствую их незримое присутствие. Они реальны. И даже более живы, чем многие из нас, проводящие жизнь в суете, в погоне за излишним, зачастую не очень нужным, а иногда и совсем ненужным. Правда, часто мы понимаем это слишком поздно. Мы иногда как будто спим и в этом сне проводим большую часть своей жизни.
Наш мир – мир символов и знаков. Тяжкая судьба ждёт тех, кто, словно неграмотный, смотрит и не видит и, как глухой, слушает и не слышит. Исследователь патристики архимандрит Киприан (Керн) замечал: «Видимый мир святыми отцами ощущался как отсвет и отзвук иного невидимого мира. Мир явлений, внешняя природа, человек были для них только прозрачной оболочкой иного мира, отражением иных непреходящих реальностей».
Молитва к святым – возможность увидеть и услышать эти отсветы и отзвуки невидимого мира…
Милый друг, иль ты не видишь,
Что всё видимое нами —
Только отблеск, только тени
От незримого очами?
Милый друг, иль ты не слышишь,
Что житейский шум трескучий —
Только отклик искаженный
Торжествующих созвучий?
Когда мы молимся святым – вступаем в общение с ними. И это всегда диалог. Правда, мы не всегда понимаем ответы. Потому что они приходят не в виде слов. Они звучат в меняющихся обстоятельствах: приходит помощь, исцеление от болезни, освобождение от страсти, утешение в скорби.
Бывает, ответы задерживаются, но почему они задерживались, мы понимаем не сразу. Иногда спустя много лет. Они порой, на наш взгляд, бывают странными: мы чувствуем, что это ответ на нашу молитву, но он совсем не такой, каким мы его ожидали. И только потом мы понимаем, что именно этот вариант развития событий был для нас самым лучшим.
Много лет назад я молилась о том, чтобы избежать сокращения на своей любимой работе. Мне казалось, что потеря этой работы будет для меня полным крахом. И я недоумевала, почему же нет ответа на мою горячую молитву.
А сейчас, когда по милости Божией, я живу рядом с Оптиной Пустынью и даже несу послушание в монастыре, тружусь для православного издательства, для чудесной православной газеты, то с ужасом думаю, что ведь этого могло бы и не произойти, если бы моё горячее желание остаться на работе было исполнено.
Это очень похоже на то, как уставший и больной ребёнок сам уже не знает, чего он хочет. И плачет, и рыдает взахлёб, и тянется к розетке, горячей кастрюле на плите, к открытому окну. А мать бережно укачивает его и кормит и согревает в объятиях. И то, что она делает для него, и есть самое лучшее. Потому-то и прибавляем мы после молитвы: «Да будет воля Твоя, а не моя, Господи!»
Наша духовная жизнь подобна восхождению в горы. Чем выше мы поднимаемся, тем яснее видим всё, что нас окружает. Осмысливаем прошлое, постигаем смысл и направление настоящего, различаем в туманной дымке вершину будущего.
Святые прошли этот путь. Они смотрят на нашу жизнь оттуда, с вершины, и знают о нас больше, чем знаем о себе мы сами. Видят наш путь к Богу, часто витиеватый и сложный.
Оптинский инок С. до монастыря был частым паломником в Троице-Сергиеву лавру. У него был дядя-атеист, который наотрез отказывался верить в Бога. С. очень любил своего дядю и каждый раз, будучи в лавре, подавал записку за него на молебен преподобному Сергию Радонежскому. Через три года получил письмо, в котором дядя писал, что стал верующим человеком и пишет это письмо после исповеди и причастия. С. светло улыбается:
– Батюшка Сергий Радонежский вымолил моего дядю!
Юный студент Н. разговаривал с однокурсниками о Боге. Кто-то считал себя верующим, кто-то сомневался. А Н., сам не знает почему, вдруг сказал:
– Скоро мы окончим институт, в армию призовут. Я вот поверю в Бога, если буду служить в Киеве и в Германии!
– Одновременно, что ли? Ну, такое невозможно!
– А я вот тогда и поверю, если случится невозможное!
Почему вдруг он тогда заговорил про Киев, да ещё и Германию прибавил, сам до сих пор удивляется. Однако когда Н. призвали в армию, то отправили сначала в учебку в Киев, а после учебки в Германию. Сейчас Н. – оптинский монах.
Игумен А. вспоминает о судьбе своего земляка. Василий был уже пожилым человеком, работал на водокачке. Как-то поделился своей историей. Он воевал, был в плену. Пережил голод и издевательства, очень ослаб и уже готовился к смерти. Был он в то время неверующим человеком. Когда в холодный октябрьский день пленных везли в ледяной теплушке, он, полураздетый, замёрзший, исхудавший, уже приготовился к смерти. Ноги так застыли, что не двигались. И когда теплушка остановилась и пленных стали выкидывать из неё, Вася взмолился Богу.
Он молился, вжавшись в доски теплушки, и ждал выстрела. К его изумлению, конвоир, проверявший теплушку, посмотрел прямо на него, но не заметил. Василий стал как бы невидимым для него. Колона пленных ушла, а он вышел наружу и сумел перейти линию фронта. Этот день он запомнил на всю жизнь и, вернувшись домой, рассказал жене чудесную историю своего спасения.
– Я теперь 14 октября буду праздновать свой второй день рождения, – сказал он жене. На что та ответила:
– В церкви будешь праздновать, Вася! Я ведь всё утро в храме молилась Пресвятой Богородице, чтобы покрыла Она тебя Своим невидимым Покровом! Ведь это праздник Покрова Пресвятой Богородицы!
Нужно ли добавлять, что Василий стал верующим человеком?
Быстро слышат наши молитвы святые – скорые помощники. Один оптинский иеродьякон отец N. очень почитает святителя Николая Чудотворца и взял себе за правило каждый день читать ему акафист. Как-то, узнав о возвращении знакомых из Бари, где хранятся мощи святителя, отец N. печально вздохнул:
– Батюшка Николай Чудотворец, вот я тебе акафист каждый день читаю, а в Бари никогда не был и никакой возможности там побывать у меня нету…
Не прошло и нескольких дней, как отцу N. позвонил один оптинский благотворитель:
– Отец N., а не хотите ли вы поехать в Бари?
И так получилось, что за полгода отец иеродьякон побывал в вожделенном Бари три раза, что было для него полной неожиданностью. Подарок от святителя Николая Чудотворца…
Помогал ему святой и в других обстоятельствах. Как-то посчастливилось отцу иеродьякону побывать на Афоне. Приехал он на пристань, откуда отправляются на остров, но опоздал на пароход. Скоро Всенощная начнётся, а последний катер ушёл. Вечереет, море штормит… Спустился он на пирс, а сам молитву святителю Николаю читает. Обратился к рыбакам на лодках. Но они все дружно отказались его везти:
– Штормит, отец! Никто тут тебе уже не поможет! Чего ты там бормочешь-то? Не, тут тебе и Николай Чудотворец не помощник! Пойдём-ка с пирса, хватит уже мёрзнуть…
Вдруг раздаётся шум катера, и под удивлённые возгласы рыбаков к пирсу пристаёт вернувшееся судно. Они, оказывается, забыли захватить пару мешков с почты. За ними и вернулись.
– А не возьмёте ли и меня с собой? Я заплачу!
– Возьмём, отец! И без денег возьмём! Ты нам поможешь мешок один до монастыря донести, а мы тебя провезём бесплатно!
Добрались они до Афона. Доносит отец иеродьякон небольшой почтовый мешок в Свято-Пантелеймонов монастырь и, не помня себя от радости, идёт на Всенощную.
Проповедует мир весь тебе, преблаженне Николае,
скораго в бедах заступника:
яко многажды во едином часе,
по земли путешествующим и по морю плавающим,
предваряя, пособствуеши, купно всех от злых сохраняя,
вопиющих к Богу: Аллилуиа.
Иногда святые не торопятся помогать нам в наших просьбах. На это есть духовные причины. Но они всегда молятся за нас.
Одна оптинская трудница Л. рассказывала мне о том, как её сын потерял работу. Мать очень переживала за сыночка. Она была вдова, трудилась в Оптиной на послушании и помочь деньгами не могла. Л. стала молиться своему любимому святому, Николаю Чудотворцу, с просьбой помочь сыну. Шли дни, каждый день она читала акафист, но помощи не было. Сын никак не мог найти работу.
Когда мать пришла за советом к оптинскому игумену А., он благословил её просить заступничества пресвятой Богородицы. Л. стала молиться Божией Матери. И сын её нашёл работу, да ещё и очень хорошую. Мать радовалась и благодарила пресвятую Богородицу со слезами на глазах.
Но Л. не могла понять, почему её любимый святой Николай Чудотворец не помог в этой ситуации. Когда она молилась в недоумении у иконы святого, как бы спрашивая у него причину, то внезапно вспомнила, причём очень ярко, как отказался её сын поставить в автомобиле подаренную ею иконочку Николая Угодника, сказав, что не верит в помощь святых и вполне обойдётся без иконочки.
Мать снова отправилась к игумену А. с вопросом: «Неужели святой обиделся?» Отец А. улыбнулся и объяснил ей, что святые не обижаются. Но Николай Чудотворец – святой строгий и справедливый. Он, конечно, слышал материнские молитвы, но, возможно, просил у Господа для её сына не быстрого обретения работы, а смирения. Однако Николай Угодник не только строгий, но и очень милосердный, так что мать может быть уверена: пропасть бы её сыну не позволил.