На словах и правда звучало просто. Но поскольку Эльен успел поведать Еве кое-что о здешних драконах, она сильно сомневалась, что на практике выйдет так же.
Тот самый дракон, которого ей предстояло одолеть, был одним из немногих представителей своего вида, ещё обитавших в Керфи. Он гнездился в заброшенном замке не столь далеко от Шейна (пара часов конным ходом), на пустынных землях, куда забредали разве что глупые коровы да овцы. Сотню лет назад огнедышащая зверюга досаждала людям периодическими налётами на города и деревни; когда же те всерьёз взялись за истребление его сородичей, дракон разумно счёл, что лучше поумерить пыл. С тех пор он и засел в замке, предпочитая поддерживать с людьми нечто вроде вооружённого нейтралитета. Шейнский дракон был одним из старейших и, соответственно, сильнейших, так что люди тоже не горели особым желанием с ним воевать – все предыдущие попытки выкурить гигантскую ящерицу из каменного гнезда заканчивались горой рыцарей средней степени прожарки, законсервированных в собственных доспехах.
– Ты уверен, что в пророчестве речь о драконе? Эльен говорил, тот дракон сидит у себя в замке и никого особо не трогает… Только скотом с пастбищ подкармливается. И то не слишком наглеет.
– Не знаю больше ни одного претендента на роль страшного смертоносного чудища, обитающего на Шейнских землях и способного «явиться» до конца года.
– И ты думаешь, у нас троих получится его победить? – признав весомость аргумента, хмуро заметила Ева. – Сам говорил, ни тебе, ни твоему отцу приструнить его не удалось.
– Получится, – сказал Герберт с обезоруживающей уверенностью. – В конце концов, иного выбора у нас нет. – Он сделал ещё один глоток. – В последний раз, когда мы с отцом отправились в те проклятые развалины, я был далеко не так силён, как сейчас. И мы всё равно ушли оттуда живыми.
– Зачем вы вообще туда пошли? Если дракон не так уж досаждает… пока, по крайней мере…
– Дело принципа. А ещё отец хотел устроить мне испытание. – Герберт отсутствующим взглядом смотрел в пространство, вспоминая дела давно минувших дней. – Мы даже солдат с собой брать не стали – во всяком случае, не в замок. Не хотели расплачиваться их жизнями. Дракона вполне можно победить в одиночку.
Ева вспомнила тот разговор с Эльеном, из которого узнала много интересного о своём чешуйчатом противнике и драконах вообще.
«А они правда собирают себе огромную сокровищницу? – полюбопытствовала она, разглядывая гравюры в книге, услужливо предоставленной призраком. – В наших сказках драконы всегда спят на грудах золота».
«В этом вы не ошиблись, – подтвердил любезный учитель. – Как и во многом другом».
Ева изучила легендарное создание, запечатлённое на пожелтевшей странице. Четыре лапы, крылья, чешуя, цепочка шипов на спине и длинный хвост: типичный дракон, неотличимый от типичных человеческих представлений. На картинке он лежал на берегу реки – если верить книге и Эльену, огненные по своей природе драконы время от времени охотно купались. Даже ныряли в недоступные людям озёрные глубины, когда хотели полакомиться недостаточно шустрым рыбным косяком.
Хоть всерьёз задумывайся о том, сколько правды в давно развенчанных земных легендах про известнейшее озёрное чудовище.
«Никогда не понимала, зачем им золото и драгоценности. Они же всё равно не могут их тратить».
«О, это весьма любопытный вопрос. И поэтичный. – Эльен улыбнулся интересу в её глазах. – Видите ли, на самом деле драконы – величайшие ценители красоты в нашем мире. Как и гномы. Говорят, для них золото и камни поют, и в их блеске и мерцании они слышат мелодии, недоступные нам. Песня золота услаждает им слух… и золото они собирают, чтобы песня эта всегда звучала в их обители».
«И правда поэтично, – оценила Ева. – Надо же… Никогда не думала об этом в таком ключе».
«Люди в вашем мире многое поняли о магии и магических существах. На удивление многое. Но кое-что можно познать и понять, лишь столкнувшись с этим».
Слушая трагический надрыв скрипок в разработке, Ева подумала, что дракон-эстет – не то существо, которое ей хотелось бы вульгарно и примитивно убить. Если честно, ей вообще никого убивать не хотелось, тем более подобное создание.
Особенно если вспомнить о наличии у этого создания громадных зубов, острых когтей и пламени, в сочетании с предыдущими двумя пунктами способном превратить Еву в относительно аппетитный бифштекс.
– Герберт, ты не думал, что с драконом можно… договориться? Эльен рассказывал, они у вас вполне разумные. Пусть в людей и не превращаются. И говорить умеют.
– Сомневаюсь, что дракон согласится услужливо умереть на глазах у обитателей Айдена.
– Ему не обязательно умирать. Мы можем предложить ему устроить такой же спектакль, только с его участием. – Ева пожалела, что на планшете у неё не завалялось обожаемого «Сердца дракона» – для наглядной демонстрации, что за договор способен заключить ушлый дракон с не менее ушлым рыцарем. – Смотри… столица ведь стоит на берегу озера, правильно? Озеро огромное, и в него впадает река. Я могу «победить» дракона так, чтобы он упал в озеро и вроде как утонул. Искать его на дне никто не будет, там очень глубоко, а он проплывёт под водой и…
– И куда денется потом? – уточнил Герберт с видом, являвшим почти кристаллизующуюся концентрацию скептицизма.
– Попросим его покинуть свой замок. И улететь в горы. Думаю, если альтернативой будет смерть, он неохотно, но согласи…
– Не говори чепухи. Убить проще.
Тон некроманта ясно намекнул, что возражения не принимаются, но порой Ева предпочитала не понимать намёков.
– Может, для начала хотя бы попробуем…
– Драконы – не те существа, с которыми можно договориться, поверь. – Под величественное оркестровое тутти Герберт сел; остатки фейра в его чашке чуть не выплеснулись на покрывало. – Я помню о твоей угрожающей доброте ко всему вокруг и о страхе, который ты не можешь не испытывать при мысли о столкновении с подобным… существом. Но мы с Мираклом сможем тебя защитить. Ты и сама себя защитишь, надеюсь – не зря же я так гонял тебя с магическими барьерами.
Прекрасно различив сердитость, которую он пытался спрятать за мягкостью, Ева поняла: на сей раз спорить действительно бесполезно. И это отнюдь не отменяло того, что ей ни капельки не хотелось решать проблему таким путём.
Хм…
– А барьеры защитят меня от дракона? – прикидывая кое-что, уточнила она.
– Сквозь базовый защитный купол не пробьются ни его пламя, ни его пасть. До поры до времени, – не слишком утешительно добавил некромант. – Нагрузка на щит при атаке дракона будет колоссальной, твои силы быстро закончатся. Так что сражение лучше не затягивать. – Допив фейр под репризу, вновь разлившую в воздухе нежные переливы побочной партии, Герберт отставил пустую кружку. – Завтра у меня встреча с Айрес. Надеюсь, без меня ты времени зря терять не будешь.
– Да. Конечно. – Ева прикинула ещё кое-что. – И когда примерно ты вернёшься?
Герберт оказался достаточно проницателен, чтобы не обмануться её абсолютно невинным тоном.
– С чего такой интерес?
– Просто хочу рассчитывать время. Мне же надо подготовить для просмотра что-нибудь ещё. – Ева посмотрела на него большими, очень честными глазами. – И можешь… оставить мне какой-нибудь артефакт, чтобы я могла связаться с тобой на расстоянии? Пока тебя не будет. Вдруг ещё один шпион твоего дядюшки пожалует, – добавила она настолько непринуждённо, насколько позволил лицедейский дилетантизм. – Не хочу разбираться с ним без тебя.
– В прошлый раз тебя это не остановило. И время моего возвращения тебя не слишком интересовало.
– Это было до того, как мы… поладили.
Такой довод Герберту крыть было нечем, и когда подозрение в его взгляде растаяло, Ева ощутила лёгкий укол совести.
Ох, не хотелось ей манипулировать им после всего, чего она добилась с таким трудом. Не хотелось. Но когда ей фактически не оставляют другого выхода…
– Ладно. Будет тебе артефакт. А вернусь я, полагаю, около шести. – Дослушав завершающие аккорды первой части симфонии, Герберт посмотрел на кружку в её руках. – Допила?
Ева с лёгким сожалением проследила, как исчезает из пальцев иллюзия обожжённой глины. Приятный прохладный привкус во рту – послевкусие фейра – пропал одновременно с ней.
Если б только они могли выпить что-то по-настоящему вместе…
– Спасибо ещё раз, – сказала она, гоня прочь тяжёлые мысли.
– Одна из немногих приятностей, которые я могу тебе подарить. – Герберт следил, как она закрывает плеер на планшете. – Если только устроить целый фальшивый обед…
Ева сама не поняла, почему печаль, скользнувшая в словах, так её согрела. Чужая печаль не должна греть. При нормальных обстоятельствах.
Впрочем, их обстоятельства трудно назвать нормальными.
Это не навсегда, напомнила Ева, ощутив, как снова путает мысли страх, забытый за делами, неожиданностями и тёплыми вечерами. Герберт обязательно меня оживит. Или кто-нибудь.
– Предпочту отложить обед до своего воскрешения. – Несмотря на самовнушение, улыбка всё равно вышла через силу. – Чтобы он был уже не фальшивый.
Она ещё успела заметить приоткрытую дверь, прежде чем на кровать бесцеремонно вспрыгнул белый бесхвостый кот. Тот самый, что тёрся у ног Герберта в день, когда Ева открыла глаза на алтаре. О коте она успела забыть – просто потому, что с тех пор ни разу его не видела.
– Это Мелок, – сказал Герберт, протянув руку к коту, немедленно боднувшемуся об неё усатой щекой.
– Мелок?
– Я назвал. Маленький был, – неохотно добавил некромант, будто оправдываясь.
Ева постаралась скрыть улыбку – на сей раз искреннюю.
– Давно я его не видела.
– Я и сам его нечасто вижу. Хорошо хоть всегда могу позвать для процедур. Он тот ещё бродяга… ласку просит редко. Не любит чужаков. – Герберт почесал кота за ухом, пока тот жмурил голубые умные глаза. – Значит, свыкся с твоим присутствием, раз сам сюда пришёл.