Кусая губы от нетерпения, краем глаза она следила за схваткой. Их с Гербертом окружал барьер – один на двоих, – но их атаковать никто не пытался: Айрес было немного не до того, «коршунам», видимо, просто без надобности. Кто-то из убийц заклятиями силился пробить купол королевы издали, другие предпочли ближний бой и теперь уворачивались от града огненных стрел (скорострельность магического арбалета могла дать фору пистолету). Лакированный паркет пузырился и обугливался, одна из скамей разлетелась в щепки, задетая промахнувшимися чарами. Один «коршун» лежал на лесенке между рядами, другой повалился на пол на глазах у Евы: Айрес, зажатая врагами у алтаря, умудрялась давать достойный отпор десятку противников разом. На прозрачный пузырь обрушивались атаки земляных шпаг, водных хлыстов, воздушных мечей – всего изощрённого арсенала магических орудий. Миракл помогал обычным стальным клинком, и, глядя, как он ускользает от вражеского огня с балетным изяществом, Ева могла понять, почему видевшие его на арене готовы были отдать за него жизнь.
И всё равно самую могущественную колдунью Керфи едва ли можно было одолеть в честном бою. Особенно учитывая, что уже три «коршуна» пали жертвой королевских стрел и проклятий.
Блаженное ощущение пустоты на запястьях сопроводилось щелчком, почти потонувшим в звуках сражения.
– Они всё равно нам сейчас понадобятся, – сказал Герберт, сняв разомкнувшиеся медные кольца. Зелёное мерцание активного режима уступило место нейтральному голубому. – План такой…
Минутой позже сквозь купол королевы скользнули теневые щупальца, и вступление в бой некроманта сильно осложнило жизнь Айрес. Крутанувшись на каблуках, она умудрилась расстрелять все чёрные отростки, что норовили обвить её руки, но пропустила несколько ударов Миракла и «коршунов», одновременно обрушившихся на мерцающий пузырь. Щит, не выдержав нагрузки, мигнул и исчез – всего на секунду, если не меньше. Один из «коршунов» успел скользнуть внутрь, но не успел увернуться от встретившей его огненной стрелы.
Когда он упал, колдовская защита восстановилась, а Айрес, разобравшись с врагом, повернулась в сторону Миракла, острие арбалетного болта почти уткнулось Герберту в грудь.
– Если хочешь победить, убив его, – сказал некромант, стоя под щитом королевы, – сперва придётся убить меня.
Ева, успевшая соскользнуть со зрительского ряда обратно на арену с алтарём, замерла, пока где-то – очень, очень далеко, как казалось притупленному ужасом слуху – Миракл криком приказывал «коршунам» прекратить атаку.
Венценосный идиот! Когда он сказал «я её отвлеку», Ева никак не думала, что отвлекающим манёвром послужит это!..
– Уэрт, отойди, – держа палец на спусковом крючке, процедила Айрес сквозь зубы.
– Хватит. Сдайся. Отступись. – В лице Герберта не было ни намёка на страх. – Ты многое сделала для нашей страны. Для меня. Но ты должна уйти, прежде чем уничтожишь всё, чего достигла.
– Под моим началом Керфи станет мировой империей. Под моим началом мы станем легендой. Под вашим – останемся обитателями плодородного клочка земли, одного из десятка таких же.
– Под твоим началом мир станет кровавой пустошью, наша страна – родиной жестоких ублюдков, а наш народ – армией выродков, уничтожающих всё живое. Я не собираюсь принимать в этом участие. – Герберт подался вперёд; болт, сотканный из того же ржавого огненного мерцания, что и королевский арбалет, оставил обугленное пятно на его белой рубашке. – Если ты выбираешь войну, стреляй.
Две безликие тени ждали за границами купола, застыв по соседству с убийцами в птичьих масках. Держа в одной руке волшебный смычок, ласкающий пальцы прохладной твёрдой водой, а в другой – блокиратор, Ева не осмеливалась сделать то, что должна была сделать; лишь молилась, чтобы никто не нарушил приказ Мирка бездействовать.
Если что-то заставит Айрес вздрогнуть, если рука её случайно дёрнется…
– Как только я сдамся, меня уничтожат. Ты это понимаешь?
В голосе королевы, к её чести, страха тоже не было. Ни капли. Один лишь прохладный интерес.
– Я не хочу твоей смерти. И не допущу её, если ты докажешь, что способна вести себя разумно. Что ты всё ещё человек.
– Да ну? И ради меня ты в одиночку выступишь против любимого брата и его новых друзей?
– Если понадобится. – Герберт почти улыбнулся. – Я со многим способен справиться в одиночку. Ты хорошо меня обучила.
– После всего, что я сделала?
– Ты остаёшься той, кого я когда-то любил. И кто на свой странный манер любит меня.
Уголок губ королевы дрогнул в намёке на горечь:
– В последний раз говорю, Уэрт, – отойди.
Герберт лишь смотрел на неё прямо и неотрывно.
Айрес вдруг глубоко, несдержанно выдохнула. Взвела арбалет чуть выше – туда, где в вороте белой рубашки виднелась трогательная ямка между худыми ключицами.
Ева отчаянно взмахнула рукой.
Ударив по прозрачному куполу, невидимая струна раскатила по залу мелодичное «дзинь». Одновременно с тем, как щупальца теней потянулись к женщине, угрожавшей их господину.
Одновременно с тем, как королева разжала пальцы, выпуская арбалет из рук.
Когда Айрес повернула голову на звук, Герберт запустил ладонь в карман штанов, в один шаг сократил разделявшее их расстояние – и дутая медная полоска, щёлкнув на запястье королевы, заискрилась зеленью блокирующих чар. Дождавшись, пока Айрес переведёт взгляд обратно на племянника, Ева подскочила к исчезнувшему щиту; второй браслет охотно и легко скользнул на женскую кисть, обрамлённую гранатовым бархатом, и замкнулся, не встретив сопротивления.
Ожившие тени истаяли клочьями черноты, подводя черту под случившимся.
Вот и всё.
Неужели всё?..
– Кто тронет её, будет иметь дело со мной. – Герберт обвёл взглядом присутствующих, застывших хищниками в засаде. Встретившись глазами с Мираклом, предупреждающе сощурился. – Ко всем относится.
– Желаю удачи в сражении с моими войсками, – сказала Айрес. – Капитулировать я им не прикажу. Даже не проси.
Нет, внезапно поняла Ева, глядя в лицо королевы, совсем не похожее на лицо человека, только что потерявшего всё. Нет, Айрес тирин Тибель никогда бы не сдалась так просто.
Никогда, не будь у неё запасного плана.
– Уэрт, ты же понимаешь, как проще всего закончить всё это, – негромко молвил Мирк, не торопясь вгонять клинок в ножны. – Если она умрёт, её солдатам не за кого будет сражаться.
– Они будут сражаться за режим, при котором им так хорошо и вольготно жилось. За то, чтобы власть досталась кому угодно, кроме тебя, ведь при тебе всё будет совсем иначе. Но ты не хуже меня знаешь, что заставит их склонить головы. – Герберт выразительно кивнул в сторону Евы, благоразумно отступившей от королевы на пару шагов. – Вернее, кто.
– Уэрт…
– Или ты, благородный освободитель, намереваешься занять трон, убив свою беззащитную, сложившую оружие тётю? Тогда нам с тобой не по пути.
Глаза Герберта раскрывали вглядывающимся в них объятия льдистой бездны.
Медленно, очень медленно Миракл опустил меч:
– И что прикажешь с ней делать?
– Я поправил ограничение на браслетах. Она не может покинуть этот зал. Оставь с ней охрану из числа твоих новых друзей, – Герберт одарил «коршунов» взглядом, далёким от приязни, – потом переведём её в один из наших особняков. Я настаиваю, чтобы с ней обращались достойно. Если она случайно погибнет, у тебя появится одним врагом больше. Учитывая обстоятельства, сам понимаешь, насколько это нежелательно.
Более не удостаивая вниманием никого из присутствующих, некромант протянул Еве руку:
– Идём.
Не задавая вопросов, Ева покорно подбежала ближе, вцепилась в его ладонь и позволила повести себя к выходу из зала. Не зная, чей взгляд так ощутимо и зло сверлит её спину – Айрес или Миракла.
…ничего ещё не закончено – осознание этой истины было таким отчётливым и ясным, будто кто-то нашёптывал ей. Может, и нашёптывал: в конце концов, Мэт прекрасно умел подделываться под любой голос, включая её собственный. И сейчас Айрес лишь взяла передышку перед… чем?
– Ты уверен, что у вас получится? – негромко поинтересовался Миракл вдогонку.
Учитывая, что по техническим причинам Герберт никак не мог его услышать, Еве пришлось дёрнуть некроманта за рукав, вынудив обернуться.
– Абсолютно, – откликнулся Герберт, когда его брат повторил вопрос. – А тебе, полагаю, ещё нужно триумфально освободить узников из камер. Вперёд, герой, довершай революцию. Мы займёмся своей частью.
– Мне полагается ещё триумфально объявить о пленении королевы народу, жаждущему её крови. И помочь моей матери подавить сопротивление её войск.
– Не беспокойся, минут через пять всем станет немного не до того. Особенно если ты сможешь произнести подобающую случаю воодушевляющую речь. Воодушевляющие речи, если не ошибаюсь, – конёк истинных королей.
Сарказм в этом прощании был почти неуловим.
За дверью в зал их ждали ещё несколько охранников. Таких же мёртвых, как тот, что остался в анатомическом театре. Пока они проходили мимо, Ева старательно смотрела прямо, что было довольно-таки нелегко, если ты хотел не запачкать босые ноги в кровавых лужах на полу. Наверное, после всего пережитого при виде такого количества мертвецов, сверлящих потолок остекленелыми глазами, ей полагалось впасть в истерику, но чувства, притупленные всем кошмаром последних дней, просто отказывались реагировать. И даже когда тела остались позади, Ева молчала.
Слишком многое нужно было спросить. Слишком многое хотелось понять.
– Я снял чары, но говори громче, – посоветовал Герберт. – Такие вещи не проходят бесследно, ближайшую пару часов я буду слышать хуже обычного.
– Как ты… это…
– Усовершенствовал одну заковыристую формулу. Свёл всё к трём рунам, которые можно вычертить, прежде чем прозвучит непосредственно приказ. Научился читать по губам, чтобы Айрес не заподозрила подвоха. – Разбивший объяснение смешок оставался Еве непонятен, пока Герберт не продолжил: – Бедный Эльен. Он, конечно, любит поболтать, но даже ему в то время пришлось несладко.