После этого я взял регистратором тов. МИХАЙЛОВУ Н.И. и помощником тов. СТЕПАНОВУ В.Ф. (последняя с 20 октября 1920 г.), та и другая дело наладили правильно, завели правильно инвентарную книгу, в которую вписали полученные от ДРЕВИНА инвентарные листы, затем подобрали акты передачи, заномеровали их, то же сделали с требовательными ведомостями, завели ресконтро (личные счета художников) и т. д. и текущее дело пошло вполне нормально. Оставалось проверить старое, поставить на ранее приобретенных произведениях, главным обрывом в 1918 г., инвентарные номера, снять размеры и точную опись, что мы решили сделать летом 1921 г.
В старых делах опись велась кратко имеются ошибки, но общее количество вещей сойдется по инвентарной книге.
Но зато при маленьком штате мы снабжали самые дальние уголки провинции произведениями и выдали в 50 городов современное искусство, от которых получили благодарность.
А в это же время велась непрерывная покупка произведений, их оценка и их формальности, что не давало возможности заняться старым делом.
Ясно, что покупка дело сложное и она занимала наш маленький штат с избытком: нужно от каждого художника принять произведение, осмотреть, дать название, описать автора и т. д., собрать Закупочную Комиссию, Тарифную Комиссию повестками, вести протокол закупки черновой и чистовой, тоже и Тарифный (тарифы высчитывать дело сложное от которого голова пухнет) затем составить оценочные листы, требовательные ведомости, акты покупки, собрать на них подписи, для чего приходится ловить членов и посылать на дом для подписи, потом оценочный лист снести в РАБИС и провести его там (а это, что-нибудь стоит), а в это же время справки всякого рода и выдача незакупленных вещей, далее текущая канцелярская работа, затем отправка произведений в провинцию, их отбор, сортировка, составление актов передачи, упаковка, мандаты и проч.
Так называемый «ученый консультант» КАНДИНСКИЙ В.В. приходил на «службу» только раз, иногда два в неделю, зачастую «забывал» расписаться в явочном листе, но не забывал продавать и приносить картины. Хотя числился в штате и был обязан ходить, как и все каждый день и участвовать в работе не только на одних заседаниях. Он же был до последнего времени председателем Закупочной и Тарифной Комиссии, назначенный Отделом ИЗО. Он же устроил через Отдел на службу в Бюро своего ученика БОБРОВА, жену КАНДИНСКУЮ родственника ЛЕМАНА, от которых я насилу избавился. Он же почти до последнего времени был заведующим Музеем Живописной Культуры, хотя всю работу вел я и Музейная Комиссия.
За всю мою работу в Бюро один раз был инспектор Певзнер, который в полчаса составил акт и требовал введения ресконтро, что я и сделал. Остального он и сам не знал и не мог инструктировать несмотря на мои вопросы.
Представитель Рабочего контроля, контролер МИЛИОТИ тоже не инструктировал о ведении дел и всё, что сделано: инвентарная, ресконтро, требовательные ведомости, книга музеев, формы актов передачи, оценочные листы. Система подписей и регистрации придумана и сделана мною, и работу по приведению в порядок я вел безостановочно и привел бы, но не сразу, так как нет у меня нужного штата и, кроме того, приходится всё время исполнять громадную текущую работу – сразу всего не сделаешь, нельзя забывать, что я получил Бюро в полном беспорядке.
Считаю необходимым Рабкрину приходить не только тогда, когда или доносят, или кто-то на чем-то, где-то попался, а приходить во время работы, чтобы дать инструкции, требовать, указать, как товарищам, а не как следователям являться, которые считают тебя заранее вором и только ищут, не слушают, не вникают в условия работы, подозревают в том, что и в голову не может прийти, допрашивают о других, ведут полное следствие о всём решительно. И, всё-таки для будущего ничего не указывают.
Всем этим, конечно, будет развиваться саботаж и бумажная волокита. Без детального мандата, без соблюдения всех тончайших канцелярских дел, отныне я ничего не буду делать, и провинция приезжавшая на несколько дней, будет уезжать, проклиная бюрократизм учреждения.
Считаю важным отметить, что комиссия называется междуведомственной и числится в ней около восьми человек, но ревизию ведут только двое (тоже служащих не хватает) и акты ревизии не номеруются (а с меня это спрашивают) и копии мне не оставляются. 3атем комиссия состоит из «правых» художников и обывателей в искусстве, а ревизуют «левых», отчего неизменное «усердие» «найти», кроме того глава ревизии (Киселис[94]) враг Отдела ИЗО и мой в частности, отчего он «заинтересованный», а не объективный ревизор.
Повторяю: считаю еще раз необходимым не делать налетов через ТРИ ГОДА восьми человекам ревизии, а приходить хотя в 3 месяца раз одному или двум, просматривать, проверять и ИНСТРУКТИРОВАТЬ, тогда и строго, спрашивать точного ведения дел и книг и правильного их заведения, так как весь «криминал» в Музейном Бюро только в том, что ТРИ года лучшие современные живущие художники Москвы и часть провинции жили исключительно продажей произведений в Бюро. Бюро щедро снабжало ПРОВИНЦИЮ современным искусством, что сделано первый раз на земном шаре, чем может гордиться КОММУНА перед 3ападом, и, что ревизия очень «усердно» находит, что записи в беспорядке.
Но штат был мал и холод не давал работать, в том виде, в каком я бы и сам хотел.
Зав Музейным Бюро и Музеем Живописной Культуры Центросекции АК ИЗО художник Родченко
7 VI 21
Художественно-промышленная секция при Отделе Изобразительных искусств, поставив своей целью поднятие художественного вкуса в промышленности, обращает внимание, что единственная по художественному выполнению керамическая мастерская «Абрамцево», основанная Мамонтовым, до последнего времени находится в бездействии и теперь, когда предстоят большие правительственные заказы по ремонту Кремля, на нее обратили внимание некоторые капиталисты в настоящее время она приобретается группой капиталистов во главе с Метнером[96].
Как известно всем, что в свое время эта мастерская очень много сделала в русской керамике и благодаря участию в ней лучших русских художников, как Серов, Врубель, Головин и др. можно сказать, эта мастерская возродила русскую керамику, влив в нее струи чистого творчества.
Также она дала и мастеров своего дела, которые дали знаменитые металлические тона, которыми по праву гордится эта мастерская. Эти мастера еще не порвали связь с мастерской, и безусловно примут участие в ее возрождении.
По-видимому, капиталист Метнер намерен спекулировать этой мастерской, занимаясь выделкой разных пепельниц и каминов для буржуа.
Мы намерены просить Государственную комиссию национализировать Абрамцевскую мастерскую и передать ее в распоряжение Отдела Изобразительных Искусств.
По национализации Абрамцевской мастерской предлагаем возродить в Государственную керамическую мастерскую, а также и в Опытную гончарную мастерскую для опытного производства домашней утвари, как разных кувшинов, горшков, балакирей, плошек, мисок, умывальников и пр., где будут работать как над выработкой форм рисунка, окраски – современные художники, скульпторы и прикладники.
Давая таким образом тон всему гончарному производству России, мы поднимем и разовьем художественное чувство у крестьян и рабочих.
Истинно художественная домашняя утварь, сделанная по форме и в раскраске современных художников, будет лучшая пропаганда действием в трудящихся слоях, которые будут иметь за копейки домашнюю утварь высокого художественного достоинства.
Таким-то образом и сблизятся творцы-художники с народом и поймет народ современное творчество.
Оборудовать опытную гончарную мастерскую, где будут изготовляться оригиналы для вообще гончарного производства совместно с керамической мастерской тем более легко так как помещение достаточно, да есть еще много земли при мастерской, где можно выстроить добавочные пристройки под музей оригиналов, выработанных этими мастерскими.
Также при мастерской устроить клуб для рабочих, где будут читать лекции по гончарному и керамическому производству и вообще по искусству.
Еще раз напоминаю, что необходимо, чтобы возможно скорее Абрамцевская мастерская была не в руках капиталистов, а художников, которые дадут народу свои знания и труд.
Исходя из всех этих соображений предлагает Государственной комиссии как можно быстро национализировать Абрамцевскую мастерскую и передать ее в ведение Отдела Изобразительных искусств при Комиссариате народного просвещения.
Сводка о деятельности и 8 проектах Художественно-промышленного подотдела.
К 10 августа 1918 г. Подать зав. отделом Родченко
Художественно-промышленный подотдел при Комиссариате народного просвещения поставил своей целью поднять художественный вкус среди творческих народных масс, как в кустарном, так и фабричном производстве. Сделать в этом направлении следующее: взять керамическую мастерскую «Абрамцево», принадлежащую Е.М. Метнер[97] с художественной стороны в свое ведение.
Совершив ряд экскурсий по Московским художественно-промышленным музеям (напр. Строгановский, Кустарный, Морозовский, Румянцевский и пр.) прочел доклады в художественной коллегии при Н. К. П., где указал ряд недостатков и проектировал реформы. Совместно с дошкольным отделом НКП разрабатывал проекты детской мебели и игрушек, а также участвуя в работе по оборудованию народных домов художественно-промышленного подотдела, внес проект художественного убранства народных домов, где предлагает дать полную свободу творчества самого народа, пусть эти народные дома будут народными и в художественном отношении.
Для книжного склада Комиссариата Народного Просвещения был составлен обширный список книг по вопросам художественной промышленности, имея в виду в будущем составить особую народную библиотеку по вопросам художественной промышленности.