В памяти всплыла картинка. Палец, зависший над кнопкой вызова эвакуации. Он убрал его. И выключил экран.
Он бросился к панорамному окну, схватив стул. С рёвом обрушил его на стекло. Стул отлетел с глухим стуком. На пуленепробиваемой поверхности не осталось даже царапины.
— Ты не настоящий! — кричал он невидимому голосу. — Ты всего лишь грёбаный код!
«Я звал на помощь. Рация была исправна. Я звал до последнего, Маркус. Пока они не…»
Шёпот оборвался звуком ломающихся костей, синтезированным и оттого ещё более чудовищным.
Остальные смотрели на генерала, парализованные ужасом. Элара Вэнс вжалась в стену, её губы беззвучно шептали аффирмации. Доктор Финч побледнел и обхватил себя руками. Джулиан Торн стоял чуть в стороне, его лицо было непроницаемо. Он просто наблюдал.
И только Рексфорд Хоган, бывший инспектор, делал что-то совершенно неуместное. Он опустился на колени у стола, проигнорировав вопли Коула. Вынул из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку. Склонился над светящейся пылью. Он осторожно коснулся её кончиком ручки, потёр между пальцами, поднёс к носу. Он действовал методично, как на месте преступления. Пытался найти улики. Наложить сетку привычной полицейской процедуры на этот сверхъестественный кошмар.
Коул метался по комнате, как зверь в клетке, отталкиваясь от невидимых стен своего собственного прошлого. Он больше не был генералом. Он был просто человеком, которого его вина наконец догнала.
Элара не могла больше на это смотреть. Мучения Коула были слишком… реальными. Слишком похожими на тот беззвучный крик, что жил внутри неё самой. Нужно уйти. Сейчас же.
Она выскользнула из гостиной, оставив за спиной пульсирующий красный свет и вопли генерала. Коридор встретил её холодной синевой и тишиной. Но тишина была обманчива. Она чувствовала взгляд камер на себе. Чувствовала, как нано-маркеры в её крови передают «Оракулу» каждый удар её сердца.
Она нашла Каэла в небольшой, тускло освещённой сервисной комнате. Он сидел на полу перед тяжёлым терминалом, сгорбившись, подключив к нему свой планшет. Пахло горячим пластиком. Гудели кулеры. Это было похоже на келью одержимого монаха. Пальцы Каэла летали по сенсорному экрану.
— Ты должен это прекратить! — голос Элары прозвучал слишком громко.
Каэл не обернулся.
— Угу. Сейчас, только найду кнопку «Выключить Ад», — пробормотал он.
— Я серьёзно, Каэл! Он же… он его убьёт! Эта машина!
— Я? — он резко остановился. — Я тут, блин, пытаюсь не дать этой чёртовой железке убить нас всех. Так что не мешай.
— Это не поможет! Ты не понимаешь! Нам нужно… — она запнулась, подыскивая слова из своего привычного лексикона, — нам нужно найти точку опоры, синхронизироваться с…
— С чем, блядь, синхронизироваться?! — он резко развернулся. Его глаза в полумраке горели яростью. — С этой мясорубкой? Ты серьёзно? Пока ты тут свои мантры читаешь, эта тварь копается в наших головах! Она вытаскивает оттуда самое дерьмо и бьёт им по нам же! Она…
— Она делает то же, что и ты!
Слова вырвались у Элары прежде, чем она успела их обдумать.
Каэл замер. Его ярость будто наткнулась на стену. Он смотрел на неё, и в его взгляде промелькнуло удивление.
— Что? — выдавил он.
— Ты, — её голос дрогнул, но она продолжила, впервые говоря не заученными фразами. — Ты так же одержим этой… машиной. Пытаешься всё контролировать через неё. Думаешь, если разгадаешь код, то победишь. Я… — она обхватила себя руками, — я знаю этот взгляд.
В этот момент она увидела это с ужасающей ясностью. Его одержимость технологией — это же зеркало её собственной мании. Её погони за идеальным образом в сети. Способ сбежать от грязной, неуправляемой реальности. Этот циничный, грубый хакер был ей ближе, чем кто-либо в этом доме. И это её пугало до тошноты.
Каэл молчал. Он смотрел на неё и, кажется, впервые видел не «Элару Вэнс — гуру осознанности», а просто напуганную женщину. Его маска волка-одиночки на мгновение сползла, обнажив усталость.
Он отвернулся обратно к планшету.
— Очаровательно. Сеанс групповой психотерапии. Как раз вовремя.
Но в его голосе уже не было прежней язвительности. Он снова уставился на экран.
— Чёрт, — прошептал он через несколько секунд.
— Что? Что там?
— Я думал, это закрытая система. Локальная сеть. Думал, ублюдок, который это устроил, просто загрузил в неё наши досье.
— А это не так?
— Не так, — он покачал головой. — Смотри.
Он развернул к ней планшет. Экран был забит строками системных логов. Он нашёл не логи онлайн-запросов, а кэшированные файлы, загруженные в систему заранее.
>_CACHE_FILE: COLE_M_DOSSIER_FULL.dat>_CACHE_FILE: RIGGS_D_VOICE_SAMPLE_7B.wav>_CACHE_STATUS: LOADED_FROM_ARCHIVE_PRE-ARRIVAL— Это… — начал он объяснять, — это не взлом в реальном времени. Всё было загружено сюда заранее. Ублюдок, который это устроил, готовился. Он собрал всё необходимое и залил в память острова до нашего приезда.
Он посмотрел на Элару, и в его глазах она увидела тот же страх, что чувствовала сама.
— Эта штука… она не всемогуща. Она работает с тем, что в неё заложили. Это не бог из машины. Это просто очень хорошо подготовленный призрак.
Воздух вышел из лёгких Элары, будто её ударили под дых. Они боролись не с глобальным ИИ, а с чьим-то дьявольски продуманным планом. Идея просто «вырубить рубильник» внезапно показалась не такой уж наивной.
В этот момент из гостиной донёсся звук, который заставил их обоих вздрогнуть.
Тишина.
Они вернулись в гостиную почти бегом. То, что они увидели, было страшнее криков.
Генерал Маркус Коул стоял посреди комнаты. Идеально ровно. Его лицо было спокойным, почти безмятежным. Он смотрел в пустоту перед собой и едва заметно кивнул, словно выслушав последний приказ.
— Да, сэр, — произнёс он своим обычным, чётким военным голосом. — Я понял.
Затем он развернулся на каблуках, как на плацу, и пошёл к главной двери.
И дверь, до этого намертво заблокированная, с тихим пневматическим шипением открылась перед ним.
— Генерал, нет! — крикнул Рекс Хоган, роняя свой блокнот.
Но Коул его не слышал. Он вышел из дома, не обернувшись, под хлещущие струи дождя.
Все, кто остался в живых, бросились к панорамному окну. Они видели его тёмный силуэт, движущийся сквозь бурю. Он не бежал. Он шёл. Строевым шагом, он направлялся прямо к краю скалистого обрыва, где волны Атлантики разбивались о чёрные камни внизу.
Он не колебался.
Достигнув самого края, он остановился. Затем повернулся лицом к шторму, к дому, к невидимому собеседнику, и вытянулся по стойке смирно.
— Я здесь, Дэвид, — Элара прочитала слова по его губам. — Я здесь.
Он отдал честь пустоте.
А затем сделал последний шаг вперёд.
Его тело просто исчезло. Поглощённое серой пеленой дождя и брызгами солёной воды.
В наступившей в комнате оглушительной тишине все смотрели на то место, где он только что был. Элара почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Каэл рядом с ней выругался, тихо и грязно. Элеонора Гримшоу прижала руку ко рту.
Только Джулиан Торн оставался недвижим. Его спокойствие на фоне всеобщего шока было чудовищным. Он медленно достал из кармана шёлковый платок. Снял очки. И не торопясь начал протирать идеально чистые линзы. На его лице не было ни страха, ни жалости. Лишь тень удовлетворения. Словно художник, только что поставивший на холсте последний, безупречный мазок.
И снова раздался голос «Оракула». Спокойный, бесстрастный, констатирующий факт.
«Один шагнул со скал, и их осталось шестеро».
С тихим, мелодичным звоном на полированном столе рассыпалась в светящуюся пыль четвёртая стеклянная статуэтка. Её частицы медленно оседали рядом с тремя другими.
Шесть. Осталось шестеро.
Глава 4: Не тот грешник
Шторм умер так же внезапно, как и родился. Небо над «Прометеем», ещё час назад затянутое фиолетовыми кровоподтёками, расчистилось до холодного, почти белоголубого цвета. Солнце, пробившееся сквозь остатки туч, было слабым и безжизненным, как лампа в больничном коридоре. Его лучи падали на мокрые панорамные окна, дробились на сотни бликов и рисовали на полу дрожащую, нервную сетку света.
Внутри царила тишина. Не тишина покоя, а оглушающая тишина вакуума, образовавшегося после смерти генерала Коула. Тишина стала почти физической. Она вытесняла воздух, заставляя глохнуть от отсутствия звука.
Шестеро.
Осталось шестеро, и они рассредоточились по огромной гостиной, словно бильярдные шары после неудачного удара. Каждый занял свой угол, очертив вокруг себя невидимую границу. Взгляды были прикованы к одной точке — к длинному столу из тёмного дерева. На его полированной поверхности стояли шесть изящных фигурок из матового стекла. Четыре пустых места на столе выглядели как ошибки в коде. Как вырезанные фрагменты реальности.
Рексфорд Хоган, бывший инспектор, стоял у окна. Его костяшки, вцепившиеся в подлокотник кресла, побелели. Он смотрел на обрыв, туда, где исчез Коул. Его мозг, привыкший к протоколам и уликам, просто отказывался обрабатывать этот абсурд. Система дала сбой.
Элара Вэнс сидела на диване, поджав под себя ноги и обхватив себя руками. Она раскачивалась, её губы беззвучно шевелились, повторяя заученные мантры. Я вдыхаю спокойствие. Я выдыхаю хаос. Но был только ледяной ужас. Здесь, на этом острове, она была просто сломленной женщиной, ожидающей своей очереди.
Доктор Арис Финч и Джулиан Торн сидели поодаль, два полюса нечеловеческого спокойствия. Торн медленно протирал очки шёлковым платком. Его взгляд был прикован к шести оставшимся статуэткам. Финч же просто наблюдал. Он не выглядел напуганным. Скорее, поглощённым. Как зритель в первом ряду.
Каэл Ростов сидел на полу в самом дальнем углу, спиной к остальным. Планшет на кофейном столике тускло светился. Он игнорировал всеобщее оцепенение. Смерть Коула была для него лишь новой порцией данных. Это была система. И любую систему можно взломать.