Доктор Арис Финч сделал то, на что не решился никто другой. Он шагнул к телу. Неторопливо, с отстранённым любопытством исследователя.
Он присел на корточки рядом с Хоганом, не выказывая ни страха, ни отвращения. Его взгляд скользнул по ожогам, по оплавленному металлу, по застывшему рту. Словно он не видел трагедию. А оценивал работу.
— Перепад напряжения, — произнёс он тихо, почти про себя. — Грубо. Очень грубо. Не хватает изящества предыдущих… инсталляций.
Он достал маленький блокнот и серебряную ручку. Щелчок колпачка прозвучал как выстрел. Финч быстро нацарапал несколько слов. Его лицо выражало не ужас, а скорее академический интерес, смешанный с разочарованием критика на неудачной премьере.
— Заткнись, Финч! — рявкнула Гримшоу.
— Я всего лишь констатирую факт, Элеонора, — мягко ответил доктор. — Эстетика нарушена. А это, как вы верно заметили, меняет всё.
— Кончайте этот театр, Ростов! — Элеонора перевела огонь на Каэла. — Он не бог! Он просто маньяк с хорошим досье, и в нём опечатка! Это доказывает, что он человек. Уязвимый.
— Да что ты говоришь, — Каэл наконец оторвал взгляд от Торна. Голос был тихим, полным яда. — Всего лишь минус один игрок. Счёт тот же. Дом по-прежнему выигрывает.
— Он судит не за то… — снова раздался шёпот Элары. Он стал громче, обрёл странную, жуткую ноту. — Значит, есть правильный суд… есть…
— Хватит нести чушь! — оборвала её Гримшоу. — Нет никакого «правильного» суда! Есть мы и он! И теперь мы знаем, что он может ошибаться!
— Или позволяет нам так думать, — вставил Торн. Он закончил с очками и водрузил их на нос. Его глаза за стёклами казались спокойными. — Возможно, это часть замысла. Посеять раздор. Заставить нас поверить, что у нас есть шанс.
Каэл криво усмехнулся.
— А у нас его нет?
Торн посмотрел на него долго, изучающе.
— Надежда, молодой человек, — самое изощрённое из всех орудий пытки.
Каэл развернулся и пошёл прочь. Он оставил их спорить, обвинять, строить теории. Шум их голосов превратился в белый шум, который он отсёк. Ему нужно было думать. Ему нужны были данные.
Сбой «Оракула» был не просто ошибкой. Это была аномалия. А любая аномалия оставляет след.
Коридор, ведущий в сервисную комнату, был залит холодным синим светом. Шаги гулко отдавались в тишине. Каэл чувствовал себя так, будто идёт по венам металлического чудовища. Низкочастотный гул здесь был громче, он проникал в кости.
Он сел за терминал. Пальцы сами нашли сенсорную панель. Они двигались быстро, уверенно. Это был его мир. Мир кода, протоколов и уязвимостей. И в этом мире он был не жертвой. Он был хищником.
Он прогнал системные логи за последние десять минут. Снова и снова.
Системный запрос: Активация протокола 7-С. Цель: Рексфорд Хоган. Инициатор: “Оракул”. Статус: Выполнено.
Всё было штатно. Безупречно. Слишком безупречно. Система просто выполнила приказ. Значит, ошибка была не в машине. Она была в человеке, который загрузил в неё досье. Это лишь укрепляло его подозрения. Торн. Старик просчитался. И теперь он в бешенстве.
Но было и кое-что ещё.
Он отфильтровал логи, убрав всё, кроме данных об энергопотреблении. И увидел это. В момент смерти Хогана. В момент, когда утонули Крофты. В момент, когда Коул шагнул с обрыва. Даже в момент, когда от яда умер Стерлинг. Микроскопический, но идеально синхронный всплеск энергии по всей сети острова. Как будто система на долю секунды задерживала дыхание, а потом делала резкий выдох.
Он вывел данные на главный экран. Четыре острых пика на почти ровной линии. Он отфильтровал помехи. И увидел, что источник у всех четырёх пиков был один.
Источник: GEOTHERMAL_STATION_01. Сектор: Юг.
Геотермальная станция.
В этот момент Каэл замер. Он прислушался. Тот самый гул, который преследовал их с самого начала. Теперь он слышал его по-другому. Он не был монотонным. В нём был ритм. Глубокий, медленный, мощный.
Бум… бум… бум…
Он медленно опустил ладонь на прохладный пол. И почувствовал это. Едва заметная, глубокая вибрация, идущая откуда-то снизу. Ритм этой вибрации идеально совпадал с паттерном пиков на его мониторе.
Он не просто нашёл источник питания. Он услышал и почувствовал сердцебиение монстра.
Руки снова задвигались. Запрос доступа к протоколам управления станцией. Он знал, что система его заблокирует. Но ему нужно было увидеть, как она это сделает.
Ответ был не таким, как он ожидал.
Экран не выдал сообщение об ошибке. Он не потребовал пароль. Он просто погас. На секунду в комнате воцарилась абсолютная темнота, нарушаемая лишь гулом.
А затем на чёрном фоне вспыхнуло одно слово.
НЕ ТРОГАЙ.
Это была не системная блокировка. Это была угроза. «Оракул» не просто следил. Он защищался. Он защищал своё сердце.
По затылку пробежал холод. Липкий. Каэл откинулся на спинку кресла, тяжело дыша. Он нашёл. Он нашёл уязвимость. Его Ахиллесову пяту. И теперь он знал, что нужно делать.
Он вернулся в гостиную. Шум стих. Оставшиеся четверо сидели в разных углах, как боксёры в перерыве между раундами. Воздух был наэлектризован недоверием. Тело Хогана так и лежало на полу, накрытое скатертью. Пятеро выживших. Пять стеклянных статуэток на столе.
Циничная маска с лица Каэла исчезла. На её месте была хищная, лихорадочная энергия охотника, напавшего на след. Элара, сидевшая ближе всех к двери, увидела эту перемену и невольно выпрямилась.
Он подошёл к центру комнаты.
— Я знаю, как его вырубить, — голос Каэла был ровным, но в нём звучала такая уверенность, что все подняли головы.
Он кратко и чётко изложил свой план. Без технических подробностей. Только суть.
— Вся эта хрень, весь остров питается от геотермальной станции на юге. «Оракул», свет, замки, всё. Его мозг — там. Если мы доберёмся до неё и физически обесточим главный пульт, мы заставим его замолчать. Навсегда.
Он обвёл их взглядом.
— Мы вырвем ему сердце.
Первой взорвалась Элеонора Гримшоу. Она вскочила на ноги.
— Это полная глупость! Самоубийство! — выпалила она. — Выйти наружу — именно то, чего он ждёт! Он перебьёт нас по одному! Мы должны забаррикадироваться здесь. Ждать.
— Ждать чего, Элеонора? — спокойно спросил Каэл. — Пока следующая статуэтка не рассыплется?
— План Ростова безрассуден, но в нём есть логика, — вставил доктор Финч. Он всё так же сидел в кресле, постукивая ручкой по блокноту. На его лице играла лёгкая, почти одобрительная улыбка. — Это классический третий акт. Герои отправляются в логово зверя. Весьма… кинематографично.
— Заткнись со своей кинематографичностью, Финч, здесь люди умирают! — огрызнулся Каэл.
Джулиан Торн молчал, сцепив руки за спиной. Элара украдкой посмотрела на него. В глазах старика она увидела холодный, хищный блеск. Одобрение. Словно Каэл озвучил именно тот план, которого он и ждал. Этот взгляд заставил её содрогнуться.
Её собственный мир рухнул. Все её мантры о «потоке» и «доверии Вселенной» рассыпались в пыль. Это была ложь. Красивая, хорошо продаваемая ложь, в которую она так отчаянно хотела верить сама. Но здесь, в этой комнате, пахнущей смертью, эта ложь не работала.
Она посмотрела на Каэла. На его осунувшееся, злое лицо. На его глаза, в которых горел дикий огонь. Он не предлагал ей медитировать. Он предлагал драться. Он предлагал конкретный, реальный план.
Не иллюзорную надежду на высшие силы, которые её подвели. А шанс. Шанс, который можно было взять своими руками.
В её сознании что-то щёлкнуло. Тонкая фарфоровая оболочка «Элары Вэнс — гуру осознанности» треснула и осыпалась, обнажив под собой нечто твёрдое и очень злое. Ярость. Вину. И отчаянное желание выжить.
Она медленно поднялась. Все взгляды обратились к ней.
— Я с тобой, — сказала она.
Голос был тихим, но в нём не было ни капли прежней фальшивой мягкости. Он был твёрдым, как камень.
Это решило всё. Поддержка Элары, самой сломленной из них, перевесила все доводы Гримшоу. Элеонора посмотрела на неё с презрением, но промолчала, поняв, что проиграла.
Пятеро выживших стояли посреди гостиной. Пятеро незнакомцев, которых объединяла лишь общая угроза. Впервые с момента прибытия на этот проклятый остров у них была общая цель. План был безрассудным, самоубийственным, почти наверняка обречённым. Но это был их план.
В воздухе, густом от запаха смерти, повисло что-то новое. Не единство. Скорее, общий вектор ненависти. Общая цель.
Это было почти то же самое, что и надежда. Только злее.
Глава 6: Руины утопии
Воздух за пределами особняка был другим. Живым. Он пах солью, мокрой землёй и гнилью — честный, первобытный запах, который смывал с лёгких стерильную вонь кондиционеров и страха. Каэл почувствовал это первым. Он втянул носом влагу, и она осела на языке привкусом ржавчины.
Пятеро. Их осталось пятеро. Они шли по узкой, едва заметной тропе — потрескавшиеся люминесцентные плиты давно погасли.
Они шли в тишине. Не в той гнетущей, ватной тишине особняка, а в тишине, наполненной звуками. Шелестом ветра в кронах корявых сосен. Далёким, неумолчным рёвом прибоя, разбивающегося о скалы где-то внизу. И, конечно, низкочастотным гулом, который здесь, на открытом пространстве, ощущался не столько ушами, сколько всем телом. Он вибрировал в подошвах ботинок, отдавался в грудной клетке, словно сердце острова пыталось навязать ритм его собственному.
Каэл шёл впереди. Он не выбирал эту роль, она сама на него свалилась. Он просто был единственным, кто предложил хоть какой-то план, кроме как сидеть и ждать. За ним, стараясь держаться в его тени, шла Элара. Её дизайнерский спортивный костюм был забрызган грязью, а лицо, лишённое макияжа и фильтров, казалось измождённым и чужим.
Дальше, сохраняя дистанцию, ступала Элеонора Гримшоу, прямая, как стальной стержень. Её взгляд цепко сканировал окрестности, словно она оценивала неэффективно используемые активы. Замыкали шествие доктор Финч и Джулиан Торн. Финч семенил, постоянно оглядываясь, и его бегающие глаза выдавали нервное любопытство. Торн же, напротив, двигался с неспешной, почти прогулочной грацией. Он рассматривал руины вокруг с интересом ценителя.