2. Встреча с Милнером по его инвестиционной стратегии.
3. Избегать подробных дискуссий о Consolidated Oil.
4. Поддерживать образ перспективного, но не экстраординарного аналитика.
5. Обед с Джонсоном (обсудить портфель Гарднеров).
6. Изучить архивы фирмы на предмет упоминаний Continental Trust.
7. До работы:
— Арендовать дополнительную сейфовую ячейку;
— Провести операцию по отправке золотых монет;
— инвестировать часть капитала.
8. Начать изучение UGI и газовой отрасли;
9. Встретиться с Норрисом'
Я отложил ручку и потер глаза. Усталость накатывала волнами, но мозг все еще работал с лихорадочной скоростью.
За стенкой тикали часы, за окном шелестел дождь, а я сидел в полутьме комнаты и обдумывал долгосрочную стратегию.
Имея уже сейчас два миллиона долларов и доступ к инсайдерской информации через сеть Мэддена, я мог накопить десятки миллионов к моменту краха. С такими деньгами я смогу не только преодолеть Депрессию, но и создать настоящую империю, скупая по бросовым ценам активы разорившихся компаний.
Но я также понимал, что не должен терять из виду более широкую перспективу. В Великую депрессию пострадают миллионы людей. Многие потеряют не только деньги, но и надежду. Некоторые даже покончат с собой.
Смогу ли я с этим жить? Просто наблюдать, зная, что происходит, и использовать это знание только для собственного обогащения?
— С другой стороны, — пробормотал я, шагая по комнате с бокалом в руке, — что я могу сделать? Предупредить всех? Меня сочтут сумасшедшим. Остановить крах? Невозможно. Слишком много факторов, слишком сложная система.
Я вспомнил семью Гарднеров. Простых фермеров, доверивших свои скромные сбережения брокерской фирме. Благодаря моему вмешательству они, возможно, избегут разорения. Это было небольшим, но реальным добрым делом.
Может быть, это и есть ответ? Я не смогу спасти всех, но смогу помочь некоторым. Особенно тем, кто окажется в моей орбите.
Я подошел к окну и отодвинул занавеску. Дождь усилился, фонари отражались в мокром асфальте, создавая мерцающие дорожки света. Нью-Йорк жил обычной ночной жизнью.
Вернувшись к столу, я достал еще один лист бумаги и набросал финансовый план на ближайшие месяцы:
'Цель: десять миллионов к лету 1929.
Стратегия:
— 40% капитала на инсайдерские операции через R. G. (ожидаемая доходность 300–400%).
— 30% в стабильные акции с запланированным выходом весной 1929.
— 20% в физические активы (золото, недвижимость).
— 10% резерв наличными'
Под этим я добавил новый раздел:
«Подготовка к 'Событию Х» (октябрь 1929):
1. К сентябрю вывести все средства с рынка
2. Конвертировать 40% в золото (включая зарубежное хранение)
3. 30% держать в наличных для быстрых приобретений
4. 20% в корпоративные облигации высшего качества
5. 10% в недвижимость в перспективных районах
6. Создать «Фонд Х» для поддержки избранных лиц и проектов в пост-крах период'
Последний пункт был моей уступкой тому голосу совести, который я так долго игнорировал в своей прежней жизни. «Фонд Х» пока неопределенная концепция благотворительной или социальной инициативы. Чтобы помочь людям пережить самые тяжелые годы Депрессии.
Я еще не знал, какую форму это примет, но саму идею решил закрепить в плане.
Часы на стене пробили два часа ночи. Пора отдохнуть. Завтра предстоял напряженный день двойной жизни.
Собрав все записи, я тщательно сжег их в пепельнице, помешивая пепел, пока от бумаги не осталось ничего, кроме серой массы. Еще одна предосторожность, ставшая привычкой.
Раздеваясь, я мысленно повторял основные пункты стратегии. Предстоящий год будет решающим.
Балансирование между моей официальной карьерой в «Харрисон и Партнеры», тайными операциями под именем Роберта Грея и расследованием Continental Trust потребует всех моих способностей.
Но теперь, имея почти два миллиона долларов и растущую сеть контактов, я лучше подготовлен к этому вызову, чем неделю назад.
Засыпая, я представлял, как пирамидальная структура моих инвестиций растет и разветвляется, подобно сложному математическому фракталу, охватывая все более широкие сегменты экономики. То, что начиналось как план личного обогащения, постепенно превращалось во что-то большее.
Я уже не просто готовился пережить Великую депрессию. Я начинал задумываться о том, как использовать свои уникальные знания и растущее влияние, чтобы, возможно, смягчить ее последствия для других.
Это новая мысль, непривычная для человека, которым я был в прошлой жизни. Но, возможно, именно в этом и заключался смысл моего странного путешествия во времени.
Глава 31Двойная жизнь
Я проснулся, когда первые солнечные лучи только начали пробиваться сквозь шторы. Будильник еще не звонил.
Внутренние часы разбудили меня раньше. Мысли о золотых монетах в отельном сейфе и трехстах тысячах долларов, спрятанных в тайнике квартиры, не позволяли спать спокойно.
Наскоро умывшись и побрившись, я достал костюм Роберта Грея, коричневый твид с неброским узором. Меняя облик, я методично преображался в другого человека.
Парик, накладные усы, очки в роговой оправе, иная манера держаться. Маленькие детали создавали новую личность.
— Сегодня ты не младший аналитик фирмы Харрисона, — проговорил я отражению в зеркале. — Ты Роберт Грей, управляющий миллионами.
Я уложил в портфель поддельные документы, которые получил от Кляйна, и добавил к ним упакованные в конверт триста тысяч долларов. Деньги предназначались для открытия нового счета. Теперь, с возросшим капиталом, требовалась более сложная структура хранения и управления.
Шесть тридцать утра. На улицах еще тихо, но Нью-Йорк уже начинал просыпаться. Газетчики раскладывали свежие номера, молочники развозили бутылки, пекари выкатывали тележки с хлебом. Обыденная жизнь, не подозревающая о грядущих потрясениях.
Я направился в отель «Эссекс», где в сейфе меня ожидала шкатулка с золотыми монетами. Портье приветствовал меня кивком. Я уже стал постоянным гостем, регулярно арендуя номер на первом этаже для трансформаций.
— Доброе утро, мистер Грей, — произнес он. — Вам ключ от вашего обычного номера?
— Да, благодарю, — ответил я с легким бостонским акцентом, который использовал для образа Грея. — И еще мне потребуется доступ к моему сейфу, номер тридцать шесть.
Получив ключи, я быстро прошел в номер, затем спустился к сейфовым ячейкам. Шкатулка с двадцатью золотыми монетами, двойными орлами, лежала там же, где я ее оставил.
Тяжелый металл приятно оттягивал руку. Физическое воплощение ценности, в отличие от бумажных денег или, тем более, виртуальных цифр моего прежнего мира.
Семь утра. У меня час с небольшим до запланированной встречи с представителем Женевской транспортной компании и еще два часа до необходимости появиться в офисе Харрисона. Время сжималось, требуя четкой синхронизации действий.
Я взял такси до конца Бродвея, затем преднамеренно сделал несколько лишних поворотов, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Привычка, которая однажды может спасти жизнь.
Офис Женевской транспортной компании располагался в неприметном здании на Уотер-стрит. Никаких вывесок, только латунная табличка с выгравированными инициалами «GTC» и номером.
Мужчина, открывший дверь, полностью соответствовал визитной карточке, которую мне передал Адамс. Альфред Бернье, высокий, худощавый швейцарец с безупречно ухоженными усами и холодным, оценивающим взглядом.
— Мистер Грей? — он произнес мою фамилию с легким французским акцентом. — Месье Адамс предупредил о вашем визите. Пожалуйста, проходите.
Внутреннее пространство офиса выглядело удивительно обыденно. Секретарша за пишущей машинкой, картотечные шкафы, телефон, стук телеграфного аппарата. Идеальное прикрытие для компании, чьей истинной специализацией является перемещение ценностей в обход официальных каналов.
Бернье провел меня в отдельный кабинет и закрыл дверь.
— Месье Адамс сказал, что у вас имеется коллекция нумизматики, требующая деликатной транспортировки, — начал он, указывая мне на кресло.
— Совершенно верно, — я достал из портфеля шкатулку. — Двадцать золотых монет, двойные орлы 1924 года выпуска. Хотел бы, чтобы они были доставлены в Цюрих, в банк «Кредит Свисс», для хранения в сейфовой ячейке.
Бернье кивнул и аккуратно открыл шкатулку, проверяя ее содержимое профессиональным взглядом.
— Прекрасные экземпляры, — отметил он. — У вас уже открыт счет в «Кредит Свисс»?
— Нет, это будет первая транзакция.
— В таком случае потребуются дополнительные формальности, — он достал из ящика стола несколько бланков. — Мы можем организовать открытие счета от вашего имени. Вернее, от имени «Роберта Грея».
Он произнес последние слова с едва заметной паузой, давая понять, что осознает фиктивность личности, но не считает это проблемой.
— Ваша компания занимается подобными услугами? — спросил я, внимательно изучая предложенные документы.
— Мы предоставляем комплексные логистические решения для клиентов с особыми требованиями к конфиденциальности, — ответил Бернье с безупречной дипломатичностью. — Банковские отношения между США и Швейцарией имеют свою специфику. Мы помогаем сгладить некоторые шероховатости.
Он протянул мне перьевую ручку:
— Подпишите здесь и здесь. Это стандартные формы для открытия счета в «Кредит Свисс». Вы можете заполнить их именем Роберта Грея. Все данные будут обработаны с исключительной дискретностью.
Я быстро просмотрел документы. Типичные банковские формы, но с интересным дополнением. Пункт о номерном доступе. Счет будет идентифицироваться не по имени владельца, а по комбинации цифр.
— А как насчет документов, удостоверяющих личность? — поинтересовался я. — Швейцарские банки славятся тщательной проверкой клиентов.
Бернье позволил себе тонкую улыбку: