— А вы ожидаете новых экономических потрясений? — спросил я, осторожно прощупывая почву.
Форбс посмотрел на меня с легким удивлением.
— Странный вопрос от человека вашего поколения. Молодежь обычно верит в вечное процветание, — он на мгновение задумался. — Но если вас интересует мое мнение… Экономические циклы никто не отменял, мистер Стерлинг. Умные люди всегда готовятся к переменам погоды, даже когда светит солнце.
— Именно поэтому я диверсифицирую свои активы, — заметил я.
— Уже инвестируете? — Форбс поднял бровь. — Впечатляюще для вашего возраста и позиции. Позвольте угадать: голубые фишки, коммунальные компании, немного железных дорог?
— И немного золотодобывающих компаний, — добавил я, наблюдая за его реакцией. — Страховка от непредвиденных обстоятельств.
— Интересный выбор, — Форбс посмотрел на меня с новым уважением. — Большинство ваших сверстников предпочитают радио, автомобили и авиацию. Все, что растет быстрее рынка.
— Быстрый рост часто предшествует столь же быстрому падению, — ответил я. — Особенно когда основан больше на оптимизме, чем на фундаментальных показателях.
Форбс откинулся в кресле, изучая меня взглядом, в котором смешались любопытство, удивление и что-то похожее на подозрение.
— Вы удивительный молодой человек, Стерлинг. Говорите как финансист с тридцатилетним опытом, но выглядите вчерашним студентом, — он сделал паузу. — Ваш отец учил вас финансам?
— Он научил меня одной важной вещи, — я снова посмотрел Форбсу прямо в глаза. — Никогда не доверять тому, что кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой.
Мгновение в кабинете висела напряженная тишина. Затем Форбс рассмеялся.
— Превосходный урок! Который многие забывают в погоне за легкой прибылью. — Он поднялся, давая понять, что встреча подходит к концу. — Итак, мистер Стерлинг, что вы скажете о моем предложении?
Я тоже встал, собирая заметки.
— Предложение привлекательное, мистер Форбс. Но мне нужно время, чтобы все обдумать и оценить возможные конфликты интересов с моей основной работой.
— Конечно, — он понимающе кивнул. — Возьмите неделю на размышления. Но не затягивайте. Проект уже в активной фазе.
Мы обменялись рукопожатием. Форбс улыбнулся, но взгляд остался настороженным.
— Я свяжусь с вами через неделю для получения вашего решения.
Покидая роскошный офис Форбса, я чувствовал пристальный взгляд, буравящий мою спину. В лифте я размышлял о выборе.
С одной стороны, согласившись на предложение Форбса, я получил бы прямой доступ к внутренним процессам Continental Trust и, возможно, к разгадке тайны смерти отца Стерлинга. С другой, я оказался бы связанным с людьми, потенциально причастными к убийству, и вовлеченным в сомнительную финансовую схему накануне исторического краха.
Выйдя из здания на оживленную Мэдисон-авеню, я поймал такси. Мне нужно вернуться в офис «Харрисон и Партнеры».
Кусочки головоломки постепенно складывались. Continental Trust через сеть холдинговых компаний концентрировал металлургические активы в Пенсильвании. Новый комплекс стоимостью пятнадцать миллионов долларов. Облигационный займ, планируемый на весну 1929 года, прямо перед крахом.
Что если Continental Trust каким-то образом знает о приближающемся крахе? Что если они, как и я, готовятся к нему, но не для защиты, а для агрессивного поглощения активов после коллапса?
«Анакондо» — удав, сжимающий жертву в своих кольцах до полного прекращения дыхания. Зловещая метафора для операции, которая могла изменить весь финансовый ландшафт Америки после 1929 года.
Такси пробиралось через оживленный дневной трафик, а я продолжал анализировать ситуацию. Одно я знал наверняка.
Внешне я соглашусь на предложение Форбса. Не ради денег, хотя пятьдесят тысяч долларов значительно ускорят мои планы, а ради доступа к информации.
Мне нужно узнать, что именно планирует Continental Trust, как это связано со смертью отца Стерлинга, и можно ли использовать их схемы в моих собственных интересах.
Игра становилась все опаснее, но и потенциальные выигрыши возрастали.
Я вернулся в «Харрисон Партнеры» около пяти часов. Мраморный вестибюль уже почти пуст.
Многие сотрудники завершали рабочий день. Джеймс, швейцар, кивнул мне с почтительной улыбкой. Мисс Петерсон уже собиралась уходить, но задержалась, увидев меня.
— Мистер Стерлинг, мистер Харрисон интересовался, вернетесь ли вы сегодня, — сказала она, поправляя шляпку. — Он уехал на встречу, но просил передать, что ждет ваш предварительный отчет по переданным документам завтра к полудню.
— Благодарю, мисс Петерсон. Я как раз планировал поработать над этим еще пару часов.
Она передала мне ключ от конференц-комнаты, и я отправился туда, чтобы продолжить анализ документов Харрисона. Открыв сейф, я достал папку и погрузился в работу, систематизируя данные по секторам и компаниям, выявляя закономерности и расхождения.
Особенно я сосредоточился на металлургическом секторе, вооруженный новыми знаниями после встречи с Форбсом.
Около семи я закончил работу, запер папку обратно в сейф и собрался на встречу с Бейкером. «Голдман Тавер» находился в нескольких кварталах от офиса. Популярное место среди молодых финансистов, достаточно респектабельное для деловых бесед, но не настолько чопорное, как клубы старшего поколения.
Внутри заведение встретило меня приглушенным освещением, полированным деревом и мягким джазом. Чарльз Бейкер уже занял угловой столик и махнул мне рукой.
— Стерлинг! Вот и наша восходящая звезда! — он поднялся, пожимая мне руку. — Позволь представить: Томас Эдвардс из исследовательского отдела и Роберт Моррис из отдела облигаций.
Я пожал руки обоим. Эдвардса я знал поверхностно, он тоже стажер, как и я, поднявшийся самостоятельно. Морриса видел впервые. Судя по их взглядам, оба пришли не столько ради компании, сколько ради возможности пообщаться с новым помощником Харрисона.
— Итак, как ощущается жизнь в святая святых? — спросил Эдвардс, когда мы сделали заказ.
— Мало отличается от обычной аналитической работы, только документы более конфиденциальные, — ответил я с легкой улыбкой. — И больше ответственности, конечно.
— Говорят, Харрисон доверил тебе анализ своих крупнейших клиентов, — заметил Моррис, пытаясь выглядеть непринужденно. — Впечатляющее доверие для новичка.
Я сразу понял, к чему эта беседа. Очередная рыбалка на информацию.
— У Харрисона свои методы, — уклончиво ответил я. — Предпочитает давать сложные задания и наблюдать, как с ними справляются.
Официант принес заказанные напитки. Я сделал глоток виски, наслаждаясь его тягучим вкусом.
— Только не говори, что превратился в очередного напыщенного секретника, — засмеялся Бейкер. — «Это конфиденциально», «не могу комментировать». Ты еще не настолько стар для такой чопорности!
Я рассмеялся вместе с ними, поддерживая атмосферу непринужденной беседы, но мысленно оставаясь настороже. В «Харрисон Партнеры» стены имели уши, а любое неосторожное слово могло стать оружием в корпоративных войнах.
— Кстати о конфиденциальности, — Бейкер понизил голос, — говорят, Паттерсон готовит крупный переворот. Пытается перехватить нескольких ключевых клиентов Харрисона, предлагая более агрессивные стратегии.
— Это просто офисные сплетни, — отмахнулся Эдвардс, хотя по его лицу видно, что он хочет узнать больше.
— Не уверен, — покачал головой Бейкер. — Моя секретарша встречается с помощником Дженкинса, который видел документы…
Я внимательно слушал, запоминая детали. Информация в финансовых кругах валюта не менее ценная, чем акции или облигации.
Примерно через час, когда беседа стала более непринужденной благодаря второму раунду напитков, к нашему столику подошел молодой человек в безупречном костюме.
— Бейкер! Какая неожиданная встреча! — он широко улыбнулся, но его взгляд скользнул по мне с особым интересом.
— А, Тейлор, — Бейкер представил нас. — Джеймс Тейлор, личный ассистент мистера Паттерсона. А это…
— Уильям Стерлинг, — Тейлор пожал мою руку раньше, чем Бейкер успел закончить представление. — Новый помощник мистера Харрисона. Ваша репутация опережает вас, мистер Стерлинг.
Я сразу понял, что это не случайная встреча. Это тот самый ассистент, что ломился ко мне днем, когда я сидел в конференц-комнате.
Тейлор явно выследил нас, чтобы столкнуться «случайно». Классический прием корпоративного шпионажа.
— Присоединитесь к нам? — предложил я, решив перехватить инициативу. Лучший способ контролировать ситуацию — создать впечатление, что ты сам ее инициировал.
— С удовольствием, — Тейлор подсел к нам, заказав себе бренди.
Следующие двадцать минут он вел непринужденную беседу, искусно вплетая вопросы о моей работе с Харрисоном, о клиентах и стратегиях. Я отвечал уклончиво, перемежая реальную, но несущественную информацию с дружелюбной болтовней.
— Должно быть, интересно работать непосредственно с Харрисоном, — заметил Тейлор, сделав глоток бренди. — Например, его подход к металлургическому сектору. Говорят, он придерживается весьма консервативной стратегии, в то время как мистер Паттерсон видит там огромный потенциал роста.
— У каждого свой подход к анализу рисков, — ответил я. — Особенно в циклических отраслях.
Я заметил, как Тейлор изучает мою реакцию. Он явно пытался выяснить, знаю ли я о металлургическом проекте, над которым работал Паттерсон.
— Кстати о рисках, — я решил перейти в контрнаступление. — Я слышал, ваш отдел разрабатывает новую модель оценки для железнодорожных активов. Очень своевременно, учитывая текущее состояние рынка.
Это была чистая импровизация, но я попал в точку. Тейлор слегка напрягся.
— Не знал, что эта информация доступна другим отделам, — сказал он осторожно.
— О, я много читаю аналитические отчеты, — я пожал плечами. — Кстати, модель выглядит многообещающе, хотя я бы уделил больше внимания факторам долговой нагрузки. Особенно для компаний с высокой степенью левериджа.