Я внимательно изучил карточку, сравнивая почерк с тем, что видел на фотографии. Нет, не совпадает.
Надпись на снимке сделана более изящной рукой, с характерным наклоном букв влево.
— Передайте мистеру Паттерсону, что я буду, — ответил я, пряча карточку в карман.
Приглашение от Паттерсона именно сегодня — слишком удачное совпадение. Конечно, он мог просто хотеть обсудить рабочие вопросы, но нутром я чувствовал, что это связано с моим расследованием Continental Trust.
— Встречаетесь с врагом на его территории? — тихо спросил Прескотт, подойдя ко мне, когда мисс Петерсон удалилась.
— Врагом? — переспросил я, делая вид, что не понимаю.
— Паттерсон. — Прескотт понизил голос. — Он не просто так приглашает младших сотрудников на обед в «Асторию». Особенно тех, кто пользуется особым расположением Харрисона.
— Возможно, он хочет переманить меня на свою сторону в его вечном противостоянии с Харрисоном.
— Возможно, — задумчиво протянул Прескотт. — Но будьте осторожны. Паттерсон мастер извлекать информацию. Он может казаться дружелюбным, но каждое ваше слово будет тщательно проанализировано и использовано.
— Спасибо за предупреждение, — искренне поблагодарил я.
До обеда я погрузился в работу, анализируя данные для отчета по Metropolitan National Bank. Официально я искал инвестиционные возможности, но на самом деле пытался обнаружить еще больше доказательств связи банка с Continental Trust.
В данных проступала четкая закономерность. Ежемесячно существенные суммы переводились через цепочку дочерних компаний в анонимные трастовые фонды. Все признаки подготовки к чему-то масштабному.
В четверть первого я покинул офис, направляясь в «Астория Клуб». Одно из самых престижных заведений финансового района.
Расположенный в элегантном здании эпохи Возрождения на углу Уолл-стрит и Бродвея, клуб известен как место, где заключались крупнейшие сделки и формировалась финансовая политика страны.
Швейцар в ливрее с золотыми пуговицами поклонился, открывая передо мной тяжелую дубовую дверь. В вестибюле меня встретил метрдотель, одетый с безупречной элегантностью.
— Мистер Стерлинг? Мистер Паттерсон ожидает вас в Малой библиотеке, — произнес он с легким французским акцентом.
Он провел меня через главный зал, где за обеденными столами сидели влиятельнейшие люди Нью-Йорка. Я узнал нескольких промышленных магнатов, банкиров и политиков. Клуб явно оправдывал свою репутацию.
Малая библиотека оказалась роскошным помещением, отделенным от основного зала. Книжные шкафы из красного дерева, удобные кожаные кресла, приглушенное освещение создавали атмосферу конфиденциальности и комфорта.
Паттерсон сидел в глубоком кресле у окна, просматривая финансовую газету. Увидев меня, он отложил ее в сторону и поднялся.
— Стерлинг! Рад, что вы смогли присоединиться ко мне. — Его голос звучал по-настоящему приветливо, но глаза оставались холодными и внимательными. — Присаживайтесь.
Я занял кресло напротив него. Стол между нами уже сервирован. Белоснежная скатерть, серебряные приборы, хрустальные бокалы, здесь не экономили на сервировке.
— Я позволил себе заказать для нас. Надеюсь, вы любите бифштекс? — спросил Паттерсон. — И, разумеется, чай. — Он подмигнул, давая понять, что «чай» в данном контексте означает нечто более крепкое, что подавалось в чайных чашках в обход Сухого закона.
— Звучит отлично, — ответил я, наблюдая за Паттерсоном.
Человек напротив меня был воплощением успешного финансиста старой школы. Безупречно сшитый костюм, накрахмаленный воротничок, золотая цепочка карманных часов, аккуратно подстриженные усы. Ему около пятидесяти, но выглядел он моложе, сохранив подтянутую фигуру и живой взгляд.
— Итак, Стерлинг, — начал Паттерсон, после того как официант подал нам напитки, — я слежу за вашей карьерой с большим интересом. Ваш быстрый взлет в фирме весьма впечатляет.
— Благодарю, сэр. Я просто стараюсь хорошо выполнять свою работу.
— О, не нужно скромничать. — Паттерсон сделал глоток из чашки, в которой явно был не просто чай. — Вы выделяетесь среди других молодых сотрудников. Ваша аналитическая проницательность, ваше умение видеть возможности там, где другие видят только цифры… Это редкий дар.
Он отпил еще глоток, внимательно наблюдая за моей реакцией.
— Интересная статья о вас появилась в New York World. — Паттерсон обронил это небрежно, но я понимал, что это не случайная тема. — Редкий случай, когда я соглашаюсь с Харрисоном, вы действительно имеете необычный талант предвидения рыночных тенденций.
— Статья была преувеличением, — ответил я. — Я просто высказал несколько общих наблюдений о текущих рыночных условиях.
— И все же, ваши «общие наблюдения» оказались удивительно проницательными. Особенно для человека вашего возраста и опыта.
Официант принес закуски. Устрицы на льду, сопровождаемые тонкими ломтиками лимона. Паттерсон ловко открыл одну и отправил в рот.
— Отличные устрицы, — прокомментировал он. — Вы знаете, откуда они? Лонг-Айленд. Местные. Я предпочитаю поддерживать региональную экономику, когда это возможно.
Я поддержал светскую беседу о морепродуктах, но внутренне был настороже. Паттерсон явно готовил почву для чего-то более существенного.
— Расскажите мне, Стерлинг, — он внезапно сменил тему, — как вам работается с Харрисоном?
— Без нареканий, сэр. Мистер Харрисон требовательный, но справедливый руководитель.
— Конечно, конечно, — Паттерсон улыбнулся. — А над чем он вас сейчас заставляет работать, если не секрет?
Вот оно. Первая прямая попытка получить информацию.
— В основном стандартная аналитика, — уклончиво ответил я. — Оценка инвестиционных возможностей для клиентов, анализ финансовой отчетности различных компаний.
— Ничего особенного? — Паттерсон наклонился вперед. — Никаких специальных поручений? Необычных документов?
— Боюсь, моя работа гораздо прозаичнее, чем вы предполагаете, — я улыбнулся, тщательно подбирая слова. — Хотя недавно он поручил мне анализ Metropolitan National Bank, что было довольно интересно.
— Metropolitan? — Паттерсон поднял бровь. — И какие выводы вы сделали?
— Ничего особенного. Стандартные финансовые показатели, неплохие возможности для инвестиций в их облигации.
Официант убрал закуски и подал основное блюдо. Бифштексы, приготовленные с идеальной степенью прожарки, с запеченным картофелем и свежими овощами.
Паттерсон разрезал кусок мяса и задумчиво прожевал его, словно обдумывая мой ответ.
— Знаете, Стерлинг, — наконец произнес он, — я работаю на Уолл-стрит уже тридцать лет. И за это время я научился распознавать признаки надвигающихся перемен.
Я молча кивнул, ожидая продолжения.
— Вы, вероятно, слишком молоды, чтобы помнить кризис 1907 года или даже послевоенную депрессию 1920−21 годов. Но я помню их очень хорошо. — Паттерсон отпил из своей чашки. — И сейчас я вижу те же предвестники бури. В вашей статье вы затронули важную тему, — продолжил он. — Избыточная маржинальная торговля, спекулятивные эксцессы, отрыв стоимости акций от реальных финансовых показателей компаний. Все это говорит об одном. Мы на пороге серьезной коррекции.
— Возможно, — осторожно согласился я. — Хотя многие считают, что мы вступили в новую эру постоянного процветания.
— «Многие»! — Паттерсон фыркнул. — Большинство из этих «многих» никогда не переживали настоящего краха. Они верят в сказки о «новой эре», потому что так удобнее. — Он помолчал. — Но некоторые из нас знают лучше. И готовятся соответственно.
Я внимательно посмотрел на Паттерсона. Его слова звучали почти как прямое подтверждение того, что он знает о надвигающемся крахе.
— И как же готовиться к такой гипотетической ситуации? — спросил я.
— Умный вопрос, — Паттерсон улыбнулся. — Вы уже знаете ответы. Золото, Стерлинг. Недвижимость в ключевых локациях. Активы, которые сохраняют ценность, когда бумажное богатство исчезает. Но самое главное — правильные союзники.
Он сделал паузу, глядя мне прямо в глаза.
— В нашей фирме грядут перемены, Стерлинг. Существенные перемены. И когда они произойдут, очень важно оказаться на правильной стороне.
— Простите, сэр, но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
— Думаю, понимаете, — Паттерсон наклонился ближе. — Харрисон не вечен. Его методы устарели, его связи уже не те, что раньше. Новое время требует новых лидеров.
Я начал понимать. Паттерсон готовит переворот внутри фирмы.
— И когда эти перемены произойдут, — продолжил он, — мне понадобятся способные люди. Люди с вашими талантами.
— Почему вы говорите об этом со мной? — спросил я прямо. — Я лишь младший аналитик.
— О, не скромничайте. — Паттерсон усмехнулся. — Вы гораздо больше, чем просто аналитик. Ваши связи впечатляют.
Я напрягся. Что Паттерсон знает о моих контактах?
— Не выглядите таким удивленным, — он рассмеялся. — Уолл-стрит маленький мир. И у меня есть глаза и уши повсюду.
— Мои контакты просто часть моей работы, — ответил я, сохраняя спокойствие.
— Конечно, — снисходительно кивнул Паттерсон. — И ваши встречи с мисс Кларк из New York World тоже часть работы?
Я замер на месте. Что еще он знает обо мне?
— Я не осуждаю, Стерлинг, — поспешил добавить Паттерсон. — Напротив, я восхищаюсь вашей предприимчивостью. Большинство молодых людей не имеют такой дальновидности.
— Чего вы хотите, мистер Паттерсон? — я решил перейти к сути.
— Информацию, — просто ответил он. — О том, что Харрисон планирует в отношении Continental Trust. Какие документы он вам показывает, о чем просит умолчать.
Он замолчал, ожидая ответа. Я тоже пока предпочитал хранить молчание.
Тогда Паттерсон подозвал официанта и заказал десерт, яблочный пирог с ванильным мороженым. Разговор временно вернулся к безопасным темам. Погода, бейсбол, последние театральные премьеры.
Но когда мы закончили десерт, Паттерсон снова стал серьезным.