Я открыл папку. Внутри лежали вырезки из «Wall Street Journal» и «New York Times» об успехах металлургического конгломерата «United Steel Mining Corporation», а также проспект с детальным описанием финансовых показателей компании.
— Железнодорожный магнат из Чикаго, Уильям Крейн, ищет брокерскую фирму для управления своими инвестициями, — объяснил Харрисон. — Капитал — пятнадцать миллионов долларов. Контракт на пять лет.
Я присвистнул. Для 1928 года это колоссальная сумма. Да и в 21 веке тоже немаленькая.
— Внушительно, — согласился я. — Конкуренция, полагаю, жесткая?
— Жесткая это мягко сказано, — Харрисон подался вперед. — Крейн рассматривает три фирмы: нас, Morgan Brothers и Continental Investment Trust.
При упоминании Continental я напрягся, но сохранил невозмутимое выражение лица.
— И вот тут возникает деликатная ситуация, — продолжил Харрисон. — Крейн запросил два отдельных инвестиционных плана от нашей фирмы. Один от меня, другой от Паттерсона. Он хочет сравнить подходы, прежде чем принять решение.
— Разумно с его стороны, — заметил я. — Но не очень удобно для внутренней гармонии фирмы.
Харрисон резко рассмеялся.
— Внутренняя гармония! Да Паттерсон с самого утра только и делает, что обрабатывает каждого сотрудника, пытаясь перетянуть их на свою сторону. — Он подался вперед. — Мне нужна ваша помощь, Стерлинг. Срочно.
Я медленно закрыл папку.
— Разве я могу оставаться в стороне? Хотя вы хотите привлечь именно меня? Разве нет более опытных аналитиков? Я бы мог поработать над общей стратегией фирмы.
— Остаться в стороне — роскошь, которую мы не можем себе позволить, — Харрисон покачал головой. — Крейн конкретно запросил, чтобы лучшие аналитики работали над каждым планом. А ваша репутация, — он сделал паузу, — несмотря на недавние события, остается исключительной.
В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, вошел Паттерсон. Как обычно, безупречно одетый, с хищной улыбкой на губах.
— А, Стерлинг, — сказал он, игнорируя явное недовольство Харрисона. — Наконец-то вернулись из вашего таинственного путешествия.
— Паттерсон, — холодно ответил Харрисон, — мы не закончили.
— Боюсь, я вынужден настаивать, — Паттерсон прошел к столу и положил перед Харрисоном телеграмму. — Только что получил. Крейн прибывает через три дня вместо пяти. Времени на подготовку еще меньше.
Харрисон пробежал глазами телеграмму, его лицо помрачнело.
— Что ж, тогда нам нужно ускориться, — он повернулся ко мне. — Стерлинг, я жду вашей помощи.
Паттерсон улыбнулся с видом шахматиста, предвкушающего мат.
— Думаю, мистер Стерлинг присоединится к команде с лучшей перспективой успеха, — сказал он. — Не так ли, Стерлинг?
Я встал, чувствуя себя как на аукционе, где два богатых коллекционера сражаются за редкий экспонат.
— Мне нужно изучить материалы, — сказал я, забирая папку со стола. — Рассмотреть инвестиционную философию со всех сторон.
— Сегодня к вечеру, — отрезал Харрисон. — Не позже.
— Разумеется, — я направился к двери.
— Стерлинг, — окликнул меня Паттерсон, — я буду в своем кабинете в четыре. Загляните, обсудим некоторые нюансы.
Я кивнул и вышел, оставив двух партнеров наедине. Судя по напряженным лицам, их разговор обещал быть не из приятных.
О’Мэлли ждал меня у моего стола. Я молча кивнул ему, и мы вместе направились к лифтам, не говоря ни слова, пока не оказались на улице.
— Как прошло, босс? — спросил ирландец, когда мы отошли на безопасное расстояние.
— Как и ожидалось, — ответил я. — Мне дали понять, что смерть Милнера бросает тень на репутацию фирмы, но гораздо больше их волнует новый клиент с миллионами. — Я осмотрелся и понизил голос. — Нам нужно поработать в другом месте. В офисе мне не дадут спокойно трудиться.
О’Мэлли кивнул.
— Куда сейчас?
— В библиотеку Моргана, — я взглянул на часы. — До встречи с Паттерсоном еще четыре часа. Мне нужно изучить материалы по «United Steel» и подготовиться. А затем, — я усмехнулся, — мы разыграем следующий акт в этой комедии ошибок.
Мы поймали такси, и пока оно продвигалось через оживленные улицы Манхэттена, я размышлял о той опасной игре, в которую оказался втянут. Контракт с Крейном может стать искрой, от которой вспыхнет пожар. Харрисон против Паттерсона.
Такси остановилось у библиотеки. За величественным фасадом скрывалось одно из самых безопасных мест в городе для изучения конфиденциальных документов. Никто не стал бы устраивать сцену в святилище финансовой элиты.
— Час на изучение материалов, — сказал я О’Мэлли, — Ты можешь пока отдохнуть неподалеку. Почитай стихи ирландских поэтов.
Спустя два часа мы вышли из библиотеки. Выходя на яркий солнечный свет после полумрака заведения, я взглянул на часы.
— Черт, времени в обрез, — сказал я О’Мэлли. — У нас встреча с Паттерсоном в четыре, а перед этим нужно заехать к Фуллертону. Почти готов его новый магазин.
— Сумасшедший график, босс, — О’Мэлли покачал головой. — Как успеваете?
— Сплю по четыре часа, — я поднял руку, подзывая такси. — Так создаются империи, Патрик.
Такси высадило нас на 34-й улице, где возвышалось шестиэтажное здание с почти готовой вывеской «Фуллертон». Фасад частично закрыт строительными лесами, но проспекты с анонсом «РЕВОЛЮЦИЯ В ТОРГОВЛЕ» уже красовались на временных щитах.
Прямо у входа стоял грузовик, из которого рабочие разгружали большие коробки.
— Это торговые тележки? — спросил я подошедшего Хендерсона, молодого инженера из команды Фуллертона.
— Да, мистер Стерлинг, — он просиял. — Изготовлены точно по вашим чертежам. Мы внесли несколько дополнительных усовершенствований, если вы не против. Смотрите…
Хендерсон извлек из ближайшей коробки сверкающую хромированную тележку на колесиках. Конструкция получилась изящнее, чем я представлял, с удобной рукояткой, складным детским сиденьем и даже небольшим карманом для списка покупок.
— Прекрасная работа, — я искренне одобрил инновацию. — Даже лучше, чем я ожидал.
— У нас готово сто пятьдесят штук, — хвастиливо сказал Хендерсон. — Еще сотня будет через неделю.
Внутри магазина царило контролируемое столпотворение. Рабочие устанавливали последние элементы освещения, монтировали полки, натирали до блеска мраморные полы.
В отличие от традиционных универмагов с их приглушенным светом и закрытыми витринами, пространство залито ярким светом, подчеркивающим открытые стеллажи и свободный доступ к товарам.
Бертрам, главный администратор, поспешил мне навстречу, держа планшет с бумагами.
— Мистер Стерлинг! Мы не ожидали вас так рано. Мистер Фуллертон будет только через час.
— Прекрасно, — я оглядел пространство магазина. — Я хочу провести финальную инспекцию перед его приездом. Как обстоят дела с обучением персонала?
— Двадцать опытных продавцов проходят переподготовку в конференц-зале на четвертом этаже, как вы и просили, — ответил Бертрам, следуя за мной через торговый зал. — Но должен признаться, многие из них настроены скептически.
— Ничего удивительного, — я улыбнулся. — Мы ломаем традиции, существовавшие десятилетиями. Конечно же, кому-то это не понравится.
На третьем этаже, в отделе мужской одежды, мистер Флеминг, менеджер с идеально напомаженными волосами, которого я встречал раньше, руководил расстановкой костюмов на открытых вешалках.
— Мистер Стерлинг! — он повернулся ко мне. — Хотел бы выразить свои опасения относительно вашей концепции выкладки по размерам, а не по цветам и фасонам.
— Понимаю ваши сомнения, — я подошел к стойке с костюмами. — Но давайте проведем эксперимент. Скажите, сколько времени вам потребуется, чтобы найти темно-синий костюм 42-го размера при традиционной выкладке?
Флеминг задумался.
— От пяти до десяти минут, в зависимости от загруженности склада.
— А теперь посмотрите, — я указал на новую систему, где костюмы сгруппированы по размерам, с цветовой кодировкой стоек. — С этой системой вы найдете нужный размер за тридцать секунд, даже не покидая торгового зала. А что это значит для клиента?
— Меньше времени ожидания, — неохотно признал Флеминг.
— И больше времени на рассмотрение возможных альтернатив, — я улыбнулся. — Что приводит к увеличению среднего чека.
Я продолжил обход, отмечая каждую деталь. На четвертом этаже мы осмотрели почти завершенную детскую игровую зону, инновацию, вызвавшую наибольшее сопротивление у традиционалистов.
Яркое пространство размером с половину теннисного корта огорожено невысоким декоративным забором. Внутри миниатюрные столики и стулья, игрушки, книжки с картинками и даже небольшая горка. Две молодые женщины в форменных платьях с эмблемой «Фуллертон» изучали инструкции по уходу за детьми.
— Они обе имеют опыт работы с маленькими детьми, — пояснил Бертрам. — Но процедуры приема и выдачи детей родителям все еще требуют доработки.
— Покажите, что вы придумали, — попросил я.
Бертрам продемонстрировал систему специальных карточек и талонов, которые родители будут получать, оставляя детей под присмотром. Я внес несколько корректировок, добавив дополнительные меры безопасности.
Возвращаясь на первый этаж, я остановился у кассовой зоны, еще одной революционной концепции. Вместо оплаты в каждом отделе, мы создали централизованную линию из пяти кассовых аппаратов в передней части магазина.
Бертрам беспокойно поглядывал на рабочих, устанавливающих специальные стойки для формирования очереди.
— Выдержит ли система наплыв покупателей в пиковые часы? — спросил он с нескрываемым сомнением.
— Наши расчеты показывают, что пять кассиров способны обслуживать до четырехсот покупателей в час при средней скорости две минуты на транзакцию, — я указал на схему движения. — Самое главное организация потока. Люди не возражают против короткого ожидания, если оно происходит в комфортных условиях и видны явные признаки движения.
Бертрам сделал пометку в блокноте, все еще не до конца убежденный.