— Это революционный подход, — наконец сказал он. — Но как насчет контроля? Как обеспечить, чтобы эти франчайзи соблюдали правила?
— Система проверок и надзора, — ответил я. — Тайные покупатели, регулярные инспекции, отчетность. И, конечно, жесткие санкции за нарушения. Потеря «лицензии» должна быть равнозначна финансовой смерти.
— А как эта система поможет против Лучиано? — спросил лейтенант со шрамом.
— Она лишает его заманчивых целей, — я указал на карту. — Вместо того чтобы атаковать несколько крупных, хорошо известных заведений, ему придется иметь дело с распределенной сетью полунезависимых операторов. Это как сражаться с туманом вместо конкретного противника.
Мэдден откинулся в кресле, обдумывая услышанное. Было видно, что идея ему нравится.
— Сколько времени займет перестройка?
— При интенсивной работе — три-четыре недели для основных элементов системы. Полное развертывание около двух месяцев.
— Это слишком долго, — покачал головой лейтенант с острым взглядом. — Лучиано не станет ждать.
— Именно поэтому нам нужен и второй удар, — я понизил голос. — Удар по финансовой основе империи Лучиано.
Я достал схему банковских связей, которую составили мои аналитики.
— Мы обнаружили, что значительная часть операций Лучиано проходит через Merchants Union Bank. Это его финансовый центр, его уязвимое место.
— И что вы предлагаете? — спросил Мэдден.
— Вызвать банковскую панику. Набег вкладчиков, который приведет к закрытию банка и заморозке всех счетов.
Наступила тишина. Даже лейтенанты, привыкшие к жестким методам ведения бизнеса, выглядели впечатленными.
— Вы можете это организовать? — наконец спросил Мэдден.
— Я уже начал подготовку, — кивнул я. — Но мне потребуется ваша помощь в распространении определенной информации и в координации действий нескольких крупных вкладчиков.
Мэдден задумчиво постукивал пальцами по столу.
— Как это повлияет на моих людей, которые тоже пользуются услугами этого банка?
— Мы предупредим их заранее, чтобы они вывели средства за день до операции, — ответил я. — Но необходимо строжайше ограничить круг посвященных.
После еще нескольких вопросов о деталях операции Мэдден наконец принял решение.
— Хорошо, Стерлинг. Мы делаем это. Кляйн будет координировать с вашей стороны, Маркус, — он кивнул лейтенанту с острым взглядом, — с нашей.
Когда детали были согласованы, а сроки установлены, я поднял еще один вопрос:
— Как продвигаются мирные переговоры с Сальтисом?
Мэдден поморщился.
— Медленно. Его представители все время находят новые условия и требования. Складывается впечатление, что они просто тянут время.
Я кивнул, это подтверждало мои подозрения.
— Есть вероятность, что Сальтис не ведет честную игру, — осторожно заметил я. — Возможно, переговоры лишь отвлекающий маневр.
— Я тоже так думаю, — согласился Мэдден. — Но пока это дает нам возможность перестроиться и подготовиться.
Когда встреча закончилась, и мы с О’Мэлли вышли в тихий переулок за «Синим лебедем», я чувствовал смесь удовлетворения и тревоги. План хорош, но его исполнение требовало почти хирургической точности.
— Что думаешь, Патрик? — спросил я, когда мы сели в такси.
— Думаю, что вы со своими идеями опять опередили свое время лет на двадцать, босс, — усмехнулся О’Мэлли. — А банковская атака… — он покачал головой. — Это гениально и безжалостно одновременно. Ваши противники даже не поймут, что произошло, пока не станет слишком поздно.
Я кивнул, глядя в окно на вечерние улицы Нью-Йорка. В этом городе всегда шла война, за территории, за влияние, за деньги. Единственное, что изменилось, теперь в этой войне использовались не только пистолеты и ножи, но и финансовые инструменты, экономические стратегии, банковские маневры.
Ранним утром в пятницу, я встретился с Маркусом, лейтенантом Мэддена, в маленьком кафе на углу Лафайет и Спринг-стрит. Заведение только открылось, и кроме сонного баристы и пары ранних посетителей, никого не было.
— Мои люди подтвердили вашу информацию о Merchants Union Bank, — сказал Маркус, не тратя время на приветствия. — Лучиано действительно проводит через него большую часть своих операций.
— А что насчет Сальтиса? — спросил я, отпивая крепкий кофе.
— Вы были правы, — Маркус выглядел раздраженным. — Один из наших информаторов в Бруклине видел Сальтиса и Лучиано вместе вчера вечером. Они встречались в итальянском ресторане в Бенсонхерсте. Судя по всему, обсуждали детали совместной операции.
Я кивнул. Значит, наши подозрения подтвердились.
— И как продвигаются переговоры о перемирии? — спросил я, хотя уже знал ответ.
— Как мы и предполагали, все было уловкой, — Маркус горько усмехнулся. — Сегодня утром представитель Сальтиса должен был прибыть на нейтральную территорию для обсуждения условий. Вместо него пришла записка о том, что встреча откладывается.
— Они тянут время, — я задумчиво постукивал пальцами по столу. — Готовят совместную атаку с Лучиано.
— Что будем делать? — глаза Маркуса сузились. — Может, стоит нанести упреждающий удар?
— Нет, — я покачал головой. — Пусть думают, что их обман работает. Это дает нам преимущество внезапности. Продолжайте поддерживать иллюзию, что вы верите в возможность перемирия. Даже назначьте новую дату переговоров.
— А тем временем?
— Тем временем мы запустим операцию с банком. Это парализует большую часть бизнеса Лучиано и оставит Сальтиса без мощного союзника.
Маркус задумчиво покрутил чашку в руках.
— Когда планируете начать?
— В понедельник, — ответил я. — За выходные ваши люди должны вывести все средства из Merchants Union Bank. Но делать это нужно постепенно, без резких движений, чтобы не вызвать подозрений.
Я достал из внутреннего кармана небольшой конверт.
— Здесь список действий и сроки. Кляйн уже ознакомлен с деталями и подготовил свою часть.
Маркус взял конверт и аккуратно спрятал его во внутренний карман пиджака.
— Вы уверены, что это сработает? — в его голосе чувствовалась смесь сомнения и надежды.
— В финансовом мире паника самая заразительная болезнь, — ответил я. — Как только первые крупные вкладчики начнут снимать свои депозиты, остальные последуют за ними, боясь остаться ни с чем. Это цепная реакция, которую невозможно остановить.
Маркус кивнул, затем поднялся со своего места.
— Я сообщу мистеру Мэддену. Будем готовы к понедельнику.
Когда он ушел, я еще некоторое время сидел в одиночестве, наблюдая, как кафе постепенно заполняется людьми. Утренняя рутина Нью-Йорка: клерки, спешащие на работу, домохозяйки, выходящие за покупками, разносчики газет, выкрикивающие заголовки.
Днем я встретился с Фейнбергом и еще одним специалистом, которого рекомендовал Кляйн, экспертом по распространению информации в определенных кругах.
— Для успешного набега вкладчиков нужен триггер, — объяснял Фейнберг, расхаживая по моему кабинету. — Искра, которая подожжет фитиль.
— У меня есть идея, — отозвался второй специалист, худощавый мужчина с нервными движениями, представившийся просто как Гриффин. — Три независимых источника должны почти одновременно распространить три разных, но взаимодополняющих слуха.
Он разложил на столе три листка бумаги.
— Первый слух — о проблемах с ликвидностью. Якобы банк инвестировал слишком много в рискованные проекты и не может быстро вернуть средства.
— Классический вариант, — кивнул Фейнберг.
— Второй слух — о возможных нарушениях в бухгалтерской отчетности, обнаруженных при внутренней проверке, — продолжил Гриффин. — Это особенно важно, поскольку намекает на возможное расследование со стороны властей.
— А третий? — спросил я.
— Третий самый деликатный, — Гриффин понизил голос. — Слух о связях руководства банка с определенными кругами и о том, что федеральные агенты уже интересуются некоторыми клиентами.
Я заметил, как Фейнберг слегка поморщился.
— Это может спровоцировать не просто набег вкладчиков, а полномасштабную панику.
— Именно это нам и нужно, — я встал, подходя к карте города, висевшей на стене. — Вопрос в том, как распространить эти слухи так, чтобы они казались достоверными.
— У меня есть три независимых канала, — Гриффин подошел к карте. — Первый слух будет запущен через биржевых маклеров. Они обожают инсайдерскую информацию и мгновенно распространяют ее.
— А второй?
— Через журналистов финансовых изданий, — Гриффин улыбнулся. — Не для публикации, конечно, но они поделятся с ключевыми источниками, которые затем распространят информацию дальше.
— А третий слух? — я ожидал услышать что-то интересное.
— Через барменов в трех заведениях, где любят собираться банковские служащие, — ответил Гриффин. — Нет лучшего канала для распространения деликатной информации. Особенно если намекнуть, что источник кто-то из высшего руководства банка.
План элегантен в своей простоте. Три независимых источника, три дополняющих друг друга слуха, и все вместе они создают полную картину банка на грани краха.
— Когда можно начинать? — спросил я.
— В понедельник утром, перед открытием банка, — ответил Гриффин. — К полудню информация распространится по всему финансовому сообществу.
— Отлично, — я кивнул. — Тогда нам остается лишь один элемент. Начальный импульс.
Я повернулся к Фейнбергу.
— Нам нужно, чтобы несколько крупных вкладчиков одновременно пришли снимать свои депозиты сразу после открытия банка. Это создаст видимость очереди и привлечет внимание.
— У меня есть определенные связи, — осторожно произнес Фейнберг. — Некоторые клиенты, которым я в свое время помогал с налоговыми вопросами. Они могли бы оказать такую услугу.
— Сколько человек вы можете привлечь?
— Четыре-пять, не больше, — ответил Фейнберг. — Но все они достаточно состоятельны, чтобы их действия были заметны.