— Есть причина? — насторожился Кляйн.
— Предосторожность, не более, — я положил конверт обратно. — Я хочу убедиться, что система полностью защищена, прежде чем демонстрировать наши результаты. Кроме того, нам нужно время, чтобы подготовить объяснение будущего замедления.
Кляйн неохотно кивнул:
— Хорошо, мистер Стерлинг. Я передам мистеру Мэддену ваши соображения.
— И еще один момент, — я подал знак О’Мэлли, и он запер дверь. — Те семь миллионов в высокорисковых активах. Мы должны начать их постепенное перемещение в более безопасные зоны. Я подготовил план. Вся операция должна занять около месяца и выглядеть как обычная ротация портфеля.
Я развернул перед Кляйном детальную схему перемещения активов. Бухгалтер изучал ее с профессиональным восхищением:
— Изящно. Никто не заподозрит реальной цели.
— Главное скорость и секретность, — я сложил схему. — И еще одно. В два часа у меня встреча в «Zurich Manhattan Banking Association». Нужно проинспектировать наши резервы.
Кляйн кивнул и начал собирать бумаги в портфель:
— Ясно, мистер Стерлинг. Что-нибудь еще?
— Да, — я смотрел на него. — Вчера он срочно вызвал на встречу? Все в силе?
Кляйн кивнул.
— Требуется обсудить тревожную ситуацию. Вас будут ожидать с нетерпением.
Когда Кляйн ушел, я посмотрел на бумаги. Получится ли защитить все активы синдиката до краха? Если нет, я долго не протяну.
Впрочем, даже если мы сможем сохранить хотя бы половину, это уже будет победой. После краха эти деньги превратятся в настоящее состояние. Но я собирался оставить все деньги в целости и сохранности.
Я подошел к стене, где висела карта с отмеченными инвестициями, и провел пальцем по линии восточного побережья. Когда придет буря, выживет только тот, у кого прочное убежище. Главное успеть до того, как разразится шторм.
После обеда я отправился в банк. Перед этим загримировался привычным образом, состарив и изменив внешность.
Белоснежное мраморное здание «Zurich Manhattan Banking Association» на углу Уолл-стрит и Уильям-стрит излучало надежность и консерватизм. Швейцарская педантичность чувствовалась во всем: от безукоризненно чистых ступеней до идеально отполированных бронзовых дверных ручек.
Мы с О’Мэлли вошли ровно в два часа пополудни. Банковский зал встретил нас сдержанной роскошью и атмосферой тихой сосредоточенности.
Мраморные колонны поддерживали высокий потолок с фресками, изображающими аллегории Процветания и Благоразумия. Безупречно одетые клерки двигались между столами с почти механической точностью.
К нам тут же подошел метрдотель в безупречном темно-сером костюме:
— Мистер Грей, мы ожидали вас. Господин Бернье уже прибыл и ждет в конференц-зале.
Нас провели через боковую дверь в коридор, а затем в лифт с медной решеткой и красным бархатным диваном внутри. Лифтер в белых перчатках нажал кнопку «B3» — третий подвальный этаж. Машина начала плавное движение вниз.
— Как давно вы знаете Бернье? — спросил О’Мэлли тихо.
— Достаточно, чтобы доверять его профессионализму, но недостаточно, чтобы доверять ему лично, — ответил я.
Лифт остановился, и мы вышли в прохладный, хорошо освещенный коридор. По обеим сторонам тянулись металлические двери сейфовых комнат, пронумерованные золотыми цифрами. Наш провожатый остановился у двери с номером сорок два.
— Господин Бернье ожидает внутри. Если понадобится что-либо, воспользуйтесь внутренним телефоном.
Комната за дверью оказалась просторным хранилищем с металлическими шкафами по периметру и большим столом из зеленого мрамора в центре. Альфред Бернье, высокий худощавый мужчина с идеально подстриженными седеющими усами, встал, когда мы вошли.
— Мистер Грей, рад видеть вас снова, — его английский звучал безупречно, с легким швейцарским акцентом. Бернье был одет в темно-синий костюм из фланели, который сидел на его худощавой фигуре как влитой. Безупречно повязанный галстук фиксировался золотой булавкой с крошечным бриллиантом, дорого, но не вычурно.
— Господин Бернье, — я пожал его руку. — Благодарю, что прибыли лично. Это мой коллега, мистер О’Мэлли.
Бернье коротко кивнул О’Мэлли и повернулся к металлическим шкафам:
— Я подготовил все документы по нашим операциям за последний квартал. И должен сказать, что впечатлен вашей предусмотрительностью.
Он достал небольшой ключ и открыл центральный шкаф. Внутри находились аккуратно сложенные банкноты, перевязанные банковской лентой, по всей видимости, около двух миллионов долларов. Наш оперативный резерв для экстренных ситуаций.
Бернье открыл второй шкаф. Там лежали холщовые мешки с характерным желтоватым блеском внутри.
— Двойные орлы, как вы и запрашивали, — сказал швейцарец. — Девятьсот восемьдесят монет, общий вес чуть более шестидесяти фунтов. Текущая стоимость около двадцати тысяч долларов.
— Это лишь малая часть, — я указал на третий шкаф. — Господин Бернье, покажите, пожалуйста, документы.
Швейцарец открыл третий сейф, достал оттуда папку в кожаном переплете и разложил документы на мраморном столе. Это были свидетельства о владении золотыми слитками, хранящимися в сейфах банков Цюриха, Базеля и Женевы.
— Здесь подтверждение на восемьсот килограммов чистого золота, — Бернье указал на первую стопку документов. — И еще контракты на приобретение двухсот килограммов, которые будут доставлены в течение месяца.
Я внимательно изучил сертификаты. Общая стоимость золота, хранящегося в швейцарских банках, составляла около трех миллионов долларов, значительная сумма, но все еще недостаточная по сравнению с общим капиталом синдиката. После краха я собирался использовать все это для скупки активов.
— Теперь перейдем к недвижимости, — я указал на четвертый шкаф.
Бернье достал несколько папок с документами на землю в разных штатах. Все они были оформлены на подставные компании с разветвленной структурой собственности, которую практически невозможно было отследить до реальных владельцев.
Участки вдоль планируемых федеральных трасс в Пенсильвании, Нью-Джерси, Мэриленде и Вирджинии. Общая стоимость около полутора миллионов сейчас, но после завершения строительства дорог возрастет минимум втрое.
Активы защищены трехуровневой системой. Я развернул схему на столе, всматриваясь в сложную структуру взаимосвязанных компаний и трастов.
На первом уровне публичные инвестиционные трасты, через которые проходят легальные операции. Затем стоят офшорные компании в Панаме и на Багамах. И наконец, швейцарские и лихтенштейнские фонды, владеющие реальными активами.
Бернье с профессиональным восхищением изучал схему:
— Гениально. Даже если первый или второй уровень будет скомпрометирован, активы останутся защищенными.
— Именно, — я указал на список в конце схемы. — Но нам нужно усилить защиту. Господин Бернье, я хочу обсудить новые механизмы перемещения капитала.
Швейцарец открыл портфель и достал несколько документов:
— У меня есть несколько предложений. Во-первых, система аккредитивов, позволяющая активировать капитал в случае непредвиденных обстоятельств. Она позволит вам сохранить ликвидность, если большинство банков будут парализованы. Вы сможете активировать аккредитивы в шестнадцати различных банках по всему миру.
— Это решает вопрос с доступом к наличности, — я взял документы. — А как насчет физической транспортировки золота?
— У нас есть специальная служба, — Бернье показал проспект с логотипом «Geneva Transport Company». — Дипломатические каналы, полная конфиденциальность. Мы можем переместить оставшиеся физические активы в течение двух недель.
Я задумчиво изучал документы. События развивались быстрее, чем я предполагал. Если мои расчеты верны, то крах наступит примерно через шесть-семь недель. Нам нужно успеть защитить максимум активов.
— Приступайте к транспортировке немедленно, — решил я.
— Как скажете, — Бернье сделал пометку в блокноте. — Что-нибудь еще?
— Да, — я открыл дипломат и достал запечатанный конверт. — Это особая инструкция. Хранить в главном офисе банка в Цюрихе. Вскрыть только в случае моей смерти или по особому кодовому слову.
Бернье принял конверт с профессиональной невозмутимостью:
— Будет исполнено, мистер Грей, — он позволил себе легкую улыбку. — Это и есть ваша настоящая власть, не так ли? Не управление деньгами, а знание, где они находятся.
— Вы правы, господин Бернье, — я закрыл дипломат. — Мы смогли защитить около сорока процентов капитала от предстоящих событий. Этого недостаточно, но уже значительный прогресс. И будем ежедневно работать над защитой остальных шестидесяти процентов. Господин Бернье, благодарю за сотрудничество. Жду отчета о начале транспортировки золота через три дня.
Когда швейцарец вышел, я окинул взглядом сейфы, хранящие часть империи синдиката:
— Патрик, мы балансируем на лезвии бритвы. С одной стороны финансовый крах, с другой возможная гангстерская война. И мы должны успеть подготовиться к обоим сценариям.
— Справимся, босс, — О’Мэлли похлопал по внутреннему карману пиджака, где явно угадывался контур кольта. — Не в первый раз.
— Верно, но никогда еще ставки не были так высоки, — я запер последний сейф. — Теперь в офис. Надо подготовиться к вечерней встрече.
Глава 8Резервный план
Вечерний сумрак окутал доки Гудзона тяжелой пеленой. Косые струи дождя барабанили по крыше склада номер семнадцать, принадлежавшего «Atlas Transportation», одной из подставных компаний Мэддена.
Я вглядывался в темноту через мутное окно, наблюдая, как последние докеры спешили укрыться от непогоды. За рекой огни Нью-Джерси размывались водяной пеленой, словно предвещая туманное будущее.
— Они уже здесь, — тихо сказал О’Мэлли, следивший за подъездной дорогой. — Два автомобиля, Packard и Cadillac.
Я кивнул, поправляя запонки на рубашке. Срочное ночное собрание с руководством синдиката не предвещало ничего хорошего. Двойной код «Красная полоса. Экстренная доставка» использовался только в ситуациях прямой угрозы.