— А что с О’Брайеном? — неожиданно спросил он.
— Что с ним?
— Ирландец из Бостона объявил войну всем итальянцам. Включая меня. Если я соглашусь на ваше предложение, как решается эта проблема?
Вопрос был логичным. О’Брайен действительно не делал различий между нью-йоркскими и чикагскими итальянцами. Тут даже вырисовывалась более интересная альтернатива.
— Совместными усилиями, — ответил я. — Две организации против одной ирландской группировки. О’Брайен силен, но не настолько.
— Или мы позволим ему уничтожить ваши бостонские операции, а потом займемся освободившейся территорией, — усмехнулся Нитти.
— Тогда следующей целью станете вы, — предупредил я. — О’Брайен ненавидит всех итальянцев без исключения.
Нитти затушил сигару в хрустальной пепельнице и посмотрел на меня оценивающим взглядом:
— Мистер Стерлинг, вы убедительны. Но мне нужны гарантии. Письменное соглашение, подписанное всеми боссами Комиссии. Механизм арбитража для спорных вопросов. И компенсация за отказ от части планов экспансии.
— Какого рода компенсация?
— Эксклюзивные права на канадский алкоголь через детройтские каналы. Плюс ваши банковские услуги для отмывания наших чикагских доходов.
Требования жесткие, но приемлемые:
— Согласен. При условии, что ваши люди не вмешиваются в операции к востоку от Питтсбурга.
— Договорились, — Нитти встал и протянул руку. — Поздравляю, мистер Стерлинг, вы только что предотвратили самую кровопролитную войну в истории организованной преступности.
Мы пожали руки, скрепляя соглашение.
Мэдден облегченно улыбнулся:
— Джентльмены, теперь можно выпить за успех переговоров.
Нитти разлил виски по трем стаканам:
— За новую эру сотрудничества. И за то, чтобы наши враги пожалели о своей враждебности.
Мы выпили, завершая сделку по древнему обычаю.
— Когда встречаемся для подписания окончательных документов? — спросил я.
— Через неделю. Нейтральная территория — Детройт. Мой юрист подготовит проект соглашения, ваши люди внесут поправки.
— Отлично.
Когда мы покидали отель, О’Мэлли тихо сказал мне:
— Босс, этот человек согласился слишком легко. Что-то он недоговаривает.
— Возможно, Патрик. Но сегодня мы избежали войны на два фронта. Остается только О’Брайен, а с одним врагом справиться проще, чем с двумя.
Чикагские огни отражались в темных водах озера Мичиган. Первый раунд большой игры был завершен, но впереди ждали новые вызовы.
Время покажет, стоила ли эта сделка уплаченной цены.
Сразу после встречи с Нитти мы отправились на вокзал. Больше в Чикаго нас ничего не задерживало.
Поезд «Двадцатый век» мерно покачивался на рельсах, унося нас от промышленной дымки Чикаго к огням Манхэттена. За окнами купе первого класса мелькали заснеженные поля Огайо, освещенные бледным солнцем.
Я сидел в кожаном кресле, просматривая утренние газеты.
«Chicago Tribune» пестрил заголовками о банкротствах мелких банков, «New York Times» анализировал падение промышленного производства. Экономический кризис продолжал терзать страну, но для моих операций это создавало новые возможности.
О’Мэлли дремал в соседнем кресле, его массивная рука лежала на рукояти Colt под пиджаком. Даже во сне ирландец оставался настороже, привычка, выработанная службой в моей охране.
Шон Маллоу изучал железнодорожное расписание в дальнем углу купе:
— Босс, прибываем в Гранд-Централ в половине седьмого вечера. Машины будут ждать у платформы номер девять.
— Хорошо, — кивнул я, откладывая газеты. — Завтра с утра полная загрузка. Нужно проанализировать результаты переговоров с Нитти и подготовить отчет для Комиссии.
Соглашение с чикагцами открывало новые перспективы, но одновременно создавало обязательства. Территориальный раздел требовал четкого соблюдения границ, а совместные операции против О’Брайена — тщательной координации.
Проводник в синей униформе постучал в дверь купе:
— Джентльмены, через полчаса прибываем в Нью-Йорк. Прошу подготовиться к высадке.
Маллоу убрал документы в портфель и проверил оружие:
— Босс, наши люди должны быть уже на вокзале. Периметр зачищен, маршрут до особняка проложен через безопасные районы.
Я посмотрел на часы, уже почти шесть вечера. Время двигаться дальше.
Огни Манхэттена уже виднелись в окне, когда зазвонил телефон-автомат в конце вагона. Проводник подошел ко мне:
— Мистер Стерлинг? Для вас срочный звонок от мистера Роквуда-младшего. Говорит, дело не терпит отлагательств.
Я поднялся из кресла, чувствуя, как адреналин учащает пульс. Срочные звонки в мире большого бизнеса редко приносят хорошие новости.
Черный Packard остановился у величественного фасада нефтяной штаб-квартиры Роквуда на Бродвее в половине девятого утра. В воздухе уже чувствовалось приближение весны.
О’Мэлли первым выбрался из автомобиля, его острый взгляд просканировал окрестности. Иногда мой помощник демонстировал почти сверхъестественное чутье на опасность.
— Чисто, босс, — коротко доложил он. — Маллоу проверил здание еще на рассвете. Люди Роквуда ожидают нас на тринадцатом этаже.
Вестибюль здания «Роквуд Петролеум» поражал масштабами даже по меркам Манхэттена. Мраморные колонны тянулись к потолку высотой в тридцать футов, а на стенах висели картины, изображающие нефтяные вышки от Техаса до Мексики.
Лифтер в золотой униформе поднял нас на тринадцатый этаж, где располагалась международная штаб-квартира нефтяной империи. Коридоры устланы персидскими коврами, а воздух пропитан ароматом дорогого кубинского табака.
Секретарша Роквуда, элегантная женщина средних лет в темно-синем платье, встретила меня у массивных дубовых дверей:
— Мистер Стерлинг, добро пожаловать. Мистер Роквуд ждет вас в конференц-зале. Он просил передать, что ситуация требует немедленного обсуждения.
Дэвид Роквуд встретил меня у входа в просторный зал, где за овальным столом из красного дерева уже сидели несколько человек. На его лице читалось напряжение. Как он сообщил вчера по телефону, что-то пошло не так с саудовским проектом.
— Уильям, благодарю за оперативность, — он крепко пожал мне руку. — Боюсь, у нас серьезные проблемы. Позвольте представить участников совещания.
За столом сидели ключевые фигуры проекта. Чарльз Уитмен, финансовый директор, нервно перебирал документы. Гарольд Беккет, главный геолог, изучал телеграммы. Джеральд Кларксон, юрист компании, делал пометки в толстой папке с контрактами.
— Джентльмены, — обратился ко мне Роквуд, — расскажите мистеру Стерлингу о проблемах, которые возникли за последние две недели.
Уитмен первым взял слово:
— Мистер Стерлинг, ситуация критическая. Банк «Credit Lyonnais» в Париже заморозил наш депозит в размере восьми миллионов франков, предназначенный для первого транша королю Саудовской Аравии.
— По какой причине? — спросил я, садясь за стол.
— Официально — требование дополнительных гарантий от американских банков. Неофициально — давление британского правительства через «Lloyds Bank», который является крупнейшим акционером «Credit Lyonnais».
Беккет достал карту Ближнего Востока, испещренную красными отметками:
— Плюс разведывательные данные оказались неполными. Наша экспедиция обнаружила, что геологические структуры в районе Эль-Хасы сложнее, чем предполагалось. Потребуется дополнительное бурение разведочных скважин.
— Сколько дополнительного времени и денег? — уточнил я.
— Минимум шесть месяцев и два миллиона долларов, — ответил геолог. — Нефтеносные пласты залегают глубже, чем показывали первоначальные расчеты.
Кларксон поднял голову от юридических документов:
— К тому же король Абдул-Азиз ужесточил условия концессии. Теперь он требует создания совместной саудовско-американской компании с равным участием капитала.
— Это значит? — спросил я.
— Вместо простой концессии на добычу нефти мы должны создать партнерство, где саудовская сторона получает пятьдесят процентов акций будущей компании.
Роквуд налил кофе из серебряного кофейника и мрачно посмотрел на меня:
— Уильям, если честно, проект рискует провалиться, не начавшись. У нас заморожено финансирование в Европе, увеличились технические сложности, изменились политические условия.
Я внимательно изучил разложенные на столе документы. Знание будущего подсказывало решения, но нужно подать их как логичный анализ ситуации.
— Джентльмены, — сказал я после паузы, — все эти проблемы решаемы. Более того, некоторые изменения условий могут сыграть нам на руку.
Уитмен недоверчиво посмотрел на меня:
— Каким образом?
— Начнем с финансирования. Если европейские банки создают препятствия, обойдем их. «Merchants Farmers Bank» готов предоставить мостовое финансирование в размере десяти миллионов долларов под семь процентов годовых.
— Ваш банк располагает такими суммами? — удивился Роквуд.
— После размещения депозитов крупных клиентов — да. Плюс мы установили корреспондентские отношения с «Union Bank of Switzerland» в Цюрихе.
Разумеется, я не стал говорить, что часть этих денег получены за счет незаконных операций по легализации мафиозных доходов и продолжил:
— Швейцарцы предлагают кредитную линию до пятнадцати миллионов швейцарских франков под залог будущих нефтяных поставок. Процентная ставка восемь с четвертью процентов, но никаких политических условий.
Глаза Уитмена загорелись интересом:
— А сроки рассмотрения?
— Максимум две недели. Швейцарские банкиры ценят конфиденциальность и оперативность больше политических игр.
Беккет поднял голову от геологических карт:
— А что с техническими проблемами? Глубокое залегание нефтеносных пластов потребует более мощного оборудования.
— «Hughes Tool Company» в Хьюстоне разработала новые роторные долота из вольфрамовой стали. Они способны бурить на глубину до восьми тысяч футов в твердых породах.