Мы хотели уже выдвинуться в сторону поместья Васнецовых, но у меня зазвонил телефон, моего внимания требовал мент Сашка.
— Дай пять минут, сейчас перезвоню, — буркнул я в трубку, и вернулся к строителю.
— Василий Петрович, я предлагаю вам самостоятельно осмотреть местность, там практически ничего не осталось, так что придется все строить с нуля, да и сад восстанавливать придется. Проект обсудите с моими родителями, я вам скину сейчас их контакты. А теперь я вынужден с вам попрощаться, возникли срочные дела. Нет-нет, меня не надо подвозить, я прекрасно доеду на такси.
Когда строитель закрыл за собой дверь, я перезвонил Сашке.
— Говорят, ты собираешься брать штурмом полицейское управление? — весело спросил меня мент.
— Ну что значит «штурмом», — простонал я, — не собираюсь я разрушать твое любимое управление!
— Ладно, не паникуй. Скажи лучше, не пожмотишься в том же ресторане обсудить наши делишки?
— Для тебя мне котлеты по-киевски не жалко. Скоро буду.
Вскоре мы сидели за тем же столом, за которым обсуждали феерическую тройную дуэль.
— Объясни мне дружище, что ты здесь делаешь? — спросил я. — Разве тебе не положено блюсти интересы родной конторы?
— У меня приказ САБа, и очень толстый намек лично от Михельсона, что с твоей помощью мы можем выйти на парочку продажных шкур.
— Которые дважды тебя подставляли. И только добрый Васнецов спасал твою голову.
— Ты сильно-то нос не задирай, — криво улыбнулся Сашка, — но в целом все так.
— Ты вообще понимаешь, что мы должны сделать? — спросил я его.
— Не дурак, — посерьезнел мент и продолжил гораздо тише, — мы должны украсть вещественные доказательства.
— Не украсть, а подменить.
— Есть на что? — поинтересовался Сашка.
Я похлопал себя по карману.
— Все имеется.
— И у тебя есть план? — спросил Сашка.
— Ты мне очень подробно расскажешь, как у вас там все устроено, кто выдает вещдоки, кому и на каком основании. Где висят камеры, кто их смотрит. Короче, все-все расскажешь.
— Думаешь, я тебя одного пущу? — фыркнул мент.
— А тебе не приходит в голову, что ты мне будешь мешаться под ногами?
Сашка наклонился близко-близко к моему лицу и заговорил очень тихо:
— Боишься, что я спалю, кто ты есть на самом деле?
— А кто я, по-твоему? — попытался я прикинуться дурачком.
— Думаешь, я дважды два сложить не смогу, оборотень ты хренов?
Глава 14
Александр Петрович Вронский, капитан полиции и с некоторых пор мой друг, переживал сильнейший экзистенциальный кризис. Так бывает с людьми, которых раз за разом предает система, которой они поклялись служить.
В полиции в этой России использовались военные чины, так что служили там те же поручики и штабс-капитаны. Сашка же был обычным капитаном.
Он особенно не раздумывал, когда офицер Службы Безопасности Михельсон пришел с интересным предложением. Правда был немного удивлен, когда понял, что его вербуют не в САБ, а в куда более странную структуру. Еще месяц назад Сашка счел бы и организацию, и всю эту историю мутными, но Артем Давыдович не зря считался матерым профессионалом, пришел к Сашке в точно рассчитанный момент и нашел правильные слова.
Михельсон подвесил перед носом капитан Вронского сразу две очень вкусные морковки. Первая — перспектива перейти на службу в САБ, но не сразу, требовалось закрыть какое-нибудь очень громкое дело. А для этого нужно было мое содействие, иначе говоря, когда я в очередной раз пойду спасать население Нижегородской губернии от разных чудовищ, надо меня уговорить не убивать всех, кто под руку попадется, а оставить парочку злодеев капитану Вронскому для задержания и хоть какие-нибудь улики для суда.
Но карьера Сашку волновала в последнюю очередь, он слишком разочаровался в службе, но Михельсон помахал у него перед носом второй завлекалочкой: шансом вычислить и прижучить кротов Красного Гостя в полиции. Это можно было сделать прямо сейчас, а в куда более далекой перспективе маячила главная цель: снести башку самому проклятому Акаи Гестио.
Эти новости Вронский на меня и вывалил.
— Тебе самому не нужны арестованные, которых можно допросить, — пояснил я Сашке «политику партии». — Но ты найдешь пистолет, который имеет отношение ко многим ярким преступлениям, происшедшим в последнее время. Я тебе обеспечу и труп, на который легко можно будет списать очень многое. А если выгорит наша маленькая афера, то и странные события в библиотеке.
Я подробно расспросил капитана Вронского, как устроена система хранения и учета вещественных доказательств.
— Итак, на выдаче стоит толстячок Валерий Марьин, — объяснил Сашка. — Ты, проклятый оборотень, захочешь подменить его. Он полный олух, но я не дам тебе просто взять и убить честного, хотя и туповатого мента.
— Я и не собираюсь! — заверил я капитана.
— У тебя есть план?
— О да, есть! — я улыбнулся, Сашку при этом почему-то передернуло. Что же у этого Васнецова с харизмой?
День у поручика Марьина не сложился с самого утра. Начальство устроило ему разнос, Валера так и не понял, в чем провинился. В расстроенных чувствах он уронил любимую кружку, купленную в Санкт-Петербурге. Естественно, она разбилась вдребезги, а поручику пришлось прибираться под взглядами сослуживцев, отчасти сочувствующими, но по большей части издевательскими.
Чтобы дать шанс гиблому понедельнику Валера зашел в пивную, облюбованную довольно давно. Плюс ее был в расположении — по пути из управления домой, — а также и в том, что ее игнорировали коллеги. Отдыхать Марьин предпочитал подальше от собратьев-полицейских.
Марьину хотелось коньяка, но позволить себе он мог только пиво, причем, не самое дорогое. Но и оно могло охладить измученную, горящую душу поручика. Однако, рано было Валере расслабляться. Скверный день достанет тебя даже в пивной.
Начался вечер не так уж и плохо. Рядом с Валерой за стойкой расположились две очень милые девушки, они зарылись в меню, и вскоре бармен водрузил перед ними два бокала необычной формы, украшенные фруктами и разными финтифлюшками, в одном плескалась розовая жидкость, в другой — фиолетовая. Девушки, заметив интерес Валеры, скромно и будто бы извиняясь, улыбнулись и присосались к соломинкам, торчащим из бокалов.
Тут как раз и Валере выдали кружку светлого, он уже поднес было ее к губам, но какой-то детина, высокий, пьяный и дурно пахнущий, полез к девицам знакомиться, толкнув нашего героя под локоть. Только необыкновенная ловкость, выработанная годами пьянок в местах намного хуже этого, позволила Валере спасти содержимое, не то быть бы ему облитым пивом с ног до головы.
— Эй, полегче! — возмутился Марьин, но громила только лениво отмахнулся от нашего героя.
Валера сделал мощный глоток, пытаясь вернуть стремительное ускользающее хорошее настроение. Вроде бы даже получилось, но справа раздался пронзительный визг. Громила тянул руку к одной из девушек и уже порвал на ней платье.
— Полиция Нарышкина! — рявкнул поручик. — А ну прекратить безобразие!
— Сиди смирно, полиция, а то лежать заставлю! — громила поднялся во весь рост, оказавшийся весьма немалым.
Сказать честно, бойцом Валера был никудышным, но вид плачущих, перепуганных, но все еще очень милых девушек, пробудил в нашем герое нечто древнее и глубинное. Недолго думая, Валера треснул хулигана по красной физиономии почти полной кружкой. Громила закачался и скорее случайно, размахивая руками, заехал пудовым кулаком поручику по голове. В глазах нашего героя помутилось, но он успел заметить, как одна из девиц бьет мерзавца по затылку непонятно откуда взявшейся бутылкой.
Поручика Марьина вынесли из бара и разместили на заднем сидении автомобиля, числящегося на балансе санатория «Ласточка». Капитан Вронский подошел к поверженному громиле, не слишком бережно помог подняться на ноги.
— Жестко играешь, начальник! — пробурчал нарушитель спокойствия.
— Не стони, тебя и похуже прикладывали, — похлопал его по плечу капитан. — Зато отработал честь по чести, на свободу с чистой совестью. Стоит бутылкой по башке двух лет?
— Премного благодарен, гражданин начальник! — громила отвесил шутливый поклон. — могу я идти?
— На все четыре стороны. Но если ты кому хоть слово…
— С пониманием, начальник! Из-под земли достанешь и землю жрать заставишь! — ухмыльнулся хулиган.
— Заставлю ведь!
— Так я пойду?
— Катись, — махнул рукой капитан.
Утром, едва циферки на смартфоне сменились на «09:00», проходную пересек поручик Марьин. Прапорщица богатырского телосложения пыталась его окликнуть, но Валера молча отмахнулся.
— А ты вчера повеселился, приятель, — хохотнула привратница ему вслед. — Ну и чего приперся? Поспал бы лишний часок.
Ответа она, конечно, не дождалась, а поручик тем временем поднялся на второй этаж, чтобы занять свое рабочее место. Попутно, быстрым незаметным движением, Марьин отключил камеру, контролирующую коридор. Еще одна камера располагалась за стеклом хранилища, она, прежде чем ослепнуть, зафиксировала, как поручик занял свое место.
Открывать хранилище вещдоков он должен был через час, в десять утра, так что Марьин на законном основании скрылся в маленькой комнатке, что прилегала к хранилищу.
Через минуту из его двери вышел другой поручик в такой же полицейской форме, высокий, худой, но вряд ли кто-то в Управлении узнал бы этого человека в лицо. Незнакомец прошел по все еще пустующим коридорам в лабораторию, занимавшуюся, кроме прочего, баллистической экспертизой.
Там, к разочарованию незнакомца, уже трудился какой-то умник в белом халате. Поручик ловким движением вырубил камеру при входе, а потом со злостью гаркнул:
— Чем вы тут занимаетесь? Не слышите, что ли, пожарную тревогу? Вы, мать вашу, горите и всех нас сожжете!
— Но я не услышал сирену, — растерялся умник, — у нас все в порядке!
— Да ну, — язвительно переспросил поручик, — в порядке? А это что?