— Корецкая, — приказал щуплый, — отвесь гостю подзатыльник.
— Пусть пинка ему отвесит! — подсказал студиоз.
Соня схватилась за горло, начала синеть, будто ей не хватает воздуха.
Вот тут я рассердился. Совсем недавно по воле Пижонова Соня стреляла в меня, а теперь ее опять превращают в орудие против меня. Я испытал жгучее желание защитить подругу, и каким-то образом мне это удалось, я заметил, что ей стало лучше, по крайней мере цвет лица оздоровился.
Но гнев мой не прошел. Я достал своего нового фаворита — пистолет Библиотекарь, шагнул вперед и упер ствол щуплому в лоб.
— Что ты там говорил про ботинки, щеночек, на колени, быстро!
— А ну прекратить! — приказ грянул как гром с неба.
Давление вмиг пропало, но я пока не торопился опускать пистолет, я все еще чувствовал себя очень сердитым.
— Разве мы закончили? — прорычал я сквозь зубы.
Старик с длинной седой бородой, растолкав студентов, пробился ко мне.
— Господин Васнецов, — произнес он торжественно, — я официально приношу вам извинения за этот инцидент. Поверьте, виновные понесут наказание.
Соня положила мне руку на локоть.
— Все в порядке, милый!
Теперь меня немножко отпустило. Я убрал оружие, которое мне и не было нужно, я мог свернуть шеи всем этим детишкам за несколько секунд и не вспотеть.
— Всех попрошу разойтись по своим комнатам. Мы еще поговорим о случившемся.
— Минус двадцать очков Слизерину, — не удержался я от шпильки вслед разбегавшимся студиозам.
Впрочем, никто не понял шутки, кроме прыснувшей в кулак Сони.
— Если бы Корецкая его не прикрывала, — прошипел щуплый себе под нос.
— Вы глупы, Крамер, — покачал головой седобородый, — это наш гость прикрывал Софью. Стихийный второй ранг? Замечательно! А в защите и добрый третий. Эх, если бы я мог уговорить вас поучиться у нас, мы бы сделали из вас…
— Настоящего монстра? — перебил я его, хотя это было не слишком вежливо. — Спасибо, я уже им стал. Эй, Крамер, каково это заполучить чудовище во враги?
Щуплый вдруг побледнел, похоже, до него начало что-то доходить.
— Последствия, Крамер, последствия! — напутствовал его седобородый. — бывает полезно думать о них. Софья, боюсь, я вынужден просить вас попрощаться с вашим другом. Господин Васнецов, жду вас через несколько минут в моем кабинете. Я изучил состояние вашего пациента.
— Шаловливые у тебя однокашники, — шепнул я на ухо Соне, прижав ее к своей груди.
— Вот уж о ком я сейчас не хочу говорить, так это о недоумке Крамере.
— Я просто волнуюсь, как ты здесь.
— А ты не волнуйся. Я могу постоять за себя. А теперь научилась и кое-чему новому. Да и на самом деле они безобидные. Просто, как молодые волчата, пробуют на зуб всех и вся вокруг.
— Ты точно хочешь здесь остаться? Поехали отсюда прямо сейчас, — предложил я ей спокойным голосом, но в глубине души обмерев.
— Нет, милый, — Соня поцеловала меня в губы. — Не скажу, что мне так уж здесь нравится, но я вижу, что это место может мне дать. И я хочу это получить! И мы оба помним, что я стреляла с тебя.
— Но ты сопротивлялась.
— И в следующий раз сделаю это куда лучше. Прости, но я остаюсь.
Отпустив наконец Соню, чего мне делать абсолютно не хотелось, я прошел в кабинет настоятеля. Он оказался довольно скромен по убранству, но так наверно и положено в монастыре, даже не в настоящем.
— Присаживайтесь, господин Васнецов, — настоятель предложил мне стул. — Я не успел представиться. Свешников Илья Георгиевич к вашим услугам. Итак, мы хотели поговорить о несчастном Филимонове.
— Вы уже знаете, что с ним сделали? — спросил я.
В кабинет вошла Ирина, она же мне и ответила:
— Я говорила, для простоты это можно назвать вирусом. Аналогия не с болезнью, а с программой. С Соней вышла похожая история, но у вампира было всего десять минут, это можно назвать халтурной работой.
— И вы все исправили, я могу забрать девушку?
— Если бы она хотела уйти, — очень мирно заметил настоятель, — никто бы здесь не смог ее удержать. Мы ей полезны, и нам есть чему ее научить.
— Вернемся к террористу, — нетерпеливо стукнула меня по плечу Орлова.
— Мы можем его допросить?
— Ты уже его допросил! — Ирина снова ударила меня, что у этой женщины с нервами?
— Мы можем долго упорно и очень осторожно докапываться до нужных нам ответов, — терпеливо пояснил седобородый. — Повторюсь: осторожно, потому что вирус может контролировать определенные темы и отреагировать любым доступным образом, вплоть до убийства носителя.
— И что вы предлагаете? — спросил я столь же терпеливо.
— Составьте список вопросов, и со временем мы достучимся до ответов, не убив пациента.
— Меня интересует все, что касается Акаи Гестио. Вы знаете, кто это?
— Конечно, — улыбнулся Свешников. — по сути все мы здесь собрались ради него.
— И еще раз Васнецов! — встряла Ирина. — Хватит попрекать меня работой на твоего идиотского барона! Ну не знала я, что он на побегушках у Гостя!
— Итак, мне нужен Гестио. Все что вы сумеете вытащить из Филимоновской головы об этом существе, может оказаться важно. Даже если он не видел гипнотизера, по звуку, по запаху можно сделать массу выводов.
— Да-да, — ответила Орлова, — мы это умеем. Мы чертовски хорошо выуживаем детали, о которых пациент и думать забыл.
— Это так, — важно кивнул Свешников.
— Также меня интересует человек, его завербовавший. Его-то он точно видел.
— Принято, — кивнул настоятель. — Что-то еще?
— Было бы полезно восстановить его последние дни как можно подробнее. Сегодняшний день —лучше поминутно. Он где-то взял РПГ, его кто-то учил. Его кто-то кормил. Его кто-то возил. Это целая организация, и шурует она у нас в Нарышкине.
— Хорошо, — настоятель поднялся над столом. — Не ждите быстрых результатов. Но если что-то ценное всплывет, мы сразу дадим знать.
На этом разговор был закончен. Ирина вызвалась меня проводить.
— Какой-то ты непробиваемый, Васнецов, — сказала она мне на прощание. — Да не смотри ты таким букой. Мы с тобой еще сработаемся.
Покинул монастырь я в расстроенных чувствах. Я увидел Соню и снова с ней расстался. Красный Гость чувствует себя в спокойном Нарышкине как дома. Два теракта в один день, и все против меня. Хотя про случай в Ласточке я не был уверен. Скорее мое присутствие оказалось случайностью. Возможно, что безумец, ворвавшийся в санаторий, был провокацией криминальных авторитетов, тянущих руки к опустевшему Гречину. Только вот готовил его все тот же Гость.
А самое главное — я чувствовал опасность. Не здесь и сейчас, о чем меня стабильно предупреждал ликвор, меня мучало предчувствие беды. Но к этому я готов постоянно, с тех пор, как воскрес в бассейне, полном мертвецов.
Я набрал Сашку.
— Привет! Нашел что-нибудь по тому типу, что я тебе утром скидывал?
— Нашел, подъезжай в кафе возле управления. Хотя, какого черта, я голоден, так что с тебя обед. Жду тебя в ресторане. И ты угощаешь.
— Ну я, так я. Мне для хорошего человека пельменей не жалко.
— Каких еще пельменей, я буду… — встрепенулся капитан, но я уже сбросил вызов.
К тому времени я уже отъехал от Дивеево, и тут меня накрыло ощущение угрозы, но не абстрактной в далеком будущем, а очень даже непосредственное и сиюминутное.
На автомате ускорившись, я увидел, как в лобовое стекло машины летит граната от РПГ.
Глава 21
Все преимущества жизни после смерти, статуса живого мертвеца и усилений, подаренных ликвором, не помогут безболезненно выпрыгнуть из машины на полном ходу. Но спасибо всем этим опциям, я хотя бы выжил и не стал инвалидом.
Но они взорвали мой любимый Эдельвейс! Который, кстати, по документам не мой, а барона «не к ночи будь помянут» Вержицкого. Потом надо будет протереть все места, где я мог оставить отпечатки пальцев, хотя я давно без перчаток не хожу.
Ликвора на это падение я потратил слишком много, следовало срочно его пополнить. Потратив еще толику на ускорение, я, пригибаясь, чтобы остаться незаметным в высокой траве, помчался туда, где сидели гранатометчики.
Главное — не увлекаться, мне хочется пообщаться с этими приятными людьми. С другой стороны, плохое настроение требовало превратить нападавших в кровавую кашу.
Кандидаты на волшебное превращение в фарш в это время напряженно всматривались в сторону горящих обломков машины.
— Ну что там? Сдох? — спросил один из них товарища с биноклем.
— А куда он денется, его в клочья разорвало.
— Говорили, что бессмертный.
— Слушай больше всякие сказки.
— Правильно говорили, — вмешался я в разговор. — Мы рождены, чтоб сказку сделать былью.
Передо мной сидели два классических бандюгана, будто бы вышедших из девяностых в моем мире. Кожаные куртки, тертые джинсы, узкие лбы. Вместо «миротворцев», к которым я в этом мире уже успел привыкнуть, какие-то дешевые автоматы, которых я не видел у Маузера.
Игрушки эти я сразу отобрал, нечего к ним тянуться. Дал обоим недоумкам в глаз, чтобы задать тон будущей беседе, потом уже озвучил важный вопрос:
— А что это вы тут делаете?
Несколько оплеух, поломанных пальцев и других средств убеждения, что останутся на моей совести, и диалог постепенно наладился.
Когда Клещ сгинул в неизвестном направлении, а напомню, что сейчас его тело хранилось в кармане воровской руки, начальство прислало следующего инспектора с забавным погонялом Якутский Бобер. Я удивился было оперативности криминальных структур, но оказалось, что Бобер уже несколько дней шуровал в Гречине, и задачей его было восстановить поставки органов, которые мы с Соней прервали, разгромив «Красных овечек».
Про Красного Гостя бандюганы ничего не знали, но вот парадокс — нашу встречу в определенном смысле организовал его верный поклонник Вержицкий. Тут как раз не было противоречий, именно он курировал деятельность «Овечек» в аристократической среде. Ясное дело, что такой бизнес должен был зару