Я и подумать не могла, что Стэйси – врач. С виду она больше походила на плотника. Я смотрела на нее с надеждой в глазах, отчего ей, похоже, было не по себе. Вдруг она может как-то помочь Амаре? Как врач Стэйси не могла не заметить, что сестра больна. Вот бы раздобыть лекарство… Мои размышления прервала Амара:
– Именно деревни под куполом? Не города? Такие существуют?
– Конечно. Они чем-то напоминают города, только маленькие, и купол над ними совсем хилый. В некоторых от силы три-четыре дома. А есть и побольше, где проживает человек сто. Но в таких местах все равно нельзя ходить без защитного костюма: в куполе много зазоров, через которые проникает пыль. Поэтому пробоотборник воздуха работает весь день. Если в шлеме появляется трещина, то легкие сразу отказывают. Так что в таких деревнях все далеко не так благополучно, как в городах.
– А я вот слышала, что есть деревня без купола, – сказала вдруг Амара.
Я не ожидала, что сестра решит о ней упомянуть. Слухи о существовании этой деревни, ходившие среди жителей Малакки и Лангкави, больше напоминали сказку или легенду. Лично я тогда в них поверила, а вот Амара сразу сказала, что быть такого не может.
Мао и Стэйси переглянулись и рассмеялись:
– Славная байка, мы ее тоже слыхали. Говорят, что сами жители называют эту деревню Илим и что там есть огромная оранжерея.
– А вы знаете, где это место?
На вопрос Амары вдруг ответила Кудряшка:
– Лучше не пытаться его искать. – Заметив недоуменный вопрос в наших глазах, она продолжила: – Говорят, что та деревня, вроде бы известная как Илим, – рай для устойчивых. Ну разве не странно звучит? А вдруг это красивая сказка, придуманная для того, чтобы заманить наивных бедолаг в ловушку? Люди на грани отчаяния готовы верить во что угодно. Поэтому, дорогие мои, не стоит питать иллюзий, надо просто продолжать жить, как жили, вопреки всему.
– Мы просто хотели узнать, что вы об этом думаете, – обиженным тоном сказала Амара.
– Как же, как же. Таким вопросом вы легко себя выдаете. Сразу видно, что еще новички. Еще и ховеркар поставили на самое открытое место – неудивительно, если его украдут. Хоть бы включили режим невидимости. Если, конечно, хватает заряда аккумулятора.
Я внимательно посмотрела на Кудряшку и кивнула в ответ. Она была права. Мы действительно вели себя как наивные дети. Похоже, женщины не желали нам зла. Да, они не спешили делиться едой и лекарствами, но были дружелюбны. Насколько это возможно среди скитальцев.
В тот вечер перед сном Амара прошептала:
– Не стоит им доверять. Мы не знаем, что у них на уме.
Я понимала, почему сестра так сказала. Нам многое довелось пережить. Но одно мы знали точно: в новом мире больше не существовало дружбы без причины. За любым жестом доброй воли стояла корысть. За благосклонность этих женщин когда-то придется заплатить. Поэтому нужно бежать.
До того как мы попали в Джохор-Бару, один парень приютил нас на несколько дней в сарае во дворе своего дома. Но взамен он попросил крови для своей умирающей матери. Я прекрасно понимала, что наша кровь не поможет, но не знала, как ему об этом сказать, ведь он был так добр к нам и так надеялся на чудо.
Помню, Амара посмотрела мне в глаза и сказала:
– Мы можем дать ему кровь, но его мать все равно умрет. И что он тогда с нами сделает?
Мы решили бежать, но парень выследил нас и чуть не застрелил. Он так истошно кричал, что был похож не на человека, а на зверя. Мы еле унесли ноги, успев вскочить в «Дельфина». Одно время я жалела, что не дала ему немного крови. Может, нужно было подарить ему надежду хотя бы еще на пару дней. Пусть не бескорыстно, но он, как мало кто другой, все-таки был добр к нам.
Иногда я думаю, вот бы устойчивость сделала нас хоть чуточку сильнее. Когда в убежище нам поставили этот диагноз, мы безумно обрадовались, хоть и старались не показывать виду. Тогда мы верили, что устойчивость гарантирует нам безопасность в этом погибающем мире, мы точно выживем, несмотря ни на что. Оказалось, что все не совсем так. Пыль нас не убивала, но убивало все остальное. Тем не менее мы оказались не в худшей ситуации. Люди без устойчивости, дети, больные умирали в огромном количестве. Меня тошнило от всей этой новой реальности – реальности, которую я не выбирала.
Через пару дней мы прошерстили окраины Джохор-Бару, как предложили наши новые знакомые. Они, в свою очередь, обещали заняться обследованием внутренних районов. Амаре этот план пришелся не по душе:
– Они считают нас совсем глупыми. Нет чтобы прямо сказать: нам не нужны конкуренты. Ну что можно найти на окраинах? Там не было купола, поэтому искать там нечего.
Я думала иначе. По мне, уж лучше договориться о разделении территории, чем бороться за ресурсы в одном месте. Другие устойчивые этого нам даже не предлагали. Они просто угрожали и отбирали все, что у нас было.
Как мы и ожидали, окраины Джохор-Бару оказались в жутком состоянии. Но нам повезло наткнуться на пару коробок с пищевыми капсулами, которые еще не испортились. А потом – о радость! – мы обнаружили целый сарай с провизией. Похоже, там долгое время никого не было: в затхлом воздухе содержалась высокая концентрация пыли. Амара ждала снаружи, пока я очищала поверхности от агрегированных частиц. Потом мы вместе начали осматривать продукты. Бо́льшая часть из них была непригодна из-за предельного уровня концентрации пыли, но плотно закрытые консервы могли оказаться съедобными. От счастья Амара была готова заглотить их, не открывая, прямо с банкой.
За день нам удалось найти капсул и фильтров для воды на десять дней. Мы сложили всю добычу в «Дельфина», и я указала сестре на одно здание, куда уже давно хотела зайти, – на небольшую книжную лавку.
– Давай немного отдохнем, а потом сходим туда?
Убегая из города, люди меньше всего думали о книгах. Здесь все было нетронуто, только на полу валялось несколько томов. Я подняла одну книгу, но она была на малайском, которого я не знала. Зато Амара знала, но чтение ее никогда не увлекало. На лестнице, ведущей на второй этаж, лежал труп – вероятно, хозяина магазина. Сестра стала рассматривать декор на стенах, а я уютно расположилась в кресле в углу лавки.
Пора решать, куда двигаться дальше. Мы уже познакомились с одной группой устойчивых в Джохор-Бару. Встреча с другими – только вопрос времени. Но куда нам бежать? Есть ли еще пригодные для жизни места? В голове крутились вопросы, на которые не было ответа. Я закрыла глаза.
Проснувшись, я почувствовала в воздухе что-то странное. Амара сильно кашляла. За окном было красное зарево – видимо, закат. Но, подойдя поближе, я поняла, что это больше напоминает туман – признак резкого увеличения концентрации пыли.
– Амара, нужно возвращаться. Здесь опасно.
Мы заранее позаботились о герметичности нашего чердака, поэтому там было безопасно, даже когда на улице царила смертоносная пыль. Можно было бы переждать в «Дельфине», но там слишком тесно, а Амаре надо отдыхать. Почему-то я подумала про тех женщин. Полностью ли они устойчивые? Если кто-то из них только наполовину, как сестра, то надо успеть их предупредить, прежде чем туман доберется до центра Джохор-Бару.
Вернувшись ко входу в купол, мы сразу заметили неладное. Датчик сигнализации, который всегда показывал превышение допустимого уровня концентрации пыли, был выключен. Рядом лежал отключенный кем-то солнечный генератор.
Амара остановила «Дельфина». Я обеспокоенно смотрела на безмолвный город впереди. Полуразрушенный купол защищал его от ветра, поэтому туман пока не смог туда проникнуть.
– Наоми, ты останься, а я схожу посмотрю.
– Нет, пойдем вместе.
Амара мучилась от ужасного кашля и едва передвигала ногами, поэтому я не могла отпустить ее одну. Мы шли, стараясь глубоко не вдыхать воздух. Стояла подозрительная тишина – такая, что даже звуки шагов казались громкими. Пройдя пустырь, где еще оставался пепел от костра, мы зашли в узкий переулок, рядом с которым находился наш дом. И вдруг появились мародеры с ружьями.
– Похоже, те устойчивые нас не обманули, – сказал, ухмыльнувшись, мужчина, чье лицо закрывал защитный шлем.
– Нам все про вас рассказали. Молоденьких можно продать подороже.
Амара посмотрела на меня. На мгновение я оцепенела от страха, но потом вспомнила про то, что лежало в кармане. Мы с сестрой одновременно бросили в нападавших дымовые снаряды, заряженные пылью. Прихватили их в том НИИ, где нас держали. Выкрикивая ругательства, мародеры побежали за нами. Мы неслись со всех ног – один переулок, другой. Чтобы как-то задержать их, опрокинули мусорный бак. Выбежав на площадь, мы увидели, что багряный туман приближается ко входу в купол. Мародеры замешкались. Трое из них остановились, и теперь за нами гнался только тот, что был одет в плотный защитный костюм. Амара снова бросила пыльную шашку, и он отскочил назад. Я тоже потянулась за снарядом, но обнаружила, что карман уже пуст.
Сестра дистанционным ключом открыла ховеркар. Но я обогнала ее и побежала в другую сторону.
– Наоми! Ты куда?
Мне нужно было кое в чем убедиться. За спиной я слышала крики сестры, умолявшей меня вернуться. Я добежала до дома наших новых знакомых, со всей силы толкнула дверь и обнаружила, что она на удивление легко поддалась. Зайдя внутрь, я увидела трупы женщин и все поняла. Хотелось кричать от гнева. Но нельзя, нужно было сдержаться. Я подняла с пола пальто Стэйси.
Выйдя из переулка, я вновь натолкнулась на того мародера. Неудобный защитный костюм стеснял его движения, но он все равно мог меня поймать. Когда он уже почти схватил меня, я кинула ему в лицо пальто. Он на миг замешкался, и я успела ножом порезать его обмундирование. Незнакомец вскрикнул: «Ах ты мерзавка!», неловко протянул ко мне руку, но я еще раз пырнула его ножом и покатилась по асфальту. Он начал шарить рукой в поисках своего ружья, но в следующий момент увидел порез на костюме и опешил. В воздухе витала ужасающая пыль, но в тот момент я о ней не думала. Я лишь хотела прикончить этого урода.