Самой громкой попыткой вернуть экспроприированное кубинское искусство стал иск, истцом которого выступила Мемориальная библиотека Университета штата Нью-Йорк. Эта библиотека активно занимается просветительской деятельностью, посвященной теме холокоста. В 2016 году ее сотрудники попытались вернуть работы, изъятые из гаванского дома Ольги Лендел, узницы Освенцима, которая умерла в 2001 году и завещала свое имущество библиотеке. У дарительницы обнаружились работы Пикассо, Дега и Ван Гога, многие из которых последние пятьдесят лет никто не видел. По предварительным оценкам, их общая стоимость на 2016 год составляла от 200 до 500 миллионов долларов.
Ольга Лендел родилась в Венгрии и была дочерью промышленника Фердинанда Бернат-Бернарда, собравшего коллекцию в Париже в 1930-е годы. В 1944 году Лендел с семьей арестовали и отправили в лагерь «Аушвиц-Биркенау», Ольга единственная из семьи выжила. Написанная ею после войны книга о пережитом «Пять труб: правдивая история об Освенциме, написанная женщиной, которая выжила», как принято считать, легла в основу романа Уильяма Стайрона «Выбор Софи» (1979), в 1982 году по книге был снят одноименный фильм.
Лендел перебралась в Нью-Йорк, получила гражданство США, а в 1954 году уехала в Гавану. В 1960 году она бежала от кубинской революции обратно в Нью-Йорк. Лендел подала иск о возврате имущества, оставленного в гаванской квартире, но ответа не получила. Если какой-либо предмет искусства из ее коллекции хотя бы на время покинет территорию Кубы, библиотека намерена заявить на него свои права.
Пример долгих усилий, приложенных для возвращения собственности, – история кубинского историка искусств профессора Мануэля де ла Торре, чья коллекция была захвачена после того, как профессор уехал с Кубы. В 2004 году в возрасте восьмидесяти семи лет он попытался вернуть хоть что-то из собрания, а именно картину «Гамак» (La Hamaca, 1941) кубинского художника Мариано Родригеса. В 1971 году картина была продана испанскому дипломату Хесусу Наваскуэсу, сотруднику дипмиссии в Гаване.
После смерти Наваскуэса в 1997 году семья дипломата выставила полотно на торги «Сотбис». «Гамак» приобрела нью-йоркский коллекционер Вайоли Маккосланд за 145 тысяч долларов. В 2001 году она выставила картину на «Сотбис» с предварительной оценкой от 150 до 200 тысяч долларов. Незадолго до аукциона де ла Торре увидел репродукцию «Гамака» в рекламе «Сотбис». Он заявил право собственности на картину, а затем подал иск.
«Сотбис» отменил торги и выкупил картину у Маккосланд за те же 145 тысяч долларов. Аукционный дом заявил об отсутствии у него доказательств того, что картина была украдена или приобретена Наваскуэсом нелегально. Сын де ла Торре сообщил, что «Сотбис» предложил вернуть полотно только при условии, что ни он, ни его родственники не будут обсуждать эту историю с прессой и гарантируют аукционному дому эксклюзивные права на продажу «Гамака» на торгах в будущем. Семья от такого предложения отказалась.
Существует две версии исхода этого дела. По одной – картину вернули семье де ла Торре в 2005 году после смерти профессора. Согласно второй – «Сотбис» выплатил родственникам стоимость «Гамака».
Пока Мануэль де ла Торре судился с «Сотбис», семейство Фанхул – с аналогичной претензией относительно картины «Крепость Малага» Хоакина Соролья-и-Бастиды (1909) – придумало небанальный ход. Они обратились с жалобой в Госдепартамент США, сославшись на закон Хелмса – Бёртона, согласно которому исполнительные директора компаний, занимающихся незаконной торговлей конфискованным на Кубе имуществом, облагаются штрафом, если на это имущество претендует гражданин США. Семейство утверждало, что, продавая на торгах экспроприированное имущество с Кубы, аукционный дом «Сотбис» и его руководство создали практику «торговли с врагом». Результат не заставил себя ждать. «Сотбис» урегулировал вопрос с семьей Фанхул и публично пообещал больше не продавать национализированные предметы искусства с Кубы. Аналогичное обязательство сразу же взял на себя и «Кристис».
В начале 2015 года, когда дипломатические отношения между США и Кубой улучшились, появилась надежда, что кубинское правительство может начать переговоры о выплате компенсаций за конфискованное имущество, как это произошло в Восточной Европе после отказа от коммунистического режима. Однако кубинские чиновники вновь предложили заявителям обращаться за реституцией в кубинские суды. Подобный подход никому не показался перспективным. Так что иски о незаконной экспроприации со стороны шести тысяч граждан США, Канады и государств Европы, чье личное или фамильное имущество было изъято после революции, так и не были удовлетворены и по-прежнему находятся на рассмотрении.
Правительство США уведомило американцев кубинского происхождения о невозможности истребования компенсаций для жертв экспроприации, не являвшихся на момент захвата гражданами США. Разница между исками к Кубе и процессами, связанными с нацистскими грабежами, состоит в том, что ни одна западная страна так и не признала нацистский режим легитимным. В Лондонской декларации 1943 года все акты передачи собственности, совершенные по принуждению со стороны нацистского режима, были объявлены недействительными. На момент большинства случаев экспроприации на Кубе у этого государства уже были дипломатические отношения с США, и американское правительство, согласно так называемому Закону о государственной доктрине, то есть доктрине, признающей неоспоримость легитимности действий иностранного государства в пределах своих границ, считает экспроприацию собственности у кубинских граждан законной. Исключение составляют случаи, когда произведения искусства и другие объекты принадлежали тем, кто на тот момент имел американское гражданство.
Если подобные объекты являются собственностью кубинского государства и попадают в США в рамках культурного обмена, не обладая государственным иммунитетом, они подлежат изъятию. В 2016 году Музей искусств Бронкса подал запрос о предоставлении иммунитета для предметов искусства из кубинских музеев в рамках организации выставки. Музей надеялся, что президент США своим указом гарантирует иммунитет от любых попыток изъять произведения. В ответ было вынесено определение об отсутствии у президента достаточных полномочий для приостановления действия эмбарго, утвержденного конгрессом.
Десятки тысяч произведений искусства в свое время были конфискованы различными государствами – будь то Куба, ГДР или любая другая страна. Покупатель должен проявлять осмотрительность, проверяя провенанс. Перемещенные культурные ценности могут иметь сфальсифицированный провенанс, в нем могут быть пропуски: 1933–1945 годы для европейского искусства, а период после 1960 года – для кубинского. Предметы искусства ничем не отличаются от других видов собственности в том смысле, что проверять права собственности предыдущих их владельцев является абсолютной необходимостью. А учитывая их высокую стоимость и мобильность, делать это приходится особенно тщательно.
Глава 14. Свободные порты[74] и налоговые схемы
Сомневаюсь, что у вас найдется лист бумаги достаточной ширины, чтобы записать все нули[75].
Искусство можно транспортировать и нельзя регулировать, оно восхитительно и окутано тайной, прекрасно и сложно для понимания… Крайняя расплывчатость в оценке произведений искусства создает условия для невероятно изобретательных налоговых махинаций[76].
Коллекционеры, имеющие доступ в залы для важных гостей ярмарок «Арт-Базель» в Базеле, Майами или Гонконге, возможно, задаются вопросом, почему свободные порты Люксембурга или Сингапура готовы платить за то, чтобы стать главными спонсорами ярмарки. У каждого из портов есть своя стойка рядом с более очевидными спонсорами – банком UBS (Объединенный банк Швейцарии), концерном BMW и шампанским Ruinart. Коллекционеры также интересуются, куда отправляются картины и скульптуры, за баснословные деньги проданные на ярмарках или на вечерних торгах. В репортажах часто не указывают ни покупателя, ни места, куда будет отправлено произведение. Ответы на эти вопросы связаны между собой.
Рядом с главной взлетно-посадочной полосой аэропорта Финдел в Люксембурге расположен склад, напоминающий центр обработки и исполнения заказов компании Amazon. Рулежную дорожку для самолетов со зданием склада связывает отдельная дорога. Это здание – свободный порт (порто-франковая зона) Люксембурга. «Свободный» означает, что те, кто им пользуется, освобождаются от местного таможенного осмотра, пошлин и налогов.
Свободный порт Люксембурга, как и аналогичная зона в аэропортах Сингапура, Швейцарии и Китая, служит местом для хранения картин, драгоценных металлов и информации. Помимо частных коллекционеров, этими хранилищами пользуются аукционные дома, музеи, галереи и фонды, инвестирующие в предметы искусства. Тарифы за хранение нигде не публикуются. В декабре 2014 года на ярмарке «Базель-Майами» представитель свободного порта в Сингапуре рассказал мне, что аренда небольшого помещения, вмещающего десять картин, обойдется в сумму от 7 до 10 тысяч в год.
Предшественник свободного порта – таможенный склад, где товары хранились под таможенным контролем без уплаты пошлин. Раньше их использовали для транзитного хранения сырьевых товаров и промышленной продукции на пути их следования в другие страны. Но от пошлины на таких складах освобождались только те товары, которые затем быстро переправлялись дальше. В современных свободных портах ограничений по времени хранения не существует. Картину можно доставить на самолете из другого государства и держать на складе, не облагаемую налогом, до тех пор, пока ее не ввозят в страну – хозяйку такого порта.