«Побалую себя», – решила Инна. Пора было переходить к сладкому.
– Золотарев… Он и Лола… Извини, но я все знаю.
– Понятно… – протянула Вероника и посмотрела на нее с прищуром: – Он что, и тебя трахнул? – госпожа Ригер заметно опьянела.
– Так получилось, – промотала Инна и почувствовала, как ее щеки вспыхнули.
– Вот кобелина! Уноси ноги, слышишь? Хотя… Он сам, небось, уже в какой-нибудь Америке. Есть мужчины, которые всегда уходят по-английски, не прощаясь. Они считают, что они джентльмены, а на самом деле трусы. Игорек из таких.
– Так было и с Лолой? – осторожно спросила Инна.
– Что было, то было. Он уехал, а мы тут же выдали ее замуж.
– Она что, все-таки была беременна?!
– Нет, слава богу. Но об этом все говорили. О ее романе с женатым мужчиной, о том, что Лола за ним бегает. Она закатывала истерики, кричала, что вскроет вены. Лолита вела себя так глупо, что все над ней потешались. Золотарева я понимаю: зачем ему такая жена? Она же неадекватна! Он и переспал-то с ней из мести, чтобы он там ни говорил. Стар постоянно уводил у него женщин, причем, не прилагая к этому никаких усилий. Ну, любили его бабы, что тут поделаешь? – простецки сказала Вероника. – Он им стихи читал, и как читал! А Игорьку не хватает фантазии. Он все бизнесом отговаривается, некогда, мол. А на самом деле он просто торгаш, без грамма романтики. Предки его были торгашами, и сам он недалеко ушел, – презрительно сказала госпожа Ригер. – Они с моим мужем разругались вдрызг из-за Лолиты. Игорь уехал. Проще говоря, сбежал. А мы стали думать, что делать. У Стара был аспирант, давно уже влюбленный в Лолиту. Мы быстренько сыграли свадьбу. Меньше чем через год они разбежались. Но тема была закрыта.
– Ты так спокойно об этом говоришь!
– Лола все еще ребенок. И, похоже, останется им навсегда. Выйдя замуж, она по-прежнему бо´льшую часть времени жила у меня. Дома, а точнее, у мужа, ночевала редко. Она не умеет готовить, абсолютно не приспособлена к тому, чтобы вести домашнее хозяйство. Я до сих пор гадаю, для чего живет моя дочь? Хотя бы бабушку соглашается сопровождать в заграничных поездках, – Вероника тяжело вздохнула.
– Она живет с тобой или с бабушкой?
– Когда как. Сейчас, когда моя свекровь в больнице, Лолита перебралась в ее квартиру.
– Она ее унаследует?
– Да. И ее, и дачу, и все, что лежит в банковской ячейке.
– Тогда ей вообще не надо будет работать.
– Этого-то я и боюсь.
– Ты дашь мне ее адрес?
– Послушай, я так и не поняла, зачем тебе это надо?
– Я хочу знать, кто убил Зубаридзе, Илию и Тамару, – просто сказала Инна.
– Зачем?
– Я веду блог.
– Ты серьезно?!
– Вполне. Мне надо его раскрутить.
– И ты ради этого ввязалась в криминальную историю!
– Это вышло случайно. Но теперь мне надо назвать имя убийцы. Лолита – ценный свидетель.
– А если это она?
– Она убила Тамару?!
– Лолита любила отца. Больше, чем меня. Больше, чем кого бы то ни было. Даже в Игоре Золотареве она любила своего отца. Потому что самого отца она не могла любить так, как ей хотелось.
– Я это поняла. Так я могу с ней поговорить?
– Что ж. Если ты поможешь мне ухаживать за больной свекровью. Извини, я человек деловой. Я помогу тебе, а ты помоги мне. Ты же видишь, как у меня много работы. А помочь некому, кроме дочери, у которой очередной нервный срыв. Я много не прошу. Прийти в больницу, построить нянечек. Проверить капельницу, если надо, памперс поменять. Сможешь? – Вероника требовательно посмотрела ей в глаза.
– Да, – кивнула Инна. В конце концов, меняет же она памперсы Гошиному младенцу.
– Тогда записывай адрес. Хотя, Лола тебе может и не открыть, – насмешливо сказала Вероника. – На двери есть глазок. Советую ехать прямо в больницу.
– Хорошо. Где лежит Агриппина Викентьевна?
– В пятьдесят второй, в кардиологии.
«Вот я кретинка! – подумала Инна. – Можно было просто обзвонить московские больницы! Вероника ведь сказала, что ее свекровь серьезно заболела. Фамилия-то редкая! Агриппина Викентьевна Ригер, возможно, вообще в Москве одна».
Хотя бы свой счет в кафе Вероника оплатила. Инна потратила только время и узнала про себя кое-что нелестное. Например, что у нее неприлично много морщин и что «ее тоже трахнул Золотарев».
«Мужчинам нельзя верить. Особенно случайным любовникам», – еще больше разозлилась она. Вот Вероника, похоже, устояла.
А Тамару Позднякову она назвала пиявкой. Так что там на самом деле случилось десять лет назад?
Глава 16
«Цепь роковых совпадений – вот что это было!» – думала Инна, возвращаясь из больницы. Она очень устала, хорошо, что завтра не надо было ехать в издательство. С редактурой очередного опуса, поставленного в план, можно поработать и дома, здесь же написать пост для Дзена. Не для блога Инна Грошева, а для рабочего, по заданию редакции.
Инна все пыталась понять, как ей отнестись к тому, что рассказала Лолита? Они встретились у дверей палаты, где лежала Агриппина Викентьевна. Лолита чуть не споткнулась от неожиданности и уставилась на Инну:
– Опять вы?! Что вам здесь надо?!
– Меня прислала твоя мать, – торопливо сказала Инна. – Помочь тебе ухаживать за больной бабушкой.
– Вот уж без чьей помощи я точно обойдусь, так это без вашей!
– Как она? – Инна кивнула на дверь больничной палаты.
– Плохо. Почти не встает. Хотите взглянуть? – с иронией спросила Лолита.
– Я принесла куриный бульон и сок, – Инна показала пакет, который держала в руке, – если еще что-нибудь нужно – скажи. Я куплю.
– И давно вы занимаетесь благотворительностью? – с ненавистью спросила Лолита. – Или это касается только нас с бабушкой?
– Так ты пропустишь меня в палату или нет?
– Что ж, идите, – Лолита посторонилась.
Стоя на пороге, Инна обшарила глазами палату. Коек было девять, и все заняты. Но большая часть пациенток ушла на свидание к родственникам, поскольку было как раз время для посещений. Только на двух койках лежали женщины. Агриппину Викентьевну Инна разглядела не сразу. И без того маленькая и сухая, сейчас она стала и вовсе бестелесной. Поверх одеяла лежали две старческие руки, похожие на опавшие кленовые листья, подгнившие под осенним дождем. Почти невесомые, с прожилками набухших вен, изъеденные коричневым пигментом, словно уже тронутые тленом, высохшие и неподвижные. На костях так мало осталось плоти, что непонятно было, как и чем в этом теле еще держится жизнь? Агриппина Викентьевна почти не дышала, Инна даже испугалась, что она умерла. Но потом увидела, как дрогнули ее пергаментные веки. Старуха открыла глаза.
– Здравствуйте. – Инна присела на краешек стула рядом с кроватью.
Агриппина Викентьевна смотрела на нее и явно не узнавала.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Инна дежурное.
Старуха не шевелилась.
– Вам что-нибудь нужно? Может, попить?
Агриппина Викентьевна перевела взгляд на стоящий на тумбочке глиняный бокал. Инна поспешно его схватила и увидела в нем давно уже остывший чай.
– Может, соку? – спросила Инна.
– Во-ды… – прошелестела старуха.
Инна обрадовалась тому, что прихватила из магазина бутылку минеральной воды без газа. В палате имелась раковина, и, ополоснув бокал под струей еле теплой воды, Инна торопливо наполнила его минералкой. Она помогла Агриппине Викентьвне приподняться, и та сделала пару глотков.
– Будете ее допрашивать? – Инна вздрогнула: рядом стояла Лолита.
– Я же сказала, что пришла тебе помочь. Ей ведь нужна сиделка?
– За ней хорошо ухаживают, я плачу нянечкам, – равнодушно сказала Лолита.
– Тогда, может, деньги? – Инна с готовностью полезла в сумочку.
– А вы что, уже зарабатываете на своем блоге? – насмешливо спросила Лолита.
– Ты знаешь про блог в Тсене?!
– Подумаешь, секрет Полишинеля! – презрительно сказала Лолита. – Мне Игорь сказал.
– Игорь?!
– А ты решила, что он твоя собственность?
– Лола, наш с Игорем роман не будет иметь продолжения.
– Конечно, не будет. У него таких, знаешь, сколько?
– Ты хочешь меня задеть?
– Я хочу, чтобы вы от меня отстали.
– Охотно, если ты мне скажешь, кто был лю… невестой твоего отца. На ком он хотел жениться незадолго до смерти.
Инна увидела, как Агриппина Викентьевна зашевелила губами, и нагнулась к старухе:
– Что вы сказали? Что-нибудь подать? Поменять памперс?
– Ей только что поменяли! – Лолита вцепилась в ее плечо. – Она умирает, вы, что, не видите?!
Подбородок старухи задрожал, губы задергались.
– Я… я… я… – она все никак не могла выговорить нужное слово. – Я-а-а… э-э-э… у-у-у… а-а-а…
Агриппине Викентьевне все никак не давались согласные, ни одна. Она тянула «а» и «у», силясь что-то сказать. Инна нагнулась над подушкой, где лежала старухина голова, силясь уловить, что именно она просит:
– Еще воды? Что вас мучает?
Лолита высунулась в коридор и закричала:
– Медсестра!
На второй занятой койке зашевелились:
– Что ж вы так орете? – раздался оттуда протяжный стон. Инне стало неловко.
В палату влетела медсестра:
– Звали? Что случилось?
– Моей бабушке хуже, – заявила Лолита. – Сделайте что-нибудь.
Медсестра нагнулась над больной.
– Вам не кажется, что надо выйти? – Лолита опять перешла на вы.
Инна встала. И в самом деле, как стыдно! Допрашивает умирающую! Но Агриппина Викентьевна явно хотела что-то сказать.
Вслед за Лолитой Инна вышла в коридор.
– Присядем? – кивнула она на стоящий у стены диван.
Лолита посмотрела на нее с неприкрытой ненавистью.
– У блогеров совсем крышу сорвало, – презрительно сказала она. – Вы готовы на все ради просмотров и лайков.
– Это не так, – возмутилась Инна. – Убили человека, даже двух.
– Человека?! – Лолита расхохоталась. – Вы это серьезно?!
– Я знаю, что ты на стороне убийцы. Потому что Зубаридзе фактически зарезал твоего отца. На операционном столе. Из-за Тамары Поздняковой.