Орден Архитекторов 6 — страница 36 из 43

Я кивнул, довольный их сообразительностью. А про себя подумал, что раз парни шатаются, не пойми где, в поисках сокровищ, то было бы неплохо озаботиться их безопасностью, и придумать что-то на случай встречи с Тенями.

— Вы не ошиблись. Эта шкатулка — настоящее сокровище. После реставрации она принесёт нам хорошую прибыль.

Я повернулся к Старову:

— Семёныч, будь добр, выпиши премию нашим молодцам за эту находку. Они её заслужили!

Семён Семёнович с готовностью кивнул, и направился к кассе, чтобы оформить выплату. А я улыбнулся, глядя, как ребята радуются неожиданной награде. Это должно стимулировать их искать подобные редкие вещи и в будущем. А мне оставалось только завершить реставрацию шкатулки.

Спустившись обратно в мастерскую, я аккуратно очистил шкатулку от грязи и пыли, выпрямил деформированные участки, отреставрировал механизмы потайных отделений и восстановил первоначальный блеск покрытия.

Во время реставрации я обнаружил на внутренней стороне крышки едва заметное клеймо мастера. Это была настоящая удача — теперь можно было точно доказать, кому принадлежала эта шкатулка изначально. Семён Семёнович найдёт подходящего покупателя среди коллекционеров антиквариата и выручит за её продажу хорошие деньги.

Я провёл в лавке весь день, занимаясь реставрацией антиквариата и прочих интересных вещиц. Вечером, когда я уже собирался назад в имение, поднялся наверх и увидел, что Семён Семёнович включил телевизор, чтобы посмотреть выпуск новостей.

— … Жизнь в княжестве снова под угрозой! — торжественно вещал диктор. — Австро-венгры, не унимаясь, продолжают свои провокации на границе. Сегодня ночью они совершили нападение на завод одного из самых уважаемых Родов Лихтенштейна — Рода Ивановых!

На экране появились кадры с места событий — разрушенное здание завода, пожарные машины, полицейские.

— Ущерб, причинённый австрийскими диверсантами, — продолжал диктор, — оценивается в несколько десятков миллионов рублей. Князь Роберт Бобшильд уже направил ноту протеста Австро-Венгрии, потребовав немедленно прекратить провокации и выплатить компенсацию за причинённый ущерб.

Оказалось, что люди за прошедший день, недовольные бездействием властей, вышли на улицы на протесты. Они требовали от князя решительных действий и защиты.

Князь Бобшильд, пытаясь успокоить народ, наконец-то свернул свои торжественные фуршеты, и бесконечно выступал по телевидению, обещая, что безопасность княжества будет обеспечена. Он заявил, что уже отдал приказ усилить охрану границы, что меня несомненно порадовало.

Я, наблюдая за всем этим цирком, не сдержал усмешки. Мой план сработал. Мне не нравилось, что место, ставшее моим домом, находится на грани войны, а князь только и делает, что всех успокаивает, списывая всё на разовую акцию, и не переходит от слов к действиям, укрепляя границы.

Но самая интересная новость была в конце выпуска новостей. В прямом эфире, не выдержав давления со стороны народа, князь Бобшильд объявил, что на границе с Австро-Венгрией будут построены новые оборонительные сооружения — стены, башни, блокпосты.

— … Уважаемые жители княжества Лихтенштейн! — вещал князь с экрана телевизора. — Я поручил это важное дело лучшей строительной компании княжества — компании «Созидатель»!

На экране появилось изображение логотипа моей фирмы — молоток, скрещённый с линейкой.

Я выругался. Вот же подлый скот этот князь. Явно решил подставить меня, свалив на мою компанию всю ответственность за строительство оборонительных сооружений. Ведь если что-то пойдёт не так, то крайним окажусь я.

Но… я не собирался так просто сдаваться.

Я набрал номер Ганса, моего директора в «Созидателе».

— Ганс, — сказал ему, — принимаю твою идею по набору людей в штат. Увеличиваем численность сотрудников. В ближайшее время у нас будет много работы.

Я объяснил ему ситуацию, и дал чёткие указания.

— Нам нужны строители, инженеры, архитекторы… Все, кто может пригодиться. Деньги — не проблема.

— Хорошо, Теодор, — ответил Ганс. — Я всё понял. У меня как раз есть список кандидатов.

— Мы станем сказочно богаты, — усмехнулся я и потёр переносицу, — … или умрём.

Город Вадуц, княжество Лихтенштейн

Лаврентий Никифорович, получив от племянника Павла заманчивое предложение временно возглавить Род вместо своего брата, находившегося в коме, поначалу колебался. Он ссылался на возраст, усталость, и желание наслаждаться размеренной жизнью в одном из тихих и спокойных городков Российской Империи. Но потом, услышав о внушительной сумме вознаграждения, которую Павел пообещал выплатить за его услуги, он немедленно собрался, и в тот же день прибыл в Лихтенштейн на арендованном для него частном самолёте.

Однако с самого начала всё пошло наперекосяк. Лаврентий Никифорович столкнулся с неразберихой и хаосом, царящими в делах Рода. Гвардейцы были деморализованы, советники растеряны, а Павел, наследник, не имел никакого опыта в управлении. Ситуация требовала решительных действий, но Лаврентий Никифорович, привыкший к размеренному темпу жизни, не успевал за стремительным развитием событий.

Внезапно выяснилось, что ситуация гораздо хуже, чем описывал Павел. Убытки от нападения на завод были огромны, а репутация Рода Ивановых сильно пострадала. Информация о вертолётах, которые Ивановы предоставили наёмникам для атаки на усадьбу Теодора Вавилонского, просочилась в прессу. Хотя вертушки были без опознавательных знаков и прочего, однако при таком внимании со всех сторон было тяжело не отследить, откуда они взлетали и кому принадлежат. Ведь в планах Ивановых не было такого варианта, как «Вавилонский остается живой». Потому все и пошло по одному месту.

По княжеству поползли слухи о том, что Ивановы сами устроили подрыв на заводе, раз они предоставили наемникам вертолеты, чтобы скрыть незаконные делишки и получить компенсацию. Журналисты, словно стервятники, накинулись на эту историю, смакуя каждую деталь и раздувая скандал до небывалых масштабов. И хоть четких доказательств ни по одному из дел не было, но это лишь пока… Лишь временно… Они узнают правду, а потому весь Род сейчас «рыл носом землю».

Лаврентий Никифорович, не привыкший к такому уровню внимания и давления, совершал одну ошибку за другой. Он давал неосторожные интервью, в которых пытался оправдать действия семьи, но лишь усугублял ситуацию. Его заявления были противоречивыми и неубедительными, а иногда — даже абсурдными. Вместо того, чтобы успокоить общественность, он лишь подлил масла в огонь.

Князь Роберт Бобшильд, поняв, что скандал вокруг Ивановых вышел из-под контроля, решил дистанцироваться от этой семьи. Он, конечно, задействовал своё влияние и связи, чтобы Род Ивановых не подвергся уголовному преследованию. Но отказался от ранее выданных обещаний о поддержке. А после и вовсе вызвал Лаврентия Никифоровича к себе на аудиенцию, чтобы лично сообщить о своих решениях.

Лаврентий Никифорович, получив вызов, с тревогой отправился в его резиденцию, пытаясь найти поддержку и понимание. Встреча проходила в личном кабинете князя, обставленном с показной роскошью. Лаврентий Никифорович нервно теребил край своего пиджака, пока князь Роберт Бобшильд внимательно изучал его, сидя за массивным дубовым столом.

— Господин Иванов, — начал князь. — Я надеялся, что вы сможете стабилизировать ситуацию вокруг вашей семьи. Вместо этого вы лишь усугубили кризис.

Лаврентий Никифорович попытался что-то сказать, но князь, недовольно покачав головой, жестом остановил его.

— Я понимаю, что вы оказались в сложной ситуации. Но ваши неосторожные заявления и действия поставили под угрозу не только репутацию вашей семьи, но и стабильность всего княжества. Вы хоть понимаете, в какое положение поставили не только свою семью, но и меня лично?

Князь, раздражённо вздохнув, встал из-за стола, подошёл к окну и, заложив руки за спину, начал смотреть на панораму города.

Лаврентий Никифорович хотел провалиться сквозь землю. Он чувствовал себя, как школьник, вызванный к директору за очередную провинность.

— Ваше Сиятельство, я… я…

— Молчите! — резко оборвал его князь, поворачиваясь к нему. — Я не закончил. Вы не только не смогли удержать ситуацию под контролем, но и усугубили её своими неумелыми действиями. Теперь мне приходится тратить свои ресурсы, чтобы замять этот скандал. У меня нет выбора, кроме как принять меры. Ваша семья должна будет заплатить компенсацию в размере ста двадцати миллионов рублей. Это понятно?

Лаврентий Никифорович побледнел.

— Но… Но у меня нет таких денег, Ваше Сиятельство, — пробормотал он, с трудом выговаривая слова.

— Значит, вам придётся продать крупный пакет акций вашей компании, — холодно произнёс князь. — Это единственный способ успокоить общественность и инвесторов. За это я сфабрикую проверку… И объявлю всем, что они ошиблись. Конечно, люди не идиоты, и многое поймут, и доверия к вам это не вернет. Однако… Большая масса людей поверит.

От этих слов Лаврентий Никифорович почувствовал, как земля уходит из-под ног. Продажа настолько крупного пакета акций могла означать потерю контроля над компанией, на которую его брат положил всю свою жизнь.

— Но, Ваше Сиятельство, это же дело всей жизни нашего Рода, моего брата Сергея Никифоровича…

— Я знаю, — ответил князь. — Но выбора нет. Либо вы продаёте акции добровольно, либо я буду вынужден начать официальное расследование. И поверьте, результаты такого расследования вам не понравятся.

Лаврентий Никифорович понял, что загнан в угол. Он медленно кивнул, осознавая, что только что лишился значительной части семейного бизнеса, который его брат строил долгие годы.

— У вас есть неделя на то, чтобы подготовить все необходимые документы. И советую вам больше не давать интервью. Ни слова прессе, вы меня поняли?

— Да, Ваше Сиятельство, — пробормотал Лаврентий Никифорович.

Когда он вышел из кабинета князя, то понял, что ему предстоит самый тяжёлый разговор в его жизни — сообщить семье, что они потеряли огромную кучу денег, ради чего работали столько лет, и что теперь контроль над компанией может перейти к другим людям.