[260] В 1118 г. король Балдуин II оказался даже в плену на некоторое время. Для его выручки стали собирать новое войско. Патриарх Гормон де Пикиньи и управлявший королевством коннетабль Гильом де Бюр, после победы над Фатимидами при Ибелене, решили захватить Тир, защищаемый коалицией египтян и дамаскинцев. В этих военных сражениях Иерусалимских королей орден госпитальеров принимал самое активной участие. Магистр Раймонд де Пюи был первым, который пошел со своими рыцарями на помощь.
Создав устойчивую экономическую структуру, позволившую действенно работать для увеличения богатства Ордена, де Пюи вооружил большую группу своих рыцарей и, получив благословение патриарха Иерусалимского, встал во главе отряда, спешившего на выручку короля.
Город-порт Тир занимал удобное положение и был труднодоступен. Но помощь пришла неожиданно. Прибывшие венецианцы установили блокаду с моря, а с 15 февраля иерусалимские бароны и граф Триполи стали осаждать его на суше. 7 июля 1124 г. атабек (правитель) Дамаска, находившийся в Тире, заключил договор о капитуляции, по которому жителям с их имуществом разрешалось уйти на мусульманскую территорию. Граф Триполи согласился на эти условия, хотя ими оказались недовольны рядовые крестоносцы, мечтавшие о разграблении покоренных. Тем не менее, Тир был оставлен. С этого времени на побережье не осталось ни одного мусульманского владения.
О храбрости госпитальеров во время этой осады стало известно даже в Риме и в 1131 г. папа Иннокентий II, через год после своего избрания, обращается к христианскому миру с особым посланием. В нем папа особо упоминает заслуги ордена госпитальеров в деле ухода за больными и убогими. Одновременно папа обращает внимание верующих на тот факт, что орденские братья жертвуют ради паломников своей жизнью, обороняя последних от нападений неверных как на пути к христианским святыням, так и на обратном пути:
Иннокентий епископ шлет своим достопочтенным братьям, архиепископам, епископам и проч. привет и апостольское благословение. Сколь угоден в очах Господа и досточтим Иерусалимский странноприимный дом, сколь приятное и ценное прибежище он предоставляет убогим паломникам, в достаточной мере познали все, кто, движимые внутренним благочестием, невзирая на опасности, угрожающие им на море и на суше, посещают святой град Иерусалим и Гроб Господень.
Ибо там[261] убогим и страждущим помогают вновь восстанавливать свои силы, больным оказываются тысячи видов служения в духе любви к ближнему; дабы те, здоровью которых был причинен вред многоразличными трудами и опасностями, вновь обретали всю свою былую силу, потребную им для того, чтобы быть в состоянии посещать места, освященные земным пребыванием в них Господа нашего Иисуса Христа, братья оного дома, всегда готовые ценой собственной жизни защитить своих братьев[262], при помощи своих отобранных специально с этой целью, и содержащихся на их собственный счет оруженосцев и коней, и оградить паломников от нападений неверных, как на пути к святым местам, так и на обратном пути.
Это мужи, при посредстве который сам Бог очищает восточную Церковь от грязи неверных и борется с врагами Христианского имени. Но, поскольку их собственных средств не достаточно для совершения столь благочестивого и богоугодного дела, мы настоящей буллой взываем к вашему милосердию, дабы вы уделили малую часть от вашего избытка на покрытие нужд оных мужей и со всей убедительностью призвали порученные вам очаги вступать в братство тех, мужей, собирать доброхотные даяния в пользу паломников и убогих, благодаря чему вы одновременно получите и отпущение грехов. При этом знайте, что мы взяли весь этот странноприимный дом со всем, что к нему относится, под защиту Святого Петра и под нашу защиту и в знак подтверждения выдали ему от нашего имени соответствующую грамоту. Итак, всякий, кто поддержит этих братьев, уделив им часть от своего, дарованного ему Богом имущества, или вступит в их братство в качестве сотоварища, а также будет ежегодно выплачивать им определенную сумму, получит от нас, владеющих сокровищем благодати Апостолов Петра и Павла, отпущение грехов сроком в одну неделю. Кроме того, мы, в силу полноты нашей апостольской власти, из уважения к сему досточтимому дому, постановляем, что все, кто вступил в его братство, в случае, если они умерли, а церкви, прихожанами коих они являются, находятся под интердиктом[263], тем не менее, получали церковное погребение, за исключением случая, если означенные лица были персонально анафематствованы и отлучены от Церкви.
К тому же сотоварищам братства, хоронить которых на кладбищах у их церквей не дозволяют местные прелаты, не считая случаев их персонального отлучения от Церкви, дозволяется получать в означенных местах полное церковное погребение с отправлением всех положенных треб, как и всем иным там погребенным покойникам. При этом объявляем тех, кто принимают в братство новых членов и собирают доброхотные даяния, находящимися под особой защитой Святого Петра и под нашей особой защитой, невзирая на права их начальников. В случае прибытия братьев, коим поручен сбор сиих доброхотных даяний, прибывают в какой-либо град, замок или поселок, находящийся под интердиктом, в их честь и в знак радости по поводу их прибытия дозволяется раз в году открывать церкви и совершать богослужение, на которое, однако, не должны допускаться лица, отлученные от церкви. С целью увеличения их заслуг повелеваем вам сообщить это наше постановление вашей пастве особыми посланиями; мы также постановляем, в случае, если иные из ваших клириков, с дозволения своих духовных предстоятелей, изъявят желание добровольно и безвозмездно год или два послужить вышеупомянутым братьям названного странноприимного дома, не чинить им в этом препятствий, отнюдь не лишая их при этом бенефиций и иных доходов.
Дано в Шалоне 20 февраля, восьмого индикта, в первом году понтификата папы Иннокентия Второго[264].
Эта вторая папская булла еще больше возвеличила орден госпитальеров в глазах других орденов и сделала его более привлекательным среди европейского дворянства, особенно молодежи, мечтавшей о подвигах. Кроме того, снятие папских запретов с лиц, вступивших в члены ордена, было для христиан того времени неописуемой радостью. Ведь под папскими интердиктами в те времена находились целые города, не говоря уже
о сотнях тысяч лиц, в них проживавших. Решение папы оказало большую материальную поддержку госпитальерам, на орден посыпались новые дарения и пожертвования, многие из которых поступали по завещаниям, после смерти сеньоров.
Короли Болдуин I и Болдуин II вели постоянную политику захвата прибрежных городов, все больше и больше приближаясь к территории Египта. С начала своего появления графы Яффские одновременно имели и титул графов Аскалонских, а находящиеся в их владении территории они жаловали христианским общинам и орденам. В 1126 г. Гуго II де Пюизе пообещал госпитальерам третью часть лучших своих деревень из аскалон-ского округа. Но последний египетский город упорно не сдается.
В это время новым королем Иерусалима стал граф Анжуйский Фульк V (1131–1142), его король Франции предложил посланцам умершего Балдуина II. Постоянные наступления мусульман заставили Фулька V вести беспрерывные военные действия. Во время одного из наступлений мусульман на земли королевства, рыцари ордена госпитальеров оказали упорное сопротивление. Они продержали оборону города Вирсавия, чем не допустили вторжение войск в большую часть Палестины. За это король Фульк V все доходы с города передал во владение ордена.
Госпитальеры начинают получать поместья, десятины с отдельных населенных мест. В 1136 г. им передали замок Гибелин, скорее всего потому, как считает Ж. Ришар, что «эта местность уже давно принадлежала ордену и была оставлена ему во владение после постройки там крепости»[265].
В эти же годы один из крупных феодалов, Альфонс I, будучи бездетным, составил завещание, по которому все свои владения, разделил между тремя орденами: Святого Гроба, Храмовниками и госпитальерами. Владения были столь большими, что руководители двух орденов и патриарх, который являлся фактическим руководителем ордена св. Гроба, решили послать депутатов в Испанию, для утверждения этого завещания. Главой депутации был избран Раймонд де Пюи. Прибыв в Испанию, Магистр госпитальеров благополучно устроил все дела по завещанию Альфонса I, но одновременно ему удалось провести большую агитацию в пользу орденов в Иерусалиме. Так, он уговорил графа Барселонского также составить завещание, в котором оговаривалось, что если он не оставит наследников, то его владения переходят трем иерусалимским Орденам. В 1141 г. де Пюи подписал договор о том, чтобы в каждом городе, отвоеванном в Испании у мавров, было назначено по два кавалера ордена госпитальеров, которые будут наблюдать под руководством Приора за поведением мавров и «чтоб короли Арагонские никогда не заключали без согласия патриарха и обоих орденов мир с неверными»[266].
Этот договор был в последствии одобрен папой Анастасием IV и королем Иерусалима Фульком V. Когда Раймонд де Пюи вернулся с такими документами в Палестину, он был встречен как человек, одержавший огромную победу. Именно с этого года его, а впоследствии и всех его наследников — руководителей ордена, стали называть Великими Магистрами[267].
В 1142 г. Раймонд де Пюи участвовал со своими рыцарями во взятии Аскалона, в результате чего Фульк V подарил госпитальерам несколько крепостей, бывших смежными с городом.
21 октября 1154 г. папа Анастасий IV своей буллой «Christianae fidei Religio» («Религия Христианской Веры»), наряду с многочисленными привилегиями, дозволил ордену госпитальеров принимать в свои ряды священников, и одновременно запретив его членам после принесения професса (трех главных обетов — целомудрия, нестяжания и послушания) возвращаться в мир или переходить в другие ордены.