узнавать себя в этом комке изувеченной плоти. Жалкое и отвратительное зрелище.
Дэван молился о том, чтобы умереть. Отчаянно, вспоминая все слова и используя все формы прошений. Ответа не было. Лишь треск неисправной лампы и равномерный шум вентиляторов. Никто не слышал его и не отвечал, никто не собирался отпускать его. Он стоял посреди комнаты и смотрел на своё тело.
Отключите меня.
Отключите меня.
Отключите меня.
Но никто не слышал. Время почти потеряло для него какое-либо значение, а чувство дискомфорта и потерянности постепенно вытеснили все его воспоминания и всё то, чем он был когда-то.
Теперь в его груди постепенно разгорался пожар, развивалась тяжесть, и воздух с трудом и болью заталкивался упорной машиной в его лёгкие.
— Не нравится мне, как он дышит, — забеспокоилась медсестра на утреннем обходе.
— Подозрение на пневмонию? Анализы? — доктор смотрел на своего "пациента" скептически.
— Не очень.
— Понятно. Родственникам звонили?
— Сестра не может приехать, готовится к свадьбе или что-то вроде этого. У него всё оплачено на пару месяцев вперёд, так и собираются держать.
— Мда. Ясно. Начинайте курс антибиотиков. Нужно связаться с сестрой. Объясните ситуацию, может быть она подъедет и подпишет документы, наконец. Если приедет — вызовите меня, я попробую сам поговорить. И Ариадна…
— Да?
— Позови для него священника. На всякий случай. Нехорошо это. Не по-человечески.
Врачи зачастили к нему, пожар внутри всё так же разгорался, и ВСЁ ЭТО продолжалось уже невыносимо долго. Но в один из дней яркий солнечный свет из незашторенного окна, заливавший его полумертвое тело, погас. Все краски стали серыми, все звуки стихли. Стены задрожали мелкой дрожью и обросли паутиной чего-то тёмного и бездонного. Время остановилось. Стало холодно. Что-то смотрело на него из темноты.
«Наконец-то, Господи, спасибо, спасибо!» — возрадовался Дэван.
Но это был не его Господь. Шёпот тысяч искажённых голосов переливался и перетекал по палате, разрывая его уши и голову.
— Где твой бог, когда он так нужен?.. Мёртв. Не придёт… ты… не нужен ему… он не знает о твоём существовании… и не узнает…ты лишь корм для него.
Дэван беззвучно закричал. Голос и не думал стихать, повторяя одно и то же, становясь ещё одним элементом ужасной и бесконечной пытки.
— Хватит… Зачем ты мучаешь меня? — беззвучно шептал он.
Но голос не унимался, а становился всё громче и настойчивее, давя и разрывая голову Дэвана. Пространство вокруг сжималось, чернело и собиралось поглотить его.
— Чего ты хочешь от меня?! — изо всех сил закричал Дэван.
Голос стал спокойным и напомнил Дэвану его собственный.
— Ты не должен чувствовать боль. Ты не должен быть пленником. Я освобожу тебя, но взамен возьму твоё тело. Тебе оно больше не нужно. Я… понимаю тебя… Не только ты заперт. Открой дверь. Впусти меня. Впусти меня. Впусти меня, — бесконечно повторял голос.
— Почему я? За что мне это всё? — зарыдал Дэван.
— Нет причины. Я также заключён в темноте, как и ты. И я также познал то, что ты называешь болью и разочарованием. Впусти меня. И всё закончится. Ты пойдёшь дальше. Ты будешь спасён. Впусти меня. Впусти меня. Впусти меня.
— Я хочу отправиться дальше… я хочу снова увидеть моих ласточек… ты… ты обещаешь?
— Ты больше ни в чём не будешь нуждаться, я обещаю. Впусти меня. Впусти меня. Впусти меня.
Долгое время Дэван слушал голос, пока, наконец, из его рта не вырвалось беззвучное и бестелесное «да».
Спустя несколько секунд измученное сердце Дэвана остановилось. Его лёгкие издали последний вздох, который принёс ему долгожданную лёгкость. Освобождение. Кардиомонитор предупредительно запищал и выдал прямую линию. Темнота отступила, и Дэван обрёл покой.
Свет во всей больнице и в окружающих небоскребах померк. Сердце, которое раньше принадлежало Дэвану, истощённое и слабое, ударило снова. Тело Дэвана открыло глаза и с хрипами вдохнуло в себя воздух. С треском его скрюченные руки медленно распрямлялись и приходили в движение. Эти руки вырвали из тела Дэвана трубки и сеть опутывающих его датчиков и кабелей.
В опустевшем и безмолвном здании стали слышны неуверенные шаги босых ног и тяжёлое, нездоровое, хриплое дыхание. За пределами палаты, во всём здании и вокруг него, словно куклы, были разбросаны тела людей. В тот момент, когда душа Дэвана покинула этот мир, свет погас и в них. То, что было Дэваном, худое и отвратительное, прикрытое лишь больничной сорочкой, покинуло больницу и растворилось в городе.
***
— Код — чёрный, — отчётливо произнес оператор Центральной, телефоны и другие средства связи завибрировали и издали целых хор тревожных и коротких сигналов.
Йован изменился в лице, дымящаяся чашка с кофе остановилась у его рта. Все, кто был в этот момент в штабе Первого Отделения, застыли, бросили свои дела и вслушивались в сообщение.
— Больница Святого Петра. Многочисленные жертвы среди населения. Всем свободным агентам немедленно прибыть на место инцидента. Всем Отделениям — эвакуировать и оцепить район от Викан до Либерти стрит. Сформировать оперативный штаб. Провести проверку безопасности и передать место инцидента экспертам. При обнаружении выживших — реагировать согласно протоколу взаимодействия с городскими службами при чрезвычайных ситуациях. Восстановить Вуаль…
Шестерёнки неповоротливого и огромного механизма Ордена вдруг закрутились с ужасающей скоростью. Зазвонили телефоны, со всех сторон послышались деловитые переговоры и приказы, оперативные агенты и специалисты волной хлынули к выходу. Йован молча поставил кофе, накинул куртку и неспешно направился вниз.
Лиам переглянулся с помрачневшим Крисом и ринулся за ним.
День был жаркий и на удивление душный, на небе ни облачка. В городе воцарились непривычные пробки, обстановка провинциальной размеренности и дежурных улыбок сменилась какой-то резкостью и напряженностью, как в центре Нью-Йорка в час пик.
Из-за инцидента пришлось перекрыть и эвакуировать три квартала. Десятки пожарных, спасателей, полицейских и медиков отчаянно бросились делать свою работу. Только вот спасать по слухам было уже некого.
Йован не стал штурмовать кордоны. Спокойно отстоял часть пробки, мигнул проблесковыми маячками, выехал из потока и запарковался на пешеходной дорожке. Было очень необычно не слышать от него поток замечаний и плоских шуточек.
Они нацепили на шеи значки и в молчании покинули машину. Им навстречу струился поток напуганных людей, не выпускавших из рук телефоны и разговаривающих между собой почти что шёпотом. Опустевшие деловые центры, небоскрёбы и улицы смотрелись жутковато.
Внешне Лиам был спокоен, но его сердце ходило ходуном. Что-то висело в воздухе, словно неразряженная грозовая туча. Перед больницей столкнулись несколько машин, и ещё издалека Лиам увидел тела людей. Много тел.
— Что тут случилось? — крикнул Йован толпе спасателей у входа в больницу.
— Неизвестно, — отрезала одна из старших и заторопилась к дверям, не было у неё времени разговаривать.
— Засекречено? Старшие агенты на месте?
— Пока нет. Допускаем всех. Копайте ребята.
— Дерьмо, — вырвалось у Лиама.
На невысоком и широком крыльце образовался затор, входы и выходы не были рассчитаны на такое количество людей. Пришлось ждать своей очереди, чтобы войти.
— Кто старший? Запрашиваю отчёт. Что известно на данный момент? — прокричал Йован.
— Старший эксперт Капур, — из толпы вышел невысокий и худой человечек в очках. — На данный момент известно следующее. Время инцидента: тринадцать сорок четыре. Массовая гибель людей в радиусе примерно пятьсот метров, выжившие пока не обнаружены. Причины смерти не установлены. Свидетелей нет, только те, кто отсутствовал в зоне поражения. Они всё, как один говорят — погас свет, отключились телефоны и в этот же момент люди упали на землю. В самом здании интереснее: локальное изменение законов физики, нарушена гравитация, выведены из строя электрические приборы и системы связи, сильные электромагнитные поля. Всплеск энергий и излучения неизвестной этиологии, температурные аномалии и так далее. Эпицентр явления, похоже, на третьем этаже.
— На данный момент место инцидента безопасно?
— Относительно. Можете приступать к расследованию. Но будьте внимательны — в здании отказали инженерные системы и могут наблюдаться остаточные явления.
— Основные версии?
— На данный момент рассматриваются версии «Тёмного Ритуала» и «Сошествия». Явный магический след. Зона поражения значительно превышает стандартную демоническую. Следов незарегистрированных форм жизни пока не обнаружено. Магический Отдел в стадии расследования, информации от них пока нет.
— Сошествие… — скривился Йован.
— Что это значит? — по привычке Лиам предпочитал донимать младшего брата.
— Это значит, что в наш мир кто-то прорвался. Может быть ангел. Может быть, что-то другое. Это очень плохо.
— Ангел?!
— Ну… да. Если ты собираешься каждый раз делать такое лицо, то нам, пожалуй, понадобится большая банка, куда ты будешь складывать по пять баксов нам на пиво и печеньки за каждый случай… Ангел. Библейский ангел. Тот, что с Иисусом на небесах. Не очень приятные парни и совсем не так выглядят, как их рисуют. Про Содом и Гоморру слышал историю? Пара крылатых спустилась к нам на помойку, местные пацаны показались им недостаточно целомудренными, и они сровняли всё с землёй.
— Эм…
— Во-во. И такое бывает. Иногда они тут свои разборки устраивают. Мы такого с братом ещё не видели. Хорошо хоть не весь пантеон в таких штуках участвует. Индуистским глубоко пофиг, они не такие варвары, а олимпийские божки уже изрядно ослабели от отсутствия в них веры. Ты бы почитал мифы разных народов, там описываются многие значительные инциденты. Видимо… пригодится.
— Ангелы… И как они выглядят? Кого мы ищем? — пытался сохранять спокойствие Лиам.
— Слава тому же Господу, они не могут представать пред нами во всей своей красе и с полным набором сил. Обычно они захватывают человеческое тело и выглядят соответственно. Это бы объяснило отсутствие тут гигантского слизня или Годзиллы, пожирающего здания или что-то вроде этого… Если парень крепкий, его будет изгонять Отдел Магии. Или, как вариант, ядерная боеголовка. И мы уже будем молиться, чтобы её энергии было достаточно, чтобы пробить защиту. Странно, вообще, упоминать Господа теперь…тупая привычка.