Его медали забренчат,
Ему герлскауты-малышки
Розаны свежие вручат...
Все тщетно. Ночь прохладой дышит.
Окно. Бинокль. Чистый лист.
Полковнику никто не пишет,
Но он, однако, оптимист.
Смуглый эмиссар
Твой тихий голос в телефоне
Был восхитительно красив:
"Мой милый, у меня в районе
Портвейн "Анапа", но ....в разлив".
Я молвил тоном де Бриссара:
"No problems, baby, все фигня!
Уже давно пылится тара
В пустой гостиной у меня".
Я взял хрустальную канистру
И сел в случайное авто.
Кружился иней серебристый
Над влагой нежно-золотой.
А рядом, прячась за цистерну,
Считал рубли седой грузин.
И вот к тебе крылатой серной
Летит шикарный лимузин.
Ты распахнула мне объятья
(Уже была навеселе).
Как часто буду вспоминать я
Портвейн и свечи на столе!
Как ты была зеленоглаза,
Шептала: "Милый де Бриссар..."
Будь счастлив миг, когда с Кавказа
К нам прибыл смуглый эмиссар!
Олег Арх
Antismoking
Себя от напасти ужасной спаси,
Послушайся лучше совета:
Слюнявь что угодно, кусай и соси,
Но в рот не бери сигарету!
Она только с виду ничтожно мала, -
В ней кроется страшная сила.
Как много людей эта гадость смогла
Уже довести до могилы!
Когда-то и я сигареты курил,
Носил зажигалки и спички.
Себя я угробил, едва не убил.
Спасибо дурацкой привычке!
Я молод, но выгляжу словно старик:
Большие круги под глазами,
На лысине крепится клеем парик.
Гнилыми воняю зубами.
А что до любовных, простите, утех,
Я должен сказать откровенно, -
Когда-то имел я у женщин успех,
Теперь же ослаб совершенно.
Всё это обдумав, я бросил курить
И год не курил абсолютно.
Стал лучше питаться, по-новому жить.
Мне стало легко и уютно.
Вонючий пропал запашок изо рта,
Исчезла куда-то одышка.
И всё бы путём, но моя красота
Подпортилась веса излишком.
Я за год животик приличный отъел
И мощный двойной подбородок.
Хотел стать моложе, да вот не сумел.
Никак не обманешь природу!
Исчезла надежда, луч света погас.
Проходят все барышни мимо.
Хочу остеречь я любого из вас
От едкого запаха дыма.
Всё просто, о чём тут ещё говорить?
О будущем не зарекайся.
Дай Бог никому никогда не курить,
А куришь - бросать не пытайся!
Нудистский пляж
На пляж нудистский я попал случайно, -
Писал стихи, в задумчивости брёл.
Но вдруг увидел то, что аморально:
Там голые играли в баскетбол.
Они резвились и, забыв про совесть,
Свой срам богопротивный обнажив,
Сказали мне: «К чему такая скромность?
Не комплексуй, ты молод и красив.
Зачем носить дурацкие одежды,
Когда так солнце светит и печёт?
Их носят скудоумные невежды.
Снимай трусы и ждёт тебя почёт!»
От этих слов мне стало очень гадко.
Я плюнул в них и закричал: «Позор!»
Но тут по морде кто-то дал мне пяткой
И потускнел от этого мой взор.
Я жертвой пал толпы бесстыжих женщин
И бесноватых голых мужиков.
Я получил сто сорок подзатрещин,
Отведал в изобилии пинков.
Теперь лежу в больничном помещеньи,
Зализываю раны языком.
Мечтаю постоянно об отмщеньи,
Любуясь пожелтевшим потолком.
Вот оклемаюсь, выйду из больницы, -
На пляж нудистский втихаря приду,
Увижу там знакомые я лица,
Одежду их под деревом найду.
Трусы и майки клеем я измажу, -
Надёжной эпоксидною смолой
И, подложив врагам такую лажу,
Я смоюсь незамеченным домой.
Одежду на себя одев, нудисты
Приклеются к ней, станут верещать.
И будут прыгать как эквилибристы,
Пытаясь оную с себя сорвать.
Но тщетно – клей мой крепок и надёжен,
Им не удастся обнажить свой срам.
Отныне грех их станет невозможен,
За это твёрдо я ручаюсь вам!
Робин Бэд
Я ужасный Робин Бэд.
Причиняю людям вред.
Ненавижу бедняков,
Вдов, сирот и стариков.
У меня характер злой,-
Бью убогих кочергой.
Заставляю падать ниц
Беззащитных рожениц.
Попрошаек и калек
Не пускаю на ночлег.
Им на струпья сыплю соль,
Вызывая злую боль.
Если я бываю пьян,
Принимаюсь за крестьян.
Жалких их ловлю детей
И велю им дать плетей.
Не случайно и не вдруг
Злой щериф мой старый друг.
Мне известны имена
Укрывателей зерна.
На священников плюю,
В храмах гажу и блюю.
Позолоту с алтарей
Обдираю как трофей.
Я тиран и самодур
Агрессивный чересчур.
От безделья и тоски
Лью свинец на языки.
На балу у Сатаны
Я пропил свои штаны.
Мне всегда ласкают слух
Вопли демонов и шлюх.
И ещё один нюанс, -
Я гроза народных масс,
Избежать не сможет пут
Славный парень Робин Гуд!
В поисках темы
Косматый «нефор» в грязном баре
Играл на долбанной гитаре.
Стучали звонко кастаньеты,
Но наша песня не про это.
Тогда про что, про честь и совесть?
Об этом есть роман и повесть,
Где кто-то честно, без утайки
Уже поведал эти байки.
Быть может спеть о голых бабах,
О русских сёлах и ухабах?
О том как водка губит печень
И как при этом я беспечен?
Да нет! Об этом уже пели.
И что такое, в самом деле?
Неужто темы не осталось?
Не может быть! Какая жалость!
А впрочем, есть. Нашёл я, вроде, -
Не пел я песен о народе,
О тяжкой беспросветной доле
И скотстве русском поневоле.
Пожалуй, это спеть и надо -
Перед толпой, на баррикадах.
Вот только за такое пенье
Сошлют в Сибирь на поселенье.
Оставлю дерзкую затею,
Не то погибну за идею.
Сыграю лучше на гитаре
Для алкашей в вонючем баре…
Желание
Мне б машину иномарку
И немецкую овчарку,
Ароматной браги чарку
И смазливую кухарку!
Я б тогда на иномарке
Стал гонять под лай овчарки,
Пить из драгоценной чарки
И щипать за зад кухарку.
Жаль, что нету иномарки
И не слышен лай овчарки,
Нет в руке заветной чарки
И приветливой кухарки.
Много стоят иномарки,
В зоопарке все овчарки,
Не даёт никто мне чарки
И живу я без кухарки.
Обойдусь без иномарки,
Кину камень в глаз овчарке
И, презрев навечно чарку,
Я забуду про кухарку.
И зачем мне иномарка,
Эта глупая овчарка,
Надоедливая чарка
И дурацкая кухарка?
Лучше жить в цветущем парке
Возле триумфальной арки,
Делать девушкам подарки
И плевать на иномарки…
Ветеран
Не стареет душой ветеран.
За стаканом он хлещет стакан.
Омерзительно глотку дерёт
И советские песни орёт.
А бывали другие деньки.
Выходил он на берег реки.
Под гармошку плясал гопака,
Но работал танцор в ГУБ ЧКа.
Убивал он идейных врагов, -
Кулаков, анархистов, попов.
И дворян беспощадно стрелял,
Гордость нации в прах истреблял.
Вечерами домой приходил
И на печку валился без сил.
На весь дом громогласно храпел,
А на завтрак яичницу ел.
Он в глаза не смотрел никому,
Что не трудно понять почему, -
Было чувство глубокой вины
У героя советской страны.
Но он верил великим вождям.
И взрывал то часовню, то храм.
Против веры с винтовкой стоял
И на лики святые плевал.
Пролетели лихие года.
Вспоминает он их иногда.
Но в душе у него пустота, -
Коммунизм – это только мечта.
Его руки по локоть в крови
Что поделаешь тут, се ля ви,
Он убил очень много людей.
Не герой, а какой-то злодей!
Горько плачет и пьёт ветеран.
Сколько в сердце оставлено ран!
Он про Сталина песни орёт,
Про войну и советский народ.