– Грустная история, – говорю я, и мы продолжаем петлять по территории.
– Кроме того опыта, у меня не было долгосрочных отношений, если это вообще имеет значение. Думаю, я провела слишком много времени в университетской библиотеке, и мне, наверное, стоит перестать водить парней на кладбища, верно? Может, это и есть моя ошибка!
– Нет, вовсе нет, я рад, что ты привела меня сюда. Это очень мило.
– А как насчет тебя? Ты был влюблен?
Я замолкаю, раздумывая, сказать ли ей правду.
– Да ладно тебе. Я ведь тебе открылась.
Я решаю «сбросить бомбу».
– Я сделал предложение своей девушке в канун Нового года.
– О, ничего себе, хорошо.
Она смотрит на мою левую руку, чтобы увидеть, ношу ли я кольцо.
– Она сказала «нет» и призналась, что встречается с другим, а мы в тот самый момент были на колесе обозрения «Лондонский глаз». Мы застряли там вместе примерно на полчаса. Не лучшие полчаса в моей жизни.
Люси разражается смехом. Остальные люди обычно мне сочувствуют.
– Ты смеешься над этим?
– Прости, я не хотела! Но это было бы очень смешно, если бы произошло не с тобой, а с кем-то другим.
– К сожалению, это было со мной, но да, теперь я нахожу это довольно забавным, – я улыбаюсь.
– Серьезно, мне очень жаль. Звучит скверно. О боже… и вот она я, через пять минут после знакомства обсуждаю с тобой любовные неурядицы Ван Гога! Почему ты мне ничего не сказал? – спрашивает она, схватившись за голову.
– Хочешь верь, хочешь нет, но я подумал, что мои собственные любовные неурядицы – не лучшая тема для разговора.
– Но решил, что шутка про отрезанное ухо сработает? – она смеется. – А если серьезно, разве не лучше любить и потерять, чем вообще никогда не любить? Так говорят, во всяком случае.
– Не знаю. Думаю, я просто делал то, что, по моему мнению, следовало сделать, а не то, чего я действительно хотел.
За все четыре года отношений с Джейд я никогда не чувствовал себя так, как сейчас, после нескольких часов общения с Люси.
Мы поднимаемся на холм и находим скамейки. Одна из них свободна. Краска на ней шелушится, но именно из этой точки открывается прекрасный вид на городской ландшафт. Теперь я понимаю, почему это ее любимое место в Париже.
– Итак, ты спрашивал, что я купила, – говорит Люси, открывая сумочку и вытаскивая книгу.
– Ага. Что это за книга?
– Это «Арманс» Стендаля. Ты слышал о нем?
– Нет.
– Каждую неделю я покупаю на рынке очередной французский роман, прихожу сюда и читаю его. Мне полезно практиковаться во французском, и сейчас я пытаюсь прочитать всю классику.
– Но только не до конца, верно?
– Все еще считаешь это странным, да? Книжная история, кладбище… Наверное, не стоило рассказывать тебе все эти вещи.
– Нет, не говори глупостей. Признаюсь, я никогда не встречал никого похожего на тебя. – Она закрывает лицо руками. – Я в хорошем смысле, честно! Мне нравится, что ты другая. И для меня большая честь, что ты привела меня сюда, в твое любимое место.
– Я думаю, у книжек есть что-то общее со всеми этими людьми, похороненными здесь. Почему мы всю жизнь куда-то спешим? Чтобы попасть побыстрее на кладбище? Кончено – значит кончено. То же самое с фильмом, или американскими горками, или даже с сексом. Финал может быть замечательным, он может быть ужасным, но при этом сюжет книги в целом – это путешествия, взлеты и падения, это тайна, это неожиданные повороты, сюрпризы… Зачем знать, чем все кончится? Почему люди так стремятся перевернуть последнюю страницу и испортить весь сюрприз? Не знаю. Ох, просто не обращай на меня внимания, я сейчас замолчу.
Она открывает книгу и начинает читать первую страницу.
– Может быть, переведешь для меня?
Люси сидит на солнышке и читает вслух. Темные волосы завиваются кольцами и падают ей на спину.
Когда солнце начинает садиться, мы возвращаемся в центр города. Я провожаю ее до квартиры и заглядываю внутрь.
– Извини, тут небольшой беспорядок. Одни люди выращивают растения, другие – бороды. А у меня растут груды книг. Они завоевывают пространство, – говорит она, оглядываясь через плечо. По всей маленькой квартире-студии разбросаны стопки книг, как будто она играет в несколько «Дженга»[55] одновременно или готовится открыть книжный магазин.
– Когда у тебя был день рождения? – спрашиваю я, заметив на шкафу выставленные в ряд поздравительные открытки.
– В мае.
– В мае? Но тут везде эти открытки… Я думал, на прошлой неделе.
– Нет, просто мне всегда грустно убирать открытки сразу после праздника, поэтому я держу их весь год до следующего дня рождения, а потом заменяю новыми.
Моя открытка (в виде бутсы) от мамы и папы уже спрятана на дне сумки.
Мы продолжаем разговаривать в дверях – по большей части болтаем всякие глупости. Я думаю о том, можно ли ее поцеловать.
– У меня был такой прекрасный день, – улыбается она.
– Да, у меня тоже. Это было великолепно.
Мне очень хочется поцеловать Люси, но я не решаюсь и вместо этого обнимаю ее. Отстранившись, мы на мгновение замираем, пристально глядя друг другу в глаза, а потом я ухожу в парижскую ночь, полную огней, ругая себя за то, что не был чуть смелее.
Глава 33
– Какого черта вы здесь делаете? – говорю я, войдя в комнату. Не ожидал, что они приедут!
– Мы пришли, чтобы вернуть наши деньги.
– Прекрати, Джейк, – Джесси отталкивает его в сторону, чтобы обнять меня. – Прости, Джош, не обращай на него внимания. Мы приехали, чтобы помочь тебе.
– Не могу поверить, что вы прилетели в Париж… Располагайтесь! – Мои товарищи по комнате ушли на весь день, так что мы здесь одни. – Вы надолго приехали?
– Не волнуйся, мы не собираемся разрушать твой парижский роман. Завтра я должна вернуться в школу, а отель без Джейка может сгореть дотла, так что мы здесь только на один день. Твоя поездка вдохновила нас тоже сделать что-нибудь сумасшедшее, а билеты на самолет были не такие уж дорогие – и вот мы здесь.
– Вы очень добры, но вам действительно не стоило…
– Джош, давай без шуток. Тебе нужна наша помощь. Мы не можем тебе позволить испортить все теперь, когда ты наконец нашел ее.
– Спасибо за то, что верите в меня, ребята!
– Ну, в конце концов, это благодаря нам ты нашел Девушку-Подсолнух.
– Люси, – поправляю я Джейка.
– Прости, Люси.
– Да-да, я благодарен. Хоть вы и проделали все за моей спиной, я очень благодарен вам за это! Просто удивился, увидев вас… А как вы вошли в комнату? Видно, охрана тут ни к черту.
– Надеюсь, мы не нарушили твоих планов? – спрашивает Джесси.
– Нет. Нисколько. Я встречаю Люси сегодня после работы, так что как раз собирался запланировать что-нибудь приятное на вечер.
– Похоже, мы как раз вовремя. Тебе определенно нужна наша помощь, чтобы устроить все, как надо. Для начала мы позаботимся о том, чтобы ты не забыл свою кредитную карту! – поддразнивает Джейк, снимая пальто и присаживаясь на нижнюю койку.
Они намерены вечно это вспоминать?
– Ну же, что это за особенное мероприятие, которое ты планируешь? – нетерпеливо спрашивает Джесси.
– У меня есть несколько идей. Может, выберемся отсюда и обсудим где-нибудь в городе? – предлагаю я, думая в этот момент о красивых местах Парижа. Куда лучше беседовать там, чем в комнате дешевого хостела.
– Звучит неплохо. Куда пойдем?
– Мне все равно. Это ваш единственный день в Париже. Выбирайте!
Тридцать минут спустя мы сидим на ступеньках перед базиликой Сакре-Кёр вместе с сотнями других людей и едим блинчики. Поток туристов течет мимо нас по мощеной улице. Многие останавливаются, чтобы сфотографировать знаменитый храм. Небо сегодня такое ярко-голубое, что никакие фильтры не нужны.
– Почему бы нам не приезжать в Париж почаще? Это ведь так классно! Просто сидеть на улице, что-нибудь жевать, смотреть на город, – говорит Джесси, на минуту перестав расспрашивать о Люси.
– Как только викторина выйдет в эфир, мы больше не сможем вот так спокойно сидеть на улице. Придется постоянно отбиваться от фанатов, – предупреждает Джейк.
– Да уж, Джейк, это может стать настоящей проблемой. Наслаждайся, пока можешь, скоро тебя будут преследовать ради селфи и автографов, – мы с Джесси смеемся.
У подножия каменной лестницы итальянский музыкант с акустической гитарой и микрофоном запевает Volare[56]; вокруг него собирается все больше людей. Толпа ловит каждое слово, все покачиваются в такт.
– Кстати, как там Джереми? Куда вы его пристроили? – интересуюсь я, когда музыкант заканчивает песню, и отправляю в рот последний кусок блинчика. Бедного кролика передают из рук в руки… вряд ли ему это нравится.
– Я думала, ты шутишь, когда сказал мне, что он привередливый. Боже мой, мне казалось, кролики едят все что угодно. Только не этот… Все в порядке, сегодня за ним присматривают Иззи и Бетан.
Доверяю ли я соседкам Джесси присматривать за Джереми?
Двое полицейских в беретах и с пистолетами поднимаются по ступенькам, а несколько зрителей, напротив, направляются вниз, чтобы купить у уличного музыканта компакт-диск. Он знает, как работать с толпой, и, похоже, зарабатывает на этом немало. Особенно громкие овации звучат, когда он меняет текст песни No Woman, No Cry[57] на «Я помню наши посиделки на ступеньках Сакре-Кёр». Джейк не может удержаться и начинает подпевать.
– Джесси, ты так ловко устроила ту встречу перед «Подсолнухами»! Я-то думал, что увижу там тебя.
– Да, я прямо-таки собой горжусь. Жаль, что я не видела твоего лица, когда появилась Люси. Значит, она такая же классная, какой ты ее помнишь?
– Удивительно, но да. С ней так легко разговаривать, и нам действительно хорошо вместе. Мне очень нравится, что она уже сделала кучу крутых вещей в своей жизни. Вчера она рассказывала, как плавала в океане с дельфинами, и еще она хочет путешествовать и посмотреть мир…