Толпа взревела, и Юсуф вновь обратил внимание на арену. Рейнальд перешел в атаку, слюна вылетала из его рта, он наносил один тяжелый удар за другим, заставляя Эль Маштуба отступать. Наконец Эль Маштуб уклонился от удара и сделал ответный выпад, задев бок Рейнальда. Франк отступил, взвыв от боли, и зрители в едином порыве вскочили на ноги.
– Кончай его! – закричал Каракаш. – Кончай!
Эль Маштуб, держа меч высоко над головой, снова пошел в наступление. Рейнальд продолжал отступать и вдруг с оглушительным ревом бросился вперед. Эль Маштуб нанес сокрушительный удар, но Рейнальд сумел парировать и врезался ему плечом в грудь. В результате Эль Маштуб сделал несколько шагов назад и ударился спиной о деревянный барьер. Он поднял меч, но Рейнальд перехватил его кисть и прижал к барьеру.
Одновременно другой рукой он нанес рукоятью меча удар Эль Маштубу в лицо, сломав ему нос – кровь обрызгала толпу, находившуюся у барьера. Рейнальд замахнулся снова, но на этот раз Эль Маштуб успел перехватить его руку. Мамлюк ударил лбом в лицо Рейнальда, и голова франка дернулась назад. Кровь хлынула из сломанного носа Рейнальда, заливая светлую бороду.
Однако Эль Маштуб все еще оставался прижатым к стене. На лице франка появилась безумная улыбка, и он ударил головой в лицо Эль Маштуба, один, два, три раза. Мамлюк уронил меч, и у него подкосились колени. Рейнальд схватил сарацина левой рукой и еще дважды ударил его в лицо рукоятью меча. Только после этого он отпустил своего противника и отступил назад. Мамлюк упал на песок и остался лежать без движения.
Толпа притихла. Рейнальд плюнул на Эль Маштуба и вышел на центр арены.
– Это не человек, а животное, – прошептал Каракаш.
Юсуф повернулся к Джону:
– Ты следующий, друг мой. Да защитит тебя Аллах.
Джон опустился на колени и беззвучно молился перед трибунами. Его лоб касался рукояти меча, направленной в землю. Он услышал звук приближающихся шагов, сапоги громко стучали по твердой земле.
– Молитвы тебе не помогут, сакс. – Джону не нужно было открывать глаза, чтобы узнать голос Рейнальда.
Он перекрестился, встал, вышел на арену и увидел, что Рейнальд уже ждет, небрежно положив меч на плечо. Джон его проигнорировал. Он шагнул в центр ринга и поклонился Нур ад-Дину, а потом повернулся лицом к Рейнальду.
– Ты мне должен. Именно из-за тебя я стал рабом. Ты отправил Эрнаута убить меня возле Дамаска. Ты сам пытался меня убить в окрестностях Телль Башира.
– Возможно, теперь я решу эту проблему, – сказал Рейнальд, снимая меч с плеча, и, выставив его перед собой, шагнул к центру арены. Джон поднял свой меч, и противники застыли в нескольких футах друг от друга.
– Начинайте! – крикнул Нур ад-Дин, но его голос утонул в реве толпы.
Джон начал перемещаться вправо, Рейнальд зеркально повторял его движения, стараясь сохранять дистанцию.
– Почему ты служишь язычнику? – спросил Рейнальд, кивая в сторону Юсуфа. – Каково это, подчиняться дружку-содомиту?
Джон не ответил. Он прыгнул вперед и нанес удар в бок Рейнальда. Но тот его парировал и сделал ответный выпад, стараясь попасть в голову Джона. Джон увернулся и вновь начал кружить, но Рейнальд больше не повторял его движений. Франк вышел на центр арены и лишь поворачивался на месте, чтобы оставаться лицом к Джону.
– Ты боишься меня, сакс? – насмешливо спросил Рейнальд. – Подойди ближе и сражайся.
Джон продолжал кружить. Внезапно Рейнальд пошел в атаку и попытался нанести мощный рубящий удар по голове Джона. Джон блокировал клинок, и их мечи скрестились. Джон старался удержать клинок противника, их лица находились на расстоянии в несколько дюймов, и он ощущал горячее дыхание Рейнальда на своей щеке. Распухший нос и пропитанная кровью борода делали его похожим на безумного демона.
– Скажи мне, сакс, – глумливо заговорил Рейнальд, – когда ты занимаешься этим с сарацином, ты предпочитаешь быть сверху или снизу? Могу спорить, что ты любишь снизу. Такой уж ты есть. И твой отец был таким же.
Джон оттолкнул Рейнальда, и теперь их мечи больше не соприкасались.
– Что тебе известно о моем отце? – прорычал Джон, снова начиная кружить.
Рейнальд усмехнулся, показывая испачканные кровью зубы.
– Я знаю, что он был саксонским псом, получившим то, что заслужил, как и всякий предатель.
Костяшки пальцев Джона побелели, и он еще сильнее сжал рукоять меча.
– Не смей говорить о моем отце! – оскалился Джон, чувствуя, как начинает стучать в ушах кровь.
– Неужели ты надеялся спастись от своего прошлого, сбежав из Англии, сакс? – ухмыльнулся Рейнальд. – Я знаю твою историю. Мне рассказал ее английский священник, который отправился в паломничество. Твой отец был предателем, вступившим в заговор против короля вместе с другими собаками-саксами. У твоего брата хватило мужества его сдать. И ты его за это убил. Наверняка ударил в спину, чего еще ожидать от трусливого пса вроде тебя.
Джон с ревом пошел в атаку, вложив в следующий удар всю свою силу. Рейнальд его парировал, но Джон продолжал наносить удары один за другим. Однако после очередного отчаянного выпада он промахнулся, его меч ударил в землю, и в этот момент клинок Рейнальда добрался до его бока, сломав ребро. Джон отшатнулся и стиснул зубы, теперь каждый его вдох отдавался острой болью в груди.
Рейнальд тут же перешел в наступление, атаковав Джона в голову. Джон парировал удар, но весь его бок пронзила такая боль, что он не сдержал крика. Он попытался контратаковать, однако Рейнальд легко отбил его клинок, сделал шаг вперед и ударил Джона кулаком по ребрам. Джон застонал от боли и стал отступать, пока не коснулся спиной барьера. Он оперся об него, чтобы удержаться на ногах, и арена начала отчаянно вращаться. В последний момент Джон краем глаза заметил сверкнувший металл, едва успел поднять клинок и парировал удар, но не сумел удержать меч. Через секунду рукоять меча ударила Джона в лицо. Он зашатался и упал на колени.
Джон опустил голову. Боль, которая окатила его с головы до ног, была чепухой по сравнению со стыдом, который он испытывал. Он проиграл. Возможно, Бог наказал его за нарушение клятвы, за убийство христиан в Баниясе. Или это означало, что Бога нет, а есть лишь грубая сила, и он попросту недостаточно силен. Он почувствовал, как холодная сталь касается его шеи, поднял взгляд и увидел стоявшего над ним Рейнальда.
– Давай, кончай со мной, – прошептал Джон.
– Это будет слишком легко и просто для тебя, собака, – ухмыльнулся Рейнальд. – Настанет день, и ты будешь гореть в аду за то, что предал свой народ и веру, а я буду стоять рядом и смотреть. – Он плюнул Джону в лицо и ударил ногой в грудь, сбив его на землю. Джон остался лежать неподвижно, мучительно пытаясь сделать вдох.
– Глазам своим не верю. – Юсуф встал, сжимая руками деревянный барьер.
Толпа молчала, наблюдая, как Рейнальд идет к центру арены, торжествующе подняв вверх руки. Мамлюки презрительно зашипели, и вскоре все зрители к ним присоединились. Нур ад-Дин с отвращением покачал головой. Рейнальд лишь усмехался.
– Я сотру усмешку с твоего лица, – пробормотал Юсуф, встал на скамейке, перепрыгнул через барьер и оказался на арене. – Я тебя вызываю.
Франк повернулся к нему лицом.
– Вызываешь меня? – презрительно фыркнул он. – Я уже выиграл турнир. Победил всех лучших бойцов, что у вас были.
– Ты не победил меня.
– А зачем мне с тобой сражаться? Рабы теперь мои, и я могу делать с ними все, что захочу. – Рейнальд повернулся и зашагал к выходу с арены.
– Ты сказал, что рыцарь франков стоит десяти сарацин, – крикнул ему вслед Юсуф. – Однако ты победил всего лишь трех. И теперь боишься одного?
Рейнальд повернулся к нему лицом, окинул презрительным взглядом и рассмеялся.
– Я сражусь с тобой, коротышка, – сказал он и поднял меч. – И бояться следует тебе.
Юсуф улыбнулся и повернулся к Нур ад-Дину.
– Франк сказал, что будет со мной сражаться, – крикнул он на арабском.
Толпа взревела.
– При одном условии! – закричал Рейнальд. – Если я одержу победу, то буду свободен.
Юсуф перевел его слова Нур ад-Дину. Из толпы послышались протестующие крики, и Нур ад-Дин поднял руку, призывая всех к молчанию.
– А если ты проиграешь? – спросил он у Рейнальда.
– Если я проиграю, то подчинюсь всем вашим правилам, пока буду находиться здесь, а после того, как меня выкупят, клянусь, что покину ваши земли. И больше никогда не стану сражаться с сарацинами.
Нур ад-Дин погладил голову и задумался над предложением Рейнальда. Наконец он кивнул.
– Я согласен. – Он повернулся к Юсуфу: – Если ты проиграешь, то выплатишь его выкуп; сто двадцать тысяч динаров.
– У меня нет и половины такой суммы, – запротестовал Юсуф.
– Тогда ты вернешь мне Телль Башир.
Юсуф посмотрел на Джона, все еще распростертого на земле, потом на Рейнальда, дерзко поглядывавшего по сторонам, повернулся к Нур ад-Дину и поклонился:
– Хорошо, малик.
Толпа снова взревела.
Юсуф подошел к Джону и опустился рядом с ним на колени.
– Давай я помогу тебе уйти отсюда. – Юсуф взял Джона за руку и поднял его на ноги.
– Ты безумец, – прохрипел Джон. – Ты не должен это делать ради меня.
– Ты тут ни при чем. Я поступаю так ради девушек-рабынь в доме Рейнальда. Турнир был моей идеей. Я думал, что Рейнальда удастся легко победить. Девушки не должны страдать из-за моей ошибки.
Они покинули арену и оказались в тускло освещенном пространстве под трибунами, где Ибн Джумэй уже поджидал Джона. Лекарь помог его увести, а слуги принесли Юсуфу доспехи. Он сбросил халат, надел кожаную куртку без рукавов и штаны, затем натянул через голову тяжелую кольчугу. Завязав ремешок на шлеме, он взял в левую руку небольшой круглый щит, когда к нему подошел недовольный Ширкух.
– Ты спятил, племянник? Если ты проиграешь, то останешься ни с чем.