– О чем ты?
– О том, что я могу сделать так что мы останемся вместе…
– Ты что с ума сошел?
– Нет пока что. И твою дочь заберем…
«Всевышний, зачем снова? Почему я вынуждена делать это вновь?»
– Орхан, ты только послушай себя. У меня семья. У меня муж. А ты… А ты предлагаешь все это разрушить? Ты в своем уме?
– Мы идем по тому же пути, но хотя бы в этот раз посмотри на меня и поверь. Я сделаю для вас твоей дочерью все.
И я знаю, что это будет так. Но мой брат, родители… Боже, снова все возвращается.
Нет. Нет. Нет.
Я так не поступлю. Мы все прожили эти годы счастливо… Ведь так?
Прячу слезы за своим напускным равнодушием и отвечаю.
– Орхан, я не помнила ничего это время, но не теперь. Сейчас я хочу быть только со своим мужем. И этот мужчина не ты. Это Таир.
– Вот как ты заговорила. Второй раз Далия, я не являюсь тем, кого ты выбираешь.
– Мне не нужно выбирать Орхан, все давно решено. И менять что-то я не стану. Рисковать своей семьей? Нет. Я так не поступлю с ним.
– А со мной? – усмехается грустно и встает на ноги.
– Прости, – шепчу, отрывая свой взгляд от него.
– Зато ты теперь точно не забудешь, что не я тебя отдал ему. Ты второй ушла сама. И это твой выбор.
Глава 37
Дверь захлопывается, и я взрываюсь дикими слезами.
Мне больно. Очень больно.
Я разбиваю его чистое любящее сердце и свое в лохмотья. Я ощущаю усталость. Но так больше нельзя поступать. Если точка, то безвозвратная.
Остаюсь в больнице на оставшиеся дни и, если честно надеюсь, что Орхан уже улетел, ведь он не приходил ко мне ни разу.
Это та самая пропасть, которую я ощущала между нами находясь в забытье. Мы стали так далеки, что даже этот обман не смог меня к нему приблизить, пусть и фальшиво. Состояние такое, что я словно в коконе депрессии, апатии и всего подобного. Я хочу вернуться назад и промотать время вперед на годы, чтобы снова не так сильно ощущать боль разочарования в этой жизни и пути, что прохожу словно погрязшая в трясине.
Я задаю себе вопрос: «А была ли я счастлива по-настоящему? Или я просто красивую иллюзию создавала в своем сознании».
Получив рекомендации врача, прописанные в папке с моими документами, я отправляюсь на самолет, где и встречаю Орхана. Не улыбается, не смотрит на меня, не рядом… Снова те, кто и были… чужие друг другу, но любимые всем сердцем.
В этот раз перелет казался слишком длинным. Ненадолго задремала и провалившись в сон дернулась, как бывает порой если во сне падаешь.
– В порядке? – тут же оказывается рядом.
– Да, спасибо. Просто во сне… бывает знаешь, – смущенно улыбаюсь.
– Знаю, – кивает и садится на свое место, вновь отворачиваясь.
Невыносимо быть рядом с ним и ощущать нечто схожее с ненавистью. Заслужила. Теперь и правда заслужила.
– Прости меня, Орхан, – произношу, ощущая нужду в этих словах. – Я не… я…
– Я знаю, – перебивает мой лепет. – Все нормально.
Улыбается. Так, что в ответ на моих глазах вновь появляются слезы.
Орхан
Нельзя сказать, что я не пытался. Но я уважаю ее мнение, даже если готов крушить на своем пути все подряд в корне не соглашаясь. Не могу же я взять и навязать себя ей. А может быть Далия права. Что если это я не понимаю привитых ей ценностей? Что если это я тут злодей?
Она замужем не первый год, а я и тогда и сейчас временный элемент. Не ключевой, даже не второстепенный.
Я позвонил ее мужу вчера. Он мужчина и я в какой-то степени понимаю его чувства, даже при всем желании его убить. Его жена была с другим долгий месяц, и не просто с кем-то, а тем, кого она… Не важно. Я посчитал нужным это сделать.
– Что у вас там произошло, Малик? – срывается тут же на крик.
– Заткнись, – неутихающая злость вновь вскружила в крови. – Я позвонил тебя предупредить, Аббас. Мы через пару дней прилетаем.
– Вообще-то я в курсе.
– Я сказал слушай. Я просто хотел тебя предупредить, что вырву твои руки и твой язык, если ты хоть, словом, осечешься о том, что она была со мной. Без подозрений и упреков. Это ты виноват во всем. Помни, что ты принимал все решения, а не она. Помни это каждый раз прежде, чем открыть свой рот.
– Да пошел ты. Я тебя предупреждал…
– Это я тебя предупреждаю, козел. Прежде чем что-то ей сказать вспомни, что ты это делал для того, чтобы она жила. Решил пойти по этому пути, радуйся тому, что жива.
– Что ты сделал? – со страхом спрашивает.
– Был бы я сейчас рядом разбил бы твою рожу в кровь. По себе других меряешь?
– Если я узнаю…
– Тоже будет с тобой если я узнаю о том, что ты с ней что-то сделал.
В самолете было невыносимо тяжело почему-то. Мы рядом, но не здесь. Даже смотреть на нее сложно. Сложно, оттого что хочу броситься к ней и послать нахрен все. А вот она… она к такому не готова.
Не готова идти за мной. Больше не позову. Думаю, что с нашей историей покончено.
Прилетаем домой и сразу же опустошение. Словно реальность опустилась на плечи, а в воздухе мы оставили те последние минуты.
Далия волнуется, сминает руками боковушки сидения своего.
– Если этот… твой муж, – подбираю правильный слова, – обидит тебя хоть чем, расскажи мне. Не умалчивай.
– Он не обидит, Орхан, – объявляется выход из самолета, и она замирает с застывшими слезами в глазах.
– Береги себя, Далия, – улыбаюсь ей искренне, как и мои слова прозрачны и чисты.
– И ты… Будь счастлив, Орхан.
Отворачивается и уходит с дрожащими губами.
– Вот и все.
Собираю свои вещи с кресла и поступаю, как и она… Ухожу.
Ты забывала обо мне каждый раз,
Когда делала выбор свой, Лала.
Сотни пролитых слез из-за нас,
Я просил, а ты дверь закрывала.
Подойди и скажи мне сейчас,
Как ты верила мне. Как скучала.
Но ответ – твои слезы из глаз.
Снова выбор, подобный провалю.
(с) Лила Каттен
Прохожу мимо зоны встречающих, стараясь не смотреть на то, как он ее обнимает, как маленькая девочка цепляется за юбку ее платья, а Лала роняет слезы счастья улыбаясь им обоим.
Приезжаю домой. Меня встречает отец. Мы не говорим о прежних планах пока что. нужно вновь взять свою жизнь в руки, отделить ее от прошлого. Так дальше нельзя.
Далия
«Мы все сделали правильно», – повторяю себе, когда выхожу из самолета ощущая его взгляд на своей спине.
– Все правильно.
Вот только от мысли что сейчас будет становится страшно и одиноко. Порой я вообще хочу убежать и от прошлого, и от настоящего. Туда, где не будет никого, чтобы попробовать среди всех этих чувств найти саму себя.
Выхожу в зону прилета и слышу голос моей малышки, который тут же пробивает темную пелену боли, возвращает на место.
– Мама… Мамочка… – нахожу ее глазами и спешу к ней навстречу.
– Девочка моя, – сажусь перед ней сжимая ее в своих руках.
Теряю весь прежний мир, потому что люблю ее до безумия.
– Я по тебе так скучала, мама.
– И я, – поднимаю глаза на Таира. – И я скучала.
– Добро пожаловать домой, – говорит мне муж и внезапно обнимает на глазах людей. – Я рад, что ты прилетела.
Отвечаю на объятия заметив боковым зрением Орхана и застыла.
«Всевышний, это слишком жестоко».
– Поехали домой, – дергает за платье Амита, и мы отрываемся друг от друга.
– Конечно. Хочу скорее уехать отсюда.
В машине я села сзади с дочерью, но ощущала как Таир смотрит на меня в зеркало. Не представляю, как ему сейчас сложно рядом. И мне ужасно стыдно, что мужу пришлось принимать такое решение. Одна надежда на то, что мы все это переживем.
Главное, чтобы смогли.
Дома были родители и некоторые родственники. Все улыбались и радовались, бережно приобнимая. Какие-то куски памяти были утеряны пока что, но в основном все вернулось обратно, кроме меня самой.
– Ну как дела сестренка? – подошел сзади Латиф.
– Все хорошо, – развернулась к нему лицом, потому что, помня какой злой он стал ко мне страшно поворачиваться к нему лицом.
– Я тут узнал кое-какие подробности твоей аварии и прочего, – начал он, а я словно в камень превратилась. – Вот стою и думаю, стоило ли тебе выживать вообще? Не сегодня завтра всю столицу, а потом и страну облетит новость о том, что ты последняя шлюха, а твой муж тебе все это позволил. Как, по-твоему, будут жить все после такого?
На миг мне показалось что земля раскололась на части, и я лечу в огненную лаву.
– Латиф… Нет, ты что? Ничего такого не было, – пальцы пробило током, а грудь сдавило. – Ты не знаешь всего, не надумывай. А люди будут лгать.
– Все лгут, тебе ли не знать? Вот только никто не позволял себе того, что ты вытворяешь. Я вижу тебя насквозь.
Его лицо исказила гримаса отвращения.
– Что здесь происходит? – раздался громкий возглас Таира и я была как никогда рада его появлению. А еще хотелось попасть в его объятия, которые всегда меня защищали.
– Обсуждали с сестрой ее лечение, операцию. Другую страну. Говорит ей там понравилось, – дразня отвечает и уходит.
– Чего он хотел? Далия? – потерянная кое-как нахожу силы посмотреть на него.
– Он правду сказал, мы просто говорили с ним и все.
– Ты бледная, все хорошо? Если устала я всех сейчас же прогоню из дома.
– Нет что ты, все хорошо, – вымученно улыбаюсь ему и прохожу к диванам.
Через час все разошлись. Мамы и папы были рады, поздравляли с успешной операцией и желали здоровья. Стоило закрыться дверям, как Амита начала зевать, ведь на улице уже стемнело и время близилось ко сну.
– Или укладывай ее, я поработаю в кабинете пока что, – поцеловал в макушку и ушел.
– Ура, засыпать с мамой, – закричала дочка и схватила меня за руку.
– Я пока не могу бегать, поэтому идем медленно и спокойно.
Она с пониманием остановилась, и мы отправились в ее комнату.