– Она тут, вместе с ребенком.
– Черт.
– Все все, выдохни давай.
– Только не пугайте там их. И Гене скажи, чтобы не юморил.
– Она все равно не понимает.
– Ему и язык не нужен, чтобы показать себя.
Дал смеется и соглашается.
Смело иду к самолету в частной зоне, уверенный что все закончилось, как меня окликает слишком знакомый голос.
– Малик?
– Ты пришел меня проводить? Как мило. Можешь ехать дальше.
– Куда ты улетаешь? – осматривает мой самолет.
– Серьезно? Думаешь я тебе отвечу?
– Я же сказал тебе что Далию закрыли в доме ее родители. Ты помог ей?
– Я всегда ей готов помочь, но после не отчитываться перед тобой.
Он не дослушивает меня, потому что у него звонит мобильный.
– Отец?… Что? – смотрит на меня глазами полными ненависти и злости, а после переводит взгляд снова на самолет, будто что-то выискивает. – Я разберусь.
Черт, плохо дело.
– У меня пропала дочь. Говорят, что ее из детского сада забрала мать, – напряженно, словно боясь вспугнуть продолжает. – Ты к этому причастен?
– Дай-ка мне подумать. Дочь, которую ты обещал отнять у матери? Ты о ней?
– Не твое дело, Малик, – срывается вперед, но тут из самолета выходят Гена и Далер.
– Значит она там? – догадывается он.
– Проверить хочешь?
Аббас сталкивается со мной лбами, но его тут же хватают под руки мои друзья.
– Думаешь, это поможет тебе? – вырывается из захватов, вновь попадая в них. На что вы оба обрекаете Амиту? На жизнь в бегах?
Снова выкручивается и успевает меня слегка задеть кулаком, за что получает от Гены в живот.
– Нет, – кричит Лала, выбегая из самолета. – Нет, не трогайте его.
Это режет по сердцу, в клочья разрывая душу. Потому что она была его… Остается его женой…
Подбегает к Далу и начинает просить отпустить. Он поднимает на меня глаза, и я киваю. У меня нет другого выбора. Если мы сейчас навлечем на себя внимание станет еще хуже.
Таир
– Значит это правда? Амита в самолете? – задаю свой вопрос еле слышно, не потому что не могу поверить в это. А потому, что не был готов до конца, что этот день останется.
– У меня не было выбора, Таир, – поднимает уставшие глаза и сморит как всегда дальше, чем кто-либо. В душу.
– Уверена, что не было? – не знаю, о чем нам еще можно говорить.
Сейчас я как никогда обезоружен. Да, я могу прикрикнуть и сюда сбегутся все правоохранители, но я вместо этого веду разговор, который закончится по давно запланированному сценарию.
– Таир прошу тебя не забирай ее.
– Далия… – такое ощущение, что внутри меня что-то ломается. Что-то, что не исправить.
– Я ударила Латифа камнем, когда он первым стал меня избивать, они меня убьют. Даже если ты сейчас скажешь, что дашь нам видеться, это просто будет невозможно. Они не оставят меня в живых, – из ее глаз катятся слезы.
Сколько раз она плакала за эти годы? По пальцам можно пересчитать. Потому что я хотел, чтобы она улыбалась. Потому что я ее любил… зная, что в ответ, она никогда не скажет того же.
Разворачиваюсь спиной ко всей этой компании и набрав в легкие воздуха произношу:
– Улетай отсюда. Необходимые документы будут готовы уже скоро.
– Ах… – вздыхает от неожиданности и прикасается к моему плечу, но в этот раз не греет своим теплом, а скорее обжигает до кости горечью и болью. – Спасибо.
Стою так пока не слышу шаги за моей спиной, а после ухожу в другую сторону.
Приезжаю домой, сбросив при этом несколько отцовских звонков и парочку от Магди Хуссейна.
Сначала переодеваюсь у себя, стараясь не замечать опустошения этого огромного особняка, а потом уже еду к родным.
Вхожу в дом и на меня тут же набрасывается вся семья.
Галдят точно сороки.
– Тишина, – закричал и все в миг смолкли, а в гостиную вошел отец.
– Сын.
– Всем привет. В чем дело? По какому поводу сбор?
На меня смотрят порядка десяти пар глаз, пока я спокойно иду к графину с водой и наливаю себе в стакан немного жидкости, потому что сегодня ужасно жарко.
– Как это в чем дело? Пропала твоя дочь и твоя жена, которая увезла ее неизвестно куда. Не отвечает на звонки, не дает о себе знать, – начинает тетя.
– Я знаю где мои жена и дочь, этого вполне достаточно, чтобы вы успокоились?
– А ты знаешь, что произошло в доме Хуйссейн?
– Знаю. Если вы о том, что сделал Латиф, то я знаю.
– Он сделал? Далия его чуть не убила.
– Он посмел поднять руку на мою жену, поэтому, когда я увижу его он лишится этой конечности, – женщины охают, а я ставлю стакан на стол с громким стуком. – Чтобы сразу всех предупредить я сделаю общее для всех заявление. Мы с Далией решили развестись…
– А я сразу сказала, что она пропащая. И крови не было в первую ночь… – поднимается шепот родственниц.
– Тетя, я не позволю о ней так говорить. Тем более клеветать.
– Я все видела…
– Ты видела чистую простынь, потому что так решил я. Мы эту тему уже обсудили, и я думал, что ты меня поняла.
– Я же о тебе беспокоюсь.
– У тебя двое своих сыновей, позаботься о них и их будущих невестках. Итак, я продолжу. Так как мы разводимся, и я сейчас еду подавать документы, то опеку над нашей дочерью Амитой, я отдаю Далии. Без права на обжалование с вашей или стороны Хуссейн.
Снова волна шепота. Взгляды.
– То есть как это ТЫ решил? С чего ты взял, что можешь решать подобные вопросы без меня? – обрывает гомон толпы отец.
– С тех пор, как стал Амите официальным отцом, – не тушуясь отвечаю.
– Вот как? Я всегда видел в тебе неразумного мальца. И ты остался именно таким. Твой брат был другим.
– Потому что мы с ним слишком разные.
– У тебя сутки, чтобы изменить то, что ты натворил. В противном случае у меня не будет выбора.
И эти сутки я потратил на документы. У меня не было времени испугаться угрозам отца. У меня вообще не было мыслей, о чем он мог говорить. Я решил, что он о бизнесе. Но я давно отделился от его компании, хоть и управлял обеими сразу.
Напряг свои связи и людей, и уже утром мне позвонили сказать, что развод оформлен и опека над ребенком передана матери ребенка.
А потом в дверь позвонили. Поставил утренний кофе на стол и пошел открывать.
Закон в моей стране обойти можно. Но если не смог, то припрут к стене по всем статьям.
Отцу донесли о том, что я сделал. Он аннулировал все бумаги связанные с Амитой. И получилось, что я и Далия украли маленького ребенка. Вывезли из страны. Наказание? Смертная казнь, без права на суд и защиту. Вот и все.
Глава 46
Далия
Отпустил.
Он меня отпустил с Амитой.
Я летела уже полтора часа и не могла поверить, что это правда.
Когда Амита стала выпрашивать «папу», я запаниковала и начала уговаривать ее потерпеть, а стоило глянуть в иллюминатор на то, как эти мужчины стали на него наступать и схватили за руки я поняла, что нужно действовать. Таир был добр ко мне, и я не могла иначе поступить с ним в ответ.
Сейчас я считаю, что не заслужила его любви. Мне жаль, что такое чувство он испытал именно к той, что не могла ответить ему в ответ. Я испытывала к нему гамму чувств, кроме любви.
Мы сели с Амишей в хвосте салона самолета и тихонько рисовали. Точнее этим занималась она, а я просто молча водила карандашом по листку.
Дальше нам принесли ужин и Амита как того требовал организм стала зевать.
– Лала? – появился внезапно Орхан.
Мы обе посмотрели на него и он, подмигнув дочке продолжил.
– Эти кресла раскладываются. Нам лететь еще минимум три часа, а она зевает.
– Спасибо. А то я не хотела, чтобы она спала сидя.
Он быстро справился с импровизированным спальным местом, а стюардесса принесла нам мягкий плед.
– Зачем? Жарко же.
– В России ноябрь заканчивается.
– Там холодно, да?
– Поверь, очень холодно. Нас встретят с теплыми вещами. Не переживай.
– Не получается. Как бы не старалась.
Он сжал мое плечо и ушел, задвинув синие шторки.
– Мамочка, я не пойду в ванну?
– Тут ее нет. Мы умоемся и ляжем поспать. А когда проснемся и приедем в… гостиницу, то обязательно наберем самую большую ванну и сделаем в ней много пены.
– И будем ждать папу? – взвизгивает она, а я сникаю.
Что там сейчас творится? Чем обернется моя выходка? Что если я все испортила? Что если Таир сделал бы все иначе и мирно?
– Мамочка, ты плачешь?
– Я просто волнуюсь.
– Ты же говоришь всегда что все будет хорошо, но я хочу к папе.
– Все будет хорошо, – только и смогла ответить ей. Потому что лгать становилось сложней.
Россия и правда холодная страна. Ноябрь никогда не казался мне таким холодным. Но Орхан и правда позаботился о нас обеих. В аэропорту нас встретил какой-то мужчина, чем-то смахивающий на наших мужчин, но все же отличался. Он кивнул мне дальше обратился к тем, что были с нами. Пока они говорили, мы с Амитой оделись в куртки и сапоги.
– Все подошло?
– Да. Даже обувь по размеру совпала. Спасибо.
– Дядя, мама говорила, что мы поедем в гостиницу. Это куда?
– Сейчас все будет. Только у вас будет не один номер, а целый дом.
– Но у нас есть дом, – стала спорить малышка.
– А этот будет еще одним.
– Я люблю дом, где папа.
Сердце сжалось от обиды, но не было времени грустить и предаваться этим чувствам.
Дальше была снова дорога. И мы наконец приехали.
– Это твой дом? – моему восхищению не было предела. Потому что он был чудесным.
Небольшой. Два этажа. Светлый. Уютный. Я была уверена, что этот дом его, даже если он тут почти не жил.
Амита быстро скрылась, найдя аквариум, сияющий неоновым синим.
– Мой. Не так давно купил.
– Кажется он не обжитый совсем?
– Не было времени, – пожимает плечами, наблюдая как я осматриваю все вокруг.
Вспоминаю смс той девушки и понимаю, что видимо они жили не здесь. Под пальцами деревянный комод вдруг стал неприятным коже, и я одернула руку. Кажется, я слишком много думаю не о том, чем нужно.