– Я пойду укладывать дочку.
– Конечно. У меня есть дела.
Ухожу почти за поворот, но вспоминаю кое-что еще, поэтому оборачиваюсь заметив, что он стоит не шелохнувшись.
– Спасибо.
Кивает и в этот раз уходит сам, скрываясь за массивной дверью.
– Мы теперь тут жить будем? – зевая задает свой вопрос моя девочка.
– Какое-то время. Тебе тут понравилось?
– Тут хорошо, но… Мамочка, я не хочу тут быть без папы. Ты обещала…
– Я помню, солнышко. Но пока что быть рядом с папой невозможно. Порой такое бывает, что не всегда случается правильно.
– Я не понимаю, – грустно вздыхает и вновь моргнув уже не открывает глазки, засыпая окончательно.
Мы выбрали угловую спальню с ней. Я, конечно, не планировала занимать другую. Дочка маленькая и я ей нужна. Тем более она постоянно вспоминает о Таире. Помечаю в голове чтобы завтра позвонить на родину и узнать, как там обстоят дела. Только бы не случилось чего. Маарам… как там она? Надеюсь, Латиф не сделал никому плохо.
Встаю с большой постели, где в центре спит мое сокровище и потянувшись разминаю затекшее и очень уставшее тело. Разворачиваюсь и иду в ванную.
Здесь все новое. Кажется, что даже запах только что распакованной мебели ощущается. Это приятно радует почему-то. Хотя уж кому, но не мне говорить о неприкосновенности.
Смываю с себя делающие больно мысли и выхожу, надев длинный бежевый халат.
В самолете я не особо поела, поэтому ощущала тошноту голода, да и таблетки нужно выпить.
Спускаюсь уверенно, потуже затянув пояс.
Кухня находится быстро, как и еда в холодильнике. Вытаскиваю в пластиковом контейнере что-то вроде картошки с овощами и мясом, а позади ощущаю присутствие человека.
– Мне разогреешь, я так и не поел, – просит Орхан уставшим голосом.
– Да, конечно, – сконфуженно отвечаю ему, чувствуя глупой дурочкой.
Как я могла себя так повести? Выйти в халате. С мокрыми волосами. Наедине с мужчиной, а за стеной дочь. Еще и замужняя.
Всевышний не зря терзает меня полжизни испытаниями. Заслужила. Ну конечно же.
Резко разворачиваюсь и тороплюсь из кухни, но оказываюсь остановлена мужской ладонью. На моем животе. Такой горячей, что прожигает через ткань.
– Я знаю твои мысли наперед, Лала. Полураздетая и замужняя, так ведь? – смотрит, не сомневаясь в своей правоте, медленно подвигая меня к центру обеденного стола.
– Я… – слова иссякли, когда мы столкнулись взглядами. Чистое поражение, полыхающее в его победном пламени. – Не делай того, о чем я буду потом сожалеть, прошу тебя… – странная просьба, которой сама не могу найти объяснение, о чем именно прошу.
– Поверь, я сделал уже столько, что сейчас мои действия очень даже правильные. Ты не будешь сожалеть ни секунды. Пора оставить все там.
Мужская рука гладит талию, чуть сгибая свободный край халата.
– Ты не можешь этого знать, – моего сопротивления почти нет, только слабая попытка.
– Не могу, но обещать в состоянии.
Пояс оказывается висящим вдоль ткани, которая открывает взор на мое нагое тело.
Он смотрит как в первый раз. Снова как в первый. Как он так может?
Я ведь была с другим… и этот уродливый шрам.
Вспоминаю о нем и тут же поднимаю руку закрывая бордово-красные рубцы оставшиеся ровно по центру грудной клетки.
– Нет, – сразу же одергивает, словно разозлившись на меня.
– Но…
– Не смей, Лала. Все это, – обводит ладонями тело по бокам и скользим ими вверх по ребрам, задевая большими пальцами грудь, – не предмет стыда. Это твоя сила. Твоя победа.
– Ты шутишь? – грустно усмехаюсь, отворачиваясь от него.
– Ты все, о чем я мечтал, Лала. И поверь, каждая клетка твоего тела нужна и важна мне. Для меня ты самая красивая женщина. Сегодня, через десять лет. Это ведь неважно, пойми. Я просто хочу, чтобы ты была рядом.
Хочу заплакать, но он не позволяет и преодолев расстояние, итак, минимальное целует меня. Целует так, что каждое его слово отпечатывается внутри меня.
Губами ласкает мои, а руки стягивают с меня халат. И я больше не противлюсь, а наоборот помогаю.
Орхан отрывается от меня и скользит глазами вниз. Будто след остается на коже, там, где он заостряет внимание.
Поднимает руку и прикасается к острым соскам. Обводит их по кругу, дразня, заставляя сжаться в пики. Тепло разливается по мне зарождаясь в сердце и согревая душу.
Подхватывает и усаживает на стол, не дав скрестить ноги. Встает между них и подняв одну ногу, согнутую в колене, выше укладывает меня на столешницу. Она холодит разгоряченную кожу, но совершенно не остужает этот пожар.
Я столько раз представляла нас двоих. В одной постели. И поверить, что сейчас это происходит взаправду не могу.
Орхан целует шею, плечи, каждый их участок, словно хочет стереть с них прошлое. Чтобы мое тело запоминало его одного. Приобретая его аромат.
Губы смещаются ниже и доходят до груди, которую мужские ладони сжали и сдвинули вместе. Тело выгибается, пытаясь подстроиться под его ласки, а дыхание смешивается с еле слышными стонами чувственной игры.
Ощущение, что его язык перо, скользящее по соскам. И только зубы с втягивающими внутрь рта губами напоминают, что это не так.
Порой чуть больновато становится, но это заставляет искрить эмоции, испытываемые сейчас.
Еще недолго он умело ласкает мое тело, а потом все пропадает.
Открываю глаза и наблюдаю как он снимает с себя футболку и штаны с трусами. Не отвожу глаз, хотя ощущаю жар, прилитый к щекам и стыд, но не могу отвернуться никак.
Орхан использует презерватив, раскатывая его по возбужденному органу и все это, не сводя с меня пристального взгляда.
Мы не говорим. Нам не нужны слова. Наши тела, итак, все понимают.
Он снова подходит ближе и раздвигает мои ноги. Пальцы проворно спускаются к моей плоти и принимаются ласкать еще и там. Живот стягивает узел страсти, чуть тянущей и томящей, но страстной болью.
Умело доводит меня до хрипоты и сухости во рту, но не дает всего сразу.
Внутренней стороны бедра касается твердая сталь его желания, и я в предвкушении замираю.
Скользит медленно, не останавливаясь. Руки оставляю над головой и держусь за поверхность стола.
– Прошу не медли, – не выдерживаю, пусть и стыдно за то, что я так себя веду, но я уже больше не могу терпеть минуты без него.
Сталкиваемся взглядами в тот момент, когда Орхан направляет себя рукой и входит в меня.
Он заполняет мое тело так тесно, так внезапно, что я почти давлюсь воздухом.
Растягивает мое лоно, и после секундной задержки делает первое движение… за ним второе и третье.
Меня пронизывает молнией судорог, скручивающих руки и ноги. Уносит разум, и я отдаюсь окончательно в его руки.
Орхан ритмично двигается внутри меня, когда я расслабляюсь. Одной рукой держится за мое бедро, второй сжимает грудь.
Толчки становятся агрессивней и сильней, а после и вовсе перерастают в вулкан. Мне кажется, я ощущаю как у меня немеют ноги, а изнутри все замирает и набухает.
Я ощущаю себя цветком, который вот-вот и распустится.
Несколько сумасшедших движений и я, открыв рот безмолвно выталкиваю мешающий воздух из легких, пока мое тело покрывается испариной пронзившего его оргазма.
Но Орхан не дает мне отдыха. Он выходит из меня и помогает встать со стола, а потом разворачивает и упирает меня в него так, что я не полностью грудью на нем оказываюсь, а лишь руками.
Врывается в меня снова, уже не выжидая. Да это и не нужно, продолжает.
Тела сталкиваются громкими шлепками, которые разносятся по кухне коротким эхо.
Еще несколько толчков, и он замирает, плотно удерживая меня. Чувствую, как он пульсирует внутри меня и это почему-то немного ранит. Ведь если мы останемся вместе, детей родить ему я не смогу.
Но печаль я задвигаю подальше, потому что я впервые была так близка с любимым мужчиной. С моим Орханом.
Выпрямляюсь и развернувшись сразу его обнимаю.
Он целует. Снова и снова. Я и сама не могу во все это поверить. Мы вместе. Кажется, все остается позади. Значит я могу смотреть вперед?
– Все в порядке?
– Да, – улыбаюсь, погладив по щеке.
– Сходим в ванную. Тут на первом этаже есть и поедим. Тебе еще таблетки принять надо.
– Как ты все это запомнил? И зачем?
– Не стану отвечать на эти вопросы, – прикрывает свой мужской орган и идет впереди, а я, любуясь на его спину и чуть ниже сзади.
Дальше все как мы и планировали. Сначала поели, потом сели в гостиной. Много говорили о том, что нас ждет впереди. Я попросила звонок с утра Маарам. И мы снова занялись сексом, но в этот раз более медленным. Потому что у меня, итак, давление поднялось.
Спать расходились долго. Уже изрядно опухшие губы никак не отпускали его губ. И мы целовались. Но проснувшаяся дочка поставила точку в этом вечернем свидании.
– Я люблю тебя, Лала, – обнял крепко, будто пытался пропитать меня этой правдой.
– Я тебя не меньше, Орхан.
Утром, пока Амита еще спала, я взяла телефон. Который оставил на столе журнальном Орхан начала вызванивать Маарам. У нее там уже ближе к полудню время.
Она долго не отвечала, и я стала волноваться, но все же подняла трубку.
– Няня, ты меня напугала, – выдохнула с облегчением.
– Далия? – ее голос был напуганным. Эту эмоцию я ни с чем не перепутаю.
– Маарам, в чем дело? Что случилось? – вся легкость прошлого вечера и этого утра растворилась.
– Таира под арест взяли. И за кражу чужого ребенка, так как его отец аннулировал вашу опеку над Амитой, ему грозит смертная казнь… Завтра… – она всхлипнула, а я одолеваемая шоком и ужасом опустилась на диван, не сумев произнести больше ни слова.
Глава 47
– Маарам, прошу скажи, что это только для того, чтобы напугать его? Чтобы…
– Нет, моя девочка. Все правда. Здесь в семье творится страшное. Латиф пообещал господину Магди, что убьет тебя сам и даже на площадь не поведет, дабы избежать еще большего позора, – каждое новое слово испепеляло мое нутро превращая в пыль прошлое и разрывая родственные связи навсегда. – Границы охраняются. Даже… – она внезапно замолкает, словно не хочет говорить.