— Окончательное одобрение на мне, — вмешивается Черч, прислоняясь плечом к стене и скрестив руки на груди. Однако его глаза блестят. Почти уверена, что ему нравится планировать свадьбу. Он ни разу не пожаловался за всё лето, даже когда мы путешествовали, а ему так много приходилось делать по телефону или онлайн.
Боже, я его не заслуживаю.
— Во всём остальном, флаг вам в руки.
Росс и Моника немедленно атакуют стеллажи, как будто они на задании. Марни, похоже, наслаждается медленным и вдумчивым перемещением вешалок по деревянным перекладинам. Я решаю присоединиться к ней.
— Спасибо, что согласилась присутствовать на свадьбе, — честно говорю я ей, и она смотрит на меня с ещё одной из своих искренних улыбок. — Серьёзно. У Черча четыре шафера — это очевидно, но у меня в команде были только Росс и Моника, — я протягиваю руку, красиво и плавно. — Вы с Мирандой прекрасно дополнили её для меня.
— Я всё ещё не могу поверить, что наши друзья-геи — пара, и мы не осознавали этого до сих пор.
Она приподнимает бледно-розовое платье, прежде чем я осознаю, что не показала ей своё. Это, вероятно, было бы полезно. Росс и Моника уже видели его, так что я знаю, что они будут искать подходящие цвета.
— Верно? Поговорим о совпадениях. У нас обеих гаремы, — я поднимаю вверх один палец. — С пятью парнями, — второй палец. — Все они богаты сверх всякой меры, — средний палец. — Наши друзья-геи встречаются друг с другом, — безымянный палец. Я одариваю её самой милой улыбкой, какую только знаю, я уверена, что это всё ещё отстойная ухмылка, но это всё, что я могу. — Нам было суждено встретиться друг с другом. Ну же. Я хочу тебе кое-что показать, — я киваю подбородком в сторону примерочных, и мы уходим.
Хозяйка магазина, похоже, всё равно ждёт меня там, и как только слышит, что Марни не видела моего платья, заставляет меня его надеть.
Я выхожу из примерочной, отодвигаю в сторону тяжёлую зелёную бархатную занавеску, а затем поворачиваюсь, когда Марни складывает ладони домиком у рта.
— О, боже мой, Чак. Оно потрясающе. И розовое, — уголок её губ слегка приподнимается. — Оно идеально.
— Оно принадлежало матери Черча, — объясняю я, слегка теребя вышивку с бисером на лифе платья. Оно украшено извилистыми цветочными мотивами, которые танцуют спереди и по бокам, сбегая вниз по изгибу моей спины. Ленты красиво и туго стягивают платье, создавая забавный контраст с пышными юбками из атласа и тюля.
Я делаю паузу, чтобы владелица магазина — по-видимому, она же швея — могла потрогать ткань. Когда чувствую напряжение толпы у себя за спиной, то оглядываюсь через плечо и вижу, что все пятеро парней стоят там и наблюдают за мной.
Церемония обручения.
Это та часть, которой я жду с нетерпением больше всего: стоять перед ними пятью и делать… ну, всё, что происходит во время обручения. Свяжут нас воедино, я полагаю?
Я вижу, как глаза Тобиаса искрятся лёгкой влагой, которой он никогда не позволит скатиться, по крайней мере, на глазах у всех остальных. Мика, с другой стороны, смотрит на меня, слегка приоткрыв губы, и тоска окрашивает его черты. Спенсер застёгивает молнию на толстовке, расстёгивает её, снова застёгивает, его лицо напряжённое и нежное. Рейнджер — сюрприз, сюрприз — сильно краснеет и выглядит чертовски разозлённым из-за этого. А Черч? Что ж… знаете фразу единый парень, способный править всеми? Ой, подождите. Это было насчёт кольца (прим. — отсылка на Властелин Колец — Единое кольцо, способное править всеми). Во всяком случае, именно так он выглядит: босс, лидер, опора.
Он улыбается мне.
— Марни права, — продолжает он, пересекая комнату длинными, лёгкими шагами. Швея отходит в сторону, когда он останавливается позади меня, положив одну руку мне на плечо, наши двойные белокурые отражения смотрят на нас из зеркала. — Оно идеально.
Платье… платье в порядке.
Но парни? Когда они подходят и встают вокруг меня, и зеркало заполняется лицами нашей семьи, должна сказать… Я согласна.
Они… они идеальны.
После того, как мы выбрали платья, швея сняла несколько мерок и затем отправила нас в путь. Монике каким-то образом удалось потом затащить меня в секс-шоп, оно при этом не позволила парням войти внутрь вместе с нами.
Чёрт.
Не очень удачное описание — «войти внутрь». Я не могу думать ни о чём, кроме спермы, когда говорю это. Официально.
— Тебе нужно нижнее белье, чтобы надеть его под платье, Чак.
Моника тащит меня вглубь магазина, а Марни, Миранда и Росс следуют за нами по пятам. У Марни слегка порозовевшие щёки, но на лице странное выражение. Держу пари, она тайная извращена. Помните, что я сказала? Это всегда тихони. Держу пари, она тоже читает. Готова поспорить, она прочитала сотню книг со всеми этими… сексуальными приспособлениями в них.
— Чувак, о боже мой. Взгляни на это, — я беру фиолетовый фаллоимитатор длиной в три фута (прим. — 91 см.) и размахиваю им, случайно ударяя Росса им по голове. Он хватается за его конец и бросает на меня взгляд.
— Девочка, тебя не просто так прозвали Чак Микропенис. Ты бы и мечтать не посмела о таком длинном шланге.
— Прости, но ты когда-нибудь хоть мельком видел Спенсера в раздевалке? — я вырываю у него дилдо и притворяюсь, что он мой, размахивая им, пока иду в соседнюю комнату. Магазин разделён на что-то вроде секций с занавешенными дверными проёмами между каждой комнатой. Передняя часть — сплошь пижамы и прочая ерунда. Я думаю, мы случайно прошли мимо нижнего белья, потому что всё здесь… э-э-э. Неуместное?
— Он действительно настолько большой? — бормочет Моника, в то время как Миранда съёживается и высовывает язык.
— Отвратительно. Извините, ребята, но лесбиянкам вроде как по умолчанию не нравятся пенисы. Простите, — она вздрагивает и с отвращением отряхивает руки, отходя в море кружев слева от нас. Похоже, в этой части магазина есть второй отдел нижнего белья.
— Он действительно такой, — я хлопаю фаллоимитатором по ладони, как будто это оружие, и я собираюсь вступить в бой. Ухмылка на моём лице заставляет Монику ощетиниться. Марни, с другой стороны, на самом деле просматривает полки, как будто она на рынке в поисках какого-нибудь, э-э, личного снаряжения. Хех. — На самом деле он самый крупный из них всех, не то чтобы у них было прям много различий, — я размахиваю фаллоимитатором и в итоге случайно бью им кого-то еще по лицу.
Кто бы это ни был, он хватает его за конец и вырывает у меня. Я оборачиваюсь, чтобы обнаружить Спенсера прямо блядь за мной. Он улыбается мне и наклоняется, ударяя меня по голове блестящим фиолетовым «Джонсоном».
— Кто из них самый крупный? — спрашивает он, прищурившись на меня. Его язык высовывается и скользит по моим губам, превращая мои колени в желе. Помни, Чак: у тебя в черепе есть мозг. Мозг управляет женскими частями тела. Только такое ощущение, что женские части на самом деле управляют мозгом, так что… — Я не уверен, что правильно тебя расслышал, — Спенсер прикладывает руку к уху и поворачивает голову в сторону. — Скажи мне, Чак Микропенис.
— Ты! — я выкрикиваю это слово и одновременно вырываю фаллоимитатор из его руки, оборачивая его вокруг своей шеи, как шикарное боа, которым он и является. Я прохожу вглубь магазина, покачивая бёдрами.
— Мне казалось, я сказала, что вам сюда вход воспрещён? — Моника бросает вызов, но Спенсер просто пожимает плечом, следуя за мной, как он делал с тех пор, как я случайно столкнулась с ним в лесу. У нас была химия с самого начала. Что-то в его теле и в моём есть такое, что просто работает. И я имею в виду, что у него так же хороший характер.
— Не могу оставить Чак-лет одну до окончания свадьбы, — Спенсер подходит слишком близко ко мне, когда я останавливаюсь у полки, пробегая глазами по различным предметам. Вибраторы, кольца для членов, неопознаваемые вещи, которые я не уверена, что хочу идентифицировать.
Я внезапно оборачиваюсь, когда Спенсер наклоняется надо мной, кладя руки на полку по обе стороны от меня.
— Тебе здесь что-то нужно, Чак? Я знал, что ты лгала, когда сказала, что просто пошла за нижним бельём, — его улыбка порочно красива, но я не могу позволить ей вывести меня из себя. Только не здесь. Не окружённой друзьями, сотрудниками и сексуальными атрибутами.
— Если я захочу себе вибратор, кто меня остановит? — спрашиваю я, замечая, что Тристан бродит по проходам. Марни, кажется, чувствует его присутствие и оборачивается, когда он приближается к ней.
— Пятеро парней, а ей всё ещё нужен дилдо, — улыбка на его лице похотливая. Мне хочется ударить его. Хотя Марни, похоже, это нравится. Она приподнимает бровь в его направлении. — Но тебе он и не нужен, Марни? Всё, что тебе нужно, — это я.
— Как эти вещи могут быть взаимоисключающими? — спрашивает она, поворачиваясь и хватая с полки уродливую белую палочку. Она поднимает его в руках точно так же, как я делала это с фаллоимитатором. Почти уверена, что это вибратор. — На самом деле, я думаю, что куплю этот.
Она проталкивается мимо Тристана, и его глаза следуют за ней. Клянусь, они не выглядят такими скучными и серыми, когда он смотрит на неё, меньше похожи на грязный бетон и больше на жидкое серебро. Он следует за ней, а я оборачиваюсь и вижу, что Спенсер всё ещё наблюдает за мной.
— Почему бы мне не помочь тебе выбрать бельё? — бормочет он, наклоняясь, чтобы прикусить моё ухо.
Я вся дрожу, швыряю фиолетовый фаллоимитатор ему в лицо, а затем проскакиваю мимо него, пока он пытается его поймать.
— Видеть вас двоих с вашими гаремами, помогает мне гораздо меньше хотеть собственный, — ласково говорит мне Моника, когда я резко останавливаюсь между ней и Россом. В руке он держит пару белых трусиков с оборками. Он бросает их мне, когда Моника указывает на них понимающим взглядом. Я не забыла о трусиках с прорезью, которые она подарила мне когда-то давным-давно. — Твои парни когда-нибудь оставляют тебя в покое? И ещё, да. Я голосую за эти; они нужны тебе в жизни.