Эндрю бормочет что-то в знак протеста, но Росс прикрывает своего парня, как настоящий мужчина, решив поставить меня в неловкое положение вместо него.
— Ты надела то бельё, которое мы выбрали? — спрашивает он меня, и я давлюсь своим шампанским. Ему просто повезло, что я не выплюнула его себе на платье. — Включая трусики с разрезом в промежности?
— Она их надела, — радостно подтверждает Миранда, и я бросаю на них мрачный взгляд.
— Чья сегодня свадьба? Моя? Вы можете либо начать рассказывать свои собственные постыдные истории, либо проваливать, — я откидываюсь на спинку стула и жду, радуясь, что Марни готова присоединиться к нам в гостиной. Сегодня она кажется немного не в себе, но чертовски старается это скрыть. Я ценю это.
— Я могла бы как-нибудь рассказать вам о Криде и джакузи… — начинает она, значительно поднимая настроение, когда Росс наливает нам всем по одному, последнему бокалу, и мы погружаемся в школьные истории о преждевременной эякуляции.
Это весело. Это забавно. Это момент, который я запомню на всю оставшуюся жизнь.
Как я уже сказала… это… весело.
Примерно на час.
Тогда я начинаю беспокоиться.
Черч не отвечает на звонки, и последнее, что он написал, было «я уже в пути, скоро буду, любовь моя». Только его здесь нет, а до церкви самое большее двадцать минут ходьбы/езды на подъёмнике. Что, чёрт возьми, происходит?
Росс и Эндрю сначала извиняются, заверяя меня, что моё время лучше потратить на отдых, чтобы я не испортила причёску и макияж. Моника и Миранда выскальзывают следующими, а потом наступает тридцатиминутный период, когда я просто пялюсь в грёбаную стену.
В конце концов, я отказываюсь от попыток сохранять спокойствие и пишу близнецам, чтобы они подошли.
— Не могли бы вы, пожалуйста, пойти поискать его? — я умоляю их, пока они стоят за дверью с такими же хмурыми лицами. — Я начинаю паниковать.
— Рейнджер и Спенсер ушли полчаса назад, — признаётся Тобиас, обмениваясь взглядом с братом.
— Мы просто не сказали тебе, потому что не хотели, чтобы ты волновалась, — Мика говорит так, словно он сам находится на грани небольшой панической атаки. Может быть, потому, что в прошлый раз, когда пропал его друг, мы думали, что он мёртв? Да, в этом сценарии есть несколько серьёзных триггеров посттравматического стрессового расстройства.
— Да, что ж, теперь я, блядь, в панике, — я приподнимаю юбки с намерением уйти, чтобы присоединиться к поискам, но близнецы останавливают меня.
— Мы пойдём, — обещает Тобиас, складывая руки в отчаянной мольбе. — Но обещай мне, что ты не уйдёшь отсюда без нас. Ни по какой причине.
Я прислоняюсь к дверному косяку, дотягиваюсь пальцами до лба и стираю остатки тщательно нанесённого Мирандой макияжа.
— Я даю вам тридцать минут. Если вы к тому времени не вернётесь, я снимаю это платье, надеваю спортивные штаны и присоединяюсь к поискам.
— Это справедливо, — Мика протягивает руку и проводит костяшками пальцев по моей щеке. — Но нам это не понадобится. Мы найдём его.
Парни МакКарти уходят, оставляя меня наедине с Марни.
У меня складывается впечатление, что почти все остальные заняты поисками моего жениха.
Я нервничаю так, как не нервничала с тех пор, как мы разбирались с Братством. Черч никогда не опаздывают — никогда. А тем более на нашу свадьбу? Если его здесь нет, значит, с ним что-то случилось. Вот о чём я думаю, борясь с желанием нарушить своё обещание близнецам. Почему я согласилась остаться? Это безумие.
Я расхаживаю по комнате, а Марни сочувственно наблюдает за мной. Она не говорит мне банальностей, что я ценю, а вместо этого пытается отвлечь меня светской беседой. Это не работает, но это лучше, чем быть одной. Она, кажется, тоже чем-то обеспокоена, так часто проверяет свой телефон, что я, наконец, сдаюсь и спрашиваю.
— Всё в порядке?
— Тристана тоже ещё нет, — тихо отвечает она, качая головой, как будто не может до конца понять, что это значит. — И я уже давно ничего о нём не слышала, — она поднимает на меня глаза, и я знаю, о чём мы обе думаем.
Вся эта чушь с дедовщиной.
Но нет. Кто мог зайти так далеко, чтобы испортить чью-то свадьбу?
Наш разговор обрывается, даже не успев толком начаться.
Проходит десять минут. Я ловлю себя на том, что пишу парням СМС, но они присылают в ответ расплывчатые ответы из одного слова, которые так сильно выводят меня из себя, что я перестаю спрашивать, что они делают. Если они найдут Черча, то позвонят мне.
Еще десять минут.
Ещё.
Прошло ровно полчаса, как я и обещала.
Я даю ребятам понять, что с меня хватит, что я направляюсь восвояси, но они все закатывают такую истерику, что я соглашаюсь подождать последние пятнадцать минут. Вот оно. Ещё пятнадцать минут, и мне надоело здесь сидеть.
Сейчас Черч опаздывает на полтора часа. Он планировал добраться сюда заблаговременно, просто чтобы убедиться, что в последнюю минуту ничего не произойдёт. Сама церемония должна была начаться тридцать минут назад.
Мне интересно, о чём думает семья Черча, и я думаю, что, возможно, мне следует пойти туда и поговорить с ними. Вместо этого я заставляю себя ждать эти последние пятнадцать минут, надеясь, что у меня просто паранойя и что он появится.
Я опускаюсь на пол в луже бледно-розовых юбок, тону в кружевах и тюле и пытаюсь вспомнить, как дышать.
Черч никогда бы не оставил меня у алтаря.
Никогда. Я знаю это так же точно, как знаю, что дурацкое солнце взойдёт и будет заглядывать сквозь мои жалюзи, чтобы каждое утро вонзаться мне в глаза.
Так где же он?
Это та часть, которая выводит меня из себя, зная, что он никогда не оставит меня, что парни ушли искать его больше часа назад, а его здесь нет. Я закрываю лицо руками, но не плачу.
Плач не приведёт сюда Черча.
Я должна найти его.
Даже если для этого придётся сорвать это платье и вообще отказаться от свадьбы. Пока мы его не найдём, мне насрать на свадьбу.
За звуком открывающейся двери святилища следует заявление, которое невозможно проигнорировать.
— Я нашёл Черча.
Я поднимаю голову и вижу, что этот чувак Тристан стоит там, и по его лицу течёт кровь. При виде этого во мне зазвенели тревожные звоночки. Если у него идёт кровь, значит, случилось что-то плохое. И если он скажет, что знает, где находится Черч, тогда…
Я с трудом поднимаюсь на ноги, и Марни помогает, отступая в сторону, когда я, чёрт возьми, убираю с дороги свои пышные юбки. Мне всё равно, даже если это платье — реликвия, переданная по наследству Монтегю, я разорву его на куски, если понадобится, чтобы попасть к Черчу.
Я не хочу вести себя как сумасшедшая, но хватаюсь за разорванную рубашку Тристана спереди и цепляюсь за неё, мои глаза выкапывают правду из его души, когда я пристально смотрю на него. Почти уверена, что я трясу его, но осознаю это лишь краем сознания.
— Где?!
Марни нежно кладёт руку мне на плечо, делая всё возможное, чтобы привлечь моё внимание.
Я игнорирую её.
— Мы нашли его, но я не думаю, что он сможет присутствовать на свадьбе.
Это то, что говорит мне Тристан. Заявление, вызывающее сердечный приступ, которое заставляет меня всерьёз задуматься о том, чтобы убить его. Я отталкиваю его в сторону, подхватывая обеими руками юбки и протискиваясь между ним и дверным косяком.
Моё сердце подскакивает к горлу, когда я вижу, как близнецы, спотыкаясь, вместе идут по коридору.
— Чак! Пойдём с нами.
Они протягивают мне руки, и я беру их, позволяя им тащить меня по длинному каменному коридору к задней двери.
— Где он? — спросила я, тяжело дыша, пока мы бежим, но Мика только качает головой.
— Нет времени, — это всё, что он мне говорит, и я не спорю. Я знаю этих парней так же хорошо, как знаю внутреннюю работу собственного сердца. Если Мика волнуется и думает, что нам нужно бежать, что ж, тогда нам нужно, чёрт возьми, покинуть это место.
Я выхожу за ними из дверей и иду по улице, моё платье развевается позади меня, когда я бегу. Поскольку я сбросила каблуки, чтобы было удобнее, сейчас я босиком и в кружевных чулках, но кого это волнует? Если они разорваны, но Черч цел, тогда это всё, что имеет значение.
Близнецы ведут меня прямо к подъёмнику, который ведёт в кампус, помогают мне сесть в него и не обращают внимания на странные взгляды персонала. Мне наплевать, что они думают.
Я сижу на скамейке, обхватив руками её края, и стараюсь не закричать от стремительного движения подъёмника. Когда это ещё занимало так много времени? Почему мне кажется, что это тянется чёртову вечность?!
— Где он? — требую я, и близнецы обмениваются взглядами, прежде чем снова повернуться ко мне.
— Мы знаем, где он, — начинают они в унисон, но Мика заканчивает заявление за них обоих.
— Но тебе не понравится то, что ты услышишь.
Глава 13
Марни Рид — выпускница Академии Бёрберри
— Что случилось? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы дотронуться до крови на щеке Тристана. Он крепко хватает меня за запястье, удерживая на месте.
— Я говорил тебе, что был ядом; говорил тебе, что тебе было бы лучше выбрать кого-нибудь другого, кого угодно.
Когда я начинаю отодвигаться от него, он вместо этого тянет меня вперёд. А потом целует меня так, словно ему есть за что извиняться. Я этого не понимаю, но не могу удержаться и целую его в ответ. Его запах мяты и корицы переполняет меня, притягивая ещё больше.
В этот момент я поглощена Тристаном Вандербильтом.
Съедена заживо. Проглочена. Уничтожена.
Как будто он только осознал, что делает, Тристан отшатывается от меня и отворачивается, проводя рукой по лицу, пока я пытаюсь отдышаться. Ну, восстановить моё дыхание и равновесие. Крид хватает меня за руку, удерживая на месте, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
Напряжённость на его лице пугает меня.