Наконец, взбежав на вершину холма, вдалеке я увидел освещенные лучами склоняющегося к горизонту солнца городские многоэтажки — Екатеринбург.
А ещё я услышал женский крик из соседнего лесочка.
Ловушка? Запросто. Быть может, это люди из компашки Дрона, охотящиеся в другом месте. Хотя вряд ли, они бы не видели меня в скрытности. Стационарная западня? Вспомнился старый рассказ Шекли, где жертва, после того, как ее проигнорировал главный герой, продолжала звать на помощь ещё восемь часов.
Посидеть подождать? Если восемь, значит засада, если вскоре прекратятся, значит нет.
Размышляя, и обходя кусты, я уже шел в направлении звука. «Следопыт» и «обнаружение ловушек» вовсю работали. Впереди появился просвет. На небольшой поляне здоровый мужик лежал на женщине. Сначала я подумал, что он ее насилует, но нет, он ее просто бил. Молча.
Ещё раз окинув внимательным взглядом окрестности, и не обнаружив засады, я вышел из-под прикрытия деревьев, пробежал и ударом щита в висок вырубил здоровяка. Затем сделал несколько шагов назад, рассматривая девушку. Ей досталось, все лицо в крови, так же, как и светлые спутанные волосы. Из-за этого трудно понять возраст. А вот артефакты для одиночки в лесу неплохие, есть даже легендарные.
Девушка осмотрелась, кинула короткий взгляд на меня, вскочила и едва уловимым движением перерезала горло бывшему мучителю. Мои брови непроизвольно поползли вверх, и я передумал убирать щит и меч. Дальше она рванула к толстой березе на противоположной стороне поляны, а вернее к вещам и тюкам, раскиданным под ней, и достала оттуда свёрток. Свёрток тут же заплакал.
Да чтоб тебя! Ребенок? Если судить по размерам — не больше года. Тем временем картина приобретала все более сюрреалистичный вид: девушка вдруг оказалась по пояс обнажена, а ее полная грудь во рту крохи. Дождавшись, когда спадет сильный эффект «недоумения», я включил «следопыт» и обошел маленький лагерь.
Сюда пришли двое, вернее трое, если считать с ребенком. И пробыли тут несколько часов. Потом, очевидно, вспыхнула ссора. Хотя примятая трава в другой части поляны указывала на то, что до этого пара занималась сексом. Стремительное развитие отношений, чего говорить. Артефакты на мертвом мужчине хуже, чем у спасенной.
Я почесал вдруг зазудевшую левую ладонь и повернулся к девушке. А она ничего, даже несмотря на кровоподтёки, и грудь классная.
— Я Саша, — прервал затянувшееся молчание я. — У тебя карта окрестностей есть?
— Нет, — все это время девушка рассматривала меня красивыми серыми глазами. — Ты тоже захочешь изнасиловать и все у меня отобрать?
— Отбирать не буду, поменяться могу, если у тебя есть артефакты на скорость перемещения.
Хотя у меня все равно шмотье говно, могу и так ей дать, у нее ж ребенок, да и сама сногсшибательна. Сука, что с рукой-то? Как огнем жжет!
— Хорошо, — девушка обворожительно улыбнулась, и аккуратно положила ребенка на плед. — Я вижу, тебе можно верить, на смотри, что у меня есть.
Она скинула с изящных плеч рюкзак и бросила перед собой на землю.
Я сделал несколько шагов, присел, а она, обойдя, положила руки мне на плечи.
— Ты напряжён, сними броню, я пока помассирую тебе плечи.
Какой приятный тембр голоса. Я открыл меню, и тут от кисти до затылка меня будто прошибло током.
Пелена спала с глаз и, повинуясь импульсу, я прыгнул в сторону. Шею обожгло холодом, а потом за шиворот потекло что-то горячее. Я выхватил меч, одновременно прикладывая к губам бутылку с зельем лечения.
Вот сука! В руке так и не представившейся девушки находился кинжал, лишь чудом не перерезавший мне горло. Спасибо перстню безбрачия!
— Лежать, мордой в землю!
— Саша, ты неправильно понял!
— Мордой в землю, сука! Ещё слово и тебе пизда!
Избегая гипнотизирующего взгляда, я смотрел на ноги девушки.
— Не надо, Сашенька!
Все, хватит! Кольцо вновь стало жечь руку, и снова возникла тяга и симпатия, похоже тварь обрабатывала меня сразу несколькими способами.
Я подскочил, на ходу сменив оружие на дубину (как же неудобно она лежит в ладони), и ударил ее в солнечное сплетение, потом, заломив руку за спину, сбил с ног и ткнул лицом в траву. Кисть перестала болеть, только когда гипнотизерша была связана и лежала с кляпом во рту.
Надеясь найти завернутую в одеяло куклу, я подошёл к пледу. Черт! Живая и здоровая девочка спала, засунув маленький пальчик в ротик. И что мне делать с тобой и с твоей дьявольски опасной мамашей? А ведь судя по надувшейся от молока груди, она именно твоя мама.
Я огляделся и лег рядом с девочкой. Перед тем, как приступить к ревизии нужно убедиться, что поблизости никого нет. В отсутствии нормальных артефактов и боевых особенностей «Ухан» становился одним из моих главных инструментов.
Убедившись, что вокруг, кроме мелких зверей, никого нет, я приступил к обыску. Ничего, что давало бы девушке подобные силы, я у нее не нашел, значит особенности. Бля! Я тут всего несколько часов, а уже дважды чуть не погиб. Хочу домой!
Артефактов много, сдается, если порыскать в этом и соседних лесочках, можно найти с десяток другой тел бедолаг, павших жертвами гипнотизерши. Что-то пошло не по плану с последним мужиком, но тут пришел я.
К сожалению, общий уровень жертв был невысок, легендарные артефакты можно перечислить по пальцам, и все без способностей. Я забрал их в качестве компенсации и для последующего обмена.
Из полезного нашлись лишь уникальные сапоги на пять процентов к скорости, несколько колец на статы, зелья лечения, регенерации и нейтрализации негативных эффектов, две книги навыков, россыпь ювелирных изделий, завязанных в отдельный платок, и еда всего лишь зелёного качества, но даренному, вернее, изъятому коню в зубы не смотрят.
Мда, небогато с учётом того риска, которому подвергалась моя жизнь. Ладно, может ещё получится вырвать клок у этой паршивой овцы. Для удобства я сел ей на спину и начал длинную лекцию по поводу того, как она не права, и что я с ней могу прямо сейчас сделать.
По счастью, для срабатывания «серийного убийцы» не понадобился визуальный контакт. По расслабившимся мышцам и раздавшегося из-под тряпки покорного мычания я понял, что сработало, и вынул кляп.
— Повтори последнюю фразу!
— Я сделаю все, что ты пожелаешь, хозяин.
— Твои способности не должны влиять на меня.
— Да, хозяин.
— Почему ты хотела убить меня?
— У тебя хорошие артефакты, они пригодились бы нам с дочуркой.
Мда, я до последнего надеялся, что она просто перепугалась.
— Скольких человек ты убила? Их пол, возраст и скольких из них за вещи?
— Двенадцать мужиков, четырех женщин, троих детей. У всех были артефакты, нужные нам с дочуркой.
Под деревом горой валялись пледы, одеяла, несистемная одежда, инструменты, несколько палаток, пакеты с личным барахлом и многое другое. Все это несли люди, ищущие новое пристанище.
Ладно, с этим понятно. Я развязал ее и сунул в руки блокнот и карандаш.
— Рисуй те места, о которых точно знаешь. Мы тут. Вот тут Екатеринбург.
Карандаш завис в руках девушки. Она колебалась несколько секунд, а потом сказала:
— Я не понимаю, где что, я всегда плохо ориентировалась.
Да чтоб тебя! Бесполезная тварь!
— Показывай направление и расстояние, говори.
— Там, — она махнула рукой в сторону, где я столкнулся с Дроном и компанией — много людей и орков, есть пик испытаний, но они никого не пускают, меня поймали, но я загипнотизировала двоих, пока они меня насиловали, и убежала. Даже не стала их убивать, чтобы погоню не устроили. До них, если быстро идти, часа четыре пешком.
Это километров двадцать — двадцать пять, я отметил в блокноте нужное место. Да, где-то там я видел дым костров.
— Дальше.
— В городе несколько крупных банд и много мелких. Есть два пика, на севере и юге. Северный ничейный, вроде как любой может пользоваться. Но если ты к нему подойдёшь, а из него выйдет группа бандитов, тебя убьют. Южный принадлежит клану «Центр», их много. Они обнесли его стеной и пускают людей им пользоваться за половину награды.
— А дети и женщины там есть?
— Только красивых женщин берут, или тех, у кого есть мужики. Если детей много, а мужиков нет, отправляют в Пермь, там вроде как всех принимают, и орков вокруг мало.
Хм, я прикинул расстояние, «свободная Пермь»? Заскочить? Не… Крюк слишком большой, мне проще по прямой к Набережным Челнам.
— Дальше.
— Говорят, на севере и востоке два крупных города орков, и гномы ещё есть, но я не знаю где.
— А люди-то где все?
— Говорю же, орков и гномов кругом много, кто не в городе, ушел в Пермь, Челябинск или умер. В основном, умерли.
— А в Челябинске что?
— Не знаю, но он южнее, через него дальше на юг можно.
Прекрасно. Я осмотрел погружающийся в сумерки лес и принял решение.
— Слушай внимательно. После того, как я уйду, ты соберёшь необходимое для быстрого перемещения и артефакты на обмен. Еду и вещи для себя и девочки. В общем, все то, что нужно в пути. Пойдешь очень аккуратно в сторону Перми. По дороге ты не должна никого убивать. Избегай любых групп, где нет детей. От не людей прячься. Если дойдешь до лагеря в Перми, где есть дети, или встретишь таких по дороге, отдай им дочь, вещи и воткни нож себе в горло, точно в центр. Ясно?
— Да, хозяин.
К сожалению, через сутки моя власть над ней спадет. Но вдруг останется постэффект?
Стемнело. Я шел по окраине города. Периодически мне попадались группы людей и занятые дома, но я обходил их стороной.
На хер я вообще сюда вошёл? За последние недели глаза уже привыкли замечать неровности на полях. Да и в лесу, благодаря «знатоку», я отлично ориентировался. А тут тени от домов, всюду брошенные машины и мусор. Да и небо, как назло, затянуло облаками. Я чувствовал враждебность и видел угрозу везде, дай бог к утру дойду. Надо выходить за черту города.
Не успел. Ловушку я заметил в самый последний момент, замер, покачиваясь на одной ноге, и отпрыгнул назад. Западню устраивали профи, умело сочетая магические и системные капканы с обычными. Третьего навыка не хватило, чтобы заметить все. Меня ударило в спину, я по инерции пробежал