Джон отдал медяк торговцу и взял чашку с водой. В этот момент Убада направился в его сторону. Джон вернул чашку, так и не выпив воду, и зашагал прочь. Когда он оказался в начале улицы, начинавшейся на площади, он оглянулся. Убада стоял на краю тренировочной арены и продолжал смотреть ему вслед. Их глаза вновь встретились, а потом Джон зашагал прочь, сказав себе, что чем быстрее он покинет Каир, тем будет лучше.
Он выходил из города через ворота Аль-Футух, когда его позвал страж:
– Джон! Остановись!
– Что такое, Халиф?
– Ты ведь франк, верно?
Джон кивнул. Он никогда не пытался скрыть свое происхождение. Это вызвало бы только новые подозрения.
– Я священник, пришел, чтобы помолиться в святых местах.
– Подожди здесь. – Халиф повернулся к другому стражу. – Позаботься, чтобы он никуда не ушел.
Халиф исчез в сторожке и через несколько мгновений вернулся вместе с Убадой. Джон почувствовал, как все у него внутри сжалось.
Убада поскреб редкую бородку, внимательно глядя на Джона.
– Я узнал тебя, неверный. Ты Джон.
Джон понимал, что отпираться бессмысленно.
– Убада.
– Что ты делаешь в Каире? – спросил Убада.
– Я пришел, чтобы помолиться в святых местах. И теперь собираюсь покинуть город, – ответил Джон.
Убада покачал головой.
– Мой дядя захочет тебя увидеть. Стража, ведите его во дворец.
Жжение в животе Юсуфа усилилось, когда он внимательно прочитал страницу из тетради с детальным изображением стен Каира, которую нашли в седельной сумке Джона. Он перевернул ее, и там обнаружил число солдат в армии Юсуфа, а также количество имевшихся у них припасов и сколько времени армия сможет провести в поле. На следующих нескольких страницах описывались тренировки и тактика.
– Тебе следует его публично казнить, – заявил Айюб.
Он стоял в углу малого зала для аудиенций и смотрел на сына.
Юсуф не обращал на него внимания и продолжал листать тетрадь. На других страницах он обнаружил чертежи цитадели, которую планировал построить на юге города. Как Джон их получил?
– Ты видел, что в тетради, – продолжал Айюб. – Я говорил с купцом, который сказал, что франк провел в городе несколько месяцев и постоянно задавал вопросы. Он шпион, Юсуф.
– Он не нарушил никаких законов, отец, – заметил Юсуф.
– Мы не можем позволить себе выглядеть слабыми в глазах собственных людей, в особенности сейчас, когда готовимся к войне. Нет лучше способа показать свою силу и взбодрить воинов, чем казнь шпиона франков.
– Джон божий человек, – возразил Юсуф.
– Он шпион! – Лицо Айюба покраснело, его разгневала непреклонность сына.
Юсуф посмотрел отцу в глаза.
– Он мой друг.
Айюб вздохнул.
– Теперь ты царь, сын, – сказал он. – Ты не можешь позволить себе иметь друзей, во всяком случае среди франков.
Возможно, его отец был прав. Юсуф посмотрел на тетрадь, которую все еще держал в руках. Быть может, на самом деле Джон вовсе ему и не друг. Нет. Юсуф закрыл тетрадь и отбросил ее в сторону.
– Великий царь должен быть великодушен с врагами, – сказал он. – Он выказывает милосердие.
– Милосердие к тем, кто никогда не был милосерден с нами? Ты забыл, что сделали франки, когда захватили Иерусалим? Что вытворяли в Бильбейсе? Как поступили с твоей матерью? – Юсуф вздрогнул. Еще до его рождения франки изнасиловали его мать. Это никогда не обсуждалось. – Ты забыл?
– Джон не такой, как другие франки, – возразил Юсуф.
– Они все одинаковые. Им нет места на нашей земле. Их следует сбросить в море, туда, откуда они пришли, – заявил Айюб.
– Они дикари, поэтому мы должны вести себя таким же образом? Таков твой совет? Ну, и благодаря чему мы заслужили право владеть этими землями, если мы ничуть не лучше франков? – спросил Юсуф.
– Потому что это наши земли! – ответил Айюб.
– Да! – сказал Юсуф, и в его голосе появилась сталь. – И мы должны вести себя достойно. – Он сделал глубокий вдох, и его голос стал спокойным и ровным. – Приведи пленника.
– Ты должен его убить, – сказал Айюб.
– Это мне решать, отец. Приведи его.
Юсуф взял тетрадь Джона и сел на помосте. Он ждал, перелистывая страницы. Наконец дверь распахнулась и Айюб втолкнул внутрь Джона.
– Ты можешь подождать снаружи, отец. – Юсуф повернулся, к Джону, который стоял перед помостом со связанными руками.
Джон стал массивнее, на лице появились морщины, но в остальном не изменился. Все та же квадратная челюсть, прежние прозрачные голубые глаза, которые спокойно смотрели на Юсуфа.
– Прошло много лет, Джон, – сказал Юсуф.
– Слишком много.
Юсуф показал ему тетрадь.
– Зачем ты пришел в Каир?
– Меня послал король Амори. – Джон опустил глаза. – Чтобы… собирать информацию.
– Иными словами, шпионить, – уточнил Юсуф.
Джон кивнул.
– О, Аллах! – воскликнул Юсуф. – Как ты мог, Джон? Я твой друг.
– Амори мой король, – ответил Джон. – Я дал клятву ему служить, как ты дал клятву служить Нур ад-Дину. Ведь именно по этой причине ты намерен отправиться в Керак? Твой господин тебя призвал, и ты должен повиноваться. У тебя нет выбора. Как и у меня не было.
– Твой господин приказал тебе сражаться против меня, Джон? – спросил Юсуф.
– Я священник. Я не должен сражаться.
– Ответь на мой вопрос, – настаивал Юсуф.
Джон посмотрел ему в глаза.
– Ты можешь думать все, что хочешь, но я все еще твой друг, Юсуф.
– Но ты ведешь себя иначе, – возразил Юсуф.
– В самом деле? – В голосе Джона появился гнев. – Я уже нарушил клятву, чтобы тебя защитить. Во время осады Александрии франки искали туннели, ведущие в город. Я нашел их первым и позаботился о том, чтобы никто о них не узнал. Я спас твою жизнь. Неужели так ведет себя враг?
– Я не просил тебя о помощи в Александрии, Джон.
– А тебе и не нужно было, – спокойно ответил Джон.
Юсуф собрался возразить, но в последний момент передумал. Джон был прав. Он вздохнул и потер виски.
– Извини, друг. Но ты поставил меня в трудное положение. Мой отец хочет тебя казнить. У эмиров такое же мнение.
– Я хотел умереть ради тебя в Аль-Букайе. И готов сейчас, – спокойно сказал Джон.
– Нет. Твоя смерть обрадует эмиров, однако я могу получить за тебя выкуп, а деньги радуют их еще больше. Ты отправишься со мной в качестве заложника. Через три дня мы выступаем в Керак.
– Его будет нелегко взять, – пробормотал Джон.
Они стояли и смотрели на замок Керак. Толстые стены были неровными, ниже слева – там, где они прикрывали нижний двор, – и более высокие справа, где на вершине горы располагалась цитадель. Даже добраться до стен будет непросто. Керак стоял на полоске земли в сорок ярдов в поперечнике, а по обе ее стороны земля резко вниз уходила в глубокую лощину. Франки обложили склоны камнем так, что нигде не осталось трещин для упора. В результате атаковать можно было только по узкому участку, круто уходившему вверх, к замку. К тому же франки выкопали ров глубиной в десять футов и шириной тридцать, отделив замок от того места, где сейчас стояли Джон и Юсуф. Мост через ров сожгли защитники замка.
Джон отвернулся от крепости, чтобы посмотреть на построение солдат армии Юсуфа.
– Атаковать еще слишком рано, – сказал он. – Мы только пришли. Нужно сначала дать поработать катапультам.
– Я не рассчитываю взять цитадель после первой атаки, Джон, – ответил Юсуф. – Я лишь хочу показать защитникам замка свои намерения. Иногда немного пролитой крови оказывается достаточно для капитуляции.
– Я встречался с комендантом Керака. Онфруа жесткий человек. Он не сдастся, – ответил Джон.
– Да, наверное, ты прав. – Юсуф повернулся, услышав стук копыт.
Джон проследил за его взглядом и увидел приближавшегося Селима.
– Люди готовы, – сказал Селим.
Вслед за ним подскакал Убада. Юноша был в кольчуге, шлем украшала полоска алой ткани.
– Почему ты оделся для битвы, Убада? – резко спросил Юсуф.
– Я хочу сражаться, дядя. Я готов, – заявил юноша.
– Тебе всего пятнадцать, – ответил Юсуф.
– Ты был не намного старше, когда участвовал в своем первом сражении, – возразил Убада.
Юсуф собрался ответить, но его опередил Джон:
– Он не готов.
Убада покраснел.
– Молчать, неверный! Кто ты такой, чтобы так со мной говорить? – гневно спросил он.
Группа эмиров стояла в дюжине ярдов от них, и все посмотрели на Джона. Юсуф бросил на него мрачный взгляд.
– Ты можешь сражаться, – неохотно сказал Юсуф. – Но не вздумай далеко отходить от дяди Селима. Делай все, что он прикажет.
– Да, дядя, – с улыбкой ответил Убада.
Юсуф перевел взгляд на Селима.
– Проследи за ним, брат, и пусть Аллах защитит вас обоих. Ты можешь начинать атаку. – Селим и Убада пришпорили лошадей и поскакали к армии, за ними последовали эмиры.
– Тебе не следовало его отпускать, – сказал Джон Юсуфу. – Я видел, как он сражается. Убада слишком импульсивен и опрометчив. Он погибнет.
– Я бы не стал посылать его в сражение, если бы считал, что он не готов. Он мой племянник.
– И мой сын! – прошипел Джон так, чтобы никто не его не услышал.
– Он никогда этого не узнает, – резко ответил Юсуф и покачал головой. – Если ты хотел его защитить, тебе следовало придержать язык за зубами, Джон. Ты не оставил мне выбора – мне пришлось отправить его в сражение. За мной наблюдали мои люди. Я не мог допустить, чтобы они увидели, что я прислушиваюсь к словам франка, когда речь о моем племяннике.
Прозвучал рог Селима, и мамлюки пошли в наступление, направляясь к узкой полосе земли, которая вела к замку. Шестьдесят пехотинцев во главе колонны несли деревянный мост, чтобы перекрыть ров. Их окружала еще сотня солдат, каждый держал в руках высокий, в рост взрослого мужчины, щит. Их задача состояла в том, чтобы защищать тех, кто нес мост.
Далее следовали Селим и Убада со специально отобранными пятьюдесятью мамлюками. За ними маршировали две сотни пехотинцев, которые несли длинные лестницы, чтобы забраться на стены. В арьергарде шагала еще сотня солдат с высокими щитами, они окружали дюжину мамлюков, толкавших перед собой таран на колесах.