– Слушаю тебя, наместник.
– Ты отлично справился с заданием.
Туберон зарделся от похвалы.
– Спасибо, наместник, – поблагодарил он и вышел.
Вар остался доволен. Он давно убедился в том, что скромная похвала срабатывает лучше всего. За его спиной шевельнулся Аристид.
– Знаю, ты не одобряешь пыток.
Раб фыркнул.
– Верно, хозяин. Никогда их не любил.
– Но разве плохо, если полученные сведение спасут жизни римлян? – Ответа не последовало, и Вар добавил: – Когда-то и мне пытки казались омерзительными, но жизненный опыт научил меня не делить вещи на белые и черные. Скорее, они разных оттенков серого. Из чего следует, что для получения нужных сведений пытки очень даже уместны.
– Я рад, хозяин, что мне не нужно принимать подобного рода решения.
В кои веки Вар позавидовал рабу. Впрочем, он тотчас отогнал это чувство.
– Пока я буду ждать Тулла и Болана, я хотел бы подписать кое-какие документы. – Услышав молчание, Вар усмехнулся. – Можешь не отвечать, просто принеси мне бумаги.
– Разумеется, хозяин, – ответил Аристид не без нотки сарказма.
Раз за разом ставя свою подпись, наместник размышлял о юном трибуне и его успехах с момента прибытия в легион. В самонадеянности Туберона не было ничего необычного – так вели себя практически все эти заносчивые сопляки, за которыми в первые недели нужен глаз да глаз. После случая с узипетами Вар был уверен в том, что Туберон именно таков. Более того, он являл собой худший пример зазнайки и карьериста. Но операция по разгрому мародеров, похоже, развеяла опасения наместника. Нет, конечно, Туберону предстоит еще многому научиться, но в целом он показал себя с лучшей стороны. Если его направлять, то в будущем из него выйдет отличный военачальник. Как только это качество проявит себя в глазах Августа, это благотворно отразится и на нем самом, размышлял Вар. Благосклонность императора – великое дело. До этого своего назначения Вар провел годы в политической пустыне. Не хотелось бы повторить этот опыт. Так что Туберона лучше ненавязчиво наставлять, а не тыкать каждый раз носом в допущенные ошибки.
Раздался стук в дверь. Вошел часовой и доложил о прибытии центурионов.
– Пусть войдут, – приказал Вар.
Аристид тотчас убрал со стола письма и снова занял позицию в дальней части комнаты, где у него имелся свой небольшой стол. Как только центурионы переступили порог, Вар в знак уважения встал. Он всегда находил для них время, ибо знал: именно на центурионах держится вся римская армия. Они были ее становым хребтом, солью земли, в особенности эти двое, Тулл и Болан.
– Входите, рад вас видеть.
– Приветствуем тебя, наместник! – отсалютовали центурионы.
– Вольно. Мы здесь не на параде. – Вар поднял со стола изящный голубой кувшин. – Не желаете вина?
Центурионы переглянулись.
– Лично я с удовольствием выпью, – сказал Вар, подавая пример.
– Спасибо тебе; если ты, то и я, – ответил Тулл.
– В таком случае я тоже составлю вам компанию, – сказал Болан. – Спасибо за угощение.
– Отлично. – Вар наполнил три кубка; взяв свой, высоко его поднял. – За императора! Пусть он правит нами еще долгие годы!
– За императора! – повторили Тулл и Болан. Все трое выпили.
– За сегодняшнюю удачу! – предложил новый тост Вар. – Вы молодцы.
– Спасибо за похвалу, наместник, – ответили центурионы.
– Но сегодня командовали не мы, – добавил Тулл.
– Знаю. Туберон. Но ведь даже старшему трибуну требуются опытные офицеры, особенно в его первом сражении. Ваш успех навел меня на мысль, что он показал себя с лучшей стороны. Я прав?
Тулл и Болан переглянулись. Этого взгляда было достаточно, чтобы Вар понял, что они сейчас скажут. И хотя это его не удивило, он ощутил легкий укол раздражения.
– Не стесняйтесь, говорите. Мы здесь все свои. Выкладывайте все, что у вас на уме. Никакого наказания не последует.
– В целом Туберон командовал хорошо, – ответил Болан. – Крупных жалоб у меня нет.
– А мелкие?
Центурион замялся.
– Рассказывай! – приказал Вар.
– Во время сражения часть узипетов забаррикадировалась внутри палисада. Туберон отреагировал слишком поспешно. Вместо того чтобы предпринять штурм палисада в нескольких местах силами, численно превосходящими противника, он приказал прямую атаку на ворота. Она оказалась неудачной. Девять легионеров погибли. – В воздухе повисло недосказанное слово «зря».
Могло быть и хуже, подумал Вар.
– И тогда Туберон приказал тебе, Тулл, штурмовать палисад на дальней его стороне?
– Это предложил я сам, – ответил центурион.
– Ты? А не трибун?
– Нет, наместник. Я.
Вар заметил, как Болан кивнул в знак согласия. Напрасно Туберон не упомянул об этом. Впрочем, ничего удивительного. На первых ступеньках карьеры он сам, возможно, поступил бы точно так же.
– Понятно. И во время этого штурма твой отряд понес значительные потери? – И вновь Тулл и Болан переглянулись. Вару же в сердце закралось подозрение, что все было не так легко и просто, как описал ему Туберон. – Ну, так как? Что скажешь?
– Совершенно верно, наместник, – ответил Тулл.
– Что случилось?
– В моем распоряжении были лишь двадцать солдат и опцион. В то время как вооруженных варваров внутри палисада – около шести десятков.
– Но ведь остальные легионеры наверняка одновременно атаковали палисад снаружи, что отвлекло на них часть сил противника?
– Атаковали, но не сразу, – ответил Тулл.
– То есть? Между вами была нарушена связь? – резко уточнил Вар.
– Пожалуй, что так.
– У тебя был при себе трубач?
– Нет, наместник.
Вар решил, что это недосмотр Туберона.
– Болан, ты был снаружи. Что там происходило?
– Думаю, трибун не до конца понимал, как важно отвлечь часть сил защитников палисада от Тулла и его отряда. К счастью, к нам подоспел Арминий и дал Туберону совет, после чего тот отправил нас в атаку. Тулл открыл изнутри ворота, и мы сумели подавить сопротивление оставшихся варваров.
Наверняка Туберона что-то отвлекло, решил Вар, или же, как сказал он сам, трибун неправильно выбрал «идеальный» момент для атаки. Он все-таки правильно поступил, отправив туда Арминия.
– Я рад, что ты остался жив, Тулл. Твоя смерть стала бы тяжелой потерей для легиона и всей империи.
– Спасибо, наместник, – ответил центурион, поднимая кубок.
Вар уже было собрался перевести разговор на приготовления к летней кампании, когда Тулл многозначительно кашлянул.
– В чем дело? – спросил Вар.
– Жаль, что не удалось взять больше пленников. Я надеялся, что мы сможем схватить защитников палисада, но воины Арминия косили их, словно это были стебли пшеницы.
Странно, Туберон тоже упомянул об этом, подумал Вар.
– Они утратили самообладание, – произнес он, решив, что самый простой ответ – он же самый верный.
И вновь этот многозначительный кашель.
– Что-то подсказывает мне, что они выполняли приказ Арминия.
– Зачем ему это понадобилось? – строго спросил Вар и нахмурился.
– Не знаю, наместник, – признался Тулл, переминаясь с ноги на ногу. – Но мне показалось, будто они убивали узипетов с большей яростью, чем в том имелась необходимость.
– Показалось? То есть ты не уверен? У тебя есть пример, чтобы подкрепить свои подозрения?
– Нет, наместник.
– Пока у тебя не будет доказательств, – резко произнес Вар, – советую тебе держать рот на замке.
– Слушаюсь!
– А теперь о приготовлениях к походу на восток, – объявил наместник. Оба центуриона еле заметно улыбнулись, чему Вар был рад. Не только он один мечтал поскорее покинуть проклятый лагерь.
Они выпили по второму кубку вина, после чего Вар поблагодарил их и отпустил.
– Аристид, тебе не показалось, что они что-то недоговаривали про Туберона? Или я не прав? – спросил он, когда стук их сандалий стих в коридоре.
– Показалось, хозяин.
Значит, я был прав, сделал вывод Вар.
– Они его покрывали.
– Трудно сказать, – уклончиво ответил Аристид.
Ладно, будем прагматиками, снова решил наместник. Поставленная задача была достигнута: мародеров ликвидировали, пленников взяли. С него хватало забот помимо Арминия, не говоря уже о том, чтобы раскапывать все подробности боя. Ауксиларии вполне могли утратить самообладание, а Туберон – вполне забыть азы военной науки и начать штурм палисада, не продумав детали. Такие вещи легко исправимы. В следующий раз он поговорит с Арминием.
– Найди учебник по осадному делу, – распорядился Вар. – Напиши записку Туберону, чтобы он с ним ознакомился. Я поставлю свою подпись. Учебник и записку отнести и вручить лично трибуну.
– Слушаюсь, хозяин.
Ну вот, одной заботой меньше, подумал Вар. Но его радость длилась считаные мгновения. К нему с горой документов подошел Аристид. Наместник смерил бумаги колючим взглядом. Вот так всегда. Только уладишь одно дело, как на его месте возникает в шесть раз больше… «Юпитер, сделай так, чтобы весенний марш начался как можно раньше!» – мысленно взмолился он.
В дверь постучали. Вар – а он все еще сидел за столом – сокрушенно посмотрел на дверь и сказал:
– Входи.
В кабинет шагнул часовой.
– Тебя хочет видеть Арминий.
– В кои-то веки ко мне пришел тот, кого я рад видеть… Пусть входит.
– Приветствую тебя, наместник! – отсалютовал херуск, переступая порог.
– Рад видеть тебя, Арминий. – Вар встал из-за стола и вышел, чтобы пожать ему руку. – Хочу угостить тебя вином.
– Никогда не откажусь, – ответил Арминий с широкой улыбкой.
– Вижу собрата по духу… Аристид, позаботься об остальном. – Вар придвинул гостю стул. – Первым делом хочу поблагодарить тебя за твой сегодняшний успех.
Услышав такую похвалу, Арминий слегка растерялся.
– Я лишь выполнял мой долг, только и всего.
– Я имею в виду совет, который ты дал Туберону во время штурма палисада.
– Ах, вот ты о чем… На моем месте так поступил бы любой.