Тулла охватила ярость. Нет, мне еще рано умирать, подумал он. Не здесь, не сейчас, не сегодня.
– Направо! Налево! Поднять щиты! Сомкнуть строй! – гаркнул он.
Резко развернувшись вправо, центурион толкнул стоявшего рядом легионера, мысленно взмолившись, чтобы те, что шли сзади, сделали то же самое. Иначе дело кончится тем, что в спину ему вопьется копье. Варвары были уже совсем близко – шагах в двадцати. Туллу были видны их оскаленные зубы, капли пота на лбу, заточенные наконечники их фрамей. Риск был велик, но он все же крикнул:
– Метнуть копья!
Не все солдаты услышали его приказ или отреагировали вовремя. Но кое-кто успел. Из строя римлян на врага устремилась туча копий. С такого близкого расстояния почти все нашли свою цель – германца, его щит. Какая разница, подумал Тулл. Главное, что это приостановило атаку варваров. Барритус внезапно стих, и в наступившей тишине Тулл крикнул:
– Мечи в руки! Стоим до конца!
Но и варвары были не дураки. Еще миг, и они вновь устремились вперед. Когда до римлян оставался всего десяток шагов, они разделились на группы. Барритус сменили кровожадные крики. Четверо варваров бросились к Туллу – похоже, причиной тому был его шлем центуриона. Или же просто потому, что он был крайним в шеренге. На миг его охватила паника. Если варвары пробьются с обеих сторон от него, это конец.
– Позади меня кто-то есть? – крикнул он.
Еще никогда дружное «да» так не ласкало его слух. В середине шеренги из шести солдат у него все еще были запасные силы.
– Лицом вперед. Сомкнуть ряды! – проревел он, не глядя, выполнен его приказ или нет, и вновь развернулся к врагу.
Перед ним плечом к плечу стояли два молодых, крепких варвара с копьями в руках. У одного был шестиугольный щит, красно-синий, у второго – типичный для германцев узел из волос у виска. Рядом – рябой парень в домотканой рубахе; у этого была лишь дубинка. Но самым страшным был жилистый германец, примерно одного с Туллом возраста. В одной руке – щит с железным ободом, в другой – не сулящий ничего доброго меч.
– Возьми на себя того, что с дубинкой, – приказал Тулл легионеру справа.
– Слушаюсь, центурион! – И солдат тотчас осыпал парня грязной руганью, привлекая к себе его внимание.
Тулл втянул голову в плечи и теперь смотрел на варвара из-за края щита. Двое с копьями подоспеют к нему первыми, а вот тот, что с мечом, не спешил, выжидая удобный момент. Германцы с ревом двинулись на него, словно пара свирепых быков. Их копья одновременно устремились вперед. Тулл согнул ноги в коленях. Одно копье пронеслось над его головой, второе впилось в щит. От удара Тулл покачнулся. Если б не стоявший сзади солдат, поддержавший его щитом, он наверняка бы упал навзничь. Восстановив равновесие, центурион выпрямился и в следующий миг вонзил меч в живот германцу, чье копье попало в его щит. Точности его движения можно было позавидовать: удар, поворот лезвия – и назад. Обливаясь кровью, варвар рухнул на землю и зашелся в крике, словно младенец, которого слишком рано отняли от материнской груди.
Увы, торчавшее из щита Тулла копье доставляло массу неудобств: щит стал тяжел и его было неудобно держать. Но выхода у Тулла не было, потому что второй варвар уже целился ему в голову. К тому же к нему присоединился тот, что с мечом. Размахивая оружием, он высматривал слабое место противника. Превозмогая затекшие мышцы, Тулл вогнал щит в германца с копьем, а затем сделал то, против чего всегда предостерегал новобранцев: выскочил из строя вперед, чтобы воспользоваться замешательством противника. Германец с копьем пытался оттолкнуть его щит и потому даже не заметил его маневра. Налетев на него, Тулл толкнул его левым плечом. Враг отлетел назад. Тулл, не теряя времени, присел, чтобы вогнать меч в бок третьему варвару. Тот, хотя не ожидал такого развития событий, успел, однако, увернуться и избежать смертельного удара. Клинок римлянина лишь разрезал тунику у него на спине и прочертил на ней тонкую кровавую линию. Варвар вскрикнул от боли.
Тулл между тем развернулся к германцу, которого повалил на землю, и вогнал меч ему в ногу, после чего, все так же лицом к врагу, попятился назад в строй. Старый германец увязался за ним, как кот за мышью. Все, мне конец, подумал Тулл. Сам виноват. Они с германцем сошлись в поединке. Звякнули мечи. На счастье Тулла, стоявший справа от него легионер сделал несколько шагов вперед и, осыпая варвара проклятиями, вынудил его отступить.
Тулл занял свое место в строю и попросил новый щит, который ему тут же передали откуда-то сзади. Благодарить спасшего его легионера было некогда. Как не было его, чтобы проверить, как обстоят дела у солдат. Ибо варвары атаковали снова. На треть меньше первоначального количества, но тем не менее. Среди них был и тот пожилой, которого ранил Тулл. Равно как и тот, кого он ранил в ногу. Центурион не мог не воздать должное его храбрости.
– За Рим! – крикнул он. – За Рим!
Ответ солдат, исторгнутый десятками глоток, прозвучал громко и бодро, что не могло не радовать. Тулл первым же ударом сразил варвара, которого первоначально ранил в ногу. Увы, за эти мгновения пожилой германец сумел нанести смертельную рану легионеру справа от него. В строю образовалась брешь. С кровожадным рыком германец прыгнул в нее, следом за ним устремились еще несколько. Туллу повезло, что перед ним никого не оказалось: стоило ему повернуться и подставить левый бок, как он тотчас был бы убит. Движимый яростью, он вогнал клинок в первого, кто попался ему на глаза, – в воина в темно-синей тунике. Быстро посмотрев влево – никого! – он сразил еще одного варвара.
Топот ног заставил его вновь посмотреть вперед – там были воин с дубинкой, а за ним юнец, тощий, как копье, которое тот держал в руках. Готовый в любой миг получить удар в спину от прорвавших римский строй варваров, Тулл напрягся, чтобы отразить атаку. Сначала он разделался с тем, что потрясал дубинкой, вогнав ему в живот меч, после чего сразил юнца. Тот, купившись на старый финт со щитом, никак не ожидал, что меч Тулл вонзится ему в горло. Разделавшись с обоими противниками, центурион на миг расслабился, давая себе отдых. Внезапно грудную клетку сдавили тугие обручи боли, в горле перехватило дыхание. И все же он был жив, и это самое главное!
Перед ним больше никого не было. Другие варвары, похоже, отходили назад. Обернувшись через плечо, Тулл не увидел никаких германцев – лишь потные, перемазанные кровью, но улыбающиеся лица легионеров.
– Всех уложили?
– Да, центурион, – ответил ветеран, прослуживший с Туллом столько же, что и Фенестела. – А кого нет, сейчас уложим. – Его головы исчезла, затем раздался короткий стон, и голова появилась снова. – Это был последний.
– Отличная работа.
Тулл покосился налево. Первая когорта продолжала двигаться вперед. Его охватила тревога. Им тоже нельзя мешкать, если они не хотят здесь остаться. Он посмотрел направо, вдоль строя солдат, и его сердце наполнилось гордостью. Тулл не знал, сколько воинов он потерял, но они устояли. Они, разрази его гром, устояли!
– Добить их? – раздался рядом чей-то голос.
Тулл посмотрел в спину варварам, со всех ног улепетывающим к лесу. В иных обстоятельствах, в ином сражении, он дал бы добро. Но только не сегодня. Среди деревьев их наверняка прячется еще много; более того, там они в своей стихии.
– Ладно, пусть убегают. Лучше займитесь ранеными, окажите им по возможности первую помощь. Заберите у мертвых оружие, и поживее. Нам нельзя здесь задерживаться.
Тулл прошел вдоль когорты, повторяя приказы, а заодно оценивая потери и настроение солдат – усталых, перемазанных кровью. Шестеро больше никогда не покинут это место, и примерно десяток получили ранения разной степени тяжести. Для одного столкновения с врагом это немало, подумал Тулл, особенно если учесть, что то же самое происходит и с остальными когортами. Впрочем, его тревога слегка пошла на убыль, стоило ему увидеть свирепые улыбки на лицах своих солдат. Они также пообещали ему, что, как только раненым будет оказана помощь, они тотчас двинутся дальше. Они пробьются во что бы то ни стало, заверил себя Тулл.
И все же стоило им сдвинуться с места, как тревога вновь дала о себе знать. Вдоль всей дороги валялись тела мертвых легионеров Первой когорты. Их были десятки, если не больше. Многих убитых их товарищи оттащили к краю дороги, но офицеры упрямо подгоняли легионеров вперед. В результате Тулл и его солдаты были вынуждены перешагивать их, а то и ступать по окровавленным телам, причем, что еще хуже, не только мертвых, но и умирающих. Что не могло не сказаться на настроении солдат – это было сродни тому, как если вылить на тлеющий костер ведро воды.
Тулл промолчал, приберегая воодушевляющие слова до того момента, когда им вновь предстоит сразиться с врагом. Из головы у него не шел Арминий: их первая встреча, то, как германец всех очаровал, включая Вара. Германец умен. Он – закаленный в боях воин и прекрасный организатор. Он никогда не напал бы на три легиона, даже из засады, не имей под своим началом целой армии. По всей вероятности, варвары, чью атаку они только что отбили, – это лишь часть войска Арминия. Остальные затаились и ждут удобного момента где-то впереди.
Там, куда движется их колонна.
«Ах ты, грязный, вероломный пес», – подумал Тулл. С какой радостью он бы сейчас перенесся в Ветеру, где сухо, тепло… и безопасно. Увы, в эти мгновения Ветера была так же далека, как и луна. Если не дальше.
Глава 25
Тулл был угрюм. Дорога постепенно начала взбираться в гору, пусть даже довольно пологую. Увы, это делало его солдат уязвимыми для любой атаки с вершины холма. Он не ошибся – вскоре на них вновь обрушились сверху камни и копья. Его когорта, а также Первая – на этом отрезке пути только они две шагали вместе – были вынуждены отбивать атаки сотен невесть откуда взявшихся варваров. Их щиты имели иную раскраску, чем у тех, что напали на них раньше, из чего Тулл сделал вывод, что перед ними уже другое племя. Это лишь укрепило его догадку, что Арминий собрал под свои знамена несколько племен.