и везде. Разведчик сказал, что часовых не было и не будет. Туллу удалось
подавить беспокойство, но мгновения, которые потребовались, чтобы
добраться до деревьев, пролетели незаметно. С каждым шагом он ожидал, что раздастся жужжащий залп копий или услышит воодушевляющее
исполнение устрашающего барритуса.
Его подозрения были неуместны. Кроме щебетания обиженного дрозда, ничего не произошло. Тулл послал хавков искать признаки присутствия
врага. Он оставил остальную часть патруля на дороге, ожидая, пока они не
вернутся.
Это тоже было тяжелое время, но Тулл ходил среди своих людей, давая
советы. — Нет ничего хуже развязанного ремня на калиге, когда ты в самой
гуще событий, — сказал он в десятитысячный раз за свою карьеру. — Ремни, пояс, подбородочный ремень, крепления доспехов – проверьте их все или
сделай это за своего товарища. Ослабьте меч в ножнах. Убедитесь, что ваша
кольчуга сидит правильно. Если вам нужно отлить, сделайте это сейчас.
Как всегда, последняя инструкция убедила несколько солдат
опорожнить мочевые пузыри, что вызвало обычные насмешки и
оскорбления. Тулл наблюдал за происходящим с некоторым весельем. Такие
остроты были хороши для боевого духа и помогали отвлечь людей от битвы, в которой они могли вскоре участвовать.
Вскоре после этого вернулись разведчики хавков. — Воинов
поблизости нет, — объявил воин с зловонным дыханием голосом «я же
говорил». — Что теперь?
— Мы направляемся к Ализо через деревья, — сказал Тулл. — Какая
сторона дороги обеспечивает лучшее укрытие?
Он посовещался со своими товарищами. — Левая сторона.
— Тогда мы идем туда. Спешивайтесь и следуйте за нами, — приказал
Тулл кавалерии. — Ты будешь ждать нас на первой поляне. Приказав
Потицию следовать за ним со своими солдатами, он кивнул воину. — Отведи
нас в форт.
Изматывающая прогулка длиной примерно в три четверти мили была
проделана с осторожностью, но более двухсот человек не могли пройти через
лес в полной тишине. Ветки трещали, когда солдаты наступали на них, и
раздавались проклятия, когда голени натыкались на упавшие бревна. Время
от времени дротики ударялись о края щитов. Человек с кашлем раз или два
79
захрипел. Тулл, стоявший впереди с воинами хавков, беспокоился о шуме, который они производили. Через равные промежутки времени он
останавливал весь патруль, чтобы прислушаться к крикам тревоги или
бегущим шагам, когда испуганные воины бежали обратно в свой лагерь.
Он ничего не слышал, и так они подходили все ближе и ближе, пока не
стали различимы звуки Ализо. Кричащие голоса – на таком расстоянии
нельзя было сказать, римские они или германские – переговаривались друг с
другом. Ржали лошади. Пели мужчины. Не было никаких признаков битвы, что заставило Тулла задуматься. По словам разведчиков, признаков падения
форта не было. Нападавшие могли организовать нападение, но Тулл счел
более вероятным, что воины занимались повседневными делами в своем
лагере. Это увеличило риск того, что его патруль будет обнаружен. Воины
использовали лес, чтобы опорожнять кишечник, ходить на охоту и даже
чтобы лечь со своими женщинами.
Как будто Фортуна с грязным характером прислушивалась к мыслям
Тулла и хихикала про себя. Не прошло и десяти ударов сердца, как
полдюжины воинов вышли из-за деревьев перед Туллом. С копьями, но без
щитов, было очевидно, что они искали что-нибудь для горшка. Их легкое
подшучивание резко оборвалось, когда они замерли, потрясение отразилось
на их лицах.
— Всем легионеры, щиты готовь! Первые три ряда, двигайтесь слева от
меня. Четвертый, пятый и шестой ряды справа от меня. Остальные по
очереди выстраиваются позади них. СДЕЛАЙТЕ ЭТО СЕЙЧАС! — Тулл
сделал несколько шагов в сторону врага. — Готовы умереть, ублюдки? —
проревел он по-германски. Разведчики хавков начали выкрикивать
оскорбления на своем языке.
Испуганные воины, узипеты, судя по выкройке их штанов, повернулись, чтобы бежать. Только у одного хватило присутствия духа
метнуть копье в Тулла. Это был хороший бросок, пробивший середину его
щита и выступивший на пару пальцев с другой стороны. С проклятием Тулл
швырнул бесполезную вещь в воинов и приказал подать ему другой щит из
задних рядов. За это время воины сломались и побежали. Вдогонку им
полетели копья хавков.
— Теперь мы идем обратно к армии, — сказал воин с неприятным
запахом изо рта, мотнув головой в сторону, в которую они пришли. —
Слишком много воинов, чтобы мы могли сражаться.
— Думаешь, они будут преследовать нас? — спросил Тулл, представляя себе повторение ужасов, которые он пережил со своими
солдатами во время засады Арминия.
80
Еще одно пожимание плечами. — Может быть, а может и нет. Мы идем
сейчас, больше шансов уйти.
За явным безразличием воина скрывался страх, Тулл был в этом
уверен. Вспомнив ужас на лицах охотников, он сказал — У них нет часовых.
Всем этим воинам известно, что мы можем быть авангардом всей гребаной
армии Германика. — Приказав своим людям следовать за ним, он прокрался
к форту.
Хавки повиновались, но без особого энтузиазма
Вскоре Тулл подошел к лесной опушке. Сцена, которая его встретила, могла быть написана сияющей, доброй Фортуной. Воины, наткнувшиеся на
патруль, обратились в бегство. В нескольких сотнях шагов стоял форт, сильный и крепкий – Тулл мог видеть даже часовых, расхаживающих по
крепостным валам. Вокруг него были построены земляные валы, но они были
незавершенными и разного качества.
Ближе к деревьям во все стороны, насколько хватало глаз, тянулось
хаотичное расположение палаток. Следы дыма поднимались от десятков
пожаров. Воины бездельничали небольшими группами, точили лезвия копий, готовили или разговаривали со своими друзьями. Многие их товарищи
смотрели борцовские или тренировочные поединки. Пасущиеся лошади
заполняли лужайки; было также несколько овец.
Часовых нигде не было видно. Контраст с римским лагерем рядом с
вражеской позицией был разительным. «Не хватало только женщин и детей»,
— смущенно подумал Тулл. Спустя два удара сердца он заметил несколько
женщин, стирающих одежду в деревянных ведрах. У их ног ползала парочка
малышей.
Он снова взглянул на охотников, которые все еще бежали и кричали.
Начали поворачиваться головы, но никто так и не понял, что видели воины.
Тулл почувствовал прекрасную возможность. Рискованную, это верно, но он
был готов ею воспользоваться. Германцы были такими же храбрыми, как и
любые враги, с которыми он сталкивался, но они также могли быть такими
же непостоянными, как домашний скот, попавший во внезапную грозу. Он
бросился обратно к своему патрулю.
— Потиций! – взревел Тулл. — Пошли двух человек за кавалерией.
Когда они прибудут, они должны атаковать слева и справа от наших
позиций. Скажи им, чтобы прислушивались к трубам, возвещающим об
отзыве.
— Собрать кавалерию. Атаковать слева и справа. Слушать трубы. Да, господин, — ответил Потиций. — Что мы собираемся делать?
— Атаковать! — закричал Тулл. — Основная масса германцев, и те
придурки, которые нас видели, не могут знать, что мы всего лишь патруль.
81
Мы могли бы быть армией Германика, пришедшей чтобы уничтожить их.
Мы – армия Германика! — Увидев удивление своих людей, Тулл объяснил, расхаживая перед ними взад-вперед. — Атакуем их лагерь сейчас, и они
запаникуют – я это знаю.
Лицо Пизона просветлело. — Вот почему ты привел трубачей, господин!
— Да, Пизон, верно, — сказал Тулл со злой улыбкой. Когда он и
разношерстная группа солдат бежали из Ализо после бойни, устроенной
армии Вара, преследующие его германцы были напуганы уловкой, похожей
на то, что задумал Тулл сейчас. — Протрубите наступление с достаточной
силой, и дикари убедятся, что восемь легионов Германика прибыли. Трубачи, вставайте сюда! Потиций, веди своих людей к моей центурии. Быстро!
Пока Тулл ждал солдат Потиция, он приготовил ухмыляющихся
трубачей. — Вы пойдете со мной вперед к линии деревьев. Затем я хочу, чтобы прозвучал сигнал к атаке, как можно громче. Понятно?
— Как долго, господин? — спросил один.
— Пока я не скажу вам остановиться. Я хочу, чтобы каждый воин в
этом лагере обосрался. Думаете, вы сможете это сделать?
— Да, господин, — ответили они, сверкая глазами.
Тулл удовлетворенно кивнул. Потиций тоже был готов. — Следуйте
вместе с нашей колонной, — приказал Тулл. Поманив своих людей и
трубачей, он зашагал к форту. «Пусть твое хорошее настроение сохранится, Фортуна, — попросил он. «Я сделаю так, что оно будет того стоить».
На опушке леса Тулл ухмыльнулся. Воины охотничьего отряда
достигли своего лагеря кричали, и дико жестикулировали в сторону римлян, но предупреждение не распространилась далеко. Германцы поблизости
продолжали готовить, разговаривать друг с другом у костров. Его план еще