бросали в его сторону обиженные взгляды. Беспокойство грызло Арминия, но он сказал себе, что за последний месяц к его делу присоединилось более
тридцати пяти тысяч человек – это была достаточно большая цифра, чтобы
победить легионы Германика и, несмотря на угрюмое отношение вождей, ненависть воинов к Риму заставила бы их хорошо сражаться.
Идиставизо также хорошо подходило для этой цели. Недалеко от места
вчерашнего столкновения между Висургисом и холмистой линией холмов
лежала равнина. С востока она была ограничен лесистым склоном, его
ширина варьировалась на западе извилистым течением реки, а на севере и
юге – выступающими отрогами возвышенностей. Не все легионы
поместились бы в ограниченном пространстве, что значительно уменьшило
бы их численное превосходство, а его воины могли бы обрушиться на
римлян с трех сторон.
«Победа будет за нами», — подумал Арминий. Однако, как он ни
старался, он не мог подавить беспокойство о том, что совершает самую
большую ошибку в своей жизни.
Следующие два часа прошли в тумане. Арминий ездил туда-сюда, совещаясь с вождями и рассказывая им, как следует организовать воинов.
Даже с римлянами под рукой и предварительным соглашением, что они
будут подчиняться его указаниям, это была непростая задача. Вожди
подвергли сомнению тактику Арминия, и снова нескольких пришлось
переманивать на свою сторону. Ценное время было потрачено впустую на
уговоры и подхалимство. Измученный и разъяренный, он скакал галопом
между племенными группами и вскоре утомил своего коня. Мело, всегда
готовый, был под рукой, обменяв своего коня на коня Арминия. — Иди, —
сказал он. — Делай, что должен. Я буду здесь, с нашими людьми.
135
Арминий оставил своих людей и снова отправился поговорить с
Малловендом. Вождь марсов занимал центральное место в его планах. Его
костяк опытных телохранителей включал в себя одних из лучших воинов в
войсках Арминия. Марсы будут стоять в центре армии вместе с бруктерами и
остатками ангривариев, сталкиваясь с основным ударом римлян. Прямо за
ними, вверх по склону и укрывшись среди деревьев, херуски Арминия были
готовы добавить свои силы, когда придет время.
Он нашел Малловенда, стоящего в сотне шагов перед своими людьми, преднамеренный шаг, который показал каждому наблюдающему, что он
никого не боится. Чтобы подкрепить эту мысль, вождь марсов устроил своим
телохранителям состязание в метании копий, как будто они собрались на
праздник, а не на битву. Воздух был наполнен добродушным
подшучиванием. Делались ставки. «Не хватало только вина и жареного на
вертеле поросенка», — подумал Арминий, веселясь, несмотря на свои
опасения. — Кто выигрывает?
Отвернувшись от зрелища, Малловенд усмехнулся. — На данный
момент это равный поединок. Эта пара пробежала сто восемьдесят шагов. —
Он указал на двух воинов. Как и многих, жара заставила обоих раздеться до
пояса. Один был белобрысый и худощавого телосложения, но с хорошо
выраженными мышцами; другой был лохматый великан, в полтора раза
крупнее Малловенда. — Они большие соперники.
С кислым лицом великан расхаживал взад и вперед, заявляя
собравшейся толпе, что его следующее копье полетит так далеко, что
светловолосый воин вполне может отправиться домой. Кроткий ответ его
противника, что у него есть золотая монета, которая говорит об обратном, заставил собравшуюся толпу ликовать, но разозлил великана. Сжав кулаки, похожие на окорок, он бросился на светловолосого мужчину. Только
вмешательство других телохранителей спасло от развязывания драки.
Воодушевленные стихийной агрессией, воины, принимавшие ставки, удвоили усилия, чтобы разлучить зрителей со своими своей монетами.
Тан-тара-тара. Тан-тара-тара. С западного конца равнины римские
трубы возвестили о прибытии легионов.
Малловенд тут же вмешался. — Довольно, дураки! — крикнул он. —
ДОСТАТОЧНО!
С угрюмым лицом два соперника отошли друг от друга. Толпа марсов
замолчала, и в душном воздухе эхом отдавался топот подбитых гвоздями
калиг. Снова зазвучали трубы. Копыта ударились о землю. Теперь были
слышны крики римских офицеров. Арминий почувствовал, что атмосфера, до
этого момента, полная хорошего настроения и бравады, изменилась. Еще
несколько ударов сердца, и боевой дух всей его армии резко упадет.
136
Малловенд тоже это заметил и, к облегчению Арминия, взглянул на
него, как бы говоря: «Говори».
Арминий повысил голос. — Прекрасное состязание. Вы могучие
воины!
Телохранителям Малловенда это понравилось, они одобрительно
урчали и обменивались довольными взглядами. Даже великан и
светловолосый воин казались умиротворенными.
— Пришло время выбросить из головы соревнование. Скоро
легионеров будет в избытке для копий каждого. Бросьте их, как могут эти
воины, — тут Арминий указал на двух соперников, — и сотни врагов падут, прежде чем они даже доберутся до нас. Еще больше потеряют свои щиты, что сделает их легкой добычей. Готовы ли вы сделать это? Готов пролить
римскую кровь?
— ДАААААА!
Арминий высоко поднял меч. Солнечный свет отражался от
полированной стали: его оружие увидит каждый воин в пределах видимости.
Даже если бы они не могли расслышать его точных слов, они бы
почувствовали, что он сказал, и этого было достаточно. — УБИТЬ! —
взревел он. — УБИТЬ!
— УБИТЬ! УБИТЬ! УБИТЬ! — кричали телохранители. С
вздувшимися венами на шее Малловенд тоже кричал.
Арминий стоял перед своей армией, подняв меч. Теперь взгляды всех
мужчин были устремлены на него – он чувствовал их выжидающие взгляды.
— УБИТЬ! УБИТЬ! УБИТЬ!
С рокочущим звуком похожим на гром, на его призыв откликнулись с
трех сторон. Копья начали стучать по щитам, каждый воин подхватил это.
Волосы на шее Арминия встали дыбом. Донар с одобрением смотрел
вниз – взгляд бога тяжело лег на его плечи.
«Ну же, Германик», — подумал Арминий. «Приди и умри».
137
Глава XX
Армия Германика незадолго до этого пересекли реку и продвигалась по
равнине, окруженной с обеих сторон деревьями. — Идиставизо, — сказал
Тулл своим солдатам. — Именно здесь теперь ждут Арминий и его воины, и
здесь они встретят свой конец. — После этого заявления они долго и упорно
приветствовали его. Несмотря на изнурительную жару, марширующих
легионеров охватило чувство ожидания. Звучали шутки. Пизон отказывался
делать ставки на победу римлян. — Это несомненно, — сказал он, но
предлагал четыре к одному, что Арминий будет убит к концу дня.
Во второй раз за несколько дней, стоя позади вспомогательной пехоты, Тулл изо всех сил рвался добраться до врага. Для неримлян имело смысл
вступить в бой первыми, смять германцев, пока более ценные легионеры
будут ждать, но он ждал этой битвы с тех пор, как Арминий уничтожил
армию Вара, семь долгих лет назад. Это было нечто большее, размышлял
Тулл, это противостояние было тем, ради чего он жил. Беспокойный, вспотевший, он не мог оставаться на месте и ходил взад и вперед по
промежутку между своей центурией и следующей по мере их продвижения.
— Готовы, братья? — спросил он, ловя взгляды каждого мужчины. —
Готовы отомстить за своих павших товарищей из Семнадцатого, Восемнадцатого и Девятнадцатого? Готовы к крови?
— Да, господин. Дайте мне их, господин!
— Можно вас на пару слов, командир? — Рядом с локтем Тулла
появился Фенестела.
Тулл остановился, позволяя рядам пройти мимо. Боги, как он любил
этот повторяющийся звук шагов. Он наполнял воздух, отдавался эхом от
земли до его ног, физическое доказательство мощи легионов. — Что?
— Оставь их в покое. Продолжишь говорить так, как говорил, и ты
выбьешь их из колеи.
Гнев Тулла вспыхнул, но он промолчал. Фенестела был не просто его
опционом – он был его самым надежным другом. — Говори.
— Я тоже был в лесу, помнишь. Это то, чего я ждал так же сильно, как
и ты, Тулл. Страсти накаляются – похоже, это из-за жары. Успокойся. Дыши.
Парни сыграют свою роль. Они любят тебя. Они последуют за тобой куда
угодно. В любое место.
Это была длинная речь, для несколько неразговорчивого Фенестелы.
Тулл наблюдал за лицами легионеров, когда они проходили мимо него. Они
решительно кивали ему. Свирепые улыбки. Немигающие взгляды. Волчий
оскал. Сердце Тулла сжалось. — Они хорошие мальчики – все они.
138
— Ты сделал их такими, Тулл. Ты. Они одни из лучших легионеров во
всей гребаной армии, такими же были наши товарищи из Восемнадцатого.
Сегодня наши павшие братья будут гордиться ими – не бойся этого.
— Да, — сказал Тулл хриплым голосом. Он благодарно кивнул
Фенестеле. — Ты прав.
— Поговори с ними еще раз, перед тем как начнется бой.
— Не пытайся указывать мне, как делать мою работу, ты, собака. —
Тулл бросил на Фенестелу злобный взгляд.