коленом вперед. Меч наготове, щит высоко поднят, он преодолел примерно
пятую часть расстояния до вражеских кавалеристов, прежде чем они
отреагировали. Вызов принят, они поскакали к нему и его людям. Краем
глаза он заметил, что справа прибывают новые всадники – еще один отряд
ауксилариев.
Вблизи Арминий узнал в кавалеристах хавков. Хотя часть племени
раньше сражалась вместе с ним, многие остались верными союзниками
империи. По иронии судьбы его убьют они, а не римские легионеры. Смерть
была единственной судьбой, которую Арминий мог принять – он не мог
представить ничего хуже, чем попасть в плен. Мало того, что ему будет
153
отказано в радостном воссоединении с Туснельдой и его сыном; он будет
показан закованным в цепи во время триумфа, и отдан на поругание римской
публике. Нет, смерть была предпочтительнее. Выбрав свою цель, крепко
сложенного воина с украшенным закрученным узором щитом, Арминий
пришпорил коня.
Ауксиларий отвел руку с копьем. Его ближайший товарищ, еще один
опытный воин, тоже заметил его приближение. «Было глупо проклинать
Донара даже про себя», — подумал Арминий. Бог всегда смеется последним.
Я возьму с собой хотя бы одного, решил он, рассудив, что первый
человек был более слабой целью.
В десяти шагах воин каким-то образом узнал его. — Арминий?
— Да, — прорычал Арминий, поднимая меч.
Внезапным рывком повода воин отвел коня в сторону, оставив путь к
деревьям открытым. — Иди, — приказал он. — Иди!
Арминию не нужно было ничего объяснять. С быстрым благодарным
кивком, он повиновался.
Глава XXIII
На равнине Идиставизо, Тулл вытер пот со лба, может быть, в сотый
раз с рассвета. Опустив руку, хорошо загорелую после летней кампании, он
заметил, что она приобрела темно-красный оттенок. «Ни один человек не
может оставаться в этой печи и не обгореть», — подумал он. Завтра
солнечный ожог будет болеть; сейчас же у него пересохло во рту, потрескались губы и горло охрипло от выкрикивания приказов.
Мышцы его рук дрожали от усталости; владеть щитом и мечом было
утомительно. Пульсирующая боль отдавалась в его шее плечах и пояснице –
местах, наиболее пострадавших от веса его кольчуги. Старая карга, которая
грызла старую рану левой икры, усердно работала, прощупывая ее швейной
иглой. Однако это была небольшая цена, учитывая бойню последних шести и
более часов. Победа была за ними. Гордость переполняла Тулла тем, что пали
только четыре человека из его центурии.
Солнце садилось в небе, и самая сильная жара прошла. Сама битва
закончилась некоторое время назад. Два легиона и кавалерия все еще
преследовали врага с востока и юга, а лучники развлекались у Висургис, расстреливая воинов, пытавшихся спрятаться высоко в деревьях. Голоса
легионеров и ауксилариев смешивались, пока они бродили в поисках добычи.
Сотни раненых воинов вопили от боли в неумолимое голубое небо. «Скоро
они замолкнут», — подумал Тулл. Легионеры не были настроены проявлять
милосердие.
154
Его люди хорошо поработали, удерживая свои позиции, когда херуски
ринулись на них с покрытых деревьями склонов. Бок о бок с другими
клиньями они до конца сражались с германцами, убив или ранив сотни.
Херуски добились некоторого успеха — Бассий погиб, а его центурия почти
уничтожена, но им не удалось извлечь из этого выгоду. Шаг за шагом, клинья
продвигались вперед, сохраняя свою форму, истребляя врага и лишая его
желания сражаться.
Центурионы только что прибывших когорт увидели, что происходит, и
построили своих солдат в такие же смертоносные порядки. Столкнувшись с
гигантской «пилой», херуски начали отступать. В какой-то момент Тулл был
уверен, что видел Мело, заместителя Арминия, пытающегося организовать
контратаку. Он потерпел неудачу, но Тулл был слишком далеко, чтобы
добраться до него. Вскоре после этого Мело исчез в хаосе бегства херусков.
Тулл надеялся, что он был среди павших, и Арминий тоже, но пока не будут
найдены и опознаны трупы обоих мужчин, он не поверит этому.
Проходивший мимо отряд кавалерии хавков сообщил, что Арминий
возглавил атаку на лучников-ауксилариев на правом фланге. Когда его
штурм потерпел неудачу, он с боем пробился к лесу, сообщили хавки.
Требование Тулла о дополнительной информации было встречено
безразличным пожиманием плечами и мимолетным комментарием, что
«Арминий ушел, и больше ничего нельзя сделать». Подозревая, что в этом
есть нечто большее, Тулл крикнул вслед хавкам, что Германик услышит об
этом. Ответа не последовало.
— Чертовы дикари. Половине из них нельзя доверять, — пробормотал
он. Его слова были не совсем правдой. Вспомогательные когорты, пехота и
кавалерия, показали себя хорошо. Хуже всего пришлось лучникам, но их
спасли раэты, винделики и галлы, которые накануне стояли перед Туллом и
его людьми. Хоть хавки и позволили Арминию сбежать, они раздавили массу
отступающих воинов справа от поля боя.
Римские легионеры тоже могли претендовать на большую часть славы.
Именно они прорвали центр и левый фланг врага и вытеснили с поля
большую часть воинов. Это был хороший день – день, когда армии империи
была возвращена гордость, и в особенности тем людям, которые семь лет
назад видели, как их легионы были уничтожены. Если придет известие о том, что Арминий убит и орел Восемнадцатого найден, решил Тулл, это будет
лучший день в его жизни.
Он знал, что лучше не тратить время впустую, желая, чтобы эти
эфемерные надежды сбылись. Арминий был основательно избит. На сегодня
этого вполне достаточно.
155
Германик приказал воздвигнуть тропей в честь победы и прибудет до
захода солнца, чтобы осмотреть его. Тулл шагал среди своих людей, пока они
грабили мертвых в поисках оружия для алтаря, ценностей для себя и, самое
главное, бурдюков с водой. К тому времени, когда бои закончились, мехи
всех мужчин уже давно были опустошены. Некоторое время назад Тулл
послал к реке два контуберния, но они еще не вернулись.
Заметив Пизона у тела красиво одетого вождя, Тулл крикнул — Нашел
что-нибудь?
Ухмыляясь, Пизон протянул толстый кусок серебра. — Это, господин!
— Это обеспечит тебя вином на некоторое время, — подмигнул Тулл.
— Смотри, чтобы Метилий не ужалил тебя больше, чем ему положено, имей
в виду.
— Я все слышал, господин, — сказал Метилий, направляясь к тропею с
мечами в руках. — У меня в кошеле достаточно монет, чтобы заплатить за
себя.
— Тогда ты как-нибудь поставишь мне чашу? — спросил Тулл.
— Сочту за честь, господин.
— Все мы, господин, — заявил Пизон. — Вы знаете это.
Тулл позволил улыбке скользнуть по губам, когда его люди – потные, покрытые кровью и пылью – кричали, что готовы угостить его выпивкой. —
Ах, вы хорошие мальчики, — сказал он.
Тогда они приветствовали его, громко и страстно, несмотря на
пересохшее горло. — ТУЛЛ! ТУЛЛ! ТУЛЛ! — Солдаты других
подразделений бросали любопытные взгляды – до этого крики посвящались
Риму, Германику и императору Тиберию.
— Не думайте, что вам удастся так легко обойти меня, личинки. Еще
есть над чем работать! — Тон Тулла был намного мягче, чем обычно, но он
ничего не мог с собой поделать. «Я становлюсь мягче», — подумал он, его
сердце было переполнено, когда он смотрел, как его люди сгибают спины без
единого слова с его стороны.
Прошло больше часа. С севера дул прохладный ветерок, уменьшая
удушающую жару. Тулл руководил работой над почти законченным тропеем.
Солдаты из разных легионов с самого начала разделяли работу. Выбранный
Туллом прекрасный дуб – дерево, любимое Юпитером, – был срублен, а его
ветви и листва срезаны. Из него был сделан брус высотой с двух высоких
мужчин и толщиной с бедро Тулла. Для перемычки была обрезана прочная
ветка, которая была прикреплена к вертикальной секции веревкой.
Бесчисленное количество больших камней было свалено с
близлежащего склона, покрытого осыпью, в огромную кучу. Тулл выбрал это
место, потому что именно здесь он впервые увидел, как херуски
156
развернулись и побежали. По правде говоря, на поле боя было бы много
мест, где люди сказали бы, что враг сломался, но он был офицером, организующим строительство тропея. Он все еще не был уверен, как это
произошло. Смерть Бассия оставила Тулла самым высокопоставленным
центурионом Пятого, но также присутствовали офицеры такого же ранга из
других легионов.
Он подозревал, что это произошло из-за его испытаний с Варом. Когда-то Тулл, возможно, отказался бы от этой работы, но не сегодня. Вполне
уместно, что он, ветеран Тевтобургского леса и участник этого сражения, должен взять на себя первенство. Его тронуло то, что легионеры других
подразделений, кажется, думали так же – недавно они сложили свои
инструменты и позволили людям Тулла доработать тропей.
Большой деревянный крест был одет так, как если бы он был