горизонт уже окрасился красным. Германик, возможно, и не оставил здесь
солдат, но они вернутся, как только рассветет, точно так же, как ночь сменяет
201
день. Вместо того, чтобы служить сдерживающим фактором, опасность
подстегнула Арминия. Мело лежал, окоченевший и холодный, где-то на
крепостном валу. Его нельзя было там оставлять, как падаль для диких
зверей, пир для ворон и коршунов. Ничто не имело значения для Арминия в
этот момент, кроме поисков тела его друга. Самый верный слуга, преданный
сердцем и мужественный, Мело заслужил погребение воина.
«Это больше, чем получат остальные убитые», — подумал Арминий, когда в ноздри ударил первый запах гниения. Вскоре появились тела, а с
ними и мухи. Облака синих и зеленых пузырей, каких он никогда раньше не
видел, поднялись на его пути, закружились и снова улеглись, чтобы поесть.
Его желудок перевернулся при мысли о запахе созревающего мяса.
Бой произошел на некотором расстоянии, поэтому эти люди бежали
только для того, чтобы умереть от ран, не дойдя до безопасного места.
Возможно, они были убиты преследовавшими их легионерами. В любом
случае это не имело значения. Обмякшие, с открытым ртом, забрызганные
кровью, они лежали, уставившись в светлеющее небо, или лицом вниз в
траве, или наполовину погруженные в грязные лужи. Никто никогда больше
не пошевельнется. Некоторые были одни, другие с товарищами лежали
вместе в холодных объятиях смерти. Стрелы утыкали тела мужчин вокруг
основания дерева. Рот Арминия сжался – это было доказательством того, что
некоторые воины использовались вражескими лучниками в качестве забавы.
«Римская грязь», — подумал он.
Число убитых быстро росло, и вскоре Арминию пришлось выбирать
извилистый
путь
между
распростертыми
телами.
Недовольный
всепоглощающим запахом смерти, дерьма и гниющей плоти, его лошадь то и
дело отказывалась идти. Безжалостно, Арминий подстегивал ее. Не в силах
помочь павшим и уверенный из-за их местоположения, что никто из них не
был Мело, он сам не обращал на мертвых никакого внимания.
Громкое хрюканье привлекло внимание Арминия. Его живот снова
скрутило, когда он увидел сквозь деревья группу диких кабанов –
свиноматок, поросят и самцов – питающихся трупами. Он сплюнул, но не
попытался прогнать тварей – они вернутся только после его ухода. Его
решимость найти тело Мело укрепилась. Плоть его друга не разорвут зубами, не будет глазных яблок, проткнутых клювом. Никаких увечий от
мстительных легионеров. Не будет яиц, отложенных роем мух, не будет
заражения личинками. Никакого гниения до голых костей. Никакого, постепенного распада в прах под холодным небом.
Мело сгниет, его съедят черви, но это произойдет глубоко в земле, после того как будут сказаны соответствующие слова. Одетый в красивую
одежду, с оружием и доспехами лучшего качества, он отправится на тот свет, 202
как того заслуживает человек его храбрости и положения. «Мы будем пить за
тебя до глубокой ночи, пока звезды не померкнут на рассветном небе», —
подумал Арминий, когти горя рвали его. «Тебя никогда не забудут – брата, который у меня должен был быть».
Его лошадь снова дернулась. Выругавшись, Арминий поднял кнут
только для того, чтобы заметить, что они достигли края крепостного вала.
Сожалея о своем обращении, он похлопал лошадь по шее. Она фыркнула, все
еще обеспокоенная резней. Понимая, что их позиция раскрыта, Арминий
провел несколько минут, изучая равнину за ними. Убедившись, что никаких
признаков врага не видно, он сосредоточился на более близкой местности.
Первые сто шагов от основания вала были покрыты мертвыми
римлянами – столько же легионеров и вспомогательных войск, сколько
воинов было на вершине. После этого он с нарастающей кислинкой отметил, что они поредели. В двухстах шагах их действительно было немного, а еще
дальше – ни одного. Это было жестоким доказательством разницы в потерях
между сторонами.
Он подавил свой гнев. Мело нужно было найти, и как можно скорее.
Спешившись, Арминий передал поводья одному из своих товарищей и
приказал остальным сделать то же самое. — Мы рассредоточимся – две
шеренги, по десять шагов друг от друга. — указал он. — Половина из вас
идет туда, половина идет со мной.
За время пребывания Арминия в легионах он участвовал во многих
битвах, но резня, которую он устроил в лесу, была самым крупным
конфликтом, и до сих пор единственным, который он посетил впоследствии.
Хотя он привык к телам и к унижению смерти, это место было тяжелым для
него. В лесу девять из каждых десяти трупов были римлянами. Здесь было
наоборот. Ядовитая смесь гнева и печали набухла в его груди, мешая дышать
зловонным воздухом. Ты сделал это, кричала его совесть. Ты несешь
ответственность за эту резню. Этот склеп.
Арминий отказался позволить этой идее укорениться. Это случилось
бы в любом случае. Этим летом Германик в любом случае собирался
пересечь реку. «Даже если бы я был мертв, — подумал Арминий, — сукин
сын пришел бы отомстить племенам, каждое из которых было бы
уничтожено по частям. Если бы вожди послушались меня, сделали бы то, что
я им сказал с самого начала, мы могли бы победить здесь. Это не было бы в
таком масштабе, как семь лет назад: армия Германика была слишком велика.
Но мы могли бы убить достаточно, чтобы остановить их кампанию.
Окровавленные, избитые, они бы отступили к Ренусу, на каждом шагу
становясь добычей для местных племен.
203
Мысли Арминия закружились по более тесным кругам, предвидя
различные тактики или места, которые он мог бы выбрать для битвы. Ни
один из них не сработал бы, заключил он, если бы у него не было столько
воинов и тупоголовых вождей, которые их возглавляли. Все сводилось к
одной неудобоваримой истине. Избежать драки здесь было бы самым
мудрым решением. Остаток лета можно было потратить на уничтожение
групп римских разведчиков и небольших патрулей.
Однако при более консервативном подходе его союз раскололся бы на
составляющие его племена, решил Арминий. Горячий, мужественный, его
народ не мог позволить врагу безответно грабить свои земли. Сами по себе
они встретились бы с легионами лицом к лицу и проиграли. Так что
сражения предыдущих дней были необходимы. Если бы только его приказы
выполнялись, их результаты могли бы быть другими.
Поражение грозило серьезными личными последствиями для Арминия.
Вместо того, чтобы научить вождей повиновению или готовности слушать, кровавая баня, похоже, разрушила его рыхлую коалицию. Побежденные
люди быстро указывали на него пальцем, забывая, что они изначально
проигнорировали его приказы. «Дураки», — подумал Арминий. Они не
могут или не хотят видеть битву такой, какой она была: неспособны
повиноваться.
— Что ты сказал? — слева от него расхаживал Гервас.
Арминий понял, что говорил вслух. — Ничего, — пробормотал он.
Было любопытно, как Гервас, воин другого племени, искал его
общества. И все же это не так, размышлял Арминий, – юноша потерял
Герульфа, оказавшего на него основное влияние. Другие вожди узипетов
были храброй, но неорганизованной толпой. Ни один не выделялся, как
Малловенд из марсов. Или сам Арминий, возглавлявший племена. Было
естественно, что Герваса привлекало его лидерство, его харизма. Немного
воспитать парня, и он может вырасти в полезного помощника. Сердце
Арминия сжалось от чувства вины. Вот он был здесь, думая так, но даже дня
не прошло как умер Мело.
— Смотри!
Голова Арминия закружилась. Говорил воин, стоящий ближе всех к
краю крепостного вала. — Что такое? — спросил Арминий.
— Вон там. В дальнем конце равнины.
Арминий сосредоточил свой взгляд на далекой земле, откуда накануне
пришли проклятые легионы Германика. Предательские облака пыли
поднимались со стороны Висургиса. Арминий выругался. Это римские
войска. — Они пришли забрать своих мертвецов.
204
— Нам лучше уйти. — Это сказал один из его старейших воинов, бородатый типа с проседью, которого Арминий знал с детства. Несколько
мужчин выразили согласие. Гервас, отметил он, не был одним из них.
— Мы еще не нашли Мело, — сказал Арминий, глядя на него.
— Задержимся здесь, и единственное, что мы найдем, – это смерть, —
сказал старый воин, встретив взгляд Арминия своим жестким взглядом.
— Ты потерял свои яйца? Они более чем в полумиле отсюда, —
воскликнул Арминий. Он приложил ладонь ко рту, чтобы другая группа
могла слышать. — У нас еще есть время. Продолжайте искать!
Напуганные его яростью, воины повиновались, даже старый воин, хотя
он и ворчал себе под нос.
Вчера ты отвернулся, Донар, подумал Арминий. Это всего лишь
мелочь. Позвольте мне найти тело моего друга.
Примерно двадцать ударов сердца спустя он подумал, что его
услышана. Арминий наткнулся на труп, который сзади напоминал Мело.