Бельгардский победитель… А вот здесь
Мост переходит…
(С некоторой минуты вошел Меттерних и стоит сзади герцога, который, в пылу занятия, опустился на колени, чтобы лучше установить солдат, и следит за маневрами).
7. Те же, Меттерних, потом лакей.
Меттерних.
Переходит мост…
Кто?..
Герцог
(вздрагивает и оборачивается).
Гвардия.
Меттерних
(глядя в лорнет).
Французские войска…
А где ж австрийцы?..
Герцог.
Обратились в бегство!
Меттерних.
Вот как!
(Берет одного из солдатиков).
А кто же вам их перекрасил?..
Герцог (сухо).
Никто!
Меттерних.
Вы сами, значит. Что же это?..
Вы портите свои игрушки?
Герцог (бледнея).
Сударь…
(Меттерних звонит, приходит лакей – тот же, что и раньше).
Меттерних
(лакею, показывая на солдатиков).
Возьмите это все и бросьте прочь.
Вам новых принесут.
Герцог.
Я не хочу.
Уж если обречен я на игрушки,
То пусть они эпическими будут.
Меттерних.
Какая муха… иль, верней, какая
Пчела сегодня укусила вас?
Герцог
(идя к нему со сжатыми кулаками).
Ирония не нравится мне, сударь…
Лакей
(унося солдат, проходя сзади герцога, быстро и тихо).
Молчите, принц, я вам их перекрашу.
Меттерних
(уходивший, оборачивается на его угрозу).
Как, герцог, мне понять угрозу вашу?
Герцог
(внезапно успокаиваясь, с принужденным смирением).
Простите мне… минутной вспышки гнев.
(В сторону).
Я не один, теперь молчать могу я.
Меттерних.
А я как раз пришел к вам с вашим другом.
Герцог.
С каким же другом?..
Меттерних.
С маршалом Мармоном.
Прокеш
(со сдержанным негодованием).
Мармон! Он здесь?..
Меттерних
(глядя на Прокеша).
Мармон один из тех,
Кого мне здесь приятно видеть.
Прокеш
(сквозь зубы).
Знаю.
Меттерних.
Он здесь.
Герцог.
Прошу… его я видеть рад.
(Меттерних выходит. Едва за ним заперлась дверь, герцог бросается в кресло и с отчаянием бьется головой о стол).
О мой отец!.. О, царственная слава!
Имперский трон, порфира и орлы!
(Дверь отворяется, он встает совершенно спокойный, улыбающийся очень естественно. К Мармону).
Я очень рад вас видеть у себя.
Меттерних
(уводя Прокеша).
Хотите посмотреть со мной покои
Его Высочества?.. Я покажу вам…
(Берет его под руку и уводит. Герцог и Мармон остаются вдвоем).
8. Герцог, Мармон, на минуту – Меттерних и Прокеш.
Маршал.
Сегодня, принц, последний мой визит.
О нем мне больше нечего поведать…
Герцог.
Как жаль! Вы хорошо так говорили…
Маршал.
Я Вашему Высочеству старался
Портрет дать верный…
Герцог.
Верный! Ну, итак,
Уж больше ничего?
Маршал.
Да, ничего!
Герцог.
Воспоминаний юности его
Уж больше не осталось?..
Маршал.
Никаких.
Герцог.
Итак… попробуем составить вывод:
Он был велик?
Маршал.
Велик.
Герцог.
Но, может быть,
Без вас он часто…
Маршал.
Я мешал нередко…
Герцог.
Несчастию?..
Маршал (ободренный).
Да, слишком верил он…
Герцог.
В свою звезду!
Маршал.
Мы в заключениях сошлись, я вижу…
Герцог.
И именно вот так все это было?..
Маршал
(совсем доверчиво).
Он был, конечно, славный генерал,
Но все-таки нельзя сказать…
Герцог.
Презренный!
Маршал (вставая).
Что значит?..
Герцог.
Да! Сегодня наконец
Я взял от вас последнее, что было
Невольно в вас прекрасного… Я взял
Все чудные воспоминанья ваши.
Теперь вы пусты – я бросаю вас!
Маршал (бледный).
Но я…
Герцог.
И ты мог изменить ему,
Рагузский герцог? Ты? Да, да, я знаю,
Вы все ему завидовали, все…
Товарища на царском троне видя,
Твердили тихо: отчего не я?
Но ты!.. Тебя любил он с первых дней,
Тебя любил он до того, что даже
Его солдаты на тебя роптали…
Тебя любил он, в тридцать лет тебя
Он маршалом уж сделал…
Маршал
(сухо поправляя).
В тридцать пять.
Герцог.
И ты – изменник… Именем твоим
Изменников зовет народ французский!..
(Встает вдруг и подходит к нему).
Что ж вы молчите? Жду я объясненья.
Ответьте мне. Не герцог Франц Рейхштадтский,
Наполеон второй стоит пред вами!..
Маршал
(отступает потрясенный).
Тсс… Меттерних… Его я голос слышу.
Герцог
(показывая ему на отворяющуюся дверь, гордо).
Что ж, измените нам вторично, маршал.
(Со скрещенными руками на груди он выдерживает его взгляд. Молчание. Меттерних показывается с Прокешем).
Меттерних
(проходя в глубину с Прокешем).
Беседуйте, прошу. Не беспокойтесь…
Мы в парк идем смотреть «Руины», где
Сегодня бал. Я истый представитель
Народа, обреченного на гибель.
Как говорят, невольно я люблю,
Чтоб танцевали именно в руинах…
До вечера!
(Выходят. Пауза).
Маршал.
Принц… Я смолчал.
Герцог.
Да, герцог
Рагузский, я был очень удивлен!..
Маршал.
Что ж… продолжайте… Я сажусь.
Герцог.
Что значит?..
Маршал.
Я позволяю оскорблять себя:
Сейчас вы были прямо несравненны!
Герцог.
Как…
Маршал.
Да. Я императора бранил…
Пятнадцать лет нарочно и насильно.
Поймите, что Рагузский герцог жаждал
Себе же оправдание найти,
Но дело в том… что я его не видел.
О, если б с ним я встретился опять,
Опять бы я к нему вернулся, знаю.
И многие ему так изменили –
В желаньи пылком родину спасти,
Но кто его еще хоть раз увидел,
От чар его уже не мог уйти.
Один лишь я его не увидал…
Но вечером сегодня я опять
Им покорен – навек и безвозвратно.
Герцог.
Что это значит?..
Маршал
(с грубой пылкостью).
Я его увидел!
Герцог
(почти с криком радости).
Как?..
Маршал
(протягивая ему руку).
В складке лба, в блестящем этом взгляде,
В движеньи властном… Да, я остаюсь
И все снесу с терпеньем оскорбленья.
Герцог.
А! Если б только это было правдой,
Тогда бы ты своим волненьем спас
Меня от ежечасного сомненья,
Которым здесь так пользуются все.
Так, несмотря на этот низкий лоб
И плечи узкие…
Маршал.
Его я видел…
Герцог.
Опять во мне надежда загорелась.
Простить хотел бы я тебе… Зачем,
Зачем ты изменил ему?!
Маршал.
Мой принц…
Герцог.
Зачем другие все?..
Маршал
(с отчаянным жестом).
Мой Бог… Усталость!..
(С некоторого времени дверь, в глубине направо, отворилась, в углублении виден тот самый лакей, что уносил солдатиков. Он слушает. При слове «усталость» он входит и тихо затворяет за собой дверь. Мармон продолжает в приливе откровенности).
Что вы хотите? Против всей Европы!
Да, побеждать прекрасно, но и жить
Хотелось иногда – поймите это.
Берлин… и Вена… никогда – Париж…
Сначала все… Опять, опять сначала!
Безумье… Не слезая с лошадей…
Всю жизнь… И мы устали.
Лакей
(громовым голосом).
Ну, а мы?..
9. Герцог, Мармон, Фламбо.
Герцог и Мармон
(оборачиваясь и видя его стоящим в глубине со скрещенными руками).
Кто там? Кто это?
Лакей.
Ну, а мы, скажите,
Мы, темные, мы маленькие люди,
Что подставляли смело наши груди,
Что шли вперед послушною толпой,
От голода, от холода страдая,
Ни герцогств, ни чинов не ожидая,
В покорности великой и слепой?
Мы шли вперед, шли безустанно, смело,
Терпели голод, мерзли не дрожа…
Труба нам пела, песнь ее звенела,
Единственной поддержкою служа.
И звук ее вперед нас звал с собою,
И шли мы, шли, измучены борьбою,
Семнадцать лет в дороге, на войне
Два пуда мы таскали на спине…
И только провиант наш весил мало,
А то его и вовсе не бывало!
Мы шли вперед, шли бодро, день за днем:
Из Австрии в Испанию пешком…
Мы задыхались в тропиках, а в стужу
Лохмотья открывали грудь наружу…
Бывало, лишь нарядный офицер
Кричит нам громко, мчась во весь карьер:
«Уж близок враг! В поход, в поход!» Едва ли
Крыло воронье съесть мы успевали
Иль, намешавши конской крови в снег,
Доесть ее – и снова в путь и в бег!