В которых отражаются другие, –
Глаза портретов старых, и мечтают
Об огненных кострах иль горько плачут
О сгубленных флотилиях. И вы…
И ваша совесть вам не помешает
Во Францию, с подобными глазами,
Пойти на царство?..
Герцог (бормоча).
Но отец… отец мой…
Меттерних (безжалостно).
О нет, вы не похожи на отца!..
Ищите же, ищите… Ближе к свету…
(Приближая насильно герцога к зеркалу).
От нас хотел он нашу кровь украсть,
Чтобы свою облагородить ею,
Но взял он меланхолию и слабость
И…
Герцог.
Умоляю вас…
Меттерних.
Скорей взгляните,
Как в зеркале вы бледны!
Герцог.
О, довольно!..
Меттерних.
Ваш рот… Вы узнаете этот рот?
Такой же был у головы прекрасной,
Которая скатилася на плахе
Во Франции… во Франции, у вас!..
Ведь с нашей кровью он украл несчастье…
Герцог.
О, я боюсь…
Меттерних
(над ухом у него).
Скажи мне, этой ночью
Не видишь ли ты в зеркале – там, сзади,
Всю вереницу предков?.. Но смотри:
Безумная Иоанна… Вот она.
Там, в глубине… А видишь – эта бледность,
То бледность короля в гробу стеклянном!..
Герцог (отбиваясь).
Нет, это бледность моего отца!
Меттерних.
Рудольф и Львы его…
Герцог.
Нет, нет, вы лжете…
То армия, то первый консул с ней!
Меттерних
(показывая на темные тени предков).
Вот этот в склепе… видишь ты его?
Он золото приготовляет там…
Герцог.
Нет, славу он готовит к битве смелой!
Меттерних.
А! Призрак Карла Пятого, который
Сам схоронить хотел себя и умер
От этого…
Герцог.
Отец мой, помоги!
Меттерних.
Эскуриал и тайна черных стен…
Герцог.
На помощь, белый Мальмезон, Компьен!..
Меттерних.
Ты видишь их, ты видишь их в тумане?..
Герцог.
Бей, барабан аркольский, заглуши
Безжалостный и беспощадный голос!..
Меттерних.
Все зеркало наполнилось тенями…
Герцог
(как будто отбиваясь от полета невидимых теней).
На помощь мне, победы!.. Золотые
Орлы, летите мне на помощь!..
Меттерних.
Все
Орлы мертвы!..
Герцог.
Неправда!..
Меттерних.
Барабаны
Все прорваны и навсегда умолкли.
Герцог.
Нет, нет!..
Меттерних.
И зеркало полно тенями
Тех Габсбургов, с кем сходен ты во всем!..
Герцог
(вырывая канделябр).
Я разобью его!..
Меттерних.
Все тени, тени!..
Герцог
(бросив канделябр в зеркало).
Разбил! Исчезли все мои враги,
Ни одного здесь больше не осталось!..
(Бросает. Звон осколков. Канделябр гаснет. Ночь).
Меттерних
(с порога, оборачиваясь).
Остался – ты!
Герцог
(чуть не падает и кричит в безмолвие ночи).
Нет, нет! Как сердце сжалось!..
Нет, нет… Не я…
(Голос прерывается, он ломает руки и, весь белый, падает у зеркала).
Отец мой, помоги!..
Занавес
ЧЕТВЕРТЫЙ АКТКРЫЛЬЯ ПОМЯТЫ
Занавес подымается под легкие звуки скрипок и флейт. Праздник в «Римских Руинах», в Шенбруннском парке. Руины эти, конечно, фальшивые, но построены приятным археологом, примкнуты очень счастливо к лесистому холму, покрыты в изобилии мохом; окруженные лаской чудесной листвы, они прекрасны в ночи, которая их поэтизирует и придает величие. В глубине, посреди живописных развалин, широкие римские ворота, сквозь которые видна (под их сломанной аркой) дерновая аллея, подобно бархатной дороге, ведущая до голубоватого перекрестка, где ее останавливает белый жест статуи. Перед этими воротами протянулся небольшой садок со стоячей водой; каменные божества прячутся в камышах. Полуразрушенные колоннады, через которые видно, как проходят маски. Лестницы, по которым всходят и спускаются все персонажи итальянской commedia dell’arte, потому что праздник костюмированный; мода на венецианские плащи, домино, странные шляпы, отягченные перьями, черные маски с кружевом, под которыми удобно интриговать друг друга. Два больших апельсинных дерева, подстриженные шаровидно; у одной из их кадок простая садовая скамья. Повсюду обломки барельефов, окруженные плющом, валяющиеся мраморные головы. Фонарики немногочисленны, скромного цвета, зеленого, как светлячки: не хотели испортить лунного света. Часть парка, отведенная под празднество, окружена трельяжем, и направо виден выход, где лакеи раздают уезжающим верхние платья. Налево, на первом плане, маленький портик театра, окруженный гирляндами ветвей. С этой стороны, в глубине, идет празднество. Там танцуют; из кулис виден более яркий свет и вырываются звуки музыки. Невидимый оркестр играет вальсы Шуберта, Ланнера, Штрауса – и играет их по-венски, с энервирующей грацией.
1. Маски, потом Меттерних и французский офицер, Гентц, Седлинский, Фанни Эльслер.
Венецианский плащ
(другому, показывая на проходящих масок).
Кто этот шут?
Другой плащ.
Не знаю.
Первый.
А вельможа?
Другой.
Не знаю.
Первый.
А вон тот?
Другой.
Не знаю кто.
Скоморох (подходя).
Прелестно!..
Жилль.
Полное инкогнито.
Полишинель
(пробегает и по пути схватывает за талию маркизу).
Скорей ушко!
Маркиза.
Зачем?
Полишинель (таинственно).
Секрет!
(Целует ее и убегает).
Пьеро
(сидя на обломке колонны).
Ватто
Картин изящных тени потревожа,
Раскинулся наш праздник…
Арлекин
(который, мечтая, сидит на краю бассейна).
Лунный свет,
И музыка, и плеск воды – все странно,
Все, и в сердцах неясно и туманно.
Полишинель
(показываясь опять в глубине и хватая за талию Изабеллу).
Скорей ушко!
Изабелла.
Зачем?
Полишинель
(таинственно).
Тсс! Мой секрет.
(Целует ее и убегает).
(Меттерних, в придворном мундире под большим черным домино, входит с французским офицером, тот тоже в мундире под домино. Меттерних любезно объясняет ему праздник).
Меттерних.
Здесь – полумрак, таинственность, молчанье
И сонных струй чуть слышное журчанье,
Там – яркий свет, и музыка, и бал…
Офицер.
О, ничего я лучше не видал!..
Меттерних (небрежно).
Там…
(Показывает направо).
Офицер
(с почтительным удивлением).
Вам угодно быть мне чичероне?..
Меттерних
(беря его под руку, с напускным легкомыслием).
Не так горжусь конгрессом я в Вероне,
Как этим балом, посреди ветвей,
Где я смешал с духами запах пряный
Листвы, травы и свежести туманной!
Итак, там выход… Вам подаст лакей
Ваш плащ, едва уйти вы захотите…
Там, на лужке дерновом, у фонтана
Амуров, – наш театр, совсем игрушка.
Любители, – все царственные больше,
Играть нам будут… Как это… «Мишель
И»… кто-то там… На розовой водичке
Пиеска… Сочинение француза,
Которого зовут… Не помню я…
Евгений… что-то там.
Офицер.
А ужин?..
Меттерних.
Здесь.
Офицер
(оглядываясь, изумленно).
Но где же?..
Меттерних
(кладя руку на кадку с апельсинным деревом).
Здесь, под сенью померанца;
На каждой кадке – скатерть и куверт.
Офицер
(которого это позабавило).
На кадках…
Меттерних
(в восторге от эффекта).
Да! Сейчас сюда из парка
Все померанцы принесут, под каждым
Две парочки поместятся свободно.
Офицер.
Прелестная идея. Значит, ужин
За маленькими кадками… Ха-ха!..
Меттерних (скромно).
Да, да! Но что касается до дел… (Лакею).
Скажи, славянских танцев уж довольно.
(Лакей бежит налево. К офицеру).
Откладывать я не умею их.
До ужина уеду я отсюда:
Ждут моего ответа господари…
(К лакею, показывая внутренность театра).
Фестоны здесь уж чересчур бедны…
(Возвращаясь к офицеру).
Устроить бал – вот лучший отдых мой.
Потом, когда все блещет и поет,
Смеется все, порою полуночной,
Опять иду к тебе, вопрос восточный!
Я управлять люблю судьбой людей
И танцами… и чувствовать, что я
Законодатель государств…
Офицер (кланяясь).
И вкуса.
Гентц
(вошедший минуту назад с женщиной в домино и в маске. Приближается к ним, немножко навеселе).
Да, да. Arbiter elegantiarum!..
Меттерних
(оборачиваясь).
Что? По-латыни вы заговорили?
Что пили вы?..
Гентц
(слегка пошатываясь).
Фалернское, конечно.
Меттерних.
У Фанни, верно, кончился обед
Довольно поздно?.. Нет, вы с этой связью