— Я вижу, вам понравилась картина с маками, — Дархэлл неожиданно обратился к Эситее. — Ее писала моя жена. Хотите, я подарю картину вам на память?
— Нет, благодарю вас. Я не могу принять от вас настолько драгоценную вещь, — вежливо сказала Эситея, вставая с кресла и стараясь не думать о том, что эсфиец Дархэлл мог многого не договаривать.
— Подумайте. Я с удовольствием отдам картину именно вам. Но сегодня не смею больше вас задерживать.
Эситея дошла до двери, когда услышала тихий вопрос Дархэлла.
— Астин, я знаю, с Герейной вы были близки. Она не могла хотеть тебе отомстить… э-э-э… за грубость, скажем. Или…
Дикеофора остановилась. Действительно же, если женщиной управляло желание отмстить мужчине, то это не ее использовали эсфийцы, а она сама могла запросто использовать любую разведку, даже и чисто наблюдательную, лишь бы досадить знатному любовнику.
В комнате повисло молчание.
— Жаль, что вы здесь, Эситея, — сказал Дархэлл. — Теперь Астин не ответит правды.
— Я отвечу, — тут же возмущенно сказал Астин. — Отвечу, что не знаю. Я ничего не заметил. Я никогда об этом не думал.
— А напрасно, — поучительным тоном сообщил Дархэлл. — Обиженная женщина — страшная сила.
— А почему бы Герейне попросту не сказать мне, что она мной недовольна? К чему такие сложности?
— Астин, ты слишком многого хочешь от женщины.
При этих словах Эситея вышла за дверь. По дороге к Большому рынку свою задумчивую дочь перехватил господин Суаран и три раза подряд повторил ей, что она обязана быть на общем празднике дартанаев через день и при полном параде. Если, конечно, не хочет, чтобы отец лично разыскивал ее по всему Древнему городу, а он обязательно разыщет, потому что в свое время достаточно натренировался в этом на ее матери.
Но уже на следующий день Эситея чуть было не забыла о настойчивом приглашении своего отца.
К ней домой пришел Неарх Фелитин и привел с собой Костаса Вателла.
— Что-то случилось?
— Все просто ужасно, — хмуро сказал обычно жизнерадостный Неарх. — Мы не знали, к кому обратиться за помощью, и пришли к вам. Пропал план обороны Рисса.
— Что?
— И Костас здесь, в Меарах, узнал одного из похитителей, — зажмурившись, скороговоркой выпалил меотиец. — Это Дархэлл.
— Элвен Дархэлл, помощник Эр'Солеада?
— Да.
— Костас, а вы не ошибаетесь?
— Нет.
— Пойдем в гостевую комнату, вы мне обо всем расскажете.
Они прошли в комнату и сели. О традиционном угощении гостей никто даже и не подумал.
— Мой приемный отец — один из тех, кто отвечает за оборону Литтавы со стороны Рисса, — взволнованно начал молодой Вателл, очень похожий на своего родного отца, высокий, крупный, смуглый. Те же красивые большие глаза, только взгляд другой. — Поэтому я знал, где хранится старинный план укреплений, включающий даже цепи на дне реки. План сделан из драгоценных камней и серебра. Очень красивый. Я иногда на него украдкой смотрел, — Костас чуть покраснел. Заметно было, что изучение подростками Рисса старинного плана обороны Литтавы взрослыми не поощрялось.
— Когда я собрался сюда, в Меары, я присоединился вечером к каравану, который утром уходил на ваш берег Литтавы. Я в первый раз должен был выполнить важное дело самостоятельно. Волновался, не мог уснуть. Не важно. Короче, я вдруг тем вечером услышал, как один человек передал другому вещь, сказав по-эсфийски: «Вот, что вы просили».
— Я посмотрю, это важно, не обижайтесь, — ответил другой тоже на эсфийском и открыл коробочку. В лунном свете блеснули драгоценные камни. Но что это было точно, я увидеть не мог, хотя и старался. Потому что, услышав эсфийскую речь, встревожился.
— Да, красиво сделано, — так, знаете, меланхолично произнес тот, кто открыл коробочку. — Древние меотийцы проявили себя даже в этом. Ни одна другая страна не стала бы изготавливать план обороны из драгоценных камней.
После этих слов, госпожа дикеофора, я потихоньку вернулся в город, пробрался в хранилище и вскрыл тайник с планом. Он был пуст.
— И это еще не все, госпожа дикеофора, — возбужденно вклинился Неарх. — Оу, хорошо, что вы сидите. А то бы упали. Костас сегодня узнал того эсфийца по голосу. Это Дархэлл.
— Да. Когда я вернулся, я не смог найти тех людей, которых случайно услышал. Тогда я снова вернулся в город, и все рассказал отцу. Он приказал мне молчать. Сказал, что сам разберется. Но как я могу молчать, когда я сегодня узнал этого Дархэлла по его тягучему голосу? И я услышал, что он сегодня, уже сегодня вечером присоединится к каравану, уходящему в Степь.
— Вы же понимаете, госпожа Эситея, — снова вклинился Неарх, не увидев, должно быть, на лице дикеофоры ожидаемого испуга. — Дархэлл увезет план обороны степнякам. Кочевники смогут не только разрушить Меары, но и проникнуть вглубь страны. А Астин так ему доверяет!
— Чем я могу помочь? — встревожившись, спросила Эситея.
— Через несколько часов Дархэллу подадут коня к Степным воротам Нового города, я выяснил, — все так же возбужденно сказал Неарх Фелитин. — Мы его перехватим у ворот. Вы, госпожа Эситея, должны будете отвлечь предателя разговором, пока мы осмотрим поклажу Дархэлла.
— Ну и как же, по-вашему, я смогу его отвлечь? Да и еще и так, чтобы Дархэлл не заметил, что два шустрых паренька досматривают его вещи?
— Оу, мы все просчитали, госпожа Эситея, — Костас в наследство получил древнюю большую книгу с картинами. Книга ветхая, на весу ее рассматривать нельзя. Дархэлл — ценитель древности. Чтобы полистать книгу, он должен будет сделать несколько шагов к широкой каменной плите. Там лежит. Человеку по пояс. И коновязь окажется вне поля зрения. Понимаете? Книга большая, он незнамо сколько ее рассматривать будет. Беретесь, госпожа Эситея?
— Берусь, — грустно сказала Эситея. Из-за предательства Элвена Дархэлла ей стало и тошно и тоскливо. Впрочем, возможно, эсфиец не повезет план обороны кочевникам. И не исключено, что Костас ошибся, опознав именно Дархэлла…
Молодой Вателл встал.
— Госпожа дикеофора, у вас дверной косяк треснул. Разрешите, я поправлю.
— А мы не спешим?
— Часиком времени мы располагаем. А инструменты какие-нибудь у вас есть? Я топор в коридоре возле печки видел.
— Оу, Костас, это же топор, которым кололись дрова. Хозяйкино добро. Что ты им сможешь сделать?
Костас с упреком посмотрел на друга.
— Если ничего другого нет, то кое-что смогу. Госпожа дикеофора, других инструментов нет? У вас скоро дверь закрываться не будет. Косяк нужно срочно поправить.
Они пошли смотреть инструменты. Оказалось, что их вполне достаточно, чтобы починить косяк, ну если поточить, естественно.
Глава тринадцатая
К воротам Нового города, выходящим на степной тракт, меотийцы подошли как раз вовремя, чтобы увидеть, как гнедого с черной гривой и с белой звездочкой между ушами коня Элвена Дархэлла конюхи привели к коновязи у ворот. Неарх с Костасом спрятались за большими камнями, а Эситея с огромным старинным фолиантом принялась ждать эсфийца. Тракт уходил вниз по горному хребту, тихо шелестели акации, смоковницы и фисташковые деревья по краям широкой ровной дороги, гортанно кричали горлинки. В нарушении плана Дархэлл появился не один, а с Эр'Солеадом.
— Здравствуйте, Эситея. Чему обязан радостью, вас видеть? — дружелюбно спросил ничего не подозревающий эсфиец.
Эситея встала с камушка, на котором сидела в тенечке и неглубоко, потому что мешала книга, поклонилась.
— Мне сообщили, что вы надолго уезжаете, господин Дархэлл, и я не смогла отказать себе в удовольствии, показать вам эту книгу, — церемонно сообщила она, скрывая нервозность за длинной фразой.
— Как-то вы чересчур изысканно выражаетесь, — начал было Дархэлл, но тут его взгляд упал на старинный фолиант, и он не договорил фразу до конца. Бережно забрал у девушки тяжелую книгу, осмотрелся, сделал несколько шагов вперед, увидел вдали ту самую каменную плиту. И, как и предсказывал не по годам проницательный Неарх, направился прямо к ней.
— Вы сумки-то сначала приторочите, — мрачно помешала ему Эситея, забирая книгу. — Как бы вы фолиант не повредили.
Дархэлл вернулся, быстро прицепил чересседельные сумки, несколько раз оглянувшись на историческое сокровище в руках дикеофоры.
— А откуда вы узнали, что Элвен надолго уезжает? — с интересом спросил Астайнар.
— Наши меотийские соглядатаи доложили.
Дархэлл опять забрал у нее книгу и направился к каменной плите.
— Вам надолго дали этот раритет?
— Нет. Просто дали на несколько дней посмотреть.
— А кто? — снова вмешался Астайнар.
— Да так. Меотиец один.
Они добрались до плиты. Коновязь осталась за поворотом дороги. Дархэлл положил фолиант на теплый камень и стал бережно переворачивать страницы.
— Ах, смотрите, Эситея, — он даже утратил свое непременное бесстрастие. — Это же родственники вашего Мармала, помните своего странного пса?
— Где? — удивилась дикеофора, отвлекаясь от своих переживаний и наклоняясь над книгой.
На картине был изображен исход древних меотийцев в горы. Причем путь им указывали существа, на редкость похожие на погибшего пса охотника Нузы.
«Горные духи спасают жителей Меар», — гласила старинная подпись, которую Дархэлл медленно прочел вслух.
— Да ну! — не поверил Астайнар. — Где?
И он в свою очередь принялся изучать старинный рисунок.
— Здесь слишком мелкие и нечеткие изображения. Та псина не была похожа на духа, ну то есть совсем была малодуховная.
— Но и на псину то существо не слишком было похоже, — задумчиво произнес Дархэлл, внимательно рассматривая рисунок. — Возможно, мы, не задумываясь, как бы мысленно подогнали неизвестное создание под всем знакомый облик…
— Тут написано, не «горные духи», а «горные слуги». Это слово на древне-меотийском языке означало и служебных духов и просто слуг, — в свою очередь перевела старинную надпись в книге Эситея.