— Но зачем? Я хочу знать, зачем он их хранил! Это что-то типа трофеев у серийного маньяка-убийцы?
— Нет, тут другое. Эта квартира — запись на особом языке, языке образов. Они что-то значат, это высказывание в картинах. Что он хочет этим сказать, я не знаю, смысл известен только ему. А когда мы стали забирать пистолеты на экспертизу, что произошло? Мы покусились на дело его жизни. Это как стереть картину. Или распустить гобелен.
— Джон. Послушай меня внимательно. Ты как близко к этому парню подобрался? Потому что капитан только что ясно дал понять: он тебя прикрыть не сможет. Я тем более тебя прикрыть не смогу! А начальник округа точно найдет способ отстранить тебя от дела и отправить доживать свой век в тесной квартирке. И буду с тобой честна: я тоже об этом думала. Много раз. А если начальник округа считает, что дело можно замять, — а ты можешь быть уверен, что он над этим много, много думал, — он его замнет. Так что мне от тебя нужен прорыв. У тебя нет ДНК, у тебя вообще ни хрена нет, кроме клубка путаных обстоятельств, данных баллистической экспертизы по нескольким пистолетам и замечательных, головокружительных, но в целом совершенно шизофренических гипотез. Так что скажи мне. Насколько близко ты сумел к нему подобраться?
Джон Тэллоу прикрыл глаза и вздохнул.
— Проблема в том, лейтенант, что он ко мне подобрался гораздо ближе, чем я к нему.
Двадцать шесть
Охотник лежал в засаде на крыше дома на углу. Охранник с армейской стрижкой бегло оглядел окрестности, а потом снова зашел в дом.
Автосервис на противоположной стороне улицы закрылся на поздний обед. Охотник обнаружил за магазином стройматериалов проулок, обошел дома, залез в автосервис и забрал пару вещей, которых сразу не хватятся: куртку и бейсболку, лежавшие в оставленном в углу пакете. Они пахли машинным маслом, но приходилось маскироваться под работягу ради свободы передвижения в ближайшие несколько часов. Поэтому он все-таки надел эти вещи, чтобы донести бережно завернутые трофеи до магазина.
В прохладной тени заброшенной лавки он принялся мастерить орудия.
Он сплел из бечевы длинные шнуры и замочил их в канистре с бензином, которую вынес из автосервиса.
Лежавший на полу мертвец теперь поставлял ему нужные материалы. Охотник отрезал кусочек за кусочком от его одежды — ведь в оранжевом спортивном костюме полно полезных полимеров. Охотник вымочил отрезы ткани в натекшей из мертвого крови. А потом он запихал их в две из трех найденных в магазине пустых бутылок из-под воды, а сверху присыпал кусочками полистериновой пены, в изобилии валявшимися на полу.
Охотник не нашел нормальной пилы, но в любом случае от нее было бы слишком много шума. Поэтому он осторожно обошел магазинчик в поисках слабо державшихся медных труб. Потом он долго и терпеливо выламывал их из стен, стараясь не производить лишнего шума. Некоторое время он затачивал шуруп, а потом пробил в трубах несколько отверстий. А затем просунул туда сплетенные шнуры. Еще он следил за временем. За подобными трудами он мог провести целые дни, так они его зачаровывали. Изготовление орудий — удивительной красоты занятие, даже если речь идет о подобных импровизированных предметах. Завязывать узел на гайке — такой же сакральный акт, как и вязание молитвенных узлов из табачных листьев. Он смешал бензин, кровь, обрывки одежды и кусочки пены, а свободный конец шнура обвязал вокруг трубы — чтобы не потерять, когда станет опускать конец с навязанной гайкой в бутылку. Затем он окунул в бутылку три или четыре дюйма бечевы и крепко обвязал горлышко скотчем, который украл в автомастерской. Один конец шнура, утяжеленный гайкой, лежал в бутылке, другой конец обматывал кончик трубы. Охотник повторил тот же процесс со второй трубой.
Он вскинул получившееся из трубы медное копье. Длина что надо. Следовало бы отыскать что-нибудь тяжелое для дна бутылок — чтобы сделать более предсказуемой траекторию броска.
Однако оставалась проблема — входная дверь в дом Кутхи. Утяжелив до нужной степени бутылки, охотник принялся обыскивать здание в поисках новых ингредиентов.
Он нашел старую швабру с треснувшим древком и полысевшей жесткой щеткой. Что ж, это тоже пригодится. Он медленно расщепил рукоять напополам по всей длине — чтобы не лопнула с громким треском — и принялся строгать верхний конец в мелкие щепы. И продолжил обход пустого здания.
Через десять минут охотник обнаружил полупустую емкость с обеззараживающим лосьоном для рук, почти полную бутыль жидкости для промывки труб, перегнутый тюбик сильного клея и одноразовую зажигалку, на дне которой плескалось около пяти миллиметров бутана. Охотник снял перчатки и выдавил капельку лосьона на кончик пальца. Понюхал, затем быстро растер большим пальцем. Жидкость на базе алкоголя. И только небеса знают, что за запах ей пытались придать. Внизу осталось много гвоздей и штырей. Он снова вытащил нож и ковырял стену до тех пор, пока не наткнулся на проложенный внутри электрический провод. Несколько футов он вытащил из-под штукатурки.
А внизу он положил на пол свой трут и вытащил пистолет, который снял с мертвого. Это была одна из модификаций «Береты 92», что-то новое. Он прикинул ее вес — даже легче, чем ожидалось. При ближайшем рассмотрении оказалось, некоторые части сделаны из пластика. Тем не менее это была все та же добрая «Берета 92», девятимиллиметровая и отлично работающая. Затвор ходил плавно. Охотник вытряхнул магазин и извлек из него пулю. Потом отрезал верх третьей бутылки, вылил туда остатки бензина из канистры, открутил дозатор от емкости с обеззараживающей жидкостью и добавил ее поверх бензина. А потом пошел собирать гвозди. К великому его удовольствию, за десять минут удалось набрать приличное число алюминиевых штукатурных гвоздей. Их он тоже отправил в бутылку.
Мертвое тело на полу сначала закоченело, потом размягчилось, а охотник знай себе работал ножиком над пулей, проводами и другими штуками, и на сердце ему стало легко и спокойно.
Поздним вечером он завершил свои труды и остался ими доволен. А потом начал заготавливать щепы. Двигаясь как можно бесшумнее, он подтащил и разобрал стенд с образцами ДСП и принялся раскладывать его обломки. Настрогал и нащепил еще растопки, сложил рядом, чтобы далеко не тянуться.
Костер выйдет хороший. На таком огне мертвец сгорит до кучки черных палок с оплавленными обрывками спекшегося полиэстера.
Потом он прекратил работу, вытащил последний кусок беличьего мяса и тщательно разжевал его, раздумывая над каждым своим шагом.
Солнце уже стояло низко. Охотник разложил оружие у задней двери и отправился на крышу оглядеться. Что ж, с угловой крыши открывался неплохой вид. И он знал, как попасть на подъездную дорожку и задний двор Кутхи через проулок за магазином стройматериалов.
Солнце опускалось все ниже. На улице все стихло.
Охранник с армейской стрижкой открыл входную дверь, выкинул два мешка с мусором и закрыл дверь с хорошо слышным лязгом.
Охотник вышел из засады.
Через пять минут — за временем он следил очень тщательно — его никто не увидел у входной двери дома Кутхи. Там он вогнал гвоздь в деревянную ступень перед дверью, пихнул к ней пакет с мусором — вот ведь какой подарок судьбы! — и вылил на него содержимое бутылки из-под воды. Вытянул торчавшие из бутылки провода и привязал конец одного из них к торчавшему из досок гвоздю. Другой гвоздь охотник вогнал в полотно двери рядом с замком, обернул вокруг второй провод, проверил, все ли на месте, и быстро убрался оттуда.
В темноте покинутой лавки он высек искры и поджег растопку. Погребальный костер вокруг мертвого немедленно вспыхнул. Немного растопки охотник взял с собой на небольшом подносе. Снаружи послышался звук автомобильного мотора. Охотник замер на месте, прислушиваясь. Машина проехала по подъездной дорожке, повернула, перекатилась на задний двор и остановилась.
Охотник высек еще искр и запалил огонь. Он поджег высовывающиеся из трубок концы бечевы и через калитку в изгороди выскользнул в проулок. Через пять шагов он все еще оставался незрим для людей на заднем дворе, а сам прекрасно видел всю заднюю сторону дома Кутхи.
Он вскинул в руке первое копье и бросил его через ограду прямо в окно третьего этажа. Пока первое еще летело, он подхватил второе, прикинул поправку на силу броска и высоту и швырнул его в окно пятого этажа. Через дырочки в трубах он видел отблески пламени — вымоченная в бензине бечева горела, подбираясь к бутылкам. Самодельный напалм — запекшаяся кровь, пластик и бензин — взорвался, и наградой ему стали вопли ужаса, донесшиеся с третьего этажа. Окно пятого вылетело, когда взорвалась вторая напалмовая бомбочка.
Охотник вытащил «Беретту» и выдвинулся во двор.
Там стояла большая семиместная машина. Охотник разглядел маленькие лица четырех маленьких людей, все они сидели сзади. Двери автомобиля были закрыты. Двое стояли слева от машины, спиной к охотнику.
Он выстрелил первому в шею. Пуля прошила человеку лицо наискось и вырвалась через правый челюстной сустав, а челюсть развернулась, как на шарнире, к охотнику.
Второму он выстрелил в затылок и услышал, как влажно шлепнулся о стену кусок мозга величиной с детский кулачок.
Кутха держал в руках чемоданчик. За ним стоял мальчик-дурачок. А рядом — человек с армейской стрижкой, и он уже тянулся к умело спрятанному под одеждой оружию.
Охотник выстрелил ему прямо в лоб. Целую секунду человек сопротивлялся смерти, не желал умирать. Глаза его полыхнули гневом. Он раскрыл рот, словно для того, чтобы возмутиться нападению, и оттуда вылилась целая пинта ярко-красной крови. Ноги его подогнулись, и он упал на землю, извиваясь, как прибитая палкой змея.
Охотник взял прицел ниже и прострелил Кутхе пах, аккуратно кастрировав его. Оттолкнул орущего русского и дважды выстрелил мальчишке в мозг. Дважды — на случай, если в первый раз промахнулся мимо мозга. Смешная получилась шутка, он даже улыбнулся ей.
Третий и пятый этажи здания ярко полыхали. Внутри по-прежнему орали, но в общем хоре не хватало одного-двух голосов.