– Выпиваю, но я за рулем.
– Понятно. Но от одного пива вреда не будет. Я тут для тебя импортного припасла, попробуй, вдруг понравится.
– Давай одну напополам.
– Идет. Да садись, садись. И да, ты какой прожарки стейки предпочитаешь?
Тэллоу уселся за овальный кухонный стол – старый и потрепанный временем, видимо купленный на распродаже или даже выловленный из помойки. Но кто-то выскоблил его поверхность, выровняв все царапины и вмятины, скруглил и заполировал края. Теперь казалось, что стол обработала до естественной гладкости непогода.
– Средней, наверное…
– Средней? Господи, как скучно… Середина дороги. Средняя прожарка – она для людей, которые не могут ни на что решиться! Так слабой или сильной?
– Ну… сильной, наверное…
– Сильной! Конец стейку! Подошва! А это, между прочим, хорошие стейки! Нет, я такого не потерплю. В общем, я сделаю тебе стейк слабой прожарки – увидишь, тебе понравится.
– Она их по-другому жарить не умеет, – доверительно сообщила Скарли.
– Помолчи, женщина, – строго сказала Талия. – Ради гостя я, так и быть, постараюсь довести его до близкой к средней прожарки.
Сладкий запах исходил из томившегося в сковороде карамелизованного лука. Противень с нарезанными беконом и грибами стоял под выключенным уже грилем и нагревался, а разрезанные пополам чиабатты остывали на решетке внизу. Талия открыла для Тэллоу странной формы зеленую бутылку с оранжевой этикеткой «St.Peter’s Summer Ale» и вылила половину пива в высокий стакан. Чокнулась с ним бутылкой, немного иронически заломив бровь, лихо отхлебнула, развернувшись к плите, помешала лук вытянутой ложкой и налила в тяжелую сковороду с толстым дном оливковое масло с ярко выраженным ароматом.
Тэллоу прихлебывал пиво, но вкуса не чувствовал. И глаза прятал. То есть он смотрел на масло в сковороде. Нагревалось оно медленно – а как же, дно-то толстое, – зато равномерно. И вскипало тоненькими гребешками, как песок после прилива. Он смотрел, как масло сначала заблестело, потом засверкало, перекатывая мерцающие пенкой волны. Масло играло и светилось, как отражение полной осенней луны в зеленом пруду. Талия подхватила два тонких стейка и опытным движением уложила их на сковороду. Под ними тут же зашипело и заскворчало. Она шевелила их длинными щипцами, чтобы не прилипли, а потом проверяла, насколько они поджарились. Ровно через одну минуту она их перевернула. Прожилки жира запеклись на диво. Интересно, как долго Талия скармливает Скарли стейки средней прожарки и уверяет, что они с кровью?
Талия двинулась к духовке, вытащила две чиабатты и выложила их на тарелки. Потом выдвинула щипцами верхний противень, и на хлебе вскоре оказался бекон с грибами, потом зачерпнула ложкой и размазала лук по другим половинкам чиабатты. Тут-то и закончилась вторая минута: Талия выловила стейки, разложила их по чиабаттам и придавила сверху второй половинкой хлеба. И выставила тарелки перед Скарли и Бэтом.
– Мы следующие, – пояснила она Тэллоу.
– Без проблем, – кивнул тот, и почему-то сразу захотелось свернуться комочком где-нибудь в темном уголке и выплакать все глаза от горя.
Именно этого он хотел избежать. Именно поэтому он не хотел видеть, как живут другие люди. Потому что даже такая прозаическая, скучная и повсеместная сцена, как эта – эка невидаль, ужин для близкого человека готовят, – разрывала ему сердце.
– Эй, ты о чем-то задумался? – спросила Талия, ставя перед ним тарелку.
Села она между ним и Скарли. Тэллоу поднял взгляд и понял, что последние две минуты явно отсутствовал мыслями. Теперь перед ним стояла тарелка с сэндвичем, и Бэт со Скарли смотрели на него немного испуганно – как пить дать, он вел себя странно.
– Извините, – выдавил он. – Просто дел много, вот я и думаю…
– Ты сэндвич-то попробуй, – мягко проговорила Талия.
Он попробовал. Божественно. Он так ей и сказал.
– Вот, – обернулась Талия к Скарли. – Поэтому больше ни слова о том, что Джон типа привозит вам самые офигительные на свете сэндвичи. Потому что это я готовлю самые офигительные на свете сэндвичи. Поняла?
– Поняла, – улыбнулась Скарли.
Тэллоу снова отхлебнул пива и на этот раз распробовал его – напиток с выраженным вкусом хмеля, богатый и к еде отлично подходил.
– Ну что ж, – проговорила Талия. – Давай расскажи мне, что ты там думаешь о своих делах. И даже не пытайся заявить, что ты не можешь рассказывать о деле в стадии расследования, не надо мне лапшу эту на уши вешать. В этом доме такие штучки не срабатывают, да.
– Ну ладно, – ответил Тэллоу.
И, не забывая откусывать от сэндвича, изложил ход дела. И только потом заметил, что Бэт со Скарли не перебивают. Не хмыкают. И никак его рассказ не комментируют. Просто молчат в присутствии хозяйки дома. Тэллоу понял, что уже и сам пообвыкся и тоже, как это ни странно, пытается заслужить ее одобрение.
Даже в самом беглом и общем изложении дело производило такое впечатление, что Талия откинулась в кресле, как от удара.
– Ничего себе, – пробормотала наконец она. И заметила Скарли: – А ты права. Он действительно молодец. Но я, если честно, не понимаю, что вам дальше-то делать. Он только что сам сказал, что ДНК с сигареты в суде не предъявишь.
– Ну, это если считать, – медленно проговорил Тэллоу, – что дело дойдет до суда.
Талия изумленно распахнула глаза.
– Тут есть еще одна деталька. О которой вы еще не знаете, – пояснил Тэллоу Скарли. – Начальник округа Теркель давеча сказал мне, что я – покойник. А если я не ошибаюсь, Теркель ни разу не убивал собственными руками. А это значит, что наш парень…
– ТНВГ, – с кривой мрачной улыбкой поправил его Бэт.
– Да, ТНВГ. Это значит, что наш подопечный псих получит от старины Теркеля новый заказ. А это, в свою очередь, значит, что Теркель знает, где его найти. А это, похоже, значит, что Вестовер и Мейчен тоже знают, где его искать. Но давайте на минутку задумаемся вот о чем. Это значит, что парень, за которым идем мы, вскоре придет за мной. И, судя по тому, как быстро стали развиваться события, «вскоре» значит «сегодня вечером». И давайте будем честны друг с другом: Эл Теркель немножко в курсе, где я живу.
– Я постелю на диване, – решительно заявила Талия, допив бутылку.
– Это очень любезно с вашей стороны, – сказал Тэлллоу. – Но в этом нет необходимости. Сегодня вечером я поеду домой.
Талия грохнула по столу бутылкой, как председательским молотком:
– Ничего подобного. Ни за что. Это после всего, что ты тут рассказал, – я тебя домой отпущу? Смотри, я тебя не знаю, но если эти двое сказали, что ты хороший парень, этого мне достаточно. К тому же ты вел себя хорошо, замечаний не имею. И даже если бы ты вел себя плохо, было бы бесчеловечно отправлять тебя в лапы к сумасшедшему киллеру.
Тогда Тэллоу рассказал им, что они с Бэтом подготовили после обеда. Странно, что никто не обрадовался и не повеселел. Даже Бэт, который, собственно, и проделал всю работу.
– Да ладно, – утешил их Тэллоу. – Это, по крайней мере, хоть какой-то план!
– Кофе? – предложила Талия.
И подошла к какому-то высокотехнологичному монстру в дальнем углу кухни.
– Спасибо, – отозвался Тэллоу.
– Ты просто его еще не пробовал, – предостерег Бэт.
– Нет, Бэт, просто у тебя пищеварение как у мелкой больной белки. Джон покрепче тебя будет. Хотя он, конечно, полный псих.
– Ну почему вы все твердите, что я псих?
Талия отозвалась из своего угла с космическим кофе-аппратом:
– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что все это можно было обернуть так, чтобы ты, Скарлатта и Бэт получили повышение?
Тэллоу аж подкинуло в кресле:
– Ч-что?..
– Ты мог бы сказать начальнику округа: ну ладно, я принимаю ваши правила игры, никто ничего не узнает, что мы за это получим? И ты мог бы сказать: а я хочу стать инспектором. Или лейтенантом. А моя хорошая подруга Скарлатта хотела бы стать типа начальником отдела и получить неплохую такую прибавку к жалованью. А Бэт хотел бы потерять девственность. Обеспечьте нам это, и мы сделаем вид, что ничего не было. Ты же мог так поступить. Ты об этом думал, Джон?
– Н-нет, – пробормотал он, ошарашенно откидываясь в кресле. – Ни разу.
– А вот теперь, когда я тебе все расписала, – продолжила допытываться Талия, – скажи: не жалеешь, что так не поступил?
Тэллоу надолго задумался. А потом спокойно ответил:
– Нет.
– Я ж и говорю – псих, – улыбнулась Талия. – Но ладно, чего уж. Ты можешь остаться на ночь, предложение в силе. И знаешь, мне кажется, что тебе приходилось все эти годы нелегко, детектив.
– Да нет, – пожал плечами Тэллоу. – Пока все это не началось, все путем шло.
И тут у него зазвонил мобильник.
Тридцать
Охотник еще немного поел, посидел в темной роще, чтобы собраться, а потом лег поспать.
Из беспокойного сна он вынырнул резко, словно его проткнули копьем.
Взглянув на небо, он успокоил дрожь в руках и высмотрел луну и несколько звезд. Судя по их положению, время встречи почти настало. Он подхватил сумку и проверил, все ли на месте – там лежали пистолет и несколько вещей, вынесенных из заброшенного магазина стройматериалов, но этого было мало, мало, – а потом встал и быстро пошел, пытаясь избавиться от липкого холода. Ноги замерзли, но постепенно бедра и голени отогрелись, мышцы заработали в полную силу, и он нырнул в густые заросли рядом с местом встречи. Походка сделалась сторожкой и преувеличенно мягкой – так подкрадываются к зверю, бесшумно, как лесная тень.
В назначенном месте топталось трое.
Охотник улыбнулся. Они пыхтели и переминались с ноги на ногу, как двадцатилетние мальчишки. Встреча явно растянется, зато повеселиться получится на всю катушку…
Он выступил на тропу, наконец-то позволив себя увидеть. Они отреагировали, все трое, так, что ему даже стало их жалко. Но было приятно видеть их испуг.
– Здравствуйте, – сказал он. – Смотрю, вся банда в сборе.