Швед на ходу помахал поднятой рукой, и припустил еще быстрее.
***
— Интересно, что там случилось? — Волк осторожно почесал ногу.
— Да может мелочь какая… — начал говорить Савельич, но тут его перебила Телия.
— Подъем, инвалиды. Еще может болеть, но должно быть терпимо. За мной.
Волк, не веря ее словам, попробовал немного повернуть голову. Не почувствовав боли, он начал слегка ей покачивать из стороны в сторону.
— Другое дело! Что застыл, Савельич? Закончились наши мучения!
— Уверен? Я вот боюсь, что это были цветочки, а ягодки…
— Получайте, — перед ними появилась Телия, протягивая каждому по заветному тазеру, — И за мной бегом.
— Ну теперь-то хоть скажешь, что за катавасия?
— Князь напал на Мягкова. Получается, что война.
— И ты тут над нами изгалялась?! — взревел Савельич, закидывая оружие за спину, и ломанувшись в дверь, застучал ботинками по лестнице.
— Ну ты даешь, красавица, — выдохнул на бегу Волк, — Савельича же сейчас удар хватит, не надо было так о войне сообщать.
— А как я должна была сообщить? — спросила Телия, преодолевая последний пролет.
Вопрос девушки Волк проигнорировал. Выскочив из дверей башни, он прибавил скорости, чтобы успеть сесть на уже заведенный байк Савельича. Подскользнувшись и пытаясь сохранить равновесие, он взмахнул руками, и его тазер полетел в сторону. Только упасть на мостовую ему было не суждено — через мгновение он оказался в руке, мгновенно переместившегося к месту падения, Волка.
Все разом замерли. Телия от неожиданности, Савельич от восхищения, а Волк от испуга.
— Это как это? А? — он не мог поверить собственным ощущениям, — Я ведь только хотел успеть…
— Поздравляю, Волк, с первым уроком. Отлично, — Телия с силой хлопнула его по спине, выводя из ступора, — Помчались, Ульф ждет.
* Сайлакс— искусственная железа, образующая с мозгом носителя нейросвязь. Служит для накопления времени и его синхронизации с реальностью.
** Таймакс— тоже самое, что и сайлакс, но выращивается с идентичным генотипом будущего носителя, что предотвращает отторжение.
*** Эмоциональная лабильность— легкая изменчивость настроения по незначительным, сиюминутным причинам. Повышение настроения имеет оттенок сентиментальности, умиления, понижение — слезливости, иногда раздражительности.
Эпилог
Всего шесть человек — Савельич, Волк, Куба, Алекс и два бойца Мягкова, — надежно перекрыли практически все пространство доступное противнику для атаки. Десяток километров, ровной как стол степи, отлично простреливался равномерно расположенными стрелками.
В общей сложности, у князя было около сорока единиц разномастной бронетехники, но учитывая, что боезапас тазера* в пять раз превышал предельную загрузку скаллера, то бойцы особо не экономили. Половина танков и бронетранспортеров Лутона уже догорало. Первые машины подорвались на минах, а когда следующие за ними начали маневрировать, им в борта ударили разряды молний. Они прожигали броню насквозь, и попадая внутрь, вызывали воспламенение боеприпаса с его последующим подрывом.
***
Князь Лутон расположился в штабной палатке, установленной на самой границе земель Мягкова и Хмурого.
— Ну, как продвигается наше наступление?
— Возникла небольшая заминка, Ваша Светлость.
— Почему заминка? Откуда заминка? — вскинул брови князь.
— Мы уперлись в минные поля по всему фронту.
— Ага, значит у волкодавов нашлись мины. Ну, так пустите вперед тралы!
— Эмм… их у нас больше нет.
— Что значит их нет?! И куда же они делись?! — заорал князь.
— Их сожгли, как только они выехали тралить.
— Чем?! У Мягкова нет орудий такой мощности!
— Судя по размерам входных отверстий… из автоматов…
Лутон выпучил глаза, и обошел вокруг замершего перед ним навытяжку, командующего его армией.
— Ты хоть понял, что сейчас мне сказал?! Дебил, как можно пробить танковую броню из автомата?
— Мы отбуксировали пару машин. В их корпусах множество оплавленных отверстий, калибра примерно шесть миллиметров. Похоже на кумулятивные пули.
— Ты чего мне лепишь, мудак?!
— Можете сами взглянуть, Ваша Светлость. Наши оружейники в один голос говорят, что входные отверстия именно оплавлены.
***
— Приглашаю наше доблестное командование поохотиться на птичек.
Головин и Мягков переглянулись.
— Опять удумал чего-то? — вздохнул Турок, — Каких еще птичек?
— А что это у нас там летает? — прищурился Швед, подняв голову в небо, и кровожадно улыбнулся, — Ба! Перелетный дирижопль висит… и не один он там висит. Они нам в небе нужны, Турок? По-моему нет.
— Предлагаешь их — того? Ликвидировать?
— Не предлагаю, а настоятельно советую. Давайте-ка прокатимся, ваши тазеры проверим.
— Постой-ка, — Мягков привлек внимание оружейника, — у них же наверняка и планеры есть?
— Все предусмотрено, Миша. Ночь-полночь, огней у нас нигде нет, так что пущай порхают. Ну, а если кто из ваших из слагера или скаллера их собьет, то медаль-то потом дадите счастливчику? Надеюсь, не зажилите?
***
— Ну что там еще? — князь нервно мерил шагами палатку.
За последние несколько часов он уже привык, что все доклады, которые к нему поступают, содержат исключительно дерьмовые новости.
— У нас временные трудности с аэроразведкой, Ваша Светлость, но мы скоро получим данные, — начальник штаба не зная куда деть свои руки, нервно теребил свою форму.
— Какие еще трудности? — с подозрением в голосе спросил князь, стремительно оборачиваясь к говорящему.
— В воздушном пространстве Дома Мягкова сгорели четыре ваших дирижабля. И еще два — при подлете к нему.
— Вашу ма… Есть же еще планеры?! — с надеждой в голосе, спросил Лутон, уже заранее предвидя ответ.
— Уже сбито четырнадцать, да и толку от них ночью почти никакого. Но мы срочно послали за дирижаблями в Лутон и Куреж. Они должны скоро прибыть.
— Куда, мать вашу, прибыть?! Чем их сбили?! Откуда у Мягкова взялись зенитки?! — визгливый крик Лутона, отпугнул от княжеской палатки всех находящихся снаружи, — Расстрелять, нахрен, начальника разведки! Немедленно!
***
— Все-таки аэробайки — это вещь, — Мягков провел ладонью по хищно изогнутому рулю, — По болотам, как по бетонке. Швед… мы, похоже, с тобой никогда не расплатимся за…
— Первые сорок лет детства — самые сложные в жизни мальчика, — перебил его оружейник, и усмехнулся, — Дай вам новую пукалку и таратайку в придачу — и вы за эти, по сути, игрушки душу продадите… Вот скажите мне, неужели обладание ими, так много для вас значит?
— Ты забыл добавить — обладание тем, что не может бросить или предать. Не то слово, Швед, в мире осталось слишком мало таких вещей.
Оружейник слегка приобнял, стоящую рядом Телию.
— Слышала? — шепнул он ей на ушко, — А таких, как ты — вообще нигде больше нет.
Услышав его слова, девушка крепко к нему прижалась, и обхватив руками, спрятала свое лицо на его груди.
— Оу, а вон и сигнал от наблюдателей, — Головин вытянул руку вправо, где вдалеке прерывисто замигал огонек, посланный разведчиками.
— Значит примерно пять минут.
Они стояли на крутом утесе, стоящего чуть выше Плачущего берега по течению и вглядывались в темноту. Сначала до них донесся неясный шум, который уже через минуту перерос в грохот. Верхушка гигантской волны лизнула утес всего в паре метров ниже них.
***
— Да где же эти Тыналины, черт их побери! — Лутон раздраженно потянулся к бутылке, — Они давно уже были должны занять Альмет, и выдвинуться нам навстречу.
— Я посылал разведку к Плачущему берегу.
— А результаты где? — князь уставился на начальника штаба.
— Нет результатов. Пока никто не вернулся, Ваша Светлость. Связи с ними нет. Предполагается, что они уничтожены.
— Так посылай еще людей, чего ты ждешь?! Или тебя тоже расстрелять?!
— Так больше некого, закончились у меня разведчики, — седоватый человек, восемь лет назад бывший обыкновенным майором, непроизвольно сделал шаг назад, — Если только снимать армейскую разведку с основного направления удара.
— Так снимай, чего ждешь! Я должен знать, что там твориться у Тыналиных! Союзнички, мать их…
***
— Когда там твои рейтары** атаковать собираются?
Головин вскинул левую руку к глазам.
— Через двадцать четыре минуты.
— Это что за рейтары такие будут? — спросил заинтересованно Мягков.
— Эмм… — Швед немного замялся, — Были в одном мире такие лихие наездники. Тяжелая кавалерия у одного местечкового императора. Прискакали, постреляли и всех убили.
— И давно они… были?
— Ну, не так чтобы очень давно, — Швед засуетился, и вынул из кармана разгрузки фляжку, — А у нас есть время согреться. Коньячок.
Телия рассмеялась, глядя на переглядывающихся Головина и Мягкова.
— Вы еще не привыкли к мысли, что Ульф долгожитель?
***
Услышав невдалеке автоматные очереди и неразборчивые вопли, князь бросился к выходу. Но добежать до него не успел. Раздвинув полог, внутрь просунулась огромная башка самого что ни на есть настоящего дракона. Лутон в ужасе отшатнулся вглубь штабной палатки. Дракон хитро скосил глаза на князя, облизался тонким и подвижным, как змея, языком, и внезапно клацнул своей пастью. С мерзким бульканьем княжеский кишечник опорожнился, распространяя внутри палатки нестерпимое зловоние, но из распяленного в крике рта князя не вылетело ни звука. Лутон умер моментально.
***
— Привет, Илия — улыбающийся Швед, шел навстречу демонице, широко раскинув руки в стороны, словно хотел ее обнять, — Как прогулялись?
Та в недоумении попятилась обратно в проход портала. Но напиравшие сзади разведчики невольно втолкнули ее обратно.
— Чего перепугалась-то? Или я чего-то не знаю? — Швед продолжал идти к ней, не опуская рук, — И опусти скаллер, все равно не успеешь.