ства оставались слепыми и глухими. Одна надежда на связь с Байкитом, но ее в любое время могли отключить. Президент, как обычно, «кушал твикс». В новостях ничего, даже информации о том, что он прервал отпуск, не было. Но из Подкаменки он улетел. Был один надежный канал: два человека несли дежурство на КП ПВО округа и в штабе округа, но, сами понимаете, что круглосуточно они находиться на службе не могли. Плюс, сезон отпусков, вот-вот их могли в отпуск отправить. В общем, приходилось зарываться в землю, благо она здесь не напоминает полигон в Чирчике: мягкая плотная глина. Катя трудилась рядом, и покидать лесничество отказывалась. Кормила всю ораву, не забывая про детей. Напряжение возрастало по мере молчания президента. Подозрительно затихли американцы, правда, у них начались серьезные терки с Канадой, Британией и Германией по поводу золотых запасов этих стран. Может быть, было не до того. Но, в одну из ночей, защелкала вызовом рация:
– Товарищ полковник! У нас гости!
– Много?
– Две тройки, с какими-то крупными винтовками. Похоже, Steyr AMR 5075.
– Что делают?
– Маскируются.
– Тебя не обнаружили?
– Вроде, нет.
Алексей из подвала, по недавно прорытому подземному ходу, прошел в блиндаж. Там сидел Макарыч, который через перископ наблюдал за «сотоварищами».
– Привет, я перенес на схему, глянь, Николаич.
– Угу, качественно! Как считаешь, как появились?
– По реке. Вертух не было. Был какой-то шум, напоминал работу подвесного мотора.
– Живыми нужны! Потрясти надо. Ладно, пока темно займусь.
– Может ребят поднять? Не дело, полковник, тебе самому туда лезть! Стейер штука серьезная.
– Держи правого. С его места левый не виден. Если что, вали. Аккуратно! Мальчики – не дети. – ответил Леша, готовя «Вал» к работе. Он вышел из блиндажа и закрыл ладонями ИСУ. Переместился в тыл противнику, на берег Щучьего. Места знакомые, он уже видел позицию одного из снайперов и мог по нему работать, но, двинулся по-пластунски к нему. Неожиданно оказался опять на том же месте, откуда начал ползти. Что за черт!
– 227! Нет никакой надобности, проявлять чудеса храбрости и ловкости. – послышался голос ИскИна.
– Мне нужны эти люди!
– Я уже выслал «флайер».
– И?
– Увидишь! – на месте залегших бойцов образовались какие-то коконы. – Забирай!
Алексей чертыхнулся, встал и подошел к ближайшему. Тот был залит какой-то массой.
– Не задохнется?
– Нет, на три часа ему воздуха хватит. На берегу стоит второй катер, в нем еще шесть человек с легким вооружением. Сходи туда, и возвращайся на катере.
– Слушай, с тобой воевать не интересно!
– Мы ж не в бирюльки играем! – ответил Алексею «спасатель» его же словами.
– Ну, уел, уел! – ответил ему Алексей, направляясь к указанному месту на берегу реки. Два надувных катера, один залит такой же массой, видно шестерых человек, сидящих в разных местах на баночках и на бортах. «И здесь пострелять не дали!» – пробурчал Алексей, сталкивая в воду и беря на буксир его вторым катером. Макарычев был на связи и уже поднял остальных. Лешка подошел к берегу, ошвартовал резинку и увеличил защиту костюма, после этого поднял коконы, и повесил их на крючки на скафандре. Перенес всех в катер и переправился к причалу. Мужики, увидев коконы вплотную, вспомнили «Напарник» из «Операции «Ы»», и побежали за березовыми ветками, давясь от смеха. Сложнее всего было отодрать шестерых, сидевших в катере. Оказывается, на «флайере» были такие «пушки», позволяющие обездвиживать противника или зверя в момент атаки. Допрос пленных показал, что половина из них – англичане и американцы, вторая половина – наши. Наняты одним из «русских» олигархов, весьма приближенных к телу. Сделали видео допроса и отправили ему по е-мейл. На следующий день стало известно, что олигарх покинул страну. В тот же день оказалась закрытым «Ухо Мацы», а «стихийный митинг», состоявшийся на Болотной площади, был разогнан. Посол США, оказавшийся на митинге, был объявлен персоной нон-грата. Население активно помогало ФСБ, которую переименовали, вернув старое название. Неожиданно раздался вызов из Подкаменки, на связи Олег Климентьев, просит добро на перелет в «Чуньское».
– Добро!
Сам, правда, не прилетел, вместо него прибыл Кравченко, правда, в форме генерал-лейтенанта КГБ.
– Здорово, Николаич!
– Ух ты! Даже и не знал, с какими людьми приходилось работать! Здравия желаю, товарищ генерал.
– Да будет тебе!
– Правда, не знал.
– Ну, пойдем, разговор есть!
Они прошли в дом, там генерал передал инструкции и форму допуска.
– Прочти и заполни, пожалуйста. Приказано подключить тебя к связи.
Прочитав бумаги, Алексей заполнил форму, расписался, удовлетворенный Кирилл Федорович сунул расписку в портфель и достал оттуда спутниковый телефон.
– Вот, держи всегда включенным. Это – запасная батарея. Вот список номеров, к которым ты допущен. Хочу сказать, что крутой список. Не знаю, что и как, не доводили. Да и знать, особо, не рвусь. В Москве щаз такое творится! Душа радуется!
– Что, наши в городе?
– Где-то так!
– А почему звонил Климентьев, а послали вас?
– Мне сказали, что не по чину Климентьеву, но телефон вез он, а меня с собой из Москвы прихватил. Так что не знаю, что и как. Приказано не задерживаться, так что, давай лапу, я полетел.
Не прошло и получаса, звонок!
– Алексей Николаевич? С Вами хочет поговорить Владимир Владимирович! – сообщил женский голос.
– Добрый день, Алексей Николаевич!
– Добрый день, товарищ президент.
– Тут у нас утечка произошла, в том числе, и из-за ваших действий. Не следовало чисто по-детски действовать. Нужно было уведомить меня.
– Я не имел этой возможности.
– Я понимаю, но ситуацию нужно исправлять. Вы не могли бы подключить Ваши каналы. Нужно найти этого человека и заставить замолчать. Любым способом. Перезвоните, в случае согласия, Александру Васильевичу.
– Есть. – трубка на той стороне уже повешена.
Прием, до боли знакомый! С больной головы на здоровую! Несколько минут подумав, Алексей набрал номер из справочника. Под ником «Александр Васильевич» значится один человек: Председатель КГБ.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте! – никто друг другу не представился, что говорит об одном: каждый из разговаривающих знает: кто кому звонит, и по какому вопросу.
– Мне тут поступило предложение, исполнение которого грозит некоторыми непредсказуемыми последствиями.
– А что так?
– Вы в курсе, что такое малое временное кольцо? – в трубке молчание, видимо, консультируется. Через некоторое время появился звук.
– Нет, этот термин мне не знаком, если возможно, хотелось бы услышать объяснения.
– Дело в том, что воскресить из мертвых никого невозможно. Это вы понимаете?
– Причем здесь это?
– Некоторые непосредственные участники события уже мертвы, и, совершенно невозможно установить, чем они занимались в течение этого времени. Вполне вероятно, судя по их осведомленности, что они могли находиться рядом с некоторыми объектами, охрана которых возложена непосредственно на Вас.
– Реально?
– Абсолютно! Как минимум четверо, это те, кто уже установлен. А сколько таких где-то ещё?
– Непосредственно из?!
– Именно так! «Его» пасли, и сейчас убирают тех, кто может что-то сказать. Вы можете точно сказать время утечки? И замкнуть круг подозреваемых? – опять молчание…
– Думаю, что нет. Непосредственный участник слива пока не выяснен. Мы не могли бы встретиться? Несколько неудобно объяснятся по телефону, несмотря на…
– В данный момент, я не могу покинуть ту территорию, на которой нахожусь. Это равноценно снятию армии с направления главного удара.
– Я Вас понял, Алексей Николаевич. Принять еще один борт можете?
– В принципе, не возражаю.
– Тогда через два часа будем у Вас.
Во как! Оказывается, он где-то рядом! Впрочем, вполне вероятно, что к посылке групп этот человек может иметь отношение. Алексей связался со «спасателем» и расспросил его о возможностях проверить показания «клиента».
– Возможность есть, но, что ты хочешь узнать?
– У меня есть психолог в группе, работавший с полиграфом.
– Зачем так сложно? Конкретное направление?
– Участвовал ли объект в заброске групп ликвидаторов? Известно ли ему, что «большой объект» дал команду об этом? Заинтересован ли объект в моем устранении? Кто руководит его действиями?
– Всё?
– Есть еще куча вопросов, но это – основные.
– Я подготовлю вопросы для объекта, и проанализирую их. Время их озвучивания я подскажу.
– Понял!
Через два часа двадцать минут на площадку приземлился такой же «Bell-429», как у президента, из него вышло четверо: Пред КГБ и Нач. Охраны с двумя охранниками.
«Мальчиков» отделили, никто и не возражал. Оба больших начальника оказались «чистыми»: без оружия. Это радовало. Их провели в дом для переговоров. Если с начальником охраны президента Алексей уже виделся в прошлый приезд, и они просто обменялись кивками головы, несмотря на то обстоятельство, что они ни разу не разговаривали в прошлый раз. Олег, со странным отчеством: Атеистович, отдавал дань моде и носил крест, предавая память отца и деда, а с «Председателем» Алексей виделся впервые. Поэтому, знакомиться пришлось с обоими. Первым представился, по статусу, Александр Васильевич, потом Олег Атеистович.
– Во как! Как в анекдоте: «Батюшка, Вы либо крест снимите, либо трусы подтяните!»
Климентьев чуть опустил голову, затем решительно снял крест.
– Так Вас устроит?
– А мне все равно! Просто с крестом на шее Вы вызываете лишнее подозрение, которых и так хватает.
– Эт, точно! – по-суховски ответил Пред, подмигнув Алексею.
– Все крестятся, а у меня вот так звали отца. Дед с бабкой назвали.
– Проще быть самим собой.
– Ой, не всегда, Алексей Николаевич! – вздохнул «начальник». Неприязни он не вызывал, обычный приспособленец. Где-то в глубине души у него совсем другие устремления и установки, но, надо кормить семью и быть как все. Страшная перспектива! Перебросившись еще несколькими фразами, выяснили, что Алексей из потомственных военных, всю жизнь по гарнизонам, что соответствовало биографиям обоих «переговорщиков», относительно, с некоторой долей приближения. Для начала переговоров, по согласию сторон, Алексей поставил полную версию допроса группы ликвидаторов. Оба переговорщика видели ее сильно урезанной, сначала самим Алексеем, потом неизвестными «доброжелателями». Александр Васильевич помечал в блокноте вырезанные места. В самом начале показа, он спросил Алексея, есть ли точная копия высланного мувика. В принципе, по нему было видно, что его интересуют многие вопросы, но, присутствие «некрещенного попа» его сильно сдерживало. Видимо, кто-то неслучайно объединил эти две фигуры. Слушали молча, даже те места, где допрашивали англоязычных. Все знали язык вероятного противника в совершенстве. Мувик кончился, повисло томительное молчание. Наконец, Александр Васильевич, спросил: