Когда завершились формальности и все трое, наконец, оказались в выделенной им каюте, Тёна, с размаху раскинув руки, плюхнулась на кровать, потянулась и довольно сказала.
— Мы молодцы. Осталась мелочь: отыскать среди четырёх миллиардов местных жителей Викторию. Но это завтра. А теперь вы как хотите, а я спа-а-ать, — Тёна демонстративно зевнула.
— Да уж. Денёк у нас выдался и в самом деле тот ещё, — рассмеялись Олег.
Зеркало десятоеИголка в стоге сена
Тёна приложила ладонь к пластине сканера и в который раз порадовалась, что здесь ключи не в моде. Дома это было вечное мучение: не забыть, не потерять. Да и карманов в униформе пилотов, которую они теперь носили постоянно, не предусмотрено. Дверь бесшумно скользнула в стену, но через порог они с Ритой шагнули не сразу, сначала постучались. По правилам экипаж одного флайда должен жить в одной каюте… делать исключения для них троих никто не собирался. Хотя все и понимали, как неудобно обитать в одной спальне двум девушкам и парню, старпом даже извинилась. Вот и приходилось каждому, кто заходил, предупреждать соседей.
Олег встретил подруг, развалившись на своей койке в одной майке и штанах и держа на коленях клавиатуру, над которой проецировалось изображение. Увидел Риту и Тёну, буркнул: «Привет». И продолжил мучить местный аналог ноутбука. С тыльной стороны экран выглядел как полупрозрачное белое облако, не разберёшь — что на нём, поэтому Тёна подсела рядом, всмотрелась и фыркнула, глядя, как парень переключается между окнами, читая и сравнивая. Можно было и не гадать. Опять поглощает информацию по истории, географии и прочим особенностям Отражения. Девушки в своё время ограничились беглым знакомством, лишь бы не выдать себя незнанием деталей в разговоре с сослуживцами. Олег же зарылся всерьёз. Решил, что это поможет им отыскать Викторию: если верить теории профессора Асфандиярова, попав в своё личное Отражение, она будет участвовать в главном событии здешнего мира. Вот только поди разберись — какое событие главное? Вспомнив про поиски, Тёна невольно вздохнула. Они знали, что в Отражении Савичева провела шесть — семь лет, и представляли, как она выглядит. В этом магистры ошибиться не могли. Да ещё неделю назад, когда их крейсер приземлился на Алеутских островах, Олег сумел хитростью влезть через компьютер начальника отдела кадров базы в списки участвующих в конфликте солдат Альянса… Тоже пусто.
Олег обнял Тёну за талию, хлопнул по кнопке питания, отключая ноутбук, и повалился на кровать, увлекая любимую за собой.
— Помнёшь юбку, — и устроилась поудобнее.
Парень на это шутливо дёрнул её за мочку уха и медоточивым тоном сказал:
— Всё равно ты их не сама стираешь и гладишь. Вы лучше рассказывайте, как прогулялись.
— Точно-точно, рассказывай, — радостно его поддержала Рита. — Тогда в душ — я первая.
Быстро сдвинула на стене панель шкафа, схватила свежий комплект одежды и юркнула за дверь ванной. Тёна вздохнула, с укоризной посмотрела на Олега — это всё ты виноват… Но тот в ответ скорчил такую унылую гримасу, что любимая не выдержала, рассмеялась и начала рассказывать о первой увольнительной за территорию базы.
— Знаешь, я балдею. Представляешь, здесь ездить на машине может кто хочет. Садишься, тыкаешь на экране, куда желаешь попасть — и раз! Она сама довезёт. Хорошо, тепло. Счас рано темнеет, мы в сумерках уже выехали. Представляешь? У них с острова на остров мосты перекинуты. Огроменные! А остров в середине — это вообще сплошные магазины, кафе и всякая всячина. Нас, правда, не везде пустили. Там вторая половина, она имперцам принадлежит. Туда отдельный пропуск надо оформлять, мы не знали, — Тёна фыркнула. — Не больно-то и хочется. И в нашей половине куча интересного. Намотались мы, — она потянулась и чуть поёрзала, снова удобнее устраиваясь на плече у Олега. — На улице, кстати, метель началась. А мы раз — и без курток. И все ходят без курток. Тут тротуары, они под крышей… — на пару секунд задумавшись, она начертила пальцем в воздухе полукруг. — Ну, вот типа такого. Половину трубы поставили на землю, и всё. И от любого дома к любому можно дойти. Здорово: стенка прозрачная, её не видно совсем. Стоишь, над головой лампа, тепло, а чуть вперёд — и вечереет уже, снег метёт. А машина сама въезжает на парковку, уже там выходишь.
Олег кивнул, мысленно гадая — может, зря он отказался? Тоже было любопытно до жути. Но не хотелось идти втроём.
— Там сплошь небоскрёбы, этажей десять, — продолжала Тёна. — У нас прямоугольниками строят, а здесь они цилиндрами такими. Сплошное стекло и бетон, сверкает, в воздухе реклама висит. И везде два нижних этажа — кафе или магазин, а уже выше люди живут. Мы, правда, совсем немного успели походить. И то ноги уже гудят.
На слове «магазин» Олег снова кивнул, только теперь мысль двинулась в противоположном направлении. Всё-таки не зря отказался, как он и думал, подруги потащились по магазинам… Словно отвечая его раздумьям, Тёна повернула голову боком и показала на ухо.
— Вот, — она улыбнулась, — сбылась мечта идиотки. Золотые серёжки и золотая цепочка. А Рита тоже цепочку и колечки с бриллиантами себе нашла. Симпатичные. Жаль, домой не утащишь…
Олег усмехнулся: золото драгоценным металлом здесь не считалось, как и алмазы. И украшения из них давно перешли в разряд бижутерии: роскошью здесь стали рубины, изумруды, платина и сплав аргентон. Поэтому любой из экипажа крейсера поймёт покупку единственным способом: девушкам всегда хочется всяких серёжек-колечек, но в бой по-настоящему дорогие украшения не наденешь. Вот и обзавелись красивой, ручной работы бижутерией из дешёвого материала. Если что — потерять не очень жалко. Отношения Тёны и Риты к золоту местным не понять. Олег уже хотел было пошутить на эту тему, как из ванной выглянула Рита.
— Поторопись. Иначе опоздаем на занятия по самообороне.
Тёна кивнула, пусть с неохотой, но встала, тоже взяла одежду и направилась в ванную. На пороге она обернулась:
— Олежка, а может, ты с нами всё-таки пойдёшь? Опять инструктор жаловаться будет…
Парень на это приставил к голове руки на манер заячьих ушей и скорчил такую издевательскую мину, что Тёна поняла — точно не пойдёт.
Олег в здешние каноны не захотел вписываться с первого дня. Например, когда им попытались устроить шутливую «прописку пилотов». Пришёл один из старших лейтенантов и сказал, что они должны как самые младшие заняться уборкой ангаров. В ответ Олег его послал. Вежливо, сославшись на устав. И пообещал, что на следующую такую «просьбу» он подаст официальную жалобу. Когда дверь за ошарашенным старлеем закрылась и Рита робко сказала, что это в местных традициях, Кречет, не стесняясь, резко ответил, что любые неуставные отношения начинаются с малого. А кончаются большими неприятностями. Его прошлый командир за подобные поползновения «дедушек» лично гонял сортиры чистить. И здесь он собирается служить точь-в-точь как наставлял Рябов. После чего ещё раз перечитал местный Устав, распорядок и обязанности пилотов…
Вместо «занятий по самообороне» Олег договорился с расквартированными на крейсере пехотинцами, что будет ходить к ним в тир. Инструктор-рукопашник пытался на это жаловаться старпому, но та лишь разводила руками. Заставить пилота посещать дополнительные занятия она не вправе. Зато подруги ходили с восторгом… Портило удовольствие снисходительная улыбка Олега, смотревшего на «подготовку» как на игры в песочнице. Тёна раз за разом пыталась уговорить его отправиться вместе с ними. И каждый раз знала, что бесполезно. Но сегодня на Олега накатило необычное настроение, когда девушки уже стояли на пороге и Тёна дежурно позвала с собой ещё раз, он ни с того ни с сего ответил:
— А давайте-ка, я и вправду загляну, — быстро застегнул рубашку и китель, взял Тёну под руку и отправился в спортзал.
Инструктор заметил дополнительного визитёра с порога. И сразу громко крикнул, явно рассчитывая, что его услышат и остальные, занимавшиеся во второй половине спортзала:
— А, явились, лейтенант. Наконец-то. Давно пора. Ведь если вас собьют, то мои уроки спасут вам жизнь… — и осёкся, заметив презрительную усмешку на лице Олега.
— А давайте сначала вы покажете, что мне дадут занятия. На мне, — ответил парень с неприкрытой издёвкой.
Инструктор высокомерно оглядел нахала и процедил:
— Сами напросились. Переодевайтесь.
— Да зачем? Прямо так. Не думаю, что у меня, если что, будет возможность переодеться. Разве… — Олег снял ботинки. — Условия?
— Да какие могут быть правила, — презрительно бросил инструктор. — Вы хотели, как в бою? Вот и давайте.
Олег посмотрел на противника, потом взглянул в сторону зрителей — у стены собрались все занимавшиеся в спортзале. Несколько пехотинцев, офицеров крейсера, пилотов. Кто-то глядел с любопытством, кто-то осуждающе, кто-то жалел. А вот младший лейтенант Мельхиор смотрел с откровенным злорадством: один из лучших выпускников этого года в лётном училище, аристократ, выбран для испытаний новой техники — а когда прибыл на крейсер, то уже не нужен, какой-то плебей справился лучше него. Зато сейчас выскочка увидит своё место. Впрочем, неприязнь была обоюдная, слишком уж Мельхиор и внешностью, и манерами был похож на Макса, только лет на шесть постарше. Поэтому сейчас Олег лейтенанту подмигнул и шагнул на татами.
Инструктор сразу прыгнул на противника. Борьба началась… и закончилась. Олег мужчину поймал, выполнил бросок — к этому инструктор был готов. Но он сам заявил бой без правил, поэтому, делая бросок, Олег изо всех сил ударил противника по почкам. А когда инструктор упал и на несколько мгновений потерял ориентацию от боли, добавил ногой пару ударов в пах и живот. Надгробной плитой прозвучали холодные слова:
— Вот и всё выживание. Не думаю, что в бою враг станет придерживаться благородных спортивных правил, а победу будут присуждать по очкам за техничность приёмов.
Зрители замерли. А потом взорвались аплодисментами. Молчали лишь лейтенант Мельхиор и невысокий японец лет сорока пяти. Командир бронепехотинцев капитан Аоба. Дождавшись, когда поздравления смолкнут, капитан подошёл к татами, с интересом посмотрел на Олега и негромко спросил: