Кувшинчик исчез в огромной лапище оливкового цвета. Детина с ленцой, словно нехотя, размахнулся, его рука, покрытая бугрящимися мышцами, внезапно мелькнула со скоростью жалящей змеи. Сверкнув в лучах солнца, отполированная бронза унеслась вперед и вверх, прочертила красивую дугу, перелетела через ограду дворца и врезалась в крышу ближайшего дома. С расстояния в добрых сто пятьдесят метров Данила увидел разлетающиеся осколки черепицы.
— Ни хрена себе, — присвистнул он.
Сэр Кэлхар только хмыкнул:
— Ты еще не видел, мастер, как они швыряют свои топоры… Я в бою потерял двоих рыцарей — их убили вместе с лошадьми. Броском дубинки.
— Вместе с лошадью?! Это ж какая дубинка должна быть?!
Рыцарь показал пальцем в угол:
— Вон, любуйся.
Там, аккуратно прислоненные к двери, стояли два двуручных топора и молот огромных размеров. Длина рукоятей — метр восемьдесят или около того, общий вес, скорее всего, просто ужасен.
— А посмотреть можно?
Владельцы благосклонно разрешили, перекинувшись несколькими словами на своем языке. Данила взялся за молот и с усилием поднял его. Мама дорогая, килограммов сорок!
— И далеко вы можете такое бросить?
— Будешь сидеть в карете — убью тебя с пятидесяти шагов вместе с кучером и слугами на запятках, — буркнул владелец оружия.
— Я что-то не то сказал? — насторожился Данила.
Граф Гаунт наклонился к нему и негромко пояснил:
— Он только что поспорил с товарищем, что ты не поднимешь. И проспорил.
— Хех. А что, правда может убить человека, сидящего в карете?
— Лет сто назад король Тархалона именно так и был убит, в собственной карете. Броском топора с сорока шагов. Карета-то деревянная, а топор — очень тяжелый…
Тут вмешался король:
— Топоры топорами, но у нас есть дела поважнее. Наша победа обернулась против нас же. Разведка доложила, что серая чума перешла в наступление. Перебрасывает драконов вперед. Так что нам срочно нужно что-то предпринять!
Данила склонился над картой, где войска, свои и врага, представлялись в виде фигурок, очень похожих на шахматные. Придворные мастера уже успели изготовить крохотные, но искусные фигурки гоблинов, орков, кабаньих наездников и драконов.
Рассказ эльфа-разведчика и уточнения королевских офицеров воссоздали достаточно понятную и не очень утешительную картину. Сразу же после разгрома колонны фуражиров гоблины резко повысили активность и начали продвигаться вперед. Обустроили перевалочный пункт в двух днях пути от столицы, разместив в покинутой деревне около трех тысяч живой силы и собрав там по меньшей мере сотню телег-водовозов, постоянно подвозят припасы. В качестве подкрепления туда с большим трудом перегнали одного дракона.
Почему с трудом, Данила догадался и без подсказок: дожди прошли короткие, но частые, дороги развезло, а дракон — суть паровая повозка, проходимости настоящего танка у него нет, а большой вес и малая мощность паровой машины только усугубляют расклад. В самом деле, сколько ж тот дракон, которого Разумовский видел, весит? Тонны две, это как минимум и при условии, что в конструкции использовано дерево. Если же корпус цельнометаллический — то и все четыре, если не восемь. А сколько может развить примитивный паровой двигатель крайне малых размеров? Лошадок пять-десять, не больше. Даже беря крайние значения, получится удельная мощность от силы пять лошадей на тонну. А пять лошадей на тонну для танка — это уже не удельная мощность, а удельная немощь.
Данила задумчиво побарабанил пальцами по столу, понимая, что все взгляды сосредоточены на нем.
— В общем, стратегия гоблинов мне вполне понятна, — сказал он, — и свидетельствует, что нам все же удалось их удивить и выбить из колеи…
— Вот только почему-то это подвигло их на наступление, а не на задержку!
— Да, вполне закономерно. Гоблины действовали четко и расчетливо, пока все шло по их плану. Получили неожиданного и непредсказуемого пинка — решили прихлопнуть нас поскорее, чтобы не дать развить успех.
— Ну и что нам теперь делать?!
— Как — что?! — сделал круглые глаза Данила, — еще раз пнуть, чтобы они не думали, что этот сюрприз у нас единственный! Сволочи хитры и находчивы, значит, наш единственный путь к победе — каждый раз использовать новую тактику и новое оружие. В общем, так. Мне нужны литейщик и кузнец — срочно, это раз. Я хочу осмотреть осадные машины, какие есть — это два.
— У нас нет осадных машин, — ответил ему Гаунт.
Вот теперь Данила удивился уже всерьез. Что за средневековье без катапульт и баллист? Видя его замешательство, граф Вольсунг пояснил:
— Арлансия последний раз вела осаду лет двести тому назад…
— То есть, ни катапульт, ни баллист, ни скорпионов с онаграми[15] нету?
— Вообще-то есть, но они установлены на крепостных стенах города и предназначены для обороны, а не осады. Они не такие большие, как осадные.
— Сгодятся. Мне необходимо осмотреть их как можно скорее. И главный вопрос — помогут ли нам орки. Если да — мы в течение двух дней сможем подготовиться, а затем разбить этот их перевалочный пункт. Разломаем водовозы, сожжем, что горит, захватим, что сможем — и тем самым остановим продвижение противника.
— У плана есть изъян, — пробасил старший из орков, — там уже дракон. За два дня могут приползти новые. Как убить дракона, если он железный?! А не убив его, победить нельзя!
— Вот для этого мне и нужны вы, — спокойно ответил Данила, — именно воины орков и убьют дракона, для этого я дам вам волшебные драконобойные молоты, для людей непосильные. Сколько вас?
У орков загорелись глаза, и хотя их лица остались неподвижными, инженер понял: заглотнули наживку с грузилом и поплавком. Кто же откажется от славы убийцы дракона и волшебного оружия?
— У города стоим лагерем, нас три десятка. Остальной отряд пока на границе. Посмотрим на твои волшебные молоты, если колдовство будет чего-то стоить — мы присоединимся к атаке.
— Вот и договорились, — ухмыльнулся Данила.
Глава 12
Этот день стал фантастически насыщенным.
Наскоро промеряв молот орка, Данила выдал задания литейщикам — на огромные пустотелые шары и кузнецам — на прочные стальные трубы. Затем совершил поездку к городской стене и осмотрел боевые машины.
Катапульты и баллисты оказались совершенно неприспособленными к транспортировке, и снять их со стен было бы проблематично, в то же время самые маленькие онагры — эдакий средневековый аналог полевой пушки — благодаря своим габаритам и конструкции вполне отвечали запросам инженера.
— Нужно не меньше двадцати онагров, — распорядился Данила, — снять со стен, приладить колеса, чтобы тащить их лошадьми, и спереди — деревянные щиты. Кровь из носу, но к утру должно быть готово!
Затем ремесленникам было велено бросить все и делать щиты в человеческий рост высотой и десять шагов шириной, прикрепляя на слой досок металлические листы. Щиты получились достаточно тяжелыми, и носить их пришлось бы вшестером.
Командовать атакующим соединением король поставил графа Вольсунга, и несколько часов Данила потратил на то, чтобы объяснить всем участвующим командирам, вплоть до самого последнего десятника, что от них требуется. Тактика и маневры относительно простые, требующие не муштры, а простой человеческой вменяемости и хотя бы небольшой слаженности в действиях.
Весь кавалерийский отряд хромого Кэлхара расформировали, приставив по два человека к каждому онагру. У рыцарей переквалификация в пылеглотов-пехотинцев энтузиазма не вызвала, но Даниле удалось их уговорить.
— Поймите, больше я никому не могу доверить то, что поручаю вам! — сказал он. — Гранаты — оружие очень опасное в неумелых руках, а умелые — это только вы. Ошибка в первом бою стоила бы вам ваших жизней. Ошибаться в предстоящем сражении — значит погубить шесть тысяч солдат, проиграть битву, потерять боевой дух и мораль и обречь всю страну на поражение, потому что второго шанса уже не будет!
Один онагр использовали для обучения расчетов боевых машин и испытания гранат в роли снарядов. В пращу на конце метательного рычага[16] вкладывали гранату, расчет приводил машину в состояние готовности, затем один из двух приданных к метательной машине рыцарей поджигал фитиль гранаты и давал команду, после чего командир молотом выбивал удерживающий ключ. Онагр метал гранату на добрых четыреста метров, чего для плана Данилы вполне хватало.
Вечером Разумовский проверил успехи гвардейцев и убедился, что они должным образом освоили огнестрельное дело. О меткости речь не шла, но приемы заряжания и стрельбы выучены хорошо. Когда мушкеты начнут поступать в войска — будет кому стрелять из них и учить других солдат.
Еще Данила между делом узнал у Йонгаса, отчего его передвижения так ограничили: оказывается, Валлендел на полном серьезе опасался происков так называемых «союзников».
— В столице сейчас только беглых королей, уже потерявших свои королевства, четверо, вместе со своими дворами и охраной. А еще есть послы тех держав, которые окажутся под ударом, если Арлансия падет. И все они уже знают, что у Валлендела есть колдун-оружейник, чьим оружием полсотни солдат разгромили тысячную колонну серой чумы. За тебя любой согласится отдать что угодно… Только дурак не будет опасаться похищения.
— Хм… А эти союзнички помочь не собираются?
— Собственно, помогают понемногу. Королева Латанны не пропускает беженцев через свои границы, чтобы у нас были рекруты, другие снабжают продовольствием и оружием — но посылать своих солдат умирать за Арлансию они не станут, пока мы сами не дадим отпор. А если мы дадим серой чуме пинка — можешь быть уверен, что все окружающие нас королевства бросятся наперегонки захватывать оставленные земли и подчинять все еще держащиеся замки…
Больше всего Данила опасался, что собрать необходимые для атаки шесть тысяч солдат будет трудно, удар малыми силами предприятие всегда рискованное, но неожиданно помогли те несколько сотен беглецов, с которыми инженер сбежал из концлагеря. Заслышав, что могущественный колдун дает и оружие, и воинов, которые уже записали на свой счет одну победу этим самым оружием, пылающие жаждой мести, они согласились почти в полном составе. Многие из них потеряли все, включая свои семьи, и теперь ухватились за возможность собственноручно расквитаться с ублюдками, одновременно заразив своим боевым духом и других солдат, так что шесть тысяч воинов, готовящихся к рейду, минимум на две трети состояли из добровольцев.